Экспериментальное исследование возможностей коррекции агрессивного поведения подростков с учетом гендерных различий

В течение последнего двадцатилетия в детско-подростковой группе сформировались общие психологические механизмы, которые радикально трансформировали функционировавшие до этого нормы девиантной активности в сторону снятия большей части ограничителей для ненормативных проявлений. По сравнению с аналогичным возрастным контингентом конца 80-х годов ХХ века, современные подростки проявляют значительно большую терпимость к нарушениям формализованных (законы) и неформализованных (обычаи, традиции) правил поведения, тем самым объективно усиливая деструктивность в социальных контактах [18; с. 11].

Сегодняшние тинэйджеры как никогда социально опасны, агрессивны, криминализированы. Причем эта оценка распространяется не только на мальчиков, но и на девочек-подростков, которые подвергаются более резкому общественному осуждению, так как в нашей культуре женщина всегда олицетворяла альтруизм, жертвенность, заботу, любовь – качества, облагораживающие общественные нравы.

Проведенные в начале 2000-х годов измерения выявили существенные гендерные различия между подростками мужского и женского пола в проявлении агрессии. Обнаружилось, что мальчики по сравнению с девочками демонстрируют более высокие индексы физической, косвенной, вербальной агрессии. Сходные показатели были выявлены по факторам раздражительности, подозрительности, чувства вины. Контент-анализ свободных высказываний испытуемых, а также скрытое наблюдение позволили установить, что девочки практически не использовали сквернословие как средство вербальной агрессии, применяя для выражения гнева, враждебности эвфемизмы или широко распространенные выражения, пришедшие из уголовного жаргона. Вербальная агрессия препятствует реализации основных задач эффективного речевого взаимодействия: деструктивно воздействует на сознание участников общения, затрудняет полноценный обмен информацией, существенно снижает возможности взаимопонимания коммуникантов, блокирует выработку общей стратегии взаимодействия [56; с. 7].

Эмпирическое исследование гендерной специфики в агрессии современных подростков (опрос 2003-2004 г.г.) привело к следующим выводам. Для девочек-подростков агрессия характерна примерно в той же степени, как и для их ровесников-мальчиков. Значимых различий в косвенной и вербальной агрессии между подростками разного пола не было выявлено. Девочки оказались в 1,5 раза более раздражительны, нежели мальчики [17; с. 18].

Специальный анализ средств вербальной агрессии показал, что инвективное поле (унизительные сравнения, обзывания, саркастические замечания, нецензурная лексика) в целом шире и богаче у девочек, чем у мальчиков. Девочки уступают мальчикам лишь в частоте употребления ненормативных слов, но не в их выразительности, которая достигается за счет более высокой аффективности, а также рельефного контраста между внешней привлекательностью девушки и отборным матом, к которому она прибегает не только в состоянии раздражительности, гнева, но и в коммуникациях, протекающих в обычном (неконфликтном) психоэмоциональном режиме.

Существует масса факторов влияющих на подростковую агрессивность. Агрессивное поведение определяется влиянием семьи, сверстников, учебным заведением. Многочисленные исследования показали, что для семей, из которых выходят агрессивные дети, характерны особые взаимоотношения между членами семьи. Подобные тенденции психологами описаны как «цикл насилия», дети склонны воспроизводить те виды взаимоотношений, которые «практикуют» их родители по отношению друг к другу. На становление агрессивного поведения влияют степень сплоченности семьи, близости между родителями и ребенком, характер взаимоотношений между братьями и сестрами, а также стиль семейного руководства.

Подростки получают сведения об агрессии также из общения в своем социуме. Они учатся вести себя агрессивно, наблюдая за поведением сверстников. В последнее время также активно исследуется влияние на возникновение агрессивных состояний  средств массовой информации и компьютерных игр. Для многих детей подросткового возраста характерно умышленное подражание манерам как конкретных людей, так и стереотипов предлагаемых средствами информации [25; с.19].

Исследования представлений подростков о мужественности-женственности были проведены Т.И. Юферевой. Используя метод «свободных описаний», она предлагала школьникам 6 - 9 классов написать сочинение на тему «Какими я представляю себе современных мужчин и женщин». Изучался, таким образом, прежде всего декларативный аспект когнитивных представлений о мужественности-женственности. Около 25% не смогли раскрыть содержание темы, и около 50% (в основном – девочки) подменили понятия «мужчина» и «женщина» понятием «человек», описывая каким он «должен быть», и категорично противопоставляя гражданские и нравственные качества связанным с полом внешним признакам. Т.И. Юферева характеризует это как эффект «бесполой» педагогики и уход подростков от остро воспринимаемой ими темы.

