Конституции Российской Федерации как один из основных источников трудового права

В настоящее время принцип равноправия является одним из базовых конституционных принципов, причем не только для трудового, но и других отраслей права. Ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации вводит принцип равноправия в число основных принципов регулирования трудовых и непосредственно связанных с ними отношений и придаст ему огромное значение. В первую очередь провозглашается и обеспечивается равенство прав и возможностей работников, в том числе па продвижение по работе, профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации. С принципом равноправия тесно связан и принцип справедливости. Они вза­имно дополняют друг друга и находят общее выражение в принципах, свя­занных с запретом дискриминации в сфере труда, обеспечения права на спра­ведливую заработную плату и других положениях ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации.[45]

Спецификой многих конституционных принципов регулирования об­щественных отношений в сфере труда, в том числе равноправия и справедли­вости, является законодательное установление условий, а также большое ко­личество всевозможного рода ограничений и особенностей, при которых принципы реализуются. Так, право работника на справедливую заработную плату сопровождается обязанностью государства установить и обеспечить минимальный размер оплаты труда, который постепенно должен будет дос­тигнуть прожиточного минимума.

Для принципа равноправия в трудовом праве характерны различного рода исключения, например, при приеме на работу (ограничивается прием женщин на тяжелые и подобные им работы), прекращении трудового догово­ра (устанавливаются дополнительные основания расторжения трудового до­говора с педагогическими работниками по инициативе работодателя), уста­новлении размера материальной ответственности (повышенная материальная ответственность руководителя организации по сравнению с иными работни­ками) и т.д. С одной стороны, установление ограничений и исключений направлено на защиту прав и законных интересов работников и работодателей, с другой - это создает основу для злоупотреблений со стороны последних. Достаточно взглянуть на публикуемые в средствах массовой информации объявления о приеме на работу, содержание которых нарушает принципы равноправия и справедливости. В них, как правило, для желающих поступить на работу устанавливаются дискриминационные требования, связанные с по­лом, возрастом, местом жительства и т.д.

Вышесказанное подводит нас к следующему принципу – запрещения злоупотребления правами.

Конституция Российской Федерации в ст. 53 провозглашает, что права лиц от «...злоупотреблений властью» охраняются законом.

Конституцией Российской Федерации права, свободы и охраняемые интерес человека возведены в ранг высшей ценности (ст. 2); они являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, ... обеспечиваются правосудием (ст. 18). Конституция Российской Федерации фиксирует границы осуществления прав как государством так и самими гражданами: «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать прав и свобод других лиц» (п. 3 ст. 17): «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это «обходимо а целях защиты прав и законных интересов других лиц» (п. 3 ст. 55), запрещается отрицание или умаление общепризнанных прав, свобод человека и гражданина (п. 1 ст. 55).

Таким образом, Конституция Российской Федерации не содержит определения, что такое злоупотребление, но устанавливает границы (пределы) осуществления прав.

В юридической науке проблема злоупотребления правом до сих пор остается неразрешенной, во многом - дискуссионной. Критическому анализу подвергается как сам термин «злоупотребление правом», так и его содержание. Отсутствует также единая концепция относительно того, является ли злоупотребление правом «обратной стороной права», т.е. правонарушением, или это качественно иное поведение субъекта, отличное от традиционно понимаемых правомерности или противоправности.

В науке этот феномен «злоупотребление нравом» понимается по-разному, причем, значения этого понятия зачастую употребляются даже противоположных смыслах.

Агарков М.М. отвергал теорию злоупотребления правом, считая невозможным противоправное осуществление прав. По мнению М.Н. Малеиной,  И.А.   Покровского, С.Т.  Максименко действия, называемые  злоупотреблением правом, - не что иное, как выход за пределы права, т.е. правонарушение.[46]

В.П. Грибанов понимал под злоупотреблением правом «особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения».[47]

М.И. Бару указывал, что злоупотребление правом «всегда внешне опирается на субъективное право и формально не противоречит объективному праву», т.е. злоупотребление правом правонарушением не является.

Термин «злоупотребление правом» в его буквальном понимании означает употребление права во зло, когда управомоченный субъект, обладая субъективным правом, действует в его пределах, но наносит какой-либо ущерб правам других людей или обществу в целом.[48]

Анализ законодательства и практики его применения позволяет заключить, что злоупотребление правом – это явление все-таки правовое, так как полагает:

1.      Наличие у лица субъективных прав;

2.      Деятельность по реализации этих прав;

3.      Использование этих прав в противоречие с их социальным назначением или причинение вреда общественным и личным интересам;

4.      Отсутствие конкретных юридических запретов или санкций за совершенное деяние

Злоупотребление правом, являясь деянием правомерным, не связано с нарушением запретов, невыполнением обязанностей, более того, отсутствует какая-либо санкция за данное деяние. Именно поэтому злоупотребление правом не является правонарушением.[49]

Но злоупотребление правом не является и правомерным поведением, так как правомерное поведение всегда социально полезно.

А.С. Шабуров считает злоупотребление правом самостоятельным видом правового поведения, юридические последствия которого нетрадиционны. Они не могут быть ни юридической ответственностью (т.к. это не правонарушение), ни тем более мерами поощрения.[50]

На наш взгляд, представляется возможным рассматривать
злоупотребление правом как промежуточный вид поведения между
правомерным и противоправным.

Злоупотребление правом является индикатором того, что общественные отношения развиваются, изменяются, формируются и достигают такого уровня, о котором стороны договора не могли предполагать. В том случае, когда степень общественной опасности от злоупотребления правом возрастает, законодатель определяет его как правонарушение, нормативно его запрещая и снабжая норму санкцией.

