Этология и Зоопсихология. Традиции научных школ

• следует ли изучать и поведение, и психику или же только поведение;
• можно ли делать косвенные выводы о психике на основе наблюдений за поведением;

может ли использоваться терминология, основанная на опыте интроспекции и т.д. [ 25].

     По  мере развития этологии, тем более  после появления в ней такой  самостоятельной отрасли, как этология человека, в ней возникали значительные области пересечения с гуманитарными  дисциплинами, не только с психологией  человека, но и с социологией, антропологией, семиотикой и лингвистикой и др. В результате этологи все больше делали акцент на том, что этология не может считаться чисто биологической дисциплиной. П. Бейтсон пишет, что «этология начиналась как биология поведения, но теперь диапазон ее исследований значительно шире и разнообразней».

     C появлением в середине 70-х гг. нового научного направления  - когнитивной этологии - ситуация  стала в этом отношении еще  более необычной. Когнитивная  этология (или психо-этология), в области которой работают и этологи, и сравнительные психологи, нередко в тесном сотрудничестве, занята исследованием психического мира животных, т.е. того самого предмета, который как этология, так и сравнительная психология, занимавшие жесткую объективистскую установку, считали недоступным и даже запретным для подлинно научного (подразумевалось естественнонаучного) изучения [15].

     Исследование  психики животных в когнитивной  этологии базируется на экспериментах, в которых непосредственно наблюдается, конечно, только поведение. Все эти исследования опираются на то знание о поведении животных, которое этология и психология накопили в XX в. Отсюда, когнитивную этологию можно рассматривать  как один из разделов области исследования поведения животных. Однако здесь поведение выступает не в качестве цели изучения, а как средство изучения психики животных. В то же время, занимаясь проблемой психического мира животных, исследователи вторгаются не только в область традиционно понимаемой психологии, но и таких гуманитарных дисциплин, как семиотика, лингвистика, а также философия.

     Основные  направления этологических  исследований.

     Этология  развивалась сначала как альтернатива строго лабораторной науке - сравнительной  психологии. Первоначально, вплоть до 60-х гг. XX века, между приверженцами этих наук существовала достаточно активная конфронтация, однако со временем были предприняты вполне удачные попытки синтеза этих направлений с целью создания общей науки о поведении животных. Одной из наиболее полных и до сих пор не устаревших книг по поведению животных является монография Р. Хайнда (1975), целью которой было именно непротиворечивое изложение огромного количества данных, накопленных учеными разных направлений[26].

     Основными проблемами, которые подлежат изучению в этологии, являются:

• Приспособительное значение поведения.
• Индивидуальное развитие поведения.
• Эволюция поведения.
• Общественное поведение животных.
• Структура поведенческого акта.

     Круг  основных проблем, которые должна изучать  этология, наиболее четко очертил Н. Тинберген. Анализ поведенческого акта, по мнению этого ученого, можно считать полноценным, если после разностороннего описания его феноменологии исследователь получит возможность ответить на следующие 4 вопроса:

• Какие факторы регулируют проявление данного поведения?
• Каков способ его формирования в онтогенезе?
• Каковы пути его возникновения в филогенезе?
• В чем состоят его приспособительные функции?

     Эти знаменитые «4 вопроса Тинбергена» фактически являются лаконичной формулировкой теоретической основы всей современной науки о поведении. Для полноценного ответа на эти вопросы исследование должно базироваться на количественной оценке данных с анализом результатов в сравнительном аспекте и с обязательным учетом экологической специфики вида; необходимо также анализировать филогенетические корни и особенности онтогенеза данной формы поведения.

     Основные  положения этологии.

     Основой для развивавшейся этологами  концепции послужили данные об особенностях формирования в онтогенезе ряда актов  поведения. Некоторые из них представляют собой фиксированную стереотипную последовательность действий, характерную для данного вида и выполняемую по определенному шаблону. Эти последовательности, названные «фиксированными комплексами действий», были выделены этологами в качестве единиц инстинктивного поведения.

