Будущее систем интернет-платежей

Интересным вопросом является формальное описание того, каким же финансовым инструментом являются электронные деньги. Здесь присутствует простая практическая дилемма. Построение регулирования позволяет в принципе построить очень эффективную систему, однако требует больших усилий, неадекватных нынешнему размаху рынка. При этом сложность представляет и быстрая эволюция рынка, также требующая больших усилий по осознанию и адаптации. Простой оценкой требуемого времени может стать опыт ЕС по созданию и модификации Директивы по электронным деньгам ЕС 2000/46, работа над которой производится по циклу «создание – внедрение – анализ – поправки/конкретизация» последние 6 лет, или, если брать более традиционные и локальные примеры, нормативные документы ЦБ РФ по регулированию платежных карт, формирование которых также заняло сходный временной промежуток. Не менее естественным представляется путь США или России, в котором электронные деньги описываются в рамках традиционных инструментов и отношений – вексельных, агентских, банковских и их комбинаций. При этом узкая функциональность электронных денег сильно упрощает задачу, и сложность здесь состоит скорее в наличии у традиционных инструментов непринципиальных узких мест (например, требования документарности), чем собственно в адаптации. Отметим также, что представляется перспективным подход, когда оператор ЭД регулируется как процессор, а возможное большинство финансовых функций переложено на традиционных финансовых контрагентов, как это будет описано ниже. Следует сказать, что ни специальный, ни адаптационный подход не встречают больших концептуальных трудностей в развитии, речь идет скорее о большом количестве технической работы, описывающей такие моменты, как технические правила обращения, риски, правила работы с контрагентами, бухгалтерский и налоговый учет и т. п. Важным аспектом является взаимодействие локального регулирования с международным. Технически ближайшая перспектива состоит в развитии Директивы 2000/46/ЕС и расширении географической зоны ее применения. Опыт развития PayPal или WebMoney показал возможность интеграции под одного оператора разных географических моделей.

Примыкающим вопросом является вопрос о субъекте регулирования: банк, специализированная организация или организация общехозяйственной формы. Исторический опыт показывает, что чисто банковские конструкции, такие как c Ситибанка или Digicash Дойчебанка, не выживают в долговременной перспективе. Причин тому много, но основной видится малая экономическая эффективность. Известно, что для типичного европейского банка обслуживание (традиционных) платежей создает порядка 25% расходов и только 10% доходов. Для электронных платежей картина еще более печальная. Общими факторами снижения доходности являются:

- малый размер платежа  при фиксированной стоимости  обслуживания;

- необходимость введения  новых бизнес-процессов.

Существует также ряд специфических для платежей факторов, неудобных для банка. Например, для ЭПС, ориентированных на прием платежей за услуги связи через автоматические киоски, процент ошибочных платежей по вине плательщика составляет до 10%. Все эти ошибки должны быть обработаны путем изменения назначения платежа или возврата средств. Регламент работы банка ориентирован на количество ошибочных платежей на порядки меньше указанного. Эти факторы опять возвращают нас к модели, в которой банк является интегральным процессором реальных финансовых потоков и гарантом, расширенный же процессинг осуществляется сторонней компанией.

При обсуждении вопроса финансового инструментария мы неизбежно переходим в область регулирования деятельности. В триаде «рынок – технология – регулирование» последний аспект является наиболее «волевым» и допускающим множество вариантов. Определенный оптимизм отрасли сейчас связан с пониманием того, что сами по себе электронные платежи не являются инструментом противоправной деятельности и возможность или невозможность такой деятельности определяется исключительно режимом их использования. Кроме того, после периода предельно настороженного отношения регуляторов к интернет-активности сейчас наметился некоторый сдвиг, связанный с осознанием положительных сторон электронных платежных систем с точки зрения контроля и регулирования. К таким сторонам, в частности, относятся централизованность ЭПС (информация находится в небольшом числе точек, а не «размазана» потенциально по тысяче банков) и легкость доступа к электронной базе, облегчающая оперативные мероприятия. Кроме этого, регуляция ЭД происходит не на пустом месте, а в сравнении с такими инструментами, как наличные, или кредитные карты, которые несут в себе не меньшее, а, возможно, большее количество рисков, не проявляющих тенденции к снижению.

Отметим, что по опыту наиболее существенным для регулирования ЭПС является общий финансово-политический климат. На данный момент функционирование систем ЭПС с точки зрения противодействия противоправным действиям достаточно осознано регуляторами как в рамках международных организаций типа FATF, так и локально, и речь идет скорее о методике регулирования, чем о резких изменениях. Можно надеяться, что эта тенденция вполне экстраполируема и сейчас будет происходить переход от пилотного регулирования к выработке долгосрочных норм. С другой стороны, нельзя исключать возможность каких-то качественных перемен мировой картины типа 11/9/2001, влекущих за собой общие сдвиги в правовой практике и, как частный случай, в регулировании ЭПС. Разумеется, в рамках упоминаемой процессинговой модели на ЭПС сильно сказывается регулирование обслуживающих их банков и других финансовых институтов.