Злоупотребление правом - форма поведения, которая умаляет права других лиц в рамках дозволенного общего типа поведения; оно заключается в действиях, не выходящих за границы субъективного права, использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права, нарушая права других лиц (Исмагилов). При этом важным является еще и сам процесс осуществления, процесс реализации права[51], а не только содержание субъективного права.

Но, к сожалению, в Трудовом кодексе термин «злоупотребление правом» не употребляется. В реальной действительности, если исходить из того определения, что злоупотребление правом поведение, которое умаляет права других лиц в рамках дозволенного общего типа поведения, то и работник, и работодатель могут столкнуться с проблемой злоупотребления своих прав.

В соответствии со статьёй 37 Конституции РФ:

Труд свободен. Каждый  имеет право свободно  распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, включая запрет принудительного труда.

Содержание принципа свободы труда рассматривается авторами неод­нозначно. В советские времена он означал, прежде всего, запрет эксплуата­ции работника в процессе труда и являлся, скорее, принципом социалисти­ческого общества, но не права. При этом основой этого принципа и всей правовой и государственной системы являлась конституционная обязанность каждого советского гражданина трудиться.

Принцип свободы труда отражал невозможность использовать труд граждан на благо конкретных лиц Связано это было с запретом на занятие предпринимательской деятельностью и отсутствием частной формы собст­венности. Вследствие того, что хозяйственную деятельность в советский пе­риод осуществляло только государство, принимать на работу граждан имели право только государственные организации. При этом наука трудового права негативно относилась к понятию «наемный труд», отождествляя его с экс­плуатацией человека. Подчеркивалась самостоятельность труда всех граждан на благо общества и государства.

Современная юридическая наука отводит принципу свободы труда другую, более важную роль. В основе его лежит право человека самостоя­тельно определять - использовать ли свои способности к труду или нет.

Главной составляющей принципа является запрет принудительного труда, который никак не сочетается с советской «обязанностью трудиться».

Следует согласиться с Д.Ю. Гладких, который придает принципу сво­боды труда первостепенное значение и предопределяющую роль по отноше­нию к другим принципам трудового права.[52] Л.Ю. Бугров фактически наделя­ет свободу труда качеством общеправового принципа. «Свобода труда, - по мнению автора, - связана с другими свободами, но не равна им по значению, она должна расцениваться как основа почти всех других прав и свобод лич­ности».[53]

Восприятие свободы труда только в таком ракурсе несколько обедняет сам принцип, наделяя его лишь качеством элемента правового статуса граж­данина (то же самое можно сказать и об обязанности трудиться в советское время). Рассматриваемый принцип предназначен еще и для направления раз­вития законодательства о труде, а также непосредственного регулирования трудовых отношений, ведь по верному замечанию СЮ. Головиной принци­пы права - не декларация, а руководство к действию.[54]

По нашему мнению, межотраслевой конституционный принцип свобо­ды труда относительно его воздействия на трудовое отношение стоит рас­сматривать в двух плоскостях. В первой плоскости принцип регулирует от­ношения, имеющие место до заключения трудового договора. Причем эти отношения могут носить как общерегулятивный (право каждого гражданина использовать свои способности к труду), так и конкретнорегулятивный ха­рактер (например, право выбирать профессию). Во второй плоскости свобода труда рассматривается как основа регулирования возникшего трудового от­ношения.

Еще одной проблемой конституционного принципа свободы труда является отнесение к его содержанию права работников на защиту от безработицы.[55]

Следует согласиться с О. Пферсманом, отмечающим, что конституцион­ный принцип является действенным только в случае создания определенных предусмотренных законом обязанностей, в случае нарушения которых можно обратиться к конституционному судопроизводству.[56]

Принцип защиты от безработицы, в конечном счете, предполагает возможность каждого гражданина рассчитывать на получение работы (что, на наш взгляд невозможно в реальности).

В другом значении указанный принцип можно рассматривать как правовую защиту от необоснованного увольнения или необоснованного отказа в приеме на работу.[57]

Но подобная формулировка, на наш взгляд, является частью другого конституционного принципа - право работников на справедливые условия труда. Он в числе прочего включает в себя как равенство работников, так и определенные гарантии для них при устройстве на работу и увольнении.

В связи с вышесказанным, следует согласиться с А.Е. Пашерстником, который утверждает, что такие принципы, как свобода от эксплуатации, свобода от безработи­цы не являются правовыми, а представляют собой особенности экономиче­ской и социальной политики государства и не имеют регулятивного характера.[58]

Таким образом, защита от безработицы не относится к принципам права (также как и не является элементом содержания какого-либо из них), а яв­ляется правовым принципом деятельности государства, имеющим, совершенно другое содержание.

В ст. 4 ГК РФ законодатель признал принудительным трудом невыплату работнику в установленный срок или не в полном размере заработной платы. Право работника в соответствии со ст. 142 ТК РФ не выходить на работу, по мнению С. Ю. Головиной, является реализацией принципа запрета прину­дительного труда.

Мы считаем, что принудительный труд в рассматриваемом значении не может распространяться на будущие отношения работника и работодателя. В прошлом действительно имел место принудительный труд, поскольку заработная плата за выполненную работу не выплачена. В будущем же добросовестность работодателя презюмируется, иначе любой работник, имеющий основание полагать, что работодатель не выплатит ему заработную плату, шихте не выходить на работу.

На наш взгляд, возможность отказаться от продолжения работы ни что иное, как форма самозащиты трудовых прав, т.е. реализация конституцион­ном) принципа защиты трудовых прав всеми предусмотренными законом способами.

Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.