Социальная политика советского правительства по отношению к рабочим, крестьянам и молодежи в советской России

      Крестьянин стремился в первую очередь обзавестись рабочим скотом. Только после этого перед ним вставала задача приобретения плуга машины и т. п.

      В связи с этим III съезд Советов (май 1925 года) указал на необходимость проведения следующих мероприятий: восстановление силами государства и кооперированного населения в пятилетний срок конского поголовья и развитие коневодства; обновление и пополнение инвентаря путем расширения и улучшения соответствующего производства на государственных заводах, а также кустарной его выделки, снабжения им крестьянства по доступным ценам; усиленное внедрение в сельское хозяйство сложных машин, в частности тракторов; наряду с максимальным расширением сельхозмашиностроения осуществить ввоз недостающих машин и орудий из-за границы.⁷²

      Благодаря национализации крупной промышленности советское государство могло непосредственно определить количество и состав производимой для сельского хозяйства техники, а вместе с тем и условия ее распределения. Производство и снабжение сельскохозяйственными орудиями и машинами стало важнейшими рычагом регулирования социального развития деревни, подготовки материально-технических предпосылок ее социалистического преобразования.

      Снабжение крестьянских хозяйств машинами и орудиями осуществлялось через рынок, путем купли-продажи. Однако использование кооперации и кредита позволило советскому государству эффективно регулировать социальное распределение поступающей в сельское хозяйство новой техники. Именно мероприятия советского государства по развитию производительных сил хозяйства благодаря четкой классовой направленности привели к быстрому сокращению безинвентарности в деревне.

      Обеспеченность  верхних слоев деревни сложными машинами и инвентарем была в несколько  раз выше. Чтобы улучшить снабжение  бедняцко-середняцких хозяйств и сельскохозяйственной кооперации

машинами  вводилось льготное кредитование этих хозяйств на покупку сельскохозяйственной техники из специального фонда. В  целях расширения применения тракторов  в крестьянских хозяйствах в 1925 году на них устанавливались твердые цены и разрешалась продажа в рассрочку на срок до 2-3 урожаев.⁷³ Наряду с этим ограничивались продажа тракторов и другой сложной техники зажиточной верхушке деревни, ее кредитование, устанавливались более жесткие формы расчетов за проданные машины (наличный расчет) и др. Это коренным образом отличалось от положения до революции, когда 10% зажиточных хозяйств приобретало 70% всех машин.⁷⁴

      Чтобы улучшить для крестьян рыночные условия  покупки и использования машин, применялись различные формы: кооперативные машинопрокатные и зерноочистительные пункты и обозы; комитеты крестьянских обществ взаимопомощи (кресткомы), объединяющие беднейших крестьян; крестьянские производственные объединения, коллективно использующие машины и орудия (ТОЗы, машинные товарищества, сельскохозяйственные артели, коммуны и др.).

      Среди эффективных форм машиноиспользования, позволяющих оказывать материальную помощь крестьянским хозяйствам, можно  выделить и кооперативные прокатные  пункты. Положение об этих пунктах  делило их на показательные  ан хозяйственно-производственные. Общее число прокатных, зерноочистительных пунктов и обозов в 1927/28 гг. составляло: в РСФСР – 29 870, УССР – 5 424, БССР – 788.⁷⁵

      Аренда  машин и орудий на прокатных пунктах, принадлежащих государству и кооперации, была занчительно дешевле, чем у частных лиц. Развитие сети прокатных пунктов и ремонтных мастерских должно было обеспечить использование сложных машин бедняцко-середняцкими хозяйствами. Однако эффективность воздействия прокатных и

зерноочистительных пунктов на крестьянское хозяйство была значительно снижена как неравномерным размещением (основная их масса располагалась преимущественно в потребляющих районах центра), так и слабым техническим оснащением этих пунктов, недостаточным использованием машин и инвентаря на пунктах.

      Важным  средством оказания организованной помощи бедняцкому и маломощному  крестьянству была деятельность кресткомов. В 1927 году их число достигло 76 500.⁷⁶ Они имели 16,5 тыс. крупных сельскохозяйственных машин, в том числе – 1414 тракторов, свыше 5 тыс. прокатных и зерноочистительных пунктов, кузниц и ремонтных мастерских, маслобойных заводов, кожевенных, кирпичных, лесопильных заводов, электростанций и др.⁷⁷ Деятельность кресткомов в 1927 году охватывала более 50% крестьян (примерно свыше 18 млн. членов).⁷⁸ Кресткомы на льготных условиях представляли напрокат машины и инвентарь, проводили общественные запашки, хозяйственное обслуживание крестьянских хозяйств, снабжение их машинами, инвентарем и семенами.

