Социально-экономические предпосылки и закономерности переходной экономики

       - искусственно-революционные изменения. Они также осуществляются быстро, являются результатом сознательной деятельности людей, закрепляются в законах и иных юридических актах. Однако эти изменения всегда регрессивны. Новые элементы меняют старые тогда, когда они еще далеко не исчерпали свой ресурс развития. Более того, новые элементы качественно хуже старых элементов. Таким образом, в результате искусственно-революционных изменений экономика страны оказывается отброшенной далеко назад и переживает глубокий кризис. Такие изменения осуществляются не ради экономического прогресса общества, а ради неэкономических целей (например, высокого уровня политической власти). Наиболее ярким примером таких изменений являются все экономические преобразования коммунистов в России после переворота 1917г. Упраздненные ими рыночные отношения являлись гораздо более эффективным механизмом, чем командно-административная система, пришедшая им на смену.

       2. Альтернативность.

       Это означает, что переход к новой хозяйственной системе может осуществляться различными способами. Варианты создания новой хозяйственной системы теоретически сформулированы в виде практических программ, которые составлены видными учеными-экономистами, за которыми стоят конкретные социальные слои населения, крупнейшие корпорации, политические партии.

       Альтернативность  переходной экономики предполагает наличие проблемы выбора пути создания новой хозяйственной системы, потому что необходимо выбрать только один вариант. От выбора способа перехода к новой системе во многом зависят качественные характеристики этой системы. Любая переходная экономика дает множество примеров альтернативности. Наиболее яркие примеры существуют в современных посткоммунистических странах. В самом общем виде, альтернативность там проявилась в существовании двух противоположных концепций: концепций «градуализма» и концепции «шоковой терапии» (постепенный и радикально быстрый варианты перехода к рыночной хозяйственной системе) [14, с.20-22].

       3. Историчность.

       Переходные процессы в любой стране являются уникальными и неповторимыми, поскольку основываются на национальных традициях и обычаях. В принципе любая переходная экономика также уникальна, как уникальна любая национальная экономика. Еще в середине XIX в. экономисты исторической школы (Ф.Лист, Г. Шмоллер, А. Рошер, Г. Гильдебранд) убедительно доказали, что национальная специфика в экономических процессах сильнее так называемых общих закономерностей. Поэтому эти закономерности проявляются в разных странах абсолютно по-разному. Успех переходных преобразований, в первую очередь, зависит от того, соответствуют ли они национальным особенностям конкретной экономики. Применение моделей переходных преобразований в странах бывшего СССР без учета национальных традиций привело к негативным последствиям. Данный признак проявляется еще и в том, что если применить одинаковую программу переходных преобразований в двух разных странах, то она неизбежно даст абсолютно разный эффект (как в плане результата, так и в плане развития).

       4. Кризисностъ.

       Ни  один переходный период не проходит безболезненно. В данный интервал времени неизбежны кризисные явления. Они возникают по следующим причинам:

• Переходный период начинается тогда, когда существующая хозяйственная система исчерпывает свой ресурс развития и входит в состояние тяжелого хронического кризиса. Поэтому весь переходный период идет медленное, постепенное преодоление кризисных явлений старой системы. Некоторые из них преодолеваются быстро, другие медленно. К примеру, в России в 90-е годы XX века достаточно быстро был преодолен товарный дефицит. Однако такие элементы командно-административной системы как коррупция, крайняя неравномерность уровня доходов, бюрократизм, правовой нигилизм не преодолены до сих пор и перспектива их преодоления не просматривается.
• Зарождающаяся новая хозяйственная система является еще несовершенной и неустоявшейся, ее функционирование неизбежно сопряжено с кризисными явлениями, присущими уже ей самой. Так, в период перехода к рыночной системе любая экономика сталкивается с элементами ее кризиса: инфляцией, безработицей и др. Только по мере совершенствования новой системы она преодолевает кризисные явления, превращая их из хронических в периодические.