     Таким образом, фиксированные комплексы  действий (ФКД) - это видоспецифические (одинаковые у всех особей данного  вида), врожденные (т.е. проявляющиеся  в «готовом виде», без предварительной тренировки), шаблонные (т.е. стереотипные по порядку и форме исполнения) двигательные акты. К. Лоренц называл их «наследственными координациями» или «эндогенными движениями».

          При изучении формирования поведения  этологи опираются на представление  о структуре поведенческого акта, предложенное еще в начале 20-х гг американским исследователем Уоллесом Крэгом.

          У животного в определенный  период развивается состояние  той или иной специфической  мотивации (пищевой, половой и  др.). Под ее влиянием формируется  так называемое «поисковое поведение», в результате которого животное отыскивает «ключевой раздражитель», реакция на который в виде «завершающего акта» заканчивает данный этап цепи поведенческих действий.

          Этологи считают, что поведение  животного - это не всегда реакция  на внешние раздражители. Во многих случаях, достигнув состояния специфической готовности к какому-то виду деятельности (например, готовности к размножению), оно активно ищет стимулы - ключевые раздражители, при действии которых эта деятельность могла бы осуществиться. Так, в начале сезона размножения самцы территориальных видов птиц выбирают место для гнезда и охраняют занятый участок, ожидая появления самки. У ряда видов, образующих пары лишь на один сезон, самец в начале весны должен разыскивать самку.

          Поисковое поведение представляет собой изменчивый комплекс реакций и характеризуется «спонтанностью» (проявляется главным образом под влиянием внутренних стимулов) и пластичностью выполняемых во время него движений. Поисковая фаза оканчивается, когда животное достигнет ситуации, в которой может осуществиться следующее звено данной цепи реакций.

          Например, выбор гнездовой территории  птицей иногда ограничивается  перелетом в определенное, ранее  уже использованное место; в  других случаях требуются и  длительные поиски, борьба с другими самцами, а при поражении - выбор нового участка. Поисковая фаза, как и завершающий акт, строится на врожденной основе. В ходе онтогенеза эта основа дополняется приобретенными реакциями. Именно поисковое поведение является средством индивидуального приспособления животных к окружающей среде, причем это приспособление бесконечно разнообразно по своим формам[23, 24].

          Основу формирования поискового  поведения в онтогенезе составляют  такие процессы, как привыкание  и обучение во всех его многообразных формах. Именно к поисковой фазе поведенческого акта относятся и проявления элементарной рассудочной деятельности, когда для достижения цели животное в новой для него ситуации оперирует ранее сформировавшимися понятиями и уловленными им эмпирическими законами, связывающими предметы и явления внешнего мира.

          В отличие от вариабельного  по форме поискового поведения,  непосредственное осуществление стоящей перед животным цели, удовлетворение руководившего им побуждения происходит в виде видоспецифических ФКД. Они лишены приобретенных элементов и могут совершенствоваться в онтогенезе только за счет созревания ответственных за них структур мозга, но не за счет обучениях[25].

          Типичные примеры таких ФКД  - различные формы угрожающего  и полового поведения, специфические позы «выпрашивания пищи», подчинения и др. Именно реакции типа завершающих актов и представляют собой, по Лоренцу, инстинктивные движения в чистом виде, как это было определено выше. Как уже указывалось, такие реакции часто оказываются филогенетически более консервативными, чем многие морфологические признаки. Примером их служит одновременное вытягивание крыла и ноги, а также шеи и крыла, наблюдаемое у птиц всех видов [12].

     Когда на рубеже XX в. появился термин «поведение животных», обозначающий специальное научное понятие, и возникло представление о поведении животных как об особом предмете изучения, тогда появились предпосылки для формирования соответствующей самостоятельной исследовательской области. На формирование парадигмы классической этологии оказали влияние три традиции.