      Основная  масса орудий и средств производства была сосредоточена в руках середняцких слоев крестьянства. У 70,7% обследованных хозяйств, составляющих по преимуществу середняцкую группу, в сельском хозяйстве было 79% всех средств производства.⁷⁹ Именно благодаря этому середняк вплоть до перехода к вплоть до перехода к сплошной коллективизации сохранял за собой роль «центральной фигуры» в земледелии. Батрацко-бедняцкая группа, составлявшая 26,1% обследованных хозяйств, имела всего 4,9% средств сельскохозяйственного производства.⁸⁰ Эти хозяйства уже не в состоянии были вести самостоятельное производство, способное обеспечить прожиточный минимум. В кулацкой группе насчитывалось всего 3,2% обследованных хозяйств, но владела она 16,1% средств производства.⁸¹

      Отношение найма – сдачи в наем средств производства, и прежде всего рабочего скота, были широко распространены в переходный период и поэтому заслуживают особого внимания. Партия уже в первые годы новой экономической политики указала на развитие этих отношений, как на основное звено восстанавливавшаяся капиталистических отношений в деревне.

      «В  связи с ростом числа безлошадных  и безынвентарных хозяйств в итоге  гражданской войны и массовых разделов, – говорится в резолюции  XII съезда партии «О работе РКП в деревне», – наши площади и аренда инвентаря возросли по сравнению с мирным временем в значительной мере. Основным кредитором мелкого крестьянина является его более зажиточный сосед. Патриархальные формы кредита лошадью и инвентарем не могут, конечно, изменить его экономической сути»⁸².

      Наряду  с улучшением быстрого растущего  снабжения крестьянских хозяйств машинами и орудиями, в ограничении и  вытеснении капиталистических элементов  крупную роль сыграли прокатные  пункты сельскохозяйственной техники, – организованные кооперацией и  земельными органами.

      С помощью прокатных пунктов советское  государство непосредственно вторглось  в сферу отношения найма-сдачи  средств производства, избавляя трудящееся крестьянство от кабальной эксплуатации.

      Организация государственно-кооперативного проката  сельскохозяйственных машин началось с первых лет Советской власти. Ко времени XV съезда ВКП(б) на территории РСФСР были созданы 7300 прокатных и 14 450 зерноочистительных пунктов, предоставлявших неимущими слоями крестьянства на льготных условиях разнообразные орудия и машины.⁸³ Как правило, крестьянин мог нанять плуг на прокатном пункте кооперации в две, а на государственном пункте – в три раза дешевле, чем у кулака. На 30 – 50% дешевле стоит прокат сложны машин (сеялки, жатки и т.п.). 

§ 4. Применение подсобного наемного труда в крестьянских хозяйствах Установление батрацкой зарплаты

      в глазах основной массы крестьян буржуазно-помещичьей России наемный труд стал символом разорения, нищеты, эксплуатации. Отрицание  наемного труда трудящимся крестьянством  носило яркое и предельное выражение в краткой форме того раздела свободного крестьянского наказа, который был включен В. И. Лениным в Декрет о земле: «Наемный труд не допускается». Так же, как и в случае с запрещением наемного труда при сохранении мелкого частнособственнического производства оборачивается прежде всего против бедных слоев крестьянства, получивших землю, но не имевших других средств производства. В деревне стал развиваться скрытый наем рабочей силы, ставящий нанимаемого в наиболее зависимое и тяжелое положение. Майская сессия ВЦИК 1922 года допустила применение «вспомогательного труда в трудовых земледельческих хозяйствах». Однако рамки этого разрешения были чрезвычайно узки.

      Использование наемного труда признавалось только тогда, когда крестьянское хозяйство «по состоянию своей рабочей силы или инвентаря не может выполнять своевременно необходимые сельскохозяйственные работы», и « при непременном сохранении…своего трудового строя, то есть при условии, если все наличные трудоспособные члены хозяйства наравне с наемными рабочими принимают участие в работе хозяйства».