       Таким образом, любой переходный период сочетает в себе кризисные явления, присущие как уходящей, так и приходящей системе. Эти кризисные явления можно смягчить (за счет правильной политики преобразований). Но полностью избежать их практически невозможно. В каждом конкретном случае политика преобразований разная, соответствующая определенному колориту. Но теория и практика экономик переходного периода сформировала две противоборствующие концепции, суть которых мы изложили ниже.

1.2. «Градуализм» и «шоковая терапия» - противоборствующие модели переходной экономики

       В теории и практике проведения рыночных реформ сложились две противостоящие друг другу концепции. Одна из них называется «градуализм» (от английского слова «gradual» - постепенный), а вторая - «шоковая терапия». Выражение «шоковая терапия» заимствовано из медицины и не является строгим научным термином для обозначения экономических процессов. Однако оно удачно описывает характерные особенности радикальных рыночных преобразований и поэтому широко употребляется в экономической литературе.

       «Градуализм».

       Экономическая концепция, которая предполагает проведение медленных, последовательных реформ и отводит государству главную роль в формировании рынка. Сторонники этой концепции считают, что для создания рынка государство должно постепенно заменять элементы командно-административной экономики рыночными отношениями. По мнению градуалистов, это позволит смягчить процессы преобразований и избежать резкого снижения производства и жизненного уровня населения.

       Яркий образец градуализма - реформы в  Китае. Хотя эта страна относится  к посттоталитарному типу, китайский  опыт настолько удачен, что может служить образцом для подражания и в постсоциалистических государствах.

       С начала 80-х гг. Китаю удается поддерживать высокие темпы развития, примерно 10% прироста ВВП в год. Китай уже  вошел в десятку ведущих государств мира и в ближайшие годы может  догнать передовые страны Запада.

       Китайское руководство придерживается крайне прагматичного подхода. Оно поощряет рыночные отношения там, где это  возможно, и сохраняет государственный  контроль там, где считает это  необходимым. Политическая стабильность, способность создать благоприятные условия для предпринимательства в сочетании с дешевой рабочей силой привлекают в Китай иностранный капитал, вложивший сюда за годы реформ более 300 млрд. долларов. Очень удачным решением оказалось создание свободных экономических зон в приморских провинциях Китая, где иностранцы на льготных условиях открывают новые производства с использованием китайского сырья, материалов и рабочей силы [8, с. 383].

       В то же время тяжелая промышленность, которую гораздо труднее перевести  на рыночные рельсы, остается государственной. Проводя постепенную реформу госпредприятий, например, разрешая им выпускать акции, правительство в то же время не допускает их развала и сохраняет бюджетное финансирование. Китайские специалисты признают, что убыточные и неповоротливые предприятия тяжелой промышленности не станут конкурентоспособными, и в обозримом будущем их придется закрывать. Однако они считают, что государство по мере возможности должно субсидировать их с тем, чтобы кризис тяжелой промышленности не повлек за собой опасных экономических и социальных последствий. Ценность китайского опыта состоит, прежде всего, в том, что китайскому руководству удается совмещать реформы с быстрыми темпами роста экономики. Добиться такого сочетания всегда трудно, потому что в период реформ «переналадка» экономических механизмов обычно ведет к сбоям в работе предприятий.

       Успех преобразований в Китае в решающей степени связан с наличием огромного  слоя мелких предпринимателей в городе и в деревне. Снятие ограничений  на индивидуальную трудовую деятельность в начале 80-х гг. позволило в очень короткие сроки оживить торговлю, сельское хозяйство и мелкое производство. В свою очередь это дало толчок для более крупных предпринимательских структур, обладающих капиталом для дальнейшего расширения дела. Большую роль сыграло привлечение иностранного капитала и коммерциализация государственных предприятий.

