Лекции по "Соиологии"

 

Иными словами, журналистское познание в главном можно считать состоявшимся, если оно оказывает то или иное воздействие на аудиторию газет, телевидения, радио. Вне массового информационного процесса журналистское познание социальной действительности приобретает иные качественные характеристики, преобразуясь в познавательные аспекты какой-либо иной профессиональной деятельности, скажем, социального аналитика, продукция которого, как изначально предполагается, поступает в распоряжение только узкого круга лиц - заказчиков исследования.

 

Итак, журналистский  текст, с одной стороны, является конечным продуктом массового информационного  производства, с другой - выступает  в качестве промежуточного результата для дальнейшего его усвоения общественным сознанием. Все это  подразумевает постановку ряда вопросов о степени полезности продукции потребителям, мере ее доступности, оперативности, точности, достоверности - об эффективности познания журналистом социальной реальности и превращения нового знания в журналистский текст. В целом это выводит нас на проблему оптимизации функционирования СМИ.

 

Сама по себе деятельность СМИ имеет какой-либо общественный (назовем его в данном контексте объективным) и собственно творчески-журналистский (обозначим  его здесь как субъективный) смысл  только в том случае, если реальная польза превышает общественные затраты (материальные и духовные) на ее поддержание. Во многом именно этим объяснимо внимание исследователей и журналистов к проблемам эффективности прессы. Вместе с тем журналистская деятельность, когда она в целом оптимальна, обеспечивает процесс массовой коммуникации в обществе.

 

Каким же образом  измерить, оценить, сопоставить результат  труда журналистов с его воздействием на общественную жизнь? Какие необходимо внести изменения в журналистскую  деятельность для усиления соответствующего воздействия на аудиторию СМИ?

 

Понятие «воздействие на общественную жизнь» в данном контексте  также широко. Это и формируемое  в аудитории СМИ общественное мнение. И те изменения в общественном сознании, которые под их влиянием происходят с устоявшимися стереотипами, нормами, принципами совместной жизни людей. Наконец, те коррективы, которые благодаря журналистской деятельности вносят в свои программы и решения властные органы различного уровня.

 

Таким образом, во-первых, проблема оптимизации функционирования СМИ по своей сути комплексна. Она производна от социально-политической, экономической структуры общества, его социокультурных показателей и программных целей, обусловливающих выход в свет того или иного издания. Во-вторых, в постановке проблемы есть два «встречных» аспекта: каким образом общество относится к СМИ и как отдельные редакции воспринимают само общество и его составляющие. Поэтому проблема оптимизации функционирования СМИ не может быть решена без выяснения позиции редакционного коллектива исследуемого издания. Необходимо выяснять, каковы оптимальные условия его деятельности, которые приведут к заранее определенным (программным) результатам.

 

Оценка эффективности  труда журналистов и деятельности СМИ подразумевает строгое определение объекта исследования. И здесь возникают варианты.

 

? Под объектом  исследования можно понимать  институт журналистики в качестве  составной части массовой коммуникации. В этом случае проблема эффективности  сводится к изучению журналистской деятельности как организующей межсоциальное и межгрупповое общение по каналам СМИ.

 

? Объектом изучения  может выступать журналистская  деятельность как часть системы  социального управления. Здесь решается  вопрос об эффективности деятельности  журналистского корпуса - проводника управленческих решений различного уровня.

 

? В качестве  объекта исследования выделяются  СМИ как относительно обособленный  институт, функционирующий по присущим  ему специфическим законам, а  его сотрудники имеют корпоративные  (социальные и профессиональные) интересы, которые институт СМИ и составляющие его структурные элементы способны отстаивать с разной вероятностью успеха. Следовательно, в данном варианте основную проблематику можно обозначить, как способность института СМИ поддерживать оптимальные условия своего функционирования.

 

? Нельзя не  назвать и еще один объект  изучения - самого журналиста, творческого  работника или творческие коллективы  и организации. Тогда проблема  эффективности находит свое выражение  в изучении различных сторон творческого процесса создания журналистских текстов, их восприятия аудиторией СМИ.

