Конституционный Суд Российской Федерации

Признание правового акта неконституционным имеет обратную силу в отношении дел граждан, обратившихся в Конституционный Суд, а также в отношении неисполненных правоприменительных решений, вынесенных до принятия соответствующего решения Конституционным Судом. Дела, которые послужили для заявителей поводом для обращения в Конституционный Суд, во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами. Пересмотр осуществляется безотносительно к истечению сроков обращения в эти органы и независимо от того, имеются или отсутствуют иные основания для пересмотра (Определение от 10 октября 2013 года № 1496-О).

Юридическим последствием решения Конституционного Суда, которым выявляется конституционно-правовой смысл нормы, является прекращение ее действия (а значит, и применения) в неконституционном истолковании и, следовательно, утрата ею силы на будущее время в любом ином, расходящемся с выявленным конституционно-правовым смыслом, допускавшемся ранее понимании. При этом решения Конституционного Суда являются официальным поводом для возобновления дела ввиду новых обстоятельств в отношении тех лиц, которые выступали заявителями в рассматривавшемся им деле. Что же касается лиц, которые не являлись участниками конституционного судопроизводства, но в отношении которых также были применены нормативные положения, признанные неконституционными либо получившие в решении Конституционного Суда конституционно-правовое истолкование, отличное от придававшегося им сложившейся правоприменительной практикой, то такое решение Конституционного Суда также влечет пересмотр (изменение или отмену) основанного на данных нормативных положениях судебного акта, когда он либо не вступил в законную силу, либо вступил в законную силу, но не исполнен или исполнен частично (Определение от 24 января 2013 года № 51-О).

В последнее время получили свое развитие правовые позиции Конституционного Суда, раскрывавшие особенности осуществления конституционного судопроизводства. В соответствии с Федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде Российской Федерации» запрос в Конституционный Суд о проверке конституционности нормативного акта либо отдельных его положений допустим, если заявитель считает их не подлежащими действию из-за неконституционности либо подлежащими действию вопреки официально принятому решению федеральных органов государственной власти, высших государственных органов субъектов Российской Федерации или их должностных лиц об отказе применять и исполнять их как не соответствующие Конституции Российской Федерации. При этом рассмотрение судом общей юрисдикции дел о проверке нормативных актов (в том числе законов субъектов Российской Федерации, принятых по предмету совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов), в результате которого такие нормативные акты могут быть признаны противоречащими федеральному закону, не исключает их последующей проверки в порядке конституционного судопроизводства (Определение от 4 июня 2013 года № 882-О.

Затрагивая вопросы субъектного состава конституционно-процессуальных отношений, Конституционный Суд указывает, что круг лиц, которые могут быть допущены в качестве представителей граждан и организаций в конституционное судопроизводство, будучи определены законом, призваны обеспечить право каждого на квалифицированную юридическую помощь и имеют целью наиболее полное обеспечение защиты прав стороны в конституционном судопроизводстве с учетом особой правовой природы Конституционного Суда, уполномоченного решать только вопросы права.

В связи с этим Конституционный Суд пришел к выводу об отсутствии у Российской Федерации каких-либо международных обязательств в отношении категорий лиц, обладающих правом представительствовать в Конституционном Суде. Соответственно, вступление Российской Федерации во Всемирную Торговую Организацию не повлечет изменений в отношении определения категорий лиц, желающих выступать представителями заявителей в Конституционном Суде, к каковым относятся адвокаты и лица, имеющие ученую степень по юридической специальности, полномочия которых подтверждаются соответствующими документами (Постановление от 9 июля 2012 года № 17-П).

В деятельности Конституционного Суда были также затронуты вопросы процедуры рассмотрения дел без проведения слушания (т.н. «письменного производства»).

Юридическим последствием признания постановлением Конституционного Суда, принятым в порядке названной процедуры, нормативного положения не соответствующим Конституции Российской Федерации является утрата им юридической силы со дня опубликования. С указанного момента признанное неконституционным нормативное положение применяться не может, что требует от законодателя внесения соответствующих изменений в правовое регулирование. Вместе с тем, исходя из необходимости соблюдения баланса конституционно значимых интересов и недопустимости нарушения прав и свобод других лиц при осуществлении прав и свобод человека и гражданина, Конституционный Суд вправе определить порядок исполнения своего решения, с тем чтобы обеспечить стабильность правоотношений в интересах субъектов права (Постановление от 20 июля 2012 года № 20-П).