Регулирование также связано с оценкой рисков использования ЭПС как для частных клиентов, так и для государства. На опыте PayPal и других систем можно уверенно сказать, что относительные риски ЭПС будут снижаться по мере их развития. Очень мощным преимуществом ЭПС является их централизация, позволяющая при появлении возможных атак оперативно перестраивать систему в целом, что выгодно отличает их от карточных систем, в которых любое изменение является сложным процессом, вовлекающим в себя тысячи программных и аппаратных систем. С другой стороны, по мере роста появляются два новых риска. Первый риск – массового использования – состоит в вовлечении в работу ЭПС абсолютно неквалифицированных пользователей, доступных даже для примитивных атак. Второй относится к рискам ликвидности, управление которым становится все более сложным по мере роста денежного агрегата. Простая политика, состоящая в жестком резервировании 100% массы агрегата в традиционных консервативных инструментах, является неприемлемой с точки зрения доходности, альтернативная политика должна быть тщательно продумана, исходя как из аналитических соображений, так и из опыта.

В целом можно сказать, что регуляторная позиция практически полностью связана с общим подходом государства к построению финансовой системы. Безопасность должна взвешиваться с такими критериями, как социальная доступность. При этом неосторожно рассчитывать на то, что в стране «новой экономики» можно за ограниченный срок воспроизвести финансовую модель развитого государства. Это потребует неразумных затрат и неизбежно приведет к отставанию от мировых тенденций и зависимости. Простым примером может быть цена создания инфраструктуры, обеспечивающей равную доступность финансовых услуг для всех жителей такой географически распространенной страны, как Россия. Эта структура должна быть аналогом федеральной почты при этом сохранять рентабельность. Понятно, что создание традиционной банковской структуры приемлемо при некотором пороге локальной населенности и нерентабельно уже для достаточно крупных населенных пунктов. Платежные системы, целевым образом ориентированные на недорогой повсеместный сервис, в форме онлайновых решений, платежных киосков или другой «облегченной» форме смогут стать решением такой проблемы в рамках направленной государственной политики. Очевидно, что в силу многокритериальности этот вопрос далеко выходит за рамки данной статьи.

Интересным моментом является дилемма – создадут ли электронные деньги единое платежное пространство или оно будет сегментировано по национальному признаку. Недавно преобладала тенденция к единому платежному инструменту, однако в последнее время в связи с ростом денежной массы обсуждается вопрос сегментирования пространства по географическим или валютным зонам, а взаимодействие между ними предполагается описывать в рамках отдельных протоколов. В качестве предпосылок можно назвать простые соображения: необходимость локального контроля над информацией и недопустимость его мониторинга извне, протекция от волевых и дискриминационных решений зарубежного оператора, нежелание выводить из экономики страны платежную маржу и т. д. Идея эта не нова и имеет определенные аналоги в системах процессинга пластиковых карт, где международная платежная система может присутствовать на платежном пространстве непосредственно (как, например, в России) или работать через единый процессинговый шлюз (как во Франции). В этой области обкатываются и идеи локальных систем, например Сберкарт, которые могут быть перенесены на другие платежные системы. Понятно, что такая идея лучше отвечает интересам национальной безопасности, незначительно сказываясь на функциональности системы. С другой стороны, она несколько усложняет схему трансакций и урезает полномочия международной платежной системы. Здесь опять-таки существенную роль играют общая политическая экономическая обстановка в мире и конкретное соотношение интеграционных и локальных тенденций.

Существует также блок регуляторных вопросов, не связанных непосредственно с ЭПС, но относящийся к новым финансовым моделям, которые по своей сути тяготеют к активному использованию продвинутых ЭПС. В последнее время интенсивно обсуждаются, например, системы частного заимствования типа Zopa.com. В таких системах общение дебиторов и кредиторов осуществляется напрямую через интернет-посредника. Очевидно, что ЭПС позволяют сильно упростить и автоматизировать подобные процессы и в случае успеха такой бизнес-модели существенным образом участвовать в ее развитии. Другой блок связан с упомянутыми выше «виртуальными мирами» многопользовательских игр, в которых участники совершают виртуальные сделки на миллионы долларов в «реальном» эквиваленте, покупая, продавая, сдавая в аренду чисто виртуальные объекты – от лопат и молотков до островов и спутников. Поскольку существует свободная конвертация «виртуальных» активов в реальные деньги, то используемые для расчетов и конвертации «виртуальные» ЭПС оказывают, пусть пока мизерное, влияние на реальные денежные агрегаты и по мере своего развития неизбежно столкнутся с теми же вопросами, которые сейчас стоят перед реальными платежными системами. Разумеется, на данный момент роль таких необычных моделей в финансовом мире ничтожна и их развитие непредсказуемо, однако финансовое сообщество очень активно их обсуждает. Вероятно, этот интерес вызван тем, что на таких примерах особенно отчетливо видно разнообразие современных платежных систем, востребованность широкого спектра самых необычных функций и то, что платежные инструменты развиваются гораздо быстрее, чем общая, весьма консервативная, банковская деятельность. Можно надеяться, что глубокий анализ активного развития ЭПС позволит избежать тех ошибок, которые были сделаны вследствие неготовности финансового сообщества к появлению таких потребностей, как интернет- или мобильные платежи, развивавшиеся не столько аналитическим путем, сколько методом проб и ошибок.

В заключение можно уверенно сказать, что в ближайшие 5 лет развитие ЭПС не приведет к появлению новых финансовых сущностей. Мы видим, что по мере развития ЭПС все более тяготеют к традиционалистским моделям и многие ЭПС, начинавшие с концепций частных валют, приватных денег и других экзотических моделей, по мере развития бизнеса или быстро переходят в традиционное русло, или закрываются. Потребность бизнеса в них заметно превосходит текущие возможности, поэтому в скорости роста можно быть уверенным. Наиболее непредсказуемыми являются регуляторные риски. Хочется, однако, рассчитывать, что общий процесс адаптации в правовое русло будет и дальше протекать достаточно плавно и не создаст необоснованных препятствий для дальнейшего развития ЭПС.

3.2.Вариант развития предоплаченных  инструментов интернет-платежей

Несмотря на поддержку международных платежных систем, карточные электронные деньги так и не смогли занять какую-либо значительную долю рынка и стать самостоятельным окупаемым бизнесом: все проекты так и остались пилотными и убыточными. Связано это было с тем, что им так и не удалось добиться принятия этих карт повсеместно, да и с важным для традиционных денег условием анонимности плательщика ничего не вышло.

Mondex – единственная технология, в полной мере обеспечивающая принцип анонимности, – всегда подвергалась критике именно за это. От анонимности проводили вектор к несанкционированной эмиссии, а оттуда – к экономической и социальной опасности технологии. На самом же деле и банки, и государственные структуры, поддерживающие проекты внедрения электронных денег, по разным причинам всегда сами были заинтересованы в полном контроле над трансакциями. Для банков сведения о клиентах были и остаются важнейшим инструментом CRM, государство же не приветствует анонимность, заботясь о собственной безопасности.

Столь же плохо обстояло дело и с повсеместностью. Банки вынуждены заставлять клиентов и торговцев платить за право пользоваться предоставляемой технологией, в противном случае затраты на ее внедрение не окупаются, особенно когда речь идет об очень небольших суммах трансакций. При этом банки – единственные участники круговорота денег, реально представляющие себе, сколько стоит обработка наличных. Для их клиентов наличные вообще бесплатны, для торговцев же их стоимость занижена. Объяснять, во что обходится государству и банкам наличный оборот, бессмысленно: никого кроме государства и банков это не волнует, зато когда тебя заставляют платить за карточку или лишний терминал – стоит задуматься.

В процессе описания электронных денег и их преимуществ можно заметить, что банки непосредственно не имеют отношения к этой услуге, обеспечивая конечную точку ввода-вывода денежных средств в системе, и практически не являются значимыми игроками на этом рынке. Существует мнение, что банки «проспали» технологическую революцию, а международные платежные системы слишком увлеклись проблемами EMV-миграции, не уделив достаточно времени и средств проработки этих проектов, что подтверждается предложенными ими слабыми, неконкурентоспособными продуктами, не получившими сколько-нибудь широкого распространения. В то время, как существуют и успешно развиваются всевозможные WebMoney, PayPal, Яндекс. Деньги, PayCash и пр. Также есть мнение, что эмиссия электронных денег – это не банковский бизнес, а прерогатива нефинансовых организаций, уже сейчас работающих довольно успешно на рынке мелких платежей, интернет-коммерции и Р2Р (peer-to-peer) расчетов. Позвольте не согласиться с тем, что эмиссия и обеспечение расчетов электронными деньгами – это не банковский бизнес и не бизнес международных платежных систем. Возможно, что через несколько лет основными игроками рынка электронных денег станут банки и международные платежные системы. Чтобы наглядней доказать это утверждение, можно обратиться к карточной истории, так как карты все же наиболее близкий банковский продукт к электронным деньгам и прочим предоплаченным продуктам.