Модели взаимодействия бизнеса и власти в современной Казахстан и бизнеса в современной Казахстан

Неэффективность подобной модели политико-экономических отношений, в рамках которой политические предприниматели, сориентированные на перераспределение, а не на производство ресурсов, интенсивно воздействовали на правительство и получали различные преференции по средством искажения рыночных механизмов, была продемонстрирована уже в конце 1990-х гг.

Столкнувшись с неблагоприятной  внешнеэкономической конъектурой  при недостаточно рациональной макроэкономической политики, российская экономика оказалась  в глубочайшем кризисе.

Неразрешимое противоречие между катастрофически разраставшимся государственным долгом и неспособностью правительства эффективно наполнить бюджет привело к тому, что 17 августа 1998 г. было объявлено о «новом подходе» к финансовой политике, который означал дефолт и девальвацию одновременно. По существу, речь шла о полномасштабном банкротстве сложившейся политико-экономической системы. [47; с.100]

Реформы 2000-х гг. и трансформация  модели взаимодействия власти и бизнеса  в России.

Переход к иной модели взаимодействия бизнеса и государства был провозглашен в начале 2000-х гг. В. В. Путиным. Новая политика подразумевала устранение олигархов «как класса» [6], посредством ликвидации сращивания власти с капиталом и постановки всех экономических субъектов в равные условия при взаимодействии с государством. Данный политический курс получил широкую общественную поддержку, а его проведение в жизнь было подкреплено использованием силового потенциала государства (налоговой полиции, Генеральной прокуратуры, ФСБ и т.д.). В сложившейся ситуации большинство представителей крупного бизнеса предпочли подчиниться президенту, а те немногие, кто осмелился вступить в открытую конфронтацию с Кремлем  были изолированы, подвергнуты многочисленным санкциям и вынуждены покинуть страну. Таким образом, президент смог подавить стремление олигархов к расширению собственной власти и навязать большому бизнесу новые правила отношений с политической властью.

В основе данных правил лежал  базовый постулат: государство отказывалось от пересмотра результатов приватизации в обмен на отказ бизнеса от самостоятельного участия в политическом процессе [9; с.25]. Данное положение означало, что олигархи отстранялись от выработки важнейших политических и социально-экономических решений, однозначно принимая и активно воплощая в жизнь сформулированный Кремлем в автономном режиме политический курс. При этом бизнесу следовало быть лояльным по отношению к власти, всеми способами ее поддерживать, в том числе принимая на себя расширенные обязательства социальной ответственности и активно финансируя все предложенные властью проекты. Таким образом, установление новой модели взаимодействия государства и бизнеса привело к радикальному ослаблению влияния крупных предпринимателей, подчинению бизнеса государству и включению на корпоративистских основах олигархических группировок в единую президентскую властно-управленческую вертикаль. Однако усиление политико-административного потенциала правительства, подавление и подчинение олигархических структур не привели к искоренению рентоориентированного поведения и эффективному разграничению политической и экономической сфер жизни общества. Изначально масштабная антиолигархическая кампания имела ярко выраженный избирательный характер и была направлена скорее против отдельных наиболее политизированных, амбициозных и неблагонадежных олигархов, нежели против олигархов как социальной корпорации. В результате произошла смена «приближенных» олигархов, а не коренная трансформации характера взаимодействия крупного бизнеса и государства. Новая модель отношений не установила универсальных принципов взаимодействия и строгого разграничения политической и экономической власти: создание ассоциативных механизмов представительства интересов (учреждение Совета по предпринимательству при правительстве России, реорганизация Российского союза промышленников и предпринимателей и др.) не исключало индивидуальных контактов с отдельными предпринимателями, примат «диктатуры закона» не ограничивал возможности избирательного применения правовых норм, а тезис о «равноудалении олигархов» не препятствовал существованию особо привилегированных групп предпринимателей. Соответственно, ранее сложившиеся, основанные на системе административного торга принципы взаимодействия бизнеса и государства не претерпели сколь-либо серьезных изменений.