2. Гражданское  судопроизводство

Рассматривая вопросы, связанные с осуществлением гражданского судопроизводства в Российской Федерации, Конституционный Суд указал, в частности, что порядок судебного разбирательства, при котором проводится слушание дела, призван создать надлежащие условия для реализации лицами, участвующими в деле, принадлежащих им процессуальных прав. Это предполагает применение данного порядка для разрешения дел по существу, причем в первую очередь – в связи с необходимостью представления и исследования доказательств, т.е. в тех случаях, когда решаются преимущественно вопросы факта. Именно для таких случаев правило об обязательном извещении лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания (статья 113 ГПК Российской Федерации) служит предпосылкой реализации этими лицами права на личное участие в судебном заседании, являющегося неотъемлемым элементом принципа состязательности и равноправия сторон, и становится гарантией обеспечения в ходе судебного разбирательства действия указанного конституционного принципа (Постановление от 30 ноября 2012 года № 29-П).

Вместе с тем разрешение судом дел без проведения слушания позволяет оптимизировать сроки их рассмотрения. Порядок разрешения судом дела без проведения слушания призван создать условия для максимально быстрого и эффективного рассмотрения поставленного перед судом вопроса, не требующего присутствия в судебном заседании лиц, участвующих в деле, что делает возможным его применение в первую очередь в процессуальных формах судебного разбирательства, по итогам которого принимаются судебные постановления (определения) по процессуальным вопросам – без рассмотрения дела по существу, а следовательно, не определяющие материально-правовое положение сторон, т.е. решающие преимущественно вопросы права. Касаясь вопроса о допустимости этого порядка с точки зрения конституционных принципов осуществления правосудия, Конституционный Суд, в частности, указывает: поскольку на данной стадии какое-либо новое решение, по-новому определяющее права и обязанности лиц, участвующих в производстве по делу, не выносится, такая процедура не требует проведения открытого судебного заседания, что не может рассматриваться как нарушение конституционных прав и свобод граждан (Постановление от 30 ноября 2012 года № 29-П).

В целях соблюдения принципа законности в гражданском судопроизводстве, защиты прав и законных интересов участников гражданского процесса статьей 6.1 ГПК Российской Федерации установлено, что судопроизводство в судах и исполнение судебного постановления осуществляются в разумные сроки (часть первая); разбирательство дел в судах осуществляется в сроки, установленные данным Кодексом; продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые установлены данным Кодексом, при этом судопроизводство должно осуществляться в разумный срок (часть вторая).

Конституционным Судом в связи с этим было отмечено, что закрепляемое Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации право (а не обязанность) суда приостановить производство по делу вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при рассмотрении вопроса о необходимости приостановления производства по делу суд оценивает в совокупности все обстоятельства дела исходя из задач гражданского судопроизводства и лежащей на нем обязанности вынести законное и обоснованное решение (Постановление от 1 марта 2012 года № 5-П).

Конституционный Суд неоднократно подчеркивал, что из права на судебную защиту, как оно сформулировано в статье 46 Конституции Российской Федерации, не вытекает возможность выбора заинтересованным лицом по своему усмотрению конкретных форм и способов реализации такого права, которые с соблюдением конституционных требований устанавливаются федеральным законом. Предусмотренное частью первой статьи 39 ГПК Российской Федерации право истца отказаться от исковых требований вытекает из конституционно значимого принципа диспозитивности, который, в частности, означает, что процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, имеющих возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом.

Реализация указанного процессуального права осуществляется лишь с санкции суда, поскольку именно суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом и создает условия для установления фактических обстоятельств при рассмотрении и разрешении гражданских дел, что является необходимым для достижения задач гражданского судопроизводства. Это правомочие суда, будучи следствием принципа судейского руководства процессом, выступает процессуальной гарантией закрепленного в статье 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации права граждан на судебную защиту (Определения от 29 мая 2012 года № 1158-О; от 28 мая 2013 года № 750-О).

