Национально-государственное строительство в СССР

Выделение тех или иных народов в самостоятельные  национальные образования возбуждало аналогичные желания у других. "В настоящее время, - говорилось в записке Оргбюро ЦК РКП(б) О советском строительстве в национальных республиках и областях (ноябрь 1925 г.), - имеется стремление к выделению в автономные единицы тунгусов в Якутии, мордвы в Пензенской губернии, корели в Приморской губернии. Чукотский окружком считает необходимым выделение тунгусов (13 000 чел.) в автономную область с целью выбить почву из-под ног националистического и бандитского движения на Северном побережье". Решая вопросы о выделении той или иной национальной автономии, Президиум ЦИК СССР увязывал их с экономическими проблемами и наличием на данной территории не менее половины населения данной национальности. В противном случае вопрос не решался, как, например, с мордовской автономией (только позже, в 1930 г. была образована Мордовская автономная обл.). Иногда же, как это было с корейской национальной единицей, отказ в организации следовал "по политическим соображениям" (такое мнение высказало Дальбюро ЦК партии). Один из видных корейских коммунистов Хан Мен-Ше в своем письме в Наркомнац возмущался утверждением об опасности "расширения влияния японцев через корейцев". В НКИД высказывалась и озабоченность опасностью стихийного заселения края корейцами и китайцами30 . Тем не менее в августе 1924 г. Дальбюро ЦК РКП(б) приняло решение о создании двух корейских районов.

Из-за бедности государственной казны практически  все бюджетные дела осуществлялись с напряжением. В записке Оргбюро  ЦК РКП(б) "О советском строительстве в национальных республиках и областях" (1925 г.) говорилось, что волостной бюджет там "находится в жалком состоянии и пока остается формой без содержания". В национальных республиках и областях отмечались низкая финансовая дисциплина и недостаточный учет национальных моментов.

Процессы  выделения многих национальных республик  и автономных областей имели немало негативных последствий. Большинство  из них поднимало вопрос о пересмотре своих внешних границ в сторону  их расширения. Вотская обл., например, претендовала в 1925 г. на приграничную часть одного из округов Уральской обл., Чувашская АССР - на Алатырский уезд Ульяновской губ., Башкирия - на район Баскунчака. В ряде местностей национальное размежевание привело к обострению межнациональных отношений. В Туркестанском уезде дело дошло даже до вооруженного столкновения между киргизами и узбеками (1925 г.). Наиболее типичным было обострение отношений титульных национальностей с народами, населяющими новые национально-территориальные образования. Представители нетитульных народов составляли к середине 1920-х гг. значительную часть населения автономий юга РСФСР. В Северной Осетии, например, - 16%, в Адыгее - 54%. В ряде республик и областей образовались новые национальные меньшинства. Таковыми стали русские. В результате анализа положения русского населения в местностях, где оно является национальным меньшинством (документ был представлен в ЦИК СССР в августе 1923 г.), было установлено, что "во многих образованиях Союза ССР интересы русского населения терпят ущерб в пользу коренного населения...". В 1924 г. во ВЦИКе вынуждены были даже образовать специальную комиссию по урегулированию положения русского меньшинства в автономных республиках и областях. Создалась и угроза снижения культурного уровня населения этих районов вследствие выезда русских учителей и интеллигенции. В одном из обращений представителей русского населения Горской АССР говорилось: "Жизнь русского населения... стала невыносимой и идет к поголовному разорению и выживанию из пределов Горской республики... Полное разорение экономике края несут постоянные и ежедневные грабежи и насилия над русскими...". В Чечне раздавались призывы к выселению русских, так что в Урус-Мартан вынужден был выехать Калинин и на митинге доказывать политический вред, которые принесла бы такая акция. Аналогичные жалобы шли и из Калмыкии. "Нам нужно предоставить право наравне с калмыками", писал русский житель по фамилии Букреев. В докладе ОГПУ (осень 1928 г.) сообщалось, что в связи с включением Владикавказа и Грозного в состав Северной Осетии и Чечни русские рабочие опасались, что их "выкинут на улицу", и "в несколько раз вырастет безработица среди русского населения". Но в особенно бедственном положении оказалось русское казачество. "Одной из групп нацмен, стоящей в особом положении, - говорилось в указывавшейся выше записке "О советском строительстве в национальных республиках и областях" - являются русские казаки в нацрайонах. Среди них слабо поставлена работа и подчас их огульно рассматривают как контрреволюционеров". В одной из докладных записок в СНК СССР (1927 г.) сообщалось "о ненормальностях взаимоотношений между русскими и туземным населением в Казахстане и Киргизии". Отмечалась напряженность и между некоторыми другими народами - югоосетинами и грузинами, армянами и тюрками и т.д. В секретном "Обзоре политического состояния СССР" за апрель 1928 г., подготовленном ОГПУ, отмечалось, что в Армении антисоветскими элементами проводится агитация за переселение тюрок в Азербайджан ввиду "неизбежности резни тюрок армянами".

