Проблемные регионы РФ

График еще раз подтверждает, что в России наряду с агломерационным работает и сырьевой (нефтегазовый) фактор роста, особенно если добыча сырья росла. Сверхвысокие темпы роста Архангельской области обеспечены входящим в ее состав Ненецким АО, в котором добыча нефти выросла за 2000-е гг. в 13 раз. Еще один пример - Сахалин.

Но не только регионы с конкурентными преимуществами оказались лидерами роста. Самые высокие темпы роста в стране имела слаборазвитая республика Дагестан - в 2,6 раза за 1998-2006 гг. С одной стороны, это следствие эффекта низкой базы, но не только. Россия отличается от стран догоняющего развития более сильной выравнивающей политикой государства. Благодаря федеральной поддержке темпы роста многих наименее развитых республик в составе России ближе к динамично развивающимся сильным регионам. Но в структуре ВРП слаборазвитых регионов доминируют нерыночные услуги государства, оказываемые за счет финансовой помощи федерального бюджета, а значит, отсутствует устойчивая основа развития - не будет финансовой помощи, не будет и роста.

Приведенные выше объяснения помогают понять, почему в России слаба (статистически малозначима) связь между уровнем экономического развития субъектов РФ и темпами роста их экономики. Иного трудно было ожидать, ведь на региональное развитие влияет множество факторов - от региональных (географическое положение, отраслевая структура экономики, институциональные преимущества и барьеры и др.), до глобальных (конъюнктура мировых цен, иностранные инвестиции) и федеральных (выравнивающая политика властей, стратегии крупного российского бизнеса). Существуют и методические проблемы измерения динамики ВРП, что негативно сказывается на точности расчетов индекса.

Реальные российские лидеры роста за счет конкурентных преимуществ делятся на три типа и в основном соответствуют мировым тенденциям:

· крупнейшие агломерации страны и некоторые регионы с городами-миллионерами;

· ресурсодобывающие регионы, особенно с ростом добычи нефти;

· отдельные приморские регионы на основных путях торговли (Ленинградская, Калининградская области и, пока менее явно, Краснодарский край).

Влияние на развитие регионов России такого преимущества как концентрация человеческого капитала и инноваций пока выражено слабо, среди лидеров нет развитых индустриальных регионов с высокотехнологичными отраслями машиностроения. Расширение зоны ускоренного роста на более широкий круг относительно развитых, базовых для страны регионов остается важнейшей задачей на перспективу.

По душевому ВРП регионы России различаются в диапазоне от развитых до слаборазвитых стран и неравенство растет. Показатели Ингушетии в 2006 г. были в 46 раз ниже душевого ВРП Тюменской области (с автономными округами), а в 2000 г. - только в 26 раз, но такие сравнения некорректны из-за ценовых различий между северо-восточными и южными регионами страны. Душевой ВРП каждого региона необходимо корректировать на стоимость жизни в регионе (в этих расчетах использован коэффициент стоимости фиксированного набора товаров и услуг, разработанный Росстатом, но можно использовать и отношение прожиточного минимума в регионе к среднероссийскому). Но даже с корректировкой на стоимость жизни различия душевого ВРП Тюменской области и Ингушетии выросли с 20 до 34 раз.

Для сравнения в динамике душевой ВРП, скорректированный на стоимость жизни, пересчитан в постоянных ценах. На рис. 3 показан рейтинг регионов за 2000-2006 гг. (в ценах 2005 г.). При почти всеобщем устойчивом росте (за исключением Калмыкии, Чукотского АО и еще 1-2 областей северо-востока страны с сильным миграционным оттоком) различия, тем не менее, усиливаются - это видно при сравнении показателей на три даты для регионов из группы лидеров и из группы аутсайдеров.

Можно также соотносить региональные показатели со средним душевым ВРП по всем регионам страны. Такой способ дает некоторые искажения, поскольку средний показатель с каждым годом «взлетает» вверх из-за возросшего вклада субъектов-лидеров, но более наглядно показывает региональную дифференциацию. В 2006 г. только 16% субъектов РФ имели скорректированный душевой ВРП выше среднего по стране или равный ему. Таких регионов стало меньше, чем в 2000 г. (20%), что во многом объясняется усилившимся разрывом между средним и медианным значениями ВРП из-за ускоренного роста показателей Москвы и Тюменской области. В число лидеров по-прежнему входят федеральная столица и экспортно-ресурсные субъекты РФ (нефтегазовые и металлургические). Доля «срединных регионов» с душевым ВРП от половины до среднероссийского показателя наиболее велика и достаточно устойчива: в начале 2000-х и в 2006 г. она составляла почти 2/3. Доля регионов-аутсайдеров с душевым ВРП менее половины среднероссийского ВРП выросла за 2003-2006 гг. с 13% до почти 22% субъектов РФ. Среди них выделяется республика Ингушетия, душевые показатели которой ниже средних по стране почти в 8 раз.