Более того, в некоторых  аспектах положение в указанном  вопросе даже ухудшилось. Власть, отстранив олигархов от процессов формирования политико-административных решений, стала все более активно вмешиваться в экономическую деятельность. Принужденные к сотрудничеству, поставленные перед необходимостью субсидировать различные правительственные начинания крупные бизнес-структуры пошли по пути сращивания с государством, превращаясь, по существу, в «уполномоченные» компании. Подобным же статусом, уже «по определению», обладают занимающие все более видное место в экономике госкорпорации и компании, со значительной долей государственного капитала, призванные исполнять не только профильные хозяйственные, но и иные предписанные государством функции (социальные вопросы, поддержка правительственных инициатив и пр.). [14; с.35]

Казалось бы, дополнительное, навязанное правительством обременение  должно сокращать конкурентоспособность указанных бизнес-структур на рынке. Однако в сложившихся реалиях, при широком государственном управлении экономическими процессами статус уполномоченных компаний несет не только и не столько издержки, сколько дает многочисленные рентные преимущества в форме ускоренного и гарантированного получения всевозможных разрешений, лицензий, эксклюзивных прав и пр. В результате можно констатировать, что в России в отношениях между государством и бизнесом сложилась порочная система обменов, в рамках которой фирмы, уполномоченные государством, включенные в систему обменов, оказываются в несравненно более выигрышном положении, чем не входящие в систему обменов свободные агенты рынка.

В этих условиях роль дружественных  отношений с правительством в  качестве фактора успешной экономической  деятельности многократно возрастает. Соответственно, увеличивается и конкуренция бизнес-структур за привилегированные отношения с государством, выражающаяся в приумножении как расходов на лоббирование (в том числе и теневое – коррупцию), так и отчислений на инициированные властью социальные программы. Таким образом, мы получили классическую, описанную М. Олсоном [38; с.4] ситуацию политико-экономической деволюции: все больше ресурсов отвлекается от производственной деятельности и направляется в борьбу за приобретение ренты, уменьшая производительный потенциал общества, прогрессирующее же расширение санкционированных государством рентных бенефиций (всевозможных привилегий, монополий и пр.), сокращая рыночную конкуренцию, делает экономику еще менее эффективной.

Важнейшей проблемой взаимодействия бизнеса и власти является определение степени ответственности каждого из субъектов за решение социальных проблем и социальное развитие общества. Ни в науке, ни в практике нет единого подхода к решению этой проблемы. Одни считают, что ответственность за социально-экономическое развитие в максимальной степени лежит на бизнесе. Этот, так называемый европейский, подход поддерживают в основном представители некоммерческих организаций и государственных органов власти. Другие разделяют американский подход, в рамках которого сверхзадачей бизнеса является повышение прибыли и рост ценности компании для акционеров, а за решение социальных проблем несет ответственность государство.

3.  Взаимодействие государства и бизнеса в условиях мирового кризиса.

Ситуация в  российской экономике развивается  на фоне общемировых экономических процессов и связана с ними. В этой связи особенно показательны события на российском фондовом рынке. «Подушка безопасности», благодаря которой граждане страны пока не почувствовали глубину кризиса, имеет ограниченный ресурс - порядка двух лет.

В этой связи  главной задачей российского союза промышленников и предпринимателей является сохранение устойчивых темпов роста экономики России и достигнутого уровня жизни граждан.

В условиях мирового кризиса чрезвычайное значение приобретают государственные решения, которые должны быть хирургически точны и взвешенны и основываться на известном принципе «не навреди». Необходимо отказаться от принятия радикальных мер, противоречащих логике модернизационной политики.

Это позволяет сохранить накопленный потенциал и содействовать развитию отечественного бизнеса, который обеспечивает экономическую основу социальной стабильности.

Мировой финансово-экономический кризис оказал на российскую экономику серьезное влияние. Впервые за последние годы в стране начался значительный спад производства, а также рост безработицы. Государство принимало меры для выхода из кризиса, заключающиеся в изменении таможенно-тарифной и налоговой политики, условий рефинансирования, а также развития долгосрочной системы кредитования. По его мнению, российское государство должно было выйти из мирового финансово-экономического кризиса страной с иной экономикой. Этому  способствовало создание предприятий малого и среднего бизнеса, широко применяющих инновационные технологии и использующих высокоинтеллектуальный потенциал работников, потерявших работу в результате кризиса. [36; с.40-41]

Среди отраслей наиболее тяжелая ситуация складывалась в черной металлургии, где спад производства составил более 40 процентов. Аналогичная ситуация наблюдалась в угольной и автомобильной промышленностях. Практически не было отрасли экономики, которую не затронуло снижение производства. В создавшихся условиях появилась необходимость повысить эффективность производства, применяя инновационные технологии с целью сохранения отраслей национальной экономики.

Государством уже предприняты и предпринимается целый ряд полезных шагов, смягчающих внешние удары. Необходимо, чтобы дальнейшие меры, стабилизируя ситуацию, одновременно являлись стимулом для экономического роста, что позволит использовать уникальные возможности России. Время для неэффективных решений государства закончилось.

 Осенний экономический кризис поставил под угрозу реализацию многих масштабных государственно-частных проектов. С учетом развития этого кризиса стала невозможной реализация прежней схемы, при которой российские банки привлекали «сравнительно дешевые деньги и с прибылью раздавали их российским заемщикам».

