Культурология

Особое место на стыке  Востока и Запада занимает Россия. Она, в сущности, вынуждена решать проблему диалога двух различных социокультурных миров как проблему своей внутренней политики. Не случайно многие русские мыслители указывали в этой связи на особую историческую миссию России, которая уже в силу своего географического места на земном шаре призвана соединить Запад и Восток.

3. Исторически специфика русской культуры складывалась под влиянием природного, этнографического и геополитического факторов.

Любой народ и его  культура являются заложниками своих  естественных, природных начал. Не случайно великий русский историк В.О. Ключевский свой «Курс русской истории» начинает с анализа русской природы и ее влияния на историю народа и его менталитета. Он говорил о широте ландшафта души русского человека, который пал жертвой своей географии. Русская равнина и ее почвенное строение, лес и степь, река и бескрайнее поле, овраги и летучие пески- все это, считает историк, формировало и мировоззрение русского народа, и тип преимущественной хозяйственной деятельности, и характер земледелия, и тип государственности, и взаимоотношения с соседними народами (в частности, с кочевыми народами Великой степи), и фольклорные фантастические образы, и народную философию (см. В.О. Ключевский. Курс русской истории. Т.1, Лекция IV).

Важной особенностью русской культуры было то, что с  самого начала она возникает на многоэтнической  основе. В процессе расселения восточные славяне, составившие ведущее ядро древнерусской народности, столкнулись с финно-угорскими, иранскими, тюркскими и другими племенами, которые были частично ассимилированы в процессе этногенеза. Формирующаяся древнерусская культура несомненно вобрала в себя элементы культу этих неславянских народов. Автор книги «Характер русского народа» Н.О. Лосский считал, что самой коренной чертой русского национального характера является «способность усваивать черты любого национального типа». Осваивая огромные пространства Евразии, русские не замыкались в компактный этнос, а, наоборот активно смешивались с местным населением. Происходило взаимопроникновение языков и культур. Заметный отпечаток на русскую культуру наложило географическое положение Руси – России. Она попеременно оказывалась то в зоне восточного, то в зоне западного влияния. Напряженное пребывание в режиме выбора способствовало утверждению своеобразного типа культурно-исторического развития.

Русская культура, будучи по своему происхождению и характеру европейской культурой, впитала так же значительные воздействия культур Востока. Восточная специфика русской культуры есть результат ее истории. Она, в отличие от западноевропейской культуры, формировалась на иных путях. Ее развитие было связано с другими историческими событиями – с отражением набегов азиатских кочевников, принятием восточного, православного христианства (католицизм – на Западе), борьбой против монгольского ига, объединением разрозненных русских княжеств в единое самодержавно-деспотическое государство и распространением его власти дальше на Восток.

Пограничное положение  России между Востоком и Западом  определило внутреннюю противоречивость русского национального характера  и менталитета русской культуры.

Сложно представить русскую культуру в виде целостного, логически развивающегося явления. Каждый раз, на любом историческом этапе своего развития она как бы двоится, имеет одновременно два отличных друг от друга лица: европейское и азиатское, оседлое и кочевое, христианское и языческое, коллективное и индивидуальное. Подобные пары противоположностей свойственны русской культуре с древнейших времен и сохраняются фактически до настоящего времени. Двоеверие, двоемыслие, двоевластие, раскол – вот наиболее значимые для понимания русской культуры понятия. Та же противоречивость отличает и характер русского человека: «природа русского человека очень поляризованная. С одной стороны, смирение, отречение; с другой стороны – бунт, вызванный жалостью и требующей справедливости. С одной стороны – сострадательность, жалостливость; с другой стороны – возможность жестокости