Обеспечение территориальной целостности и неприкосновенности российского государства сравнительно-правовые и уголовно-правовые аспект

Подводя итог анализу  законодательных положений относительно защиты неприкосновенности Государственной  границы России, считаем возможным  высказать собственные рекомендацию относительно их возможного совершенствования. Во-первых, представляется необходимым предусмотреть в Разделе X УК самостоятельную главу «Преступления против неприкосновенности Государственной границы Российской Федерации», включив в нее положения ст. 271, 322, 323 УК РФ. Во-вторых, полагаем целесообразным внести коррективы в некоторые статьи действующего уголовного закона, изложив их в следующей редакции:

Статья 322. Незаконное пересечение Государственной границы  Российской Федерации

1. Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации – наказывается ...

2. То же деяние, совершенное  группой лиц по предварительному  сговору или организованной группой  либо с применением насилия  или угрозой его применения, - наказывается ...

Примечание. Действие настоящей  статьи не распространяется на случаи прибытия в Российскую Федерацию  с нарушением правил пересечения  Государственной границы Российской Федерации иностранных граждан  и лиц без гражданства для  использования права политического убежища в соответствии с Конституцией Российской Федерации, если в действиях этих лиц не содержится иного состава преступления.

Статья 323. Противоправное изменение обозначения Государственной  границы

1. Противоправное изъятие,  перемещение или уничтожение пограничных знаков – наказывается ...

2. То же деяние, повлекшее  тяжкие последствия, - наказывается ...

Статья X. Организация незаконного пересечения Государственной границы

Создание или участие  в организованной группе лиц для  содействия иностранному гражданину или лицу без гражданства в незаконном въезде в Российскую Федерацию, незаконном выезде из Российской Федерации, незаконном транзитном проезде через территорию Российской Федерации и незаконном пребывании (проживании) в Российской Федерации, а равно для содействия гражданину РФ в незаконном пересечении Государственной границы РФ, - наказывается ... 

§ 3. Ответственность  за сепаратизм, инспирирование и поддержку  сепаратистских движений

Принцип территориальной  целостности и неприкосновенности государственной территории предполагает строгий запрет на организацию сепаратистских движений. Их общественная опасность чрезвычайно высока. Как совершенно справедливо указывает А. Бьюкенен, «утверждение, что распространение сепаратистских движений может иметь разрушительные последствия для международного порядка и мира – скорее преуменьшение, чем преувеличение реальной опасности».^[301]

Вопрос о сепаратизме  является «камнем преткновения» двух принципов международного права: принципа территориальной целостности государств и принципа самоопределения народов. На необходимость сочетания данных принципов обращалось внимание в множестве международно-правовых актах. Так, Декларация ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам (1960 г.) заявила, с одной стороны, что все народы имеют право на самоопределение и в силу этого свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие, а с другой стороны, - что всякая попытка, направленная на то, чтобы частично или полностью разрушить национальное единство и территориальную целостность страны, несовместима с целями и принципами Устава ООН.^[302] Декларация о принципах международного права (1970 г.), провозгласившая в качестве одной из основных идей сотрудничества государств принцип равноправия и самоопределения народов, предполагающий, в том числе, и право на отделение и создание самостоятельного государства как форму реализации права на самоопределение, тем не менее, также указала, что «ничто в приведенных выше абзацах не должно толковаться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, действующих с соблюдением принципа равноправия и самоопределения народов, как этот принцип изложен выше; и, вследствие этого, имеющих правительства, представляющие весь народ, принадлежащий к данной территории, без различия расы, вероисповедания или цвета кожи».

Как было указано выше (см. Глава 1, § 1), при всей кажущейся  противоречивости рассматриваемых  принципов, цивилизованное сообщество выработало достаточный арсенал демократических средств их сочетания. Тем не менее, современная социальная и политическая практика все еще свидетельствует о наличии попыток реализовать право на самоопределение без учета иных принципов международного права, что приводит к появлению различного рода сепаратистских движений.

