Развитие творческих способностей у детей младшего школьного возраста

на тех, кто идет впереди...

Большинству учителей просто некогда заниматься одаренными детьми; а некоторым

из них   как  бы   мешают ученики с поражающими  познаниями, с  не всегда

понятной умственной активностью. Бывает и так: педагог  поначалу собирается

давать явно выдающемуся   ученику   более трудные  задания,   уделять   ему

специальное внимание. Но   потом   такие намерения (а иногда и обещания

родителям) забываются - нет для этого у учителя  ни времени, ни сил... К тому

же в ученике  незаурядном, с необычно высоким  умственным уровнем педагог

нередко видит  прежде всего лишь восприимчивого к  учению, не замечая, что

такой ребенок  нуждается в особом подходе.

Трудности могут  начаться с того, что ребенок, опережающий  сверстников,

склонен постоянно  привлекать к себе внимание. Стремительное  выполнение

заданий, готовность правильно ответить не вопрос учителя  — для него желанная

умственная игра, состязание. И он торопливее других тянет руку — радостный,

предвкушая одобрение. И при этом все время жаждет новой умственной пищи... Но

это через какое-то время надоедает учителю, и другим ученикам, и ему самому.

Такой ученик постепенно становится всем в классе в тягость.

Часто в начальных  классах наиболее развитого ученика  почти перестают

спрашивать: учитель  ведь уверен, что он и так знает. Если он все же

настойчиво пытается что-нибудь сказать или спросить, то может нарваться и на

упрек, что он «выскочка». А когда он видит, что его активность учителю не

нужна, и переключается  на что-нибудь постороннее —  не миновать недовольства,

а то и раздражения  педагога: почему отвлекается и не интересуется занятиями?

Уж не слишком  ли он себе возомнил?

Так, поначалу энтузиаст  учебных занятий, ребенок становится лишним в школе, а

она ему — ненужной. Он предпочитает болеть, лишь бы не посещать уроки. В

результате уже  в первые же школьные годы и тем более в подростковые многие

выдающиеся дети оказываются в конфликте с  учителями. А те иногда и сами не

знают, чем такой  ребенок их раздражает: с одной  стороны все-таки вундеркинд,

а с другой —  «какой-то ненормальный»...

Причина такого конфликта в том, что наиболее   способные ученики  нуждаются

в нагрузке, которая  была бы под стать их умственным   силам;   а    наша

средняя школа, кроме  средней программы, ничего им предложить не может.

Обычная картина: на контрольной работе по математике, пока большинство ребят

едва-едва только к концу урока решают предложенные   задачи,  два-три ученика

успевают сделать  свой вариант, вариант для соседнего  ряда и еще ищут, чем бы

заняться... Иногда они получают новые   примеры   или   начинают делать

домашнее задание, но это в лучшем случае. Часто  учитель отказывается давать

дополнительные  задания, мотивируя тем, что не намерен  проверять лишнее.

Бывает и так: ученикам с легкостью решающим задачи, надоест просто  так

сидеть  в ожидании, они начинают  переговариваться, баловаться... И кончается

тем, что от них  требуют дневники, в которых появляется: «Болтал на уроке!»,

«Плохое поведение  в классе!»[11]

Незаурядный ученик — испытание для учителя, особенно если для учителя главное

— «чтобы был порядок». А как развитому и независимому ученику не

взбунтоваться против муштры. Отсюда — частые выговаривания  им   (не мешать!),

укоряющие записи в дневнике, вызовы родителей...

Правда, немалая  часть детей с ранним подъемом способностей, в конечном счете,

как-то приспосабливается  к общим требованиям. Но происходит это, в сущности,

ценою ослабления, если не потери, некоторых важных особенностей, отличающих

таких детей.   Они вынуждены становиться   менее   самостоятельными,

тормозить свою любознательность и творческие порывы. Их особые возможности

остаются как  бы невостребованными!

Бывают и другие варианты школьных трудностей у ребенка  с ранним умственным

расцветом. От него   ожидают, требуют и родители, и  педагоги, чтобы он

обязательно   был    примерным учеником, отличником. А ведь отметки часто

ставят не только за знания, но и за поведение, за почерк. Ученику с

повышенными способностями  достается гораздо больше, чем  другим, например, за

не по форме  выполненное     домашнее   задание,     за   какое-нибудь     не

предусмотренное  темой высказывание  на  уроке,  за небрежную письменную

работу. А в некоторых  семьях любое снижение отметок воспринимается как драма.