Группа аутсайдеров представлена слаборазвитыми республиками (автономные округа исчезли из статистики после укрупнения), а также депрессивными регионами. При гигантских различиях "богатых" и "бедных" субъектов РФ, их все же меньшинство, а доминирует плотная срединная группа, которая остается относительно устойчивой весь переходный период.

Если сопоставить не число регионов с разным уровнем ВРП, а долю живущего в них населения, то соотношение будет заметно лучше: почти четверть населения России живет в относительно благополучных субъектах РФ с душевым ВРП выше среднего по стране, все те же 2/3 - в регионах срединной группы с показателями от половины до среднего, и 14% (в 2004 г. было 10%) - в слабейших субъектах РФ с душевыми показателями ВРП в 2-8 раз ниже среднероссийских.

Сравнение регионов со среднероссийскими душевыми показателями также подтверждает, что региональное неравенство растет. В 1999 г. скорректированный душевой ВРП Тюменской области с автономными округами опережал среднероссийский в 3 раза, а в 2004-2006 гг. - в 4,2-4,3. Отрыв душевого показателя Москвы от среднего по стране за 1999-2004 гг. несколько сократился (с 2,0 до 1,7 раз), но только потому, что после переписи 2002 г. официальная численность населения столицы выросла на полтора миллиона человек. В 2006 г. столица вновь опережала страну в 2,1 раз (с корректировкой на стоимость жизни).

Большинство относительно развитых регионов, наоборот, сблизились со среднероссийским показателем. Им сложно угнаться за быстро растущими лидерами, не имея таких преимуществ как столичный статус или 2/3 объема добычи российской нефти. Только немногим «счастливчикам» удалось прочнее закрепиться в опережающей группе или стремительно туда ворваться. Помогла благоприятная конъюнктура мировых цен на основную продукцию, прежде всего металлы (Липецкая, Вологодская области), ускоренный рост добычи нефти (Сахалинская область), промышленности и портового хозяйства (Ленинградская область), позволившие войти в группу относительно развитых регионов по душевому ВРП. Однако существует и «статистический» рост благодаря прописке на территории крупных компаний. Таким способом Чукотскому АО удалось нарастить душевой ВРП за 1999-2003 гг. с 0,5 до 1,6 от среднероссийского уровня, а Омской области - с 0,7 до 1,1 раз, и временно оказаться в группе лидеров. Но в 2006 г. показатели этих регионов опустились ниже среднего по стране, поскольку компания «Сибнефть» была купленной Газпромом, и юридический адрес новой компании («Газпромнефть») и ее трейдеров переместился в С.-Петербург.

Большая группа «срединных» регионов уплотнилась и еще больше отстала от лидеров (см. рис. 3). Стягивание «срединных» регионов в более плотную группу происходит на фоне расширения диапазона различий лидеров и аутсайдеров. Душевые показатели некоторых слаборазвитых регионов «провалились» относительно среднероссийских: в Ингушетии - с 0,25 до 0,13 за 1999-2006 гг., в депрессивной Ивановской области - от 0,44 до 0,36. Однако и среди аутсайдеров регионов нет общей тенденции, некоторые республики улучшили показатели, приблизившись к средним (Дагестан - от 0,26 до 0,37). Тем не менее, неравенство субъектов РФ в период экономического роста в целом выросло.

Нарастание регионального неравенства, причем не только по показателю душевого ВРП, подтверждает динамика коэффициентов Джини. Они были рассчитаны для показателей душевого ВРП и доходов населения, скорректированных на стоимость жизни в регионах, а также показателей безработицы и уровня бедности. Наиболее быстрыми темпами росло экономическое неравенство регионов и различия в уровне безработицы. Снижение неравенства по душевому ВРП в 2006 г. обусловлено чисто статистическим фактором - данные по шести автономным округам, которые относились к группе слаборазвитых регионов и были объединены с «материнскими» регионами, больше не публикуются, и это нарушило сопоставимость. Реальное, а не статистическое снижение экономического неравенства требует огромных усилий по выявлению и развитию конкурентных преимуществ слаборазвитых регионов.