Понятие сепаратизма, как  «движения за отделение части  государства и создание нового государственного образования или за предоставление части страны автономии»,^[303] не известно действующему уголовному законодательству. Однако нормы, направленные на предотвращение распада государства, в нем, безусловно, предусмотрены. Речь идет о ст. 279 «Вооруженный мятеж», ст. 280 «Публичные призывы к осуществлению экстремисткой деятельности», ст. 282² «Организация деятельности экстремисткой организации». Таким образом, можно говорить о том, что отечественному законодательству известны насильственная, призывная и организационная деятельность, направленная на причинение вреда территориальной неприкосновенности государства.^[304] Порядок изложения указанных статей в тексте УК отражает присущую соответствующим преступлениям степень общественной опасности.

Заметим, что современной  законотворческой практике известны предложения  о дополнении данной системы норм некоторыми специальными составами. В  частности, депутатами С. Н. Шинкаревым и Д. О. Рогозиным в Государственную Думу был внесен законопроект № 197840 – 3 о дополнении УК РФ ст. 281¹. Депутатами предлагается дополнить кодекс нормой следующего содержания:

«Статья 281.1. Незаконное отчуждение должностным лицом части  территории Российской Федерации

1. Незаконное отчуждение  должностным лицом части территории  Российской Федерации иностранному  государству - наказывается лишением  свободы от пяти до десяти  лет с лишением права занимать  определенные должности или заниматься  определенной деятельностью на срок до пяти лет.

2. То же деяние, совершенное  лицом, занимающим государственную  должность Российской Федерации  или государственную должность  субъекта Российской Федерации,  а равно главой местного самоуправления, - наказывается лишением свободы от семи до пятнадцати лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой.

3. Деяния, предусмотренные  частями первой и второй настоящей  статьи, если они:

а) совершены группой  лиц по предварительному сговору  или организованной группой;

б) совершены из корыстной  или иной личной заинтересованности;

в) нанесли ущерб внешней  безопасности Российской Федерации  или повлекли иные тяжкие последствия, - 

наказываются лишением свободы свыше пятнадцати лет  с конфискацией имущества».^[305]

Прежде чем оценить  этот законопроект считаем необходимым  обратить внимание на некоторые частные неточности и упущения, содержащиеся в части третьей предлагаемой статьи. Во-первых, считаем лишним указание в пункте «в» на последствие в виде нанесения ущерба безопасности, поскольку всякое отчуждение территории государства безусловно предполагает такой ущерб; во-вторых, не соответствующей требованиям законодательной техники выглядит санкция части третьей, скорее следовало бы указать на возможный максимальный срок лишения свободы – 20 лет.

Если принять во внимание эти замечания, то предлагаемую норму «в чистом виде» вполне можно рассматривать в качестве частного случая превышения должностных полномочий (ст. 286 УК РФ), имеющего повышенные санкции. Указанные действия могут быть также составной частью вооруженного мятежа (ст. 279 УК РФ), если совершаются должностным лицом под давлением мятежников; если же преступление совершается по заданию иностранного государства, его можно расценить как разновидность государственной измены в форме «иного оказания помощи» (ст. 275 УК РФ). Таким образом, мы можем заключить, что современный арсенал уголовно-правовых средств борьбы с рассматриваемым видом незаконной деятельности должностных лиц вполне адекватен поставленным задачам обеспечения территориальной целостности России, а потому введение специальной нормы будет выглядеть излишним.

Наиболее опасным преступлением  в системе норм о защите страны от сепаратизма закон признает вооруженный  мятеж. Вооруженный мятеж не определяется законом сам по себе, в статье речь идет только об организации либо активном участии в вооруженном мятеже с целью свержения или насильственного изменения конституционного строя РФ либо нарушения ее территориальной целостности. Таким образом, исходя из текста закона, нам известен лишь один объективный признак мятежа – его вооруженность, и один субъективный – направленность против конституционного строя и целостности государства. Однако выяснение всех объективных и субъективных признаков вооруженного мятежа является необходимым условием правоприменения.