Традиционные критерии женственности (нежность, мягкость, уступчивость и др.) и мужественности (сила, смелость, воля и др.) школьники использовали меньше, чем можно было бы ждать: при описании женщин – 41,5% девочек и 23,5% мальчиков, при описании мужчин – 43% девочек и 56,5% мальчиков. [21; с. 102].

Очевидно и то, что половые различия важны для процесса развития, причем это не ограничивается психосексуальным развитием и собственно половыми характеристиками, а имеет гораздо большее и разностороннее влияние. Более ранее созревание девочек обусловлено Y-хромосомой, и по данным исследований составляет две недели с момента родов, равна почти году к моменту поступления в школу и от 18 месяцев до двух лет в период полового созревания [42; с. 135].

Можно выделить биогенетические, социокультурные, психолого-педагогические факторы, влияющие на гендерную самоидентификацию. Биогенетические детерминанты маскулинности и фемининности имеют непосредственное отношение к гормонам, в частности, таких, как тестостерон и эстроген. Преобладание тестостерона предопределяют состязательность мальчиков, агрессивность, неразборчивость, желание доминировать, самоутвердиться и т.д. Преобладание эстрогена над тестостероном у девочек, а также тот факт, что она – будущая мать, детерминируют развитие интуиции и таких черт характера, как осторожность, ответственность, прилежание.

Среди социокультурных предпосылок отмечается фактор разделения труда, профессий и хобби на «мужские» и «женские». Это ориентирует мальчиков на доминантность, экстрим и меньший интерес к домашним делам. Девочки ведут себя более «правильно» и проявляют такие черты как трудолюбие, аккуратность и повседневную поведенческую активность в домашних делах. Важно также заметить, что эволюционно и исторически специфика деятельности мужчин была связана с резкими чередованиями напряжения и расслабления; у женщин же преобладала равномерная, ежедневная, часто рутинная и нескончаемая работа по дому. В итоге – у мальчиков как «отголоски эволюции» наблюдаются более резкие колебания активности и пассивности, а также волевые, бойцовские черты характера: агрессивность, готовность к состязаниям и борьбе, желание выиграть, победить, быть первым. У девочек, в свою очередь, выражены терпение, ответственность и трудолюбие в повседневных, не всегда интересных, домашних и школьных делах [12; с. 99].

Психолого-педагогические детерминанты проявляются в содержании воспитания. Мальчиков с самого раннего детства воспитывают более самостоятельными и смелыми; девочек же больше берегут, опекают, чаще называют нежными словами, позволяют им плакать. Благодаря специфике воспитания, девочки с детства не приучены скрывать свои страхи, свой внутренний мир. Мальчики же чаще всего скрывают свои страхи, обиды, слабости. У мальчиков воспитывают «культ силы и мужества» с детства, у девочек – «культ красоты и женственности». Девочки подросткового возраста, обнаруживают более выраженную тенденцию к проявлениям депрессии и печали, стыда, страха и тревоги [19; с.250]. Нельзя сказать, что мальчики не испытывают подобных «немужских» эмоций, однако в ситуациях непосредственного общения они стремятся не проявлять их.

Девочек больше приучают к домашним делам. Игрушки у мальчиков и девочек также различаются. У девочек, в основном, – «комнатные» - посуда, куклы, плюшевые мишки, аптечки. Игрушки мальчиков – оружие, машины, мячи, кортики и т.д. – не для комнатных игр. Мальчикам чаще покупают игры для развития интеллекта, творческого мышления, силы и смелости (различные конструкторы, технические игрушки, спортивный инвентарь). В школе от девочек ожидают прилежной учёбы, а снисхождение по поводу учёбы или дисциплины делают чаще мальчикам [50; с. 235].

Выраженные гендерные различия в сфере обработки эмоциональной информации обнаруживаются уже в подростковом возрасте. Так, современные девочки в целом лучше, чем мальчики, регулируют и контролируют свои чувства, лучше их вербализуют, имеют более богатый словарный запас для описания эмоциональных состояний, у них более развит эмоциональный канал эмпатии [36; с. 247].

Таким образом, указанные детерминанты  связаны, и, как правило, характеризуются целостным, одновременным взаимодействием и определяют в своём взаимодействии своеобразие формирования личности мальчиков и девочек подростков.

Несомненно, что при планировании как превентивной, так и коррекционной работы с подростковой агрессивностью, все эти факторы должны учитываться.

1.2 Психологические кризисы и новообразования подросткового возраста как факторы возникновения агрессивного поведения

Подростковый возраст не без основания называют критическим. Это период формирования личности, когда происходят существенные сдвиги, влекущие за собой коренное изменение поведения, прежних интересов, отношений. Подростковый возраст часто называют отроческим, переходным, периодом «бури и натиска», «гормонального взрыва» и пубертата – короче говоря, сложным периодом, связанным с кризисами развития.