      18 апреля 1925 года СНК СССР принял  «Временные правила об условиях  применения подсобного наемного  труда в крестьянских хозяйствах»,  одобренные III съездом Советов Союза ССР.⁸⁴ «Временные правила…»обеспечили применение наемного труда в трудовых крестьянских хозяйствах, главным образом в середняцких. Был продлен до одного года срок найма, разрешен наем подростков с 14 лет, а на особо легкие работы и с 12 лет, однако использование детей и женщин на непосильных работах запрещалось.

      Условия найма определялись добровольными  письменными соглашениями, которые  гарантировали батракам необходимый  минимум материальных и правовых гарантий и должны были регистрироваться в сельсоветах.

      Принятие  «Временных правил…» способствовало изживанию скрытого найма, улучшению положения батраков и пастухов, а вместе с тем более свободному развитию отношений найма рабочей силы в деревне и формированию особого классового строя в деревне – сельскохозяйственных рабочих.

      Важнейшим орудием ограничения эксплуатации батрачества и улучшения его  экономического положения являлось советское трудовое законодательство. Впервые в истории государство  взяло на себя функцию регулирования  и защиты труда батраков. Советские  законы определяли четкую классовую линию в отношении различных типов крестьянских хозяйств, использовавших наемную рабочую силу. Труд батраков в кулацких хозяйствах регламентировался Кодексом законов о труде (КЗОТ) РСФСР, принятым ЦИК РСФСР в 192 году.

      Советская власть ввела 8-ми часовой рабочий день в сельском хозяйстве, обязательный еженедельный отдых, зарплата батрака должна была быть не ниже госминимума, устанавливаемого НК Труда для каждого района и на каждый период. Действовала система государственного страхования.

      КПСС  развернула огромную организаторскую  и политическую деятельность, направленную на превращение батрачества в  передовую силу деревни. Работа среди  батрачества и бедноты была постоянно  в центре партийной работы на селе. ЦК ВКП(б) принял в феврале 1927 года и в марте 1929 года специальные постановления о работе среди сельскохозяйственных рабочих.

      Партийные организации на местах использовали эффективные формы и методы организации  и воспитания батрачества с целью  сплочения сельскохозяйственных рабочих  вокруг партии и комсомола. Особую заботу проявляли партийные организации о вовлечении передовых батраков в ряды коммунистов и комсомольцев. В составе ВКП(б) на 1 января 190 года насчитывалось 49879 батраков и сельскохозяйственных рабочих, в комсомоле – 392602.⁸⁵

      Важной  организационно-политической формой мобилизации  активности сельского пролетариата являлись батрацко-бедняцкие собрания и группы, которые создавались  при сельсоветах, кооперации и комитетах  крестьянской общественной взаимопомощи (ККОВ).

      Под руководством партийных комитетов широкий актив был создан при Советах. Об этом свидетельствовало прежде всего участие в компаниях по перевыборам Советов. Так, явка батраков на выборы в 1926/27 гг. по РСФСР составила 52,3% от общего числа избирателей–батраков, в1928/29 гг. – 69,5%, что было выше, чем в среднем у всех сельских избирателей.⁸⁶ Из года в год росло абсолютное количество и удельный вес батраков-депутатов Советов. В 1929 году более 88 тыс. сельхозлесрабочих было избрано в советские органы власти, 18 батраков вошли в состав ЦИК СССР.⁸⁷

      В результате проделанной работы уже  в превые годы восстановления народного  хозяйства наметились определенные сдвиги в строну улучшения материального  положения батрачества, а к концу 20-х годов были достигнуты значительные результаты в этой области. Об этом свидетельствует, во-первых, динамика среднемесячной заработной платы батрака (в руб.): в 1926 году – 16,9, в 1927 году – 17, 9, а в 1928/29 гг. – уже 22,6, в 1029/30 году – 24,9⁸⁸, то есть за 4 года заработки батраков увеличились на 50%. Ту же тенденцию показывают данные о размерах среднегодового дохода на душу населения. По группе батраков в среднем приходилось в рублях в 1924/25 гг. – 83,6, в 1925/26 гг. – 89,4, в 1926/27 гг. – 93,6.⁸⁹

      Коренное  изменение социально-политического статуса батраков, защита их прав и интересов, всесторонняя помощь и поддержка со стороны социалистического государства, организация и классовое воспитание, улучшение экономического положения – все это способствовало определенным изменениям в его социальной психологии. Из нее постепенно изживались элементы «подкулачества», иждивенства, которые были следствием унаследованных от прошлого почти поголовной неграмотности, политической отсталости, экономической зависимости от нанимателя.