       Нетрудно  увидеть, что китайские реформы  проводятся в благоприятных условиях политической стабильности, когда государство  имеет возможность добиться исполнения своих решений. В чем причины этой стабильности, отличающие преобразования в Китае от реформ в России, Беларуси и других странах постсоветского пространства? Во-первых, в Китае на данный момент нет движения к политической демократии и связанного с ней столкновения интересов и мнений, а сохраняется власть Коммунистической партии. Во-вторых, благодаря национальной и культурной однородности общества Китай почти не сталкивается с проблемами национального сепаратизма и противоречий между Центром и регионами. Очевидно, что такое положение дел сильно отличается от ситуации других постсоветских стран. Поэтому китайский опыт в целом невоспроизводим, например, в России, хотя отдельные его элементы могли бы найти применение [8, с. 384].

       «Шоковая  терапия».

       Экономическая концепция, которая считает инструментом формирования рынка и антиинфляционной политики одномоментную либерализацию цен, резкое сокращение государственных расходов и достижение бездефицитного бюджета. Она основана на идеях монетаризма, современного варианта либеральной рыночной теории, который был разработан американским ученым, лауреатом Нобелевской премии Милтоном Фридманом и его последователями.

       Монетаризм  исходит из того, что рынок - это  самая эффективная форма экономической  деятельности. Рынок способен к самоорганизации. Поэтому монетаристы утверждают, что преобразования переходного периода должны происходить с минимальным участием государства. Действительно, как показывает теория общественного выбора, государство не есть некий абстрактный институт. Оно возглавляется конкретными людьми, которые заинтересованы в сохранении своего социального статуса и потому не расположены к тому, чтобы допустить автономное функционирование экономики.

       Исходя  из этих соображений, монетаристы делают очень большой упор на либерализацию экономики, полагая, что это обеспечит самоорганизацию рынка. В самом деле, опыт переходных экономик подтверждает тезис неоклассической теории о том, что хозяйствующие субъекты (фирмы, предприниматели) в ходе рыночного обмена создают рыночные нормы и организации (институты) без всякого вмешательства государства. Например, товарные биржи и посреднические компании, многие частные компании и банки, а также неформальные кодексы ведения бизнеса возникли исключительно по инициативе самих предпринимателей. Вместе с тем современная теория говорит о возможности возникновения и устойчивого существования институтов, пагубных для экономики, например, преступных сообществ или неэффективных форм производства и торговли. Кроме того, саморазвитие рынка на основе либерализации требует очень длительного времени. Поэтому либерализации недостаточно; она должна дополняться мерами поддержки и развития рыночных институтов со стороны государства.

       Согласно  монетаристской доктрине, главная задача государства в переходный период - поддержание устойчивости финансовой системы, поскольку без стабильной денежной единицы рынок существовать не может. Поэтому борьба с инфляцией - стержень монетаризма [8, с. 385].

       Финансовая  политика правительства в период «шоковой терапии» направлена на обеспечение так называемых жестких бюджетных ограничений, которые должны сменить мягкие бюджетные ограничения, характерные для социализма. Жесткие бюджетные ограничения означают, что предприятия могут тратить только то, что заработают сами, не рассчитывая на получение денег от государства. Что касается огромных тягот для населения от резкого удорожания жизни, то монетаристы считают, что период высоких цен лучше пройти быстро, чем растягивать финансовую стабилизацию на долгие годы.

       Недолгая  история переходной экономики показывает, что почти все постсоциалистические страны в той или иной степени  руководствовались доктриной «шоковой терапии». В некоторых странах - например, в Польше, Чехии и Эстонии - этот опыт был вполне успешен.

       Выбор, который большинство стран с переходной экономикой делают в пользу «шоковой терапии», обусловлен объективными факторами. На начальном этапе переходного периода обычно нет условий для постепенных преобразований, направляемых государством. Денежный навес, стремительная инфляция и развал экономики в этот период сопровождаются распадом старых органов государственного управления, что делает едва ли возможным осуществление последовательного экономического курса. Только немногие страны, обеспечившие плавный переход от государственности советского типа к новому демократическому государственному устройству или, напротив, подобно Китаю, сохранившие нетронутыми государственные институты, сумели обеспечить последовательность и постепенность рыночных преобразований [8, с. 386].