 

Варианты выделения  объекта исследования и соответствующей  им проблематики имеют общие основания:

 

? в основу  решения проблемы эффективности  журналистской деятельности (вне зависимости от определения основного объекта исследования) должно быть положено изучение места и роли журналистики в обществе, взаимодействия СМИ и аудитории;

 

? также независимо  от определения объекта исследования  крупным планом рассматривается  личность журналиста;

 

? считается также,  что проблема эффективности - это, прежде всего, проблема  прагматической адекватности, т.е.  расчета каждого шага журналистской  деятельности на конечный результат.

 

Надо постоянно  учитывать, что конечный результат  многообразен. С одной стороны, это: а) отдельно взятый журналистский текст или б) их совокупность в пределах одного издания, ряда СМИ. С другой - в) восприятие текста (текстов) человеком, социальной группой или аудиторией в целом; г) факт социального поведения одного, группы индивидов, определенный воздействием журналистских текстов. Наконец - это д) последующее распространение информации, полученной человеком по каналам СМИ, та или иная ее интерпретация.

 

Конечный результат  несет в себе значительное социальное содержание, которое оценивается по ряду параметров.

 

1. Актуальность  и новизна журналистского текста.

 

2. Соответствие  содержания и формы текстов,  методов работы творческих работников  СМИ и самих средств информации  присущим аудитории нормам и  ценностям.

 

3. Полнота и оперативность информации, обеспечивающей коммуникационное взаимодействие социальных, этнических и политических групп общества.

 

4. Функциональность  в установлении прямой и обратной  связи власти и общества.

 

5. Наличие опережающей  постановки актуальной социально-политической и культурной проблематики для ее обсуждения в аудитории.

 

6. Присутствие  идеалов и социально-политических  ориентиров.

 

7. Художественная  выразительность подачи материалов.

 

8. Ориентация  СМИ и журналистов на творческий  успех.

 

В то же время нельзя не учитывать, что журналистика представляет собой творческий процесс, а журналисты - творческие работники, многое в деятельности которых не всегда оказывается бесспорным, несмотря на кажущуюся очевидность. Например, практически не вызывает сомнений ориентация редакций газет, телевидения, радио и самих журналистов на творческий успех. Однако само понятие разными журналистами истолковывается настолько неодинаково, что может показаться, будто речь идет о взаимоисключающих вещах. Так, для одного корреспондента творческий успех заключен в написании материала, в котором раскрывается сложнейшая социальная проблема. На подготовку такой публикации уходят недели и месяцы. Для другого это - поиск сенсационной информации, причем оценку ее достоверности он возлагает на аудиторию или заинтересованных в данной информации лиц. Одно издание гордится глубокими аналитическими публикациями, другое удовлетворяется перепечаткой скандальных слухов, эпатажем аудитории. Один журналист ищет успех у публики, другой более всего заботится о том впечатлении, которое он произвел на конкретных представителей политической элиты.

 

6) «понимающая»  социология м. вебера

 

Свою социологию М. Вебер, а за ним его последователи  и исследователи, определяет как  понимающую. Почему? Идея немецкого социолога состоит в следующем. Объясняя явления природы, люди прибегают к суждениям, подтвержденным человеческим опытом, чтобы иметь ощущение того, что они их понимают. Здесь понимание достигается через определение понятий и установление связей между ними, так сказать, "опосредованным" путем. Тем более, что сами эти явления природы, как таковые, смысла не имеют.

 

Другое дело - человеческое поведение. Здесь понимание  оказывается непосредственным: профессор  понимает поведение студентов, слушающих его лекции; пассажир понимает, почему шофер такси не едет на красный свет. Человеческое поведение, в отличие от "поведения" природы, представляет собой внешне проявленную осмысленность, связанную с тем фактом, что люди наделены разумом. Социальное поведение (социальное действие) содержит осмысленное построение, которое социологическая наука в состоянии понять и исследовать.

 

 

Принцип понимания  оказывается критерием, с помощью  которого сфера, важная для социолога (имеющая для него существенное значение, релевантная), отделяется от той, что не может быть предметом его исследования. Поведение индивида социолог понимает, а "поведение" клетки - нет. В равной степени, по Веберу, социолог не понимает "действия" народа или народного хозяйства, хотя вполне может понять действия составляющих -народ индивидов. Другими словами, возможности социологического понимания ограничиваются действиями и поведением индивидов.