В декабре 1933 г. Президиум ВЦИК РСФСР принял постановление о создании Чечено-Ингушской  автономной области с центром  в Грозном, а Владикавказ был  передан Северной Осетии. Отзвуки  этого постановления дают о себе знать и в наши дни. В 1936 г. Северо-Осетинская АО была преобразована в Северо-Осетинскую АССР, а также образована автономная область Кабардино-Балкария. В 1936 г. решением VIII Чрезвычайного съезда Советов  СССР Казахская и Киргизская автономные республики получили статус союзных. Была упразднена ЗСФСР. Грузинская, Азербайджанская  и Армянская республика вошли  в состав СССР в качестве самостоятельных  членов.

Наряду  с выделением союзных и автономных республик и автономных областей проводилось и национальное административно-территориальное  районирование. Им занималась Административная комиссия при ВЦИК (с 1920 г.), параллельно действовал Наркомнац, а также Комиссия по районированию под председательством Калинина ("Комиссия Калинина"). В 1921 г. последняя выработала "Тезисы по районированию". Подобный документ разрабатывал весной 1923 г. А. И. Рыков.

Вторая  сессия ВЦИК 8-го созыва приняла основные положения по вопросам районирования. Выделение национальных районов  и сельсоветов призвано было обеспечить правовое положение национальных меньшинств и стимулировать их вовлечение в государственное строительство. Низовое национальное районирование осуществлялось с целью "приближения власти к массе населения" и предоставление компактно проживающим людям одной национальности, составляющим половину населения района, возможности развивать свою культуру, пользоваться родным языком и т.п. Проводимое районирование должно было в одинаковой мере учитывать как экономические, так и национальные особенности применительно к специфике быта и культуры народов. С января 1925 г. национальное районирование проводилось исполкомами Советов только с разрешения ВЦИК. Все материалы представлялись для обсуждения в Отдел национальностей.

Ввиду сложности  национального расселения, кроме  однонациональных, создавались и  административные единицы, представлявшие две национальности. В Смоленской обл. в 1927 г. из 12 национальных сельсоветов 5 были еврейско-русскими. В Татарской республике, наряду с татарскими и русскими, был организован в 1926 г. ряд смешанных сельсоветов. Независимо от национальности все граждане района, волости, имели одинаковые права и избирались в органы власти, имея в них равные права.