Обычно мятеж определяется как «стихийное восстание, вооруженное выступление против власти».^[306] Однако в юридической науке однозначного определения данного понятия нет. Ткачевский Ю. М. и Тяжкова И. М. пишут, что «мятеж представляет собой неповиновение более или менее значительной группы граждан законам и распоряжениям власти, которые они обязаны исполнить, и совершение насильственных действий с целью свержения власти или получения от нее определенных уступок в пользу мятежников», а далее уточняют: «вооруженный мятеж представляет собой насильственные действия с применением оружия группы лиц либо законных вооруженных формирований, отказывающихся повиноваться законам и совершающих действия, направленные на свержение власти, насильственное изменение конституционного строя или нарушение территориальной целостности России».^[307]

На наш взгляд, исходя из отечественного и зарубежного  опыта борьбы с государственной преступностью, следует различать понятия неповиновение и мятеж. Безусловно, всякие мятежнические действия выступают в качестве проявление акта неповиновения, но от всех иных видов неповиновения мятеж отличается целым рядом признаков. В юридической литературе неповиновение традиционно рассматривается в качестве одной из форм неисполнения приказа (ст. 332 УК РФ), при этом под неповиновением понимается «открытый отказ от исполнения приказа», «наиболее дерзкая форма неисполнения приказа, демонстративное противопоставление своей воли воле начальника».^[308] Таким образом, неповиновение предполагает наличие определенного, конкретного требования или распоряжения, от исполнения которого виновный уклоняется. В ситуации неповиновения законным требованиям власти это означает наличие конкретного закона, указа, иного нормативного акта, исполнению которого противится виновный или их группа. При мятеже же такой конкретики не существует, действия виновных характеризуются своей направленностью на изменение конституционного строя в целом или на нарушение территориальной целостности России. Если при неповиновении нарушаются в первую очередь интересы управления, целостность и единство системы исполнительной власти, то при мятеже под угрозу ставится целостность государства как такового.

Отличие неповиновения  от мятежа заключается и в том, что мятеж всегда предполагает вооруженный  характер действий. Признак вооруженности  раскрыт Пленумом Верховного Суда РФ применительно к банде, но полагаем, что сделанные им указания справедливы и для мятежа. Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 17. 01. 1997 г. под вооруженностью следует понимать «наличие у участников банды (читай – у участников мятежа – авторы) огнестрельного или холодного, в том числе метательного, оружия, как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия. ... Использование участниками нападения (читай – участниками мятежа – авторы) непригодного к целевому применению оружия или его макетов не может рассматриваться в качестве признака их вооруженности.^[309] ... Банда (читай – мятеж - авторы) признается вооруженной при наличии оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других членов банды».^[310]

Вооруженность действий по пересмотру территориальных границ и конституционных основ государства является частью более общего признака насильственности изменения строя и территориальных границ. Еще в XIX столетии ученые отмечали, что признак насильственности отличает мятеж от реформ, от ходатайств о расширении прав и от политической пропаганды.^[311] При этом, как указывал Н. С. Таганцев, «насилие, как средство выполнения мятежа, может быть сообразно с особенностями отдельных видов мятежа, или физическое или психическое, оно может быть непосредственное или посредственное».^[312]

Признаком мятежа следует  считать и его массовый характер. В отличие от известных уголовному законодательству групповых образований, где минимальное количество участников равняется двум, мятеж предполагает несколько (а, как правило, и гораздо) большее количество участников. По указанному признаку мятеж близок к массовым беспорядкам (в тоже время отличается от них степенью организованности и подготовленности). Характеризуя массовость, ученые обычно используют слово «толпа»: «подстрекательство, руководство, направление действий толпы» (В. С. Егоров);^[313]«объединение толпы или руководство ею» (С. В. Дьяков);^[314] «совершение погромов, поджогов, разрушений, насилия над личностью, а равно воспрепятствование осуществлению конституционных прав и интересов граждан, совершенные с участием толпы» (А. Абдульманов).^[315] Представляется, что исчислять количественную характеристику массовости – дело бесполезное, поскольку ее масштабы должны оцениваться судом, исходя из всех конкретных обстоятельств дела: региональных факторов, ориентированности мятежа на определенную профессиональную или политическую принадлежность участников и т. д. Следует лишь помнить, что «толпа парализует позитивный контроль за поведением людей, аккумулирует отрицательную энергию входящих в нее лиц, создает негативные фронтальные ситуации, повышает виктимность всего населения».^[316]