У ребенка с  ранним умственным расцветом нередки  трудности и во

взаимоотношения со сверстниками. Часто одноклассники, особенно к началу

подросткового возраста, начинают активно отторгать от себя такого ученика,

дают ему обидные  прозвища, стараются поставить его  в неловкое положение. А

тот, чтобы не оказаться  отверженным, стремится   быть «как все»: избегает

обнаруживать себя самым знающим или, тем более, самым старательным. [12]

Немало дополнительных переживаний выпадает на долю такого ребенка, если ему

почему-либо не даются физкультура, занятия по труду. И  другие ученики здесь

могут быть не лучше, но они не привлекают к себе такого пристального

внимания. А физическая неумелость, робость у ученика, далеко опережающего

других в умственном   отношении, непременно становятся поводом  для насмешек,

издевок. Трения с  товарищами бывают вызваны и тем, во что играют дети: юные

интеллектуалы   тянутся   к   различным словесным играм, к шахматам в те

годы, когда их сверстники — по преимуществу    к подвижным и более веселым

играм. Среди «выдающихся»   детей  есть   своего  рода «фанаты» умственных

увлечений — иногда они оказываются прогульщиками, которым жалко терять время

на занятия в  школе, поскольку они отвлекают  от того, чем они сейчас

захвачены. Некоторые  вообще хотели бы заниматься только тем, что для них

загадочно и ново. И на кружки многие из них ходят  до тех пор, пока еще не

научились чему-то, не разобрались, а затем интерес пропадает. Во всем этом

выступает одна из показательных, частых черт характера  ребенка с ранним

подъемом интеллекта — упорнейшее нежелание делать то, что ему неинтересно.

[4]

Такие дети обычно сразу же стремятся заниматься сами. Их задевает и обижает,

если кто-нибудь из взрослых пытается руководить приготовлением уроков.

Осложнять их отношения  с родителями может и повышенная требовательность к

старшим, от которых  они порой дотошно добиваются, например, обоснования

каких-нибудь высказанных теми утверждений. Некоторые из таких детей, с особо

ярким воображением, оказываются выдумщиками, фантазерами, которые готовы всех

убеждать в том, чего не было, но что возникло в их мечтах. Это может

обнаруживаться  и на уроках, и во внешкольных  занятиях. Рано созревшие

интеллектуально дети, опираясь на логику, способны порой  прийти к

ошарашивающим взрослых нравственным суждениям. От них, например, можно

услышать в младшем  подростковом возрасте, что родителям  никто ничем не

обязан, или —  что те, кто мало смеется, — плохие люди. Подобного рода

«теоретизирование»  обосновывается, подкрепляется логически  верными ссылками

на то, что они  слышали или сами читали. В их умствованиях, наряду с

формальной правильностью, отчетливостью суждений, выступают  и схематизм,

односторонность их представлений. Но это их не смущает.

Сильные и слабые стороны такого ребенка взаимосвязаны, переходят друг в

друга. Так, легкость, с которой дается учение, привычка учиться «хватая на

лету», может приводить  к нежеланию, неумению упорно заниматься.

Время от времени  то в одной, то в другой газете промелькнет  не перестающее

казаться удивительным сообщение о поступлении в  вуз школьника тринадцати или

четырнадцати лет. Значит, кто-то учился в школе вместо 10-11 лет всего 6-7

лет. Чаще всего необыкновенно развитый ребенок поступает, как и все, в шесть

— семь лет в  первый класс, но потом его ускоренно, иногда в первом же учебном

году, переводят  в последующие классы. Бывает и  так, что «перескок» через

класс или несколько  таких «перескоков» происходят уже в подростковом

возрасте. Раньше для этого требовалось специальное  разрешение органов

народного образования.    Теперь,    согласно    новому    «Положению  об

общеобразовательной средней школе», официально введено  право сдавать

экстерном за любой класс и за школу в целом.[61].

Несмотря на то, что теперь в общеобразовательной  школе разрешено сдавать

экстерном это  не снимает трудностей в развитии одаренных детей. Ведь при этом

возникают новые  сложности.

Во-первых, образуются определенные пробелы в знаниях, умениях и навыках, не

обеспечивается  должная систематичность в их усвоении. Во-вторых, приходится

иметь дело с различиями в физическом и нравственном развитии одаренного

ребенка и его  одноклассников. Тут и физкультура, и трудовое обучение, и

наконец, этика и психология семейной жизни... Как в этих условиях идет

формирование самооценки, отношений с одноклассниками  и взрослым? Кто и как

должен разрабатывать  для одаренных детей индивидуальные учебные программы и

планы? Прежде всего  необходимо, чтобы во всех классах, где есть такие дети,

учителя как минимум   прошли соответствующую курсовую подготовку. Иначе члены

педагогического коллектива, прежде всего руководители школы, будут относиться

к «перескакиванию» с большими опасениями.

Второй путь —  создание лицеев и гимназий для одаренных. В наши дни эти виды

учебных заведений  пользуются большой популярностью. Что же, — это не плохое

решение проблемы. Тем более, если учебно-воспитательный процесс в лицеях и

гимназиях будет  построен на научных принципах и  достаточно разнообразной

методической базе (что пока, к сожалению, не везде).

Третий путь —  создание для детей с повышенными  способностями особых классов в

структуре массовой общеобразовательной школы. Сейчас этот путь внедряется во

многих школах. Одной из его положительных черт можно назвать то, что проблема

обучения и воспитания одаренных детей не рассматривается  изолированно от

судьбы детей  с менее развитыми способностями. Да и сама структура обучения и