В условиях, когда  многие российские компании сокращали свои инвестиционные планы, а инвест-проекты замораживались, вопрос об активном развитии институтов и инструментов государственно-частного партнерства стоял остро.

С одной стороны, в условиях кризиса ни государство, ни частный сектор не заинтересованы были в крупных вложениях финансовых средств. Но с другой стороны, вложение средств в инфраструктуру в ситуации экономического кризиса куда более надежно, нежели, к примеру, их инвестирование в акции или хранение на банковских счетах. И с этой позиции государственно-частное партнерство могло иметь развитие даже в условиях кризиса. При этом очевидно, что часть инвесторов были вынуждены встать на путь переформатирования инвестиционных проектов, задействуя сочетания различных форм государственно-частного партнерства (например, Инвестиционный фонд РФ + Внешэкономбанк), или на путь полного переформатирования проектной заявки (т.е. реализовывать государственно-частные проекты в «антикризисном режиме»).

Учитывая текущую  экономическую ситуацию в России и в мире, эксперты прогнозируют, что в ближайшее время предприятия будут в первую очередь заинтересованы в эффективной реструктуризации своих финансовых схем, структуры управления, а также отношений по уже стартовавшим инвестпроектам и в их успешном завершении, но не в инициировании новых проектов. [36; с.41]

Необходимо избежать кризиса доверия, который может серьезно удлинить сроки выхода из кризиса и привести к социальной нестабильности.

Для этого необходимо сконцентрировать социально-экономическую политику, направленную на выход из кризиса, на ряде направлений. Часть из них уже предлагалась российским союзом промышленников и предпринимателей, но из-за сложившейся экономической ситуации актуальность этих направлений работы существенно повысилась.

1. Ужесточить  антикоррупционную и антирейдерскую  составляющую в государственном управлении. Исключить возможности использования затруднительной для бизнеса ситуации для перехвата или отъема собственности.

2. Использовать  ресурсы и активы, которые поступали  в бюджетную систему последние  годы благодаря усилению роли  государства в экономике, для стимулирования развития частного бизнеса и поддержания предпринимательской активности, параллельно создавая необходимые условия для повышения его роли в экономической и социальной политике.

3. Ввести и  сделать публичными прозрачные  принципы предоставления государственной поддержки компаниям.

Обеспечить  при принятии решений об оказании государственной поддержки баланс интересов всех секторов экономики. При этом целесообразнее идти не по пути поддержки отдельных компаний, а стимулирования спроса через госпроекты (инфраструктура, строительство и т.д.). Это более прозрачная, эффективная и при этом менее инфляционная мера, чем простая раздача денег из бюджета. [36; с.46]

4. Пересмотреть  ряд политических решений, оказавших  крайне негативное воздействие  на бизнес-климат в стране.

5. Принять конкретные  решения по роли компаний с  госучастием / госкорпораций в  экономике (определение жестких  сроков существования для каждой  из госкорпораций; фиксация порядка  приватизации госкорпорации и  поддержки за счет полученных  от приватизации средств институциональных реформ, например пенсионной реформы).

6. Уже сейчас  принять решения по стимулирующим  мерам, которые будут реализованы  для обеспечения выхода на  устойчивые темпы роста экономики  в среднесрочной перспективе.  Важно не принимать решений, ухудшающих деловой климат и условия ведения бизнеса. Кризис - не время для усиления налогового бремени и ужесточения контроля.

7. Использовать  ситуацию на финансовых рынках  для завершения давно назревших  реформ (центральный депозитарий, объединение торговых площадок и т.д.), которые позволят обеспечить и развитие финансовой инфраструктуры, и оперативную реакцию на любые проявления кризиса. Отдельный вопрос - повышение защищенности инвесторов, работающих через финансовые институты. Целесообразно обсудить возможность либо создания единого мегарегулятора для банковской и финансовой сферы, либо распространения на финансовые институты, нуждающиеся в господдержке, требований банковской системы.

Эти предложения - не окончательная позиция союза, а идеи по борьбе с кризисом для обсуждения с руководством страны. Сейчас такой диалог ведется лишь с ограниченным количеством компаний. Перечень участников обсуждения должен быть расширен и создана площадка для оперативного взаимодействия государства и бизнеса в кризисных ситуациях. [36; с.48]

Основными целями государственного регулирования экономики  являются:

1) обеспечение экономического роста, развитие производства и наукоемких отраслей экономики, совершенствование структуры спроса и предложения;

2) формирование условий экономической стабильности, включая поддержание уровня цен, повышение занятости населения;