 

Речь идет о  том, что специфическим объектом понимающей социологии Вебер провозглашает  не внутреннее состояние или внешнее отношение человека как таковое, взятое само по себе, а его действие. Действие же - это всегда понятное (либо понимаемое) отношение к тем или иным объектам, отношение, которое характеризуется тем, что оно предполагает наличие определенного субъективного смысла.

 

Раскрывая главные особенности  понимающей социологии, Вебер останавливается  на трех из них, характеризующих наличие  объясняемого поведения человека и  придаваемого ему смысла. В этой связи он пишет: "Специфически важным для понимающей социологии является, прежде всего, поведение, которое, во-первых, по субъективно предполагаемому действующим лицом смыслу соотнесено с поведением других людей, во-вторых, определено также этим его осмысленным поведением и, в-третьих, может быть, исходя из этого (субъективно) предполагаемого смысла, понятно объяснено" [1990. С. 497].

 

Понимание в чистом виде имеет  место там, где есть целерациональное действие. Но здесь возникает вопрос: что именно мы понимаем в случае этого действия - смысл действия или самого действующего индивида? Допустим, мы видим человека, который рубит в лесу дрова. Мы можем сделать вывод, что он делает это либо для заработка, либо для того, чтобы заготовить себе топливо на зиму, либо чтобы помочь кому-то, либо отдыхая от других дел и т.д. [Там же. С. 608]. Рассуждая таким образом, мы стремимся понять смысл действия, а не самого лесоруба. Если индивид сам ясно осознает поставленную им цель и только стремится скрыть это от других, то это нетрудно понять: такую ситуацию вполне можно подвести под схему целерационального действия. Но если речь идет о таком поведении, когда индивид не отдает себе отчета в том, что он делает, тогда возникает вопрос: имеет ли социолог достаточные основания утверждать, что он понимает действующего индивида лучше, чем тот понимает сам себя?

 

В целерациональном действии для Вебера смысл действия и самого действующего совпадает: понять смысл  действия - это и значит, в данном случае понять действующего индивида, а понять его - значит понять смысл  его поступка. Такое совпадение Вебер считал идеальным случаем, от которого должна отправляться социология как наука.

 

В понимающей социологии Вебера важное место занимает проблема ценности и оценки. В этом вопросе на него оказали значительное влияние неокантианцы, в первую очередь Г. Риккерт. Вебер разграничивает два акта - отнесение к ценности и оценку. Оценка имеет субъективную природу, тогда как ценность превращает наше индивидуальное мнение в объективное и общезначимое суждение. Наука, по Веберу, должна быть свободна от оценочных суждений. Но значит ли это, что социолог (или иной ученый) должен вообще отказаться от собственных оценок и суждений? Нет, не значит, но они не должны "вторгаться" в его собственный научный анализ, а высказывать их он может лишь как частное лицо (но не как ученый).

 

Отсюда у Вебера родилось понятие ценности как интереса эпохи. Что такое интерес эпохи и  установка эпохи как ценность? Это нечто более устойчивое и  объективное, чем частный интерес  того или иного социолога. Это  некий "абсолют" времени. Каждое время рождает свои ценности, свои "абсолюты". В этом смысле они историчны, изменчивы и относительны.

 

Разграничивая оценочное (ценностное) суждение и отнесение к ценности, Вебер имел в виду, что первое - это субъективное утверждение морального или жизненного порядка, тогда как второе - содержание объективной науки. В этом разграничении можно увидеть разницу между политической и научной деятельностью и одновременно - общность интересов политика и ученого. На индивидуально-личностном уровне, в рамках собственной жизненной судьбы Вебер хотел быть ученым, но в то же время, он стремился и к политической деятельности.

 

Поскольку узловой категорией понимающей социологии является понимание, представляет интерес его веберовская  трактовка. В ней выделяется непосредственное понимание и объясняющее понимание. Первое означает рациональное непосредственное понимание мыслей и предполагаемого смысла действия. Мы непосредственно понимаем действие дровосека, рубящего лес, Или охотника, прицеливающегося, чтобы выстрелить в зверя. Объясняющее понимание означает выявление мотивационного смысла действий. Мы понимаем действия того, кто рубит дрова или прицеливается перед выстрелом, не только непосредственно, но и мотивацией, объясняя, для чего человек делает это, а не то, делает так, а не иначе и т.д.

 

7) марксистская  социологическая теория