Согласно культурно-исторической концепции Выготского, все психические функции существуют и развиваются не каждая сама по себе, не автоматически, а в определенной закономерности ее развития в системе всех функций человека, направляемых его интересами, влечениями, стремлениями, т.е. общей направленностью личности. Л.С. Выготский особое внимание уделял проблеме интересов в переходном возрасте, называя ее «ключом ко всей проблеме психологического развития подростка». В подростковом возрасте, подчеркивал Л.С. Выготский, имеет место разрушение и отмирание старых, детских интересов, созревание и развитие новых. Он писал: «Если в начале фаза развития интересов стоит под знаком романтических стремлений, то конец фазы знаменуется реалистическим и практическим выбором одного наиболее устойчивого интереса, большей частью непосредственно связанного с основной жизненной линией, избираемой подростком» [13; с. 254].

Наличие культурно-исторических, социально-экономических, половых, этнических и индивидуальных различий не исключает наличия общих для всех подростков психологических особенностей, определяемых возникающими в логике психического развития и специфическими для данного возраста новообразованиями [7; с. 27].

По мнению Л.С. Выготского, для понимания сущности противоречий и кризисов подростка необходимо выделить самое главное новообразование в его личности, которое меняет социальную ситуацию развития. Выготский выделил следующие доминанты интересов подростков:

• эгоцентрическая доминанта – интерес подростка к собственной личности;
• доминанта дали, или установка подростка на обширные, большие масштабы, которые для него гораздо более субъективно приемлемы, чем ближние, текущие, сегодняшние;
• доминанта усилия – тяга подростка к сопротивлению, преодолению, к волевым напряжениям, которые иногда проявляются в упрямстве, хулиганстве, борьбе против воспитательского авторитета, протесте и других негативных проявлениях;
• доминанта романтики, выражающаяся в стремлении подростка к неизвестному, рискованному, к приключениям, к героизму.

Л.С. Выготский, как и Ж. Пиаже, особое внимание обращал на развитие мышления в подростковом возрасте, где главное – овладение подростком процессом образования понятий, который ведет к высшей форме интеллектуальной деятельности, новым способам поведения. В подростковом возрасте также происходят существенные изменения и в развитии воображения, которое под влиянием абстрактного мышления воображение «уходит в сферу фантазии».

Выготский подростковый кризис делил на две фазы: негативную (13-14 лет) и позитивную (15-17 лет). При этом название «негативная» условно, в этой связи Л.С. Выготский уточнял: «Развитие никогда не прекращает свою созидательную работу, и в критические периоды мы наблюдаем конструктивные процессы развития» [13; с. 253]. Д.Б. Эльконин, развивая проблемы, выдвинутые Л.С. Выготским, и исходя из основных принципов периодизации, изложенных выше, подверг тщательному анализу содержательно-предметную сторону деятельности и пришел к выводу, что у подростков 11-15 лет ведущей деятельностью является общение в системе общественно полезной деятельности (учебной, общественно-организационной, трудовой и др.). В этом процессе подросток овладевает навыками общения в разных ситуациях. Важнейшими новообразованиями этого периода являются формирование самооценки, критическое отношение к окружающим  людям, стремление к «взрослости» и самостоятельности и умение подчиняться нормам коллективной жизни. В 15-17 лет ведущая деятельность – учебно-профессиональная, в процессе которой формируются такие новообразования, как мировоззрение, профессиональные интересы, самосознание, мечты и идеалы [10; с. 53].

Можно выделить два пути протекания кризиса. Симптомы первого – это классические симптомы практически любого из кризисов детского возраста: строптивость, упрямство, негативизм, своеволие, недооценка взрослых, отрицательное отношение к их требованиям, ранее выполнявшимся, протест-бунт. Некоторые авторы добавляют сюда также ревность к собственности. Этот тип кризиса широко описан в литературе и часто носит название «кризис независимости».

Второй путь противоположен: это чрезмерное послушание, зависимость от старших или сильных, возврат к старым интересам, вкусам, формам поведения. Указанный вариант Б.Л. Ланда в своих работах, посвященных кризису 3-х лет,  назвал «кризис зависимости» [28; с. 27]. То, что такой вариант развития присущ и подростковому кризису, доказывает своими исследованиями А.М. Прихожан. Согласно его исследованиями кризис зависимости наблюдается в 10-12% случаев [38; с. 86].

 «Кризис независимости»  можно рассматривать как рывок  вперед, выход за пределы старых  норм, правил. А «кризис зависимости» - возврат назад, к той своей  позиции, к той системе отношений, которая гарантировала эмоциональное  благополучие, чувство уверенности, защищенности. Оба варианта кризиса  являются путями неосознанного  или недостаточно осознанного  самоопределения.