Сравнение душевых показателей ВРП регионов России со странами мира условно, т.к. регионы - открытые экономические системы, их валовой продукт перераспределяется государством. Но такое сравнение очень показательно. Душевой ВРП российских регионов, пересчитанный в доллары США по паритету покупательной способности (расчеты 2005 г., паритета за 2006 г. пока нет), различается в гигантском диапазоне. Для Тюменской области с автономными округами он соответствует уровню наиболее развитых стран - Люксембурга и Швейцарии (душевой ВРП нефтегазовых автономных округов Тюменской области еще выше), однако не отражает реального потребления домохозяйств, т.к. большая часть регионального продукта изымается и перераспределяется государством. Москва уже достигла уровня Португалии, который намечен как перспектива для всей страны при удвоении ВВП. Татарстан и Липецкая область близки к Эстонии и Словакии, опережая Польшу. Половина российских регионов имеют душевые показатели от 4 до 8 тыс. долл. ППС. Для наименее развитых республик сравнение также показательно: Тыва схожа с Вьетнамом, а Ингушетия - с Угандой.

Поскольку регионы, в отличие от стран, - открытые системы, лучше сопоставлять не произведенный продукт (он перераспределяется государством), а то, что потребляется в регионе. Это фактическое конечное потребление домохозяйств в системе национальных счетов. Данный показатель также имеет недостатки: не учитывается потребление жителей за пределами своего региона и приписывается москвичам потребление всех приезжающих в столицу. Но в большинстве регионов он более-менее пригоден для сопоставлений. Перераспределение государством произведенного продукта приводит к тому, что в автономных округах Тюменской области потребляется домохозяйствами только 16-20% ВРП, в Ненецком АО - 10%, а в слаборазвитых республиках потребление домохозяйств даже превышает ВРП (почти все республики Южного федерального округа, республики Тыва, Алтай и др.). В результате душевое конечное потребление домохозяйств не так сильно дифференцировано по регионам: различия между показателями пяти самых "богатых" и пяти самых "бедных" субъектов РФ составляли в 2005 г. 3 раза, в то время как по душевому ВРП - 7 раз (с корректировкой на стоимость жизни).

Проведенные расчеты в целом подтверждают главный вывод - экономическое неравенство велико и усиливается. Региональные диспропорции во многом обусловлены объективными факторами «первой» (обеспеченность ресурсами, географическое положение) и «второй» природы (агломерационный эффект) и поэтому имеют долгосрочный характер. Немалую роль играет и сверхцентрализация экономических ресурсов в столице страны, которую нельзя объяснить только агломерационным эффектом - это следствие сложившейся в России системы управления, в том числе бизнесом, т.е. институциональный фактор. Хотя рост экономического неравенства регионов характерен для многих стран, но в России диспропорции крайне велики и выросли буквально на глазах - за переходный период, поэтому общество не готово адаптироваться к новой ситуации. Выравнивающая политика государства воспринимается как недостаточная, постоянно раздаются требования увеличить объемы перераспределяемых финансовых ресурсов. Однако перераспределение в очень больших масштабах замедляет экономический рост всей страны, ведь ресурсы для помощи слабым изымаются у наиболее развитых регионов. Важнейшей задачей становится поиск оптимального баланса выравнивающих и стимулирующих мер региональной политики.

3.1 Промышленность

В связи с переходом с 2005 г. на новый классификатор видов экономической деятельности (ОКВЭД) Росстат перестал публиковать данные отраслей промышленности по старому отраслевому классификатору (ОКОНХ), поэтому некоторые графики и таблицы раздела включают показатели только до середины 2000-х гг.