К 1 декабря 1933 г. в Российской Федерации насчитывалось 117 национальных районов и более 3 тыс. сельских советов с численно преобладающим населением из национальных меньшинств. Создание национальных административных единиц в определенной мере способствовало национальному самоопределению  многочисленных народов, компактно  проживающих на инонациональной  территории. Люди почувствовали уважение к их национальному достоинству  и, соответственно, усилилось доверие  к власти. Власть говорила на понятном языке. Работала национальная школа. Вместе с тем национальное районирование одних народностей сопровождалось пробуждением самосознания других, стремившихся добиться и для себя отдельной территории в виде района или сельсовета, причем отказ в этом вызывал недовольство, зависть и вражду. Наблюдалось и стремление некоторых лиц создать свою административную единицу без учета условий и возможностей, а иногда даже против воли людей своей национальности, проживающих в данной местности. Обособление людей на национальной основе кое-где сопровождалось всплеском сепаратистских, националистических настроений, шовинизма по отношению к меньшим по численности национальным группам. Во многих национальных областях и республиках поднимался вопрос о пересмотре внешних границ в сторону их расширения. К минусам национального размежевания необходимо отнести и ослабление экономических связей между отдельными районами. Проявилось и нежелание местных властей выделять такие национальные единицы. Впоследствии (1937 г.) Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о ликвидации национальных районов, отмечая, что в некоторых местах они создавались "искусственно", без учета национального состава их населения и что многие из этих районов якобы были созданы "врагами народа с вредительскими целями". Смена курса была связана с общей установкой о "решенности" национального вопроса в СССР и форсированием межнационального сближения.

Следует подчеркнуть, что в середине 1920-х  и начале 1930-х гг. национальная политика строилась с учетом специфики  и уровня развития различных районов. Согласно записке "О советском строительстве в национальных республиках и областях", носившей итоговый характер, в СССР выделялись, в частности: кочевые и полукочевые районы - Казахстан, Туркменистан, Киргизская, Ойратская (Республика Алтай), Якутская, Башкирская, Бурятская и Калмыцкая области, а также национальные области Северного Кавказа; районы, прошедшие через стадию промышленного капитализма - Украина, Грузия, Армения, Азербайджан, Белоруссия; остальные районы.

Центральной задачей в национальных образованиях являлось обеспечение классового подхода  при организации органов власти. Организационно-партийные органы ЦК большевиков сетовали на слабость низовых  звеньев советской власти на местах. "Есть сельсоветы, не созывавшиеся со дня выборов", - говорилось в одном из отчетов Бурятского окружкома. "В большинстве случаев сельсоветов фактически нет, а есть председатель - прежний староста" (Ойратия). В Дек-Буди (Узбекистан) низовые Советы на 50% состояли из бывших аксакалов при эмире. В селе Айюлы (Азербайджан) председателем сельсовета был бывший пристав царского и мусаватистского времен. "Все эти данные, - отмечались в вышеназванной записке Оргбюро ЦК РКП(б), - говорят о том, что в национальных республиках и областях на окраинах, в ауле и кишлаке фактически не существует советской власти, нет действительно связанных с трудящимися массами и коллективно работающих в соворганах советских руководителей". Аппарат центральных и местных органов власти в Туркестане с середины 1920-х гг. на 60 - 80% состоял из бывших чиновников старой феодальной администрации. "Большую роль в ауле и кишлаке в восточных национальных] республиках, - говорилось в той же записке, - играет сохранившийся институт аминов, аксакалов, мирабов (водораспределителей). Обычно на этих должностях находятся лица из байской среды, они фактически заменяют низовой аппарат и своим авторитетом влияют на нашу совработу. Наши директивы на местах... проводятся через этих людей, обычно злоупотребляющих властью". В одной из информсводок Дагестанской губчека (июнь 1921 г.) отмечалось: "В большинстве случаев сельские и участковые ревкомы состоят из элементов, которые занимаются только взяточничеством и обирательством граждан. Делают они все это от имени советской власти, которая дала будто бы им неограниченные полномочия. Каково же может быть после этого отношение масс горцев к компартии?". Много "дров" наломали ретивые "революционизаторы" в Чечне до выделения ее в автономию51 . За 1921 - 1925 гг. здесь были зарегистрированы 32 вооруженных столкновения со 120 убитыми и ранеными, так что новому руководству автономии пришлось применить большие усилия для нормализации обстановки и установления твердой власти в этом районе.