Признавая право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, Конституция Российской Федерации гарантирует государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод, возможность обжалования в суд решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц. Право на судебную защиту в полной мере распространяется на выборных должностных лиц местного самоуправления, которые должны иметь доступ к правосудию в целях обеспечения беспрепятственной в течение всего срока полномочий реализации возложенных на них публичных функций, связанных с решением от имени и в интересах населения вопросов местного значения. Данный вывод согласуется с ранее выраженной Конституционным Судом правовой позицией, в силу которой использование судебной процедуры в случаях досрочного прекращения полномочий выборного органа местного самоуправления в установленных законом случаях во многом предопределяет уровень защищенности конституционного права граждан на осуществление местного самоуправления. Соответственно, федеральный законодатель, обладающий достаточно широкой свободой усмотрения при создании конкретных процессуальных механизмов судебной защиты права на участие в осуществлении местного самоуправления, в том числе при решении вопроса о порядке замещения должности главы муниципального образования, удаленного в отставку, при регулировании всей системы общественных отношений, складывающихся после удаления главы муниципального образования в отставку, должен учитывать необходимость обеспечения своевременной и эффективной судебной защиты, включая реальную возможность принудительной реализации принимаемых судебных решений.

Именно на федеральном законодателе, связанном в своей правотворческой деятельности производными от принципа правовой государственности требованиями верховенства права, правовой определенности и поддержания взаимного доверия во взаимоотношениях личности и публичной власти, лежит обязанность не допускать возникновения ситуаций, при которых результаты состоявшихся выборов на должность главы муниципального образования ставились бы под сомнение и могли бы быть пересмотрены путем признания выборов недействительными по одному только формальному основанию – вынесению судом решения о незаконности удаления в отставку ранее избранного главы муниципального образования. В свою очередь, допущение возможности вынесения судебного решения, которое не может быть исполнено, не согласуется с конституционными требованиями, предъявляемыми в демократическом правовом государстве к осуществлению правосудия (Постановление от 27 июня 2013 года № 15-П).

Исследуя правовую природу третейских судов и предназначение производства в третейских судах, Конституционный Суд указал, что предоставление заинтересованным лицам права по своему усмотрению обратиться за разрешением спора в государственный суд (суд общей юрисдикции, арбитражный суд) в соответствии с его компетенцией, установленной законом, или избрать альтернативную форму защиты своих прав и обратиться в третейский суд само по себе не может рассматриваться как их нарушение, а, напротив, расширяет возможности разрешения споров в сфере гражданского оборота. С учетом указанных обстоятельств, а также на основе анализа практики Европейского Суда по правам человека при применении соответствующих положений статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод Конституционный Суд пришел к выводу о том, что передача спора, который возник или может возникнуть между сторонами какого-либо конкретного правоотношения, на рассмотрение третейского суда остается альтернативной формой защиты права и не превращает сам по себе порядок третейского разбирательства в собственно судебную форму защиты права, равно как и не порождает иных юридических последствий, помимо предусмотренных законом именно для третейского решения, которое – в силу юридической природы третейского разбирательства – принимается третейским судом от своего имени, обязательно для сторон на основе добровольного исполнения, а обеспечение его принудительного исполнения находится за пределами третейского рассмотрения и является задачей государственных судов и органов принудительного исполнения (Определение от 4 октября 2012 года № 1831-О).

Вместе с тем в отличие от решений государственных судов решение третейского суда наделяется свойством принудительной исполнимости только после прохождения установленных процессуальным законодательством процедур получения исполнительного листа на его принудительное исполнение. Указанные процедуры, не связанные с пересмотром решения третейского суда по существу, предполагают проверку на предмет надлежащего, основанного на законе формирования состава третейского суда, соблюдения процессуальных гарантий прав сторон и соответствия решения третейского суда основополагающим принципам российского права, т.е. на предмет соответствия данного частноправового по своей природе акта тем требованиям, которые предъявляются законом для целей принудительного исполнения (Определение от 2 июля 2013 года № 1045-О).

Затронув проблему преюдициальности и отметив, что в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, Конституционный Суд отметил, что это означает признание в качестве преюдициальных обстоятельств, установленных судебными постановлениями судов общей юрисдикции, но не решениями третейских судов, что соответствует статусу третейских судов как альтернативной формы разрешения гражданско-правовых споров, в рамках которой не осуществляется правосудие (Определение от 28 мая 2013 года № 851-О).