В переходный период, особенно в первые кризисные годы, специализация промышленности стала важнейшим фактором динамики промышленного производства в регионах. К 1996 г. объем промышленного производства РФ сократился вдвое (до 48% от показателя 1990 г.), но динамика спада и последующего роста по отдельным отраслям была очень разной. Нефтегазовая промышленность, и в советское время частично работавшая на экспорт, быстрее адаптировалась к новым условиям, поэтому спад производства в ней был менее болезненным. Металлургия и химия с середины 1990-х годов также переориентировались на внешний рынок. В России сформировалась экспортноориентированная модель экономики, основанная на вывозе ресурсов и продукции первичной переработки. В последующие годы развитие экспортных отраслей сильно зависело от конъюнктуры мировых цен на их продукцию. В машиностроении спад был более сильным, за исключением производства легковых автомобилей, большинство предприятий ВПК оказались в глубоком кризисе. В легкой и пищевой промышленности, ориентированных на внутренний спрос, объем производства сократился в 8 и 2 раза соответственно, однако в период экономического роста пищевая промышленность динамично развивалась.

Устойчивый рост промышленности начался только после дефолта 1998 г. Первыми начали расти потребительские отрасли импортозамещения, особенно пищевая промышленность, затем машиностроение, получившее крупные заказы сырьевых экспортеров. Рост объемов производства экспортных отраслей начался несколько позже, но оказался наиболее устойчивым из-за благоприятной ценовой конъюнктуры на мировых рынках. В результате за годы экономического роста отраслевая структура промышленности изменилась незначительно и осталась преимущественно сырьевой.

Различия в отраслевой динамике обусловили динамику промышленного производства в регионах. Она была очень разной и в период кризиса, и в годы экономического роста.

В период кризиса (1991-1996 гг.) максимальный спад промышленного производства имели слаборазвитые регионы поздней индустриализации - республики Северного Кавказа, Калмыкия, Еврейская АО, в них сохранилось только 16-25% промышленного производства от уровня 1990 г. В старопромышленных регионах Европейского Центра производство сократилось почти в три раза, а в текстильной Ивановской области, машиностроительных Московской и Псковской областях - до 29-31% от уровня 1990 г. В федеральных городах спад был не менее сильным (29-32%), но развитие третичного сектора позволило компенсировать кризис в промышленности. Самым мягким спадом отличались регионы, экспортирующие газ (Ямало-Ненецкий АО - 75%) и алмазы (Якутия - 70%). С середины 1990-х годов переориентировались на экспорт регионы со специализацией на металлургии и химической промышленности, поэтому Вологодская, Липецкая, Самарская, Пермская области, Башкирия, Татарстан, Красноярский край сохранили более 60% производства. Выход на мировой рынок позволил сохранить занятость и обеспечил более высокие доходы части занятого населения. В 1997 г. благодаря росту платежеспособного спроса начало улучшаться положение в регионах, производящих товары для населения (пищевая промышленность, автомобилестроение, производство шин). Первые, хотя и неустойчивые, тенденции роста были отмечены в половине субъектов РФ, в основном Европейской части страны.

Разная динамика производства по отраслям промышленного привела к следующим структурным изменениям за 1990-1997 гг.:

· усилению моноотраслевой специализации в экспортноориентированных регионах;

· "размыванию" специализации в машиностроительных и текстильных регионах;

· деиндустриализации слаборазвитых регионов и столичных городов, которая только в столичных городах компенсировалась ростом сектора рыночных услуг.

Период экономического роста начался после дефолта 1998 г. и отличался волновым характером. В начале самые высокие темпы роста имели южные регионы (края и области Северного Кавказа) с развитым АПК. Они получили импульс роста благодаря сокращению конкуренции продовольственного импорта. Рост в регионах лесной промышленности (Карелия, Архангельская область) был обусловлен снижением издержек и возросшим спросом на мировом рынке, но оказался неустойчивым. Вторая волна роста (с конца 1999 г.) затронула машиностроительные регионы Центра, Северо-Запада и Урала. Более длительный и устойчивый рост имели регионы с агломерационными преимуществами (Московская и Ленинградская области) благодаря близости рынков сбыта и притоку инвестиций в пищевую промышленность и машиностроение. С 2000 г. ускорился рост в основных экспортных регионах, особенно нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих, в связи с ростом мировых цен на нефть. В 2003-2004 годах по этой же причине быстро росли и металлургические регионы. В последние годы благодаря росту реальных доходов населения вновь ускорилось развитие южных регионов и крупных городских агломераций с развитой пищевой промышленностью. Экономический рост был значительным и в депрессивных промышленных областях (Псковской, Ивановской, Пензенской и др.), и в наименее развитых республиках юга, но он не отличался устойчивостью. На Дальнем Востоке промышленный рост начался позже и в первые годы был самым низким среди федеральных округов из-за множества проблем, характерных для удаленных и слабоосвоенных территорий страны.