Сложности были и в других местах. "Сыр-Дарьинский губком указывает, - говорилось в записке Оргбюро ЦК РКП(б), - что дехкане прямо говорят, что им соваппарат обходится дороже, чем царский, так как тогда чиновников было меньше и взяток приходилось давать меньше". Кое-где, например в Чечне и Якутии, в начале 1920-х г. "леваками" практиковалась политика искусственного расслоения населения и проводилась так называемая "тактика дифференциации". Так, в Якутии съезды ревкомов решили "помочь классовому расслоению якутов", прибегнув к изоляции "всех кулацких элементов, тойонов" посредством их высылки и заключения в тюрьму. В крае вспыхнуло восстание, которым воспользовались остатки белогвардейских формирований, остававшихся еще на Дальнем Востоке. Ликвидация восстания стала возможной только после того, как в Якутии была провозглашена автономная республика.

Население нередко проявляло нежелание  участвовать в выборах в Советы. В 1925 г. в большинстве мест в национальных республиках и областях в перевыборах участвовали менее 30% избирателей: в Калмыцкой обл. - 23%, в Бурятской - 21%, в Ойратской -34%55 . В определенной мере такое положение объяснялось отсутствием авторитета местных партийных и советских органов среди населения, в том числе и вследствие неправительного подхода к крестьянам и попыток командовать ими. В Туркестане в 1924 - 1925 гг. снова активизировалось басмачество, использовавшее недовольство дехкан действиями некоторых органов советской власти. В 1926 г. были отмечены 190 боевых столкновений с басмаческими бандами. К концу года с крупными бандами было покончено, но осенью 1929 и затем весной 1931 г. басмачи снова активизировались. Население проявляло значительные колебания. Сказывалась и культурная отсталость этой бывшей окраины Российской империи.

Остро ощущалось  противостояние советских властей  и духовенства. Повально закрывались  и разрушались церкви, мечети. Однако религиозные школы в регионах, где население исповедовало ислам, брали верх над советскими. Так в Дагестане в 1925 г. в советских школах обучалось 15 тыс. детей, а в медресе - 40 тыс. В Башкирии и Казахстане к 1925 г. в некоторых волостях открылось до двух десятков религиозных школ.

Советская власть и РКП(б), стремясь приблизить власти к населению, осуществляла так называемую "коренизацию" госаппарата, вовлекая коренное население в работу властных органов. Осуществлялась установка на то, чтобы все партийные и советские органы "национализировались" и работали на языке, понятном для населения. Во всех центральных и губернских учреждениях Украины украинцы в 1924 г. составляли 39.9%. В Закавказье представителей местных национальностей насчитывалось 54.3% из них: грузин - более 29, армян - 22.5, тюрок - 1.5%. В Туркменистане "националов" в республиканских органах было 10%, в Казахстане - 8.3%. В 1925 г. в центральных органах Белоруссии работали 42.6% белорусов. В Башкирском ЦИКе "националы" составляли 50.5%, в Якутской обл. - 16%. К 1930 г. лиц "коренной" национальности в республиканском аппарате было: в Белоруссии - уже 59.4%, на Украине - 36.2, в ЗСФСР - 29.94, в Казахстане - 12.7, Татарстане - 33.8, Азербайджане - 36.79, Армении - 93.53, Грузии - 74.6%58 . Вместе с тем "коренизация" сопровождалась вытеснением из властных органов представителей других национальностей, в том числе русских. В выступлении Г. К. Орджоникидзе на XII съезде РКП(б) отмечались факты игнорирования в республиках так называемых "нетитульных" народов. Например, в Совнаркоме Грузинской ССР (по данным на 1923 г.) не было ни одного наркома из русских или армян, в ЦК Грузинской компартии наблюдалось то же самое. В Тифлисе в составе Тифлисского совета второго созыва грузины составляли 43% (несмотря на то, что среди жителей грузинской столицы их было только 25%) и 17% армян (в составе населения Тифлиса их было более трети) .