     1. Психологическая традиция.

     В описываемый период основной психологической  школой в области изучения поведения  животных стала американская сравнительная  психология. Сравнительно немногочисленные зоопсихологические исследования, проводившиеся в рамках этой традиции в Европе, были сконцентрированы на проблемах психики животных.

     Американская  зоопсихология, за которой там закрепилось  название «сравнительная психология», развивалась практически с самого начала как раздел психологии. Именно в американской психологии поведение животных стало фундаментальным психологическим понятием и самостоятельным предметом изучения [11]. Для нее был характерен антропоцентризм: животные рассматривались как упрощенные модели для изучения человека. В результате исследования сконцентрировались главным образом на немногих видах млекопитающих, а излюбленным объектом стала белая лабораторная крыса. Исследования проводились в строго контролируемых условиях лаборатории, и именно такой метод изучения поведения считался основополагающим и подлинно научным, а наблюдения за животными в естественных для них условиях, если вообще проводились, считались чем-то вспомогательным. Поведение анализировалось в рамках концепции «стимул - реакция». Хотя говорилось, что поведение животных является результатом взаимодействия наследственности и среды, основной упор делался на влияние внешней среды.

     Считалось, что все поведение животных формируется  в течение жизни особи как более или менее сложные комбинации условных рефлексов на основе немногих врожденных реакций. Логично, что при таком подходе главной темой исследований в американской сравнительной психологии стал процесс обучения путем выработки условных рефлексов. Понятия инстинкта и инстинктивного поведения было практически выброшено из теоретического арсенала этой школы как не имеющее никакого самостоятельного научного значения.

     2. Физиологическая традиция.

     Для физиологов, не участвовавших в зоопсихологическом движении, и для нейрофизиологии  в целом не только в описываемый период, но и практически почти до середины XX в. поведение животных не было специальным предметом изучения. Исключение среди таких физиологов составляли только школа Ч. Шеррингтона и школа И. П. Павлова. Для большинства же физиологов основной целью было изучение внутренних физиологических процессов и простейших реакций, а не поведения как самостоятельного предмета. Поведение, бывшее для них просто конечным результатом этих процессов, они чаще всего трактовали с позиций рефлекторной теории как цепь рефлексов[11, 12].

     В этот период, тем не менее были физиологи, прежде всего среди занимавшихся физиологией беспозвоночных, которые активно работали в зоопсихологии как междисциплинарной области и создавали общие концепции поведения животных.

     На  рубеже XX в. в Германии появилась так называемая «объективная школа», наиболее известными представителями которой были такие физиологи, как А. Бете, Т. Бер и поначалу Я. фон Икскюлль, а также зоологи Г. Циглер, занимавшийся анатомией нервной системы беспозвоночных, и О. Цур-Штрассен. Они считали, что действия животных и все процессы, связанные с ними, начиная с восприятия, следует объяснять чисто физиологически, не обращаясь к психике. Они предложили отказаться даже от упоминания ощущений, возникающих благодаря органам чувств, заменив их на понятия, указывающие только на объективные процессы, и, например, вместо слов «видеть» и «слышать» использовать выражения «воспринимать свет» и «воспринимать звук» и т.п. При объяснении поведения животных представители этой школы исходили из рефлекторной теории и рассматривали его как цепь рефлексов. А. Бете настаивал на том, что животные, особенно беспозвоночные, являются «рефлекторными машинами» [23].

       На рубеже и в начале XX в. до того, как представление об условных рефлексах получило широкое распространение, рефлексы рассматривались как унаследованные реакции, а все явления, связанные у животных с памятью и способностью учиться, считались проявлением психической активности, и именно это Бете отвергал. Другие представители «объективной школы» признавали у животных способность к обучению и приобретению новых форм поведения, но искали для них чисто физиологическое объяснение. Циглер, например, предположил, что такое поведение связано с установлением новых «эмбиотических» нервных путей [24].