Существовала  и установка о переводе делопроизводства в национальных республиках и  областях на язык "коренного" населения. В Закавказье большая часть центральных  учреждений в 1925 г. вела делопроизводство на местных языках. В Белоруссии на белорусском языке осуществлялось делопроизводство ЦИКа, на Украине  на украинском языке - делопроизводство всех губернских и окружных учреждений. Однако в промышленных районах Украины  процесс перехода на украинский язык шел медленно. Пленум ЦК КП(б)У назначил предельным сроком украинизации 1 января 1926 г., хотя такая спешка явно не шла на пользу делу. Очень плохо обстояло дело с переводом делопроизводства на языки "коренных" национальностей в Калмыкии и Ойратской обл., где своя письменность только еще вводилась, а также в Таджикистане. В Белоруссии при перевыборах Советов жители нескольких сел в приграничных с РСФСР районах, в дополнение к наказу депутатам, приняли постановление "не вводить белоруссизацию в школе". Это объяснялось отнюдь не отсутствием патриотизма, а потребностями жизни. Например, некоторые председатели еврейских сельсоветов в Смоленской обл. выступили в 1927 г. против перевода делопроизводства на еврейский язык, считая это невыполнимым. Кадров, владеющих национальными языками, было мало, или они вообще отсутствовали. Встречались затруднения и иного порядка: если в районе имелось, например, русское население, то на каком языке ему следовало обращаться в органы власти? Декрет ВЦИК о реализации прав национальных меньшинств позволил найти следующий выход из положения: русским разрешалось обращаться в органы власти на русском языке. Выдвигалось, например, требование украинизации всех учреждений районов (вне Украины), где проживали украинцы, что вызывало осуждение со стороны самих украинцев.

Большое внимание уделялось народам Севера. В июне 1924 г. декретом ВЦИК был создан Комитет содействия народностям  северных окраин. Ему вменялось в  обязанности "содействие планомерному устроению малых народностей  Севера в хозяйственно-экономическом, административно-судебном и культурно-санитарном отношении". Комитет функционировал до августа 1936 г. и немало сделал для  малочисленных народов Севера.

Существенное  место в национальной политике партийного руководства занимала борьба с "национал-уклонизмом", к которому относили рецидивы великодержавности, великорусского шовинизма, колонизаторства, связанные с недооценкой значения национальных особенностей в партийной работе или нежеланием считаться с национальной спецификой культуры и быта, историческим прошлым тех или иных национальностей. Что касается коммунистов из местного "коренного" населения, то у них, наоборот, часто наблюдалось преувеличение значения национальных особенностей в ущерб "классовым интересам трудящихся". К последнему Сталин относил, прежде всего, деятельность, направленную на отстаивание независимости республик и областей, повышение уровня их суверенитета. Борьбу с "национал-уклонизмом" он связывал с выдвинутой им на июньском (1923 г.) пленуме ЦК РКП(б) концепцией усиления классовой борьбы по мере приближения к социализму. В целях укрепления своей власти Сталин неоднократно заявлял, что борьба против "национал-уклонизма" есть воплощение в жизнь ленинских идей. За этим обычно скрывался произвол и неуважение к принципу самостоятельности республик. Ленин же был противником огульных обвинений такого рода, и в декабре 1922 г. он резко высказывался о тех, кто "пренебрежительно швыряется обвинениями в "социал-национализме"". "Национал-уклонистов" выискивали и обнаруживали практически во всех республиках. В Азербайджане в мае 1924 г. VI съезд КП(б) Азербайджана осудил национал-уклонистов во главе с бывшим секретарем республиканской компартии А. Хундаговым. Их упрекали в претензии на предоставление азербайджанцам особых привилегий и в "национализации" азербайджанского пролетариата, выражавшейся в линии на замену азербайджанцами всех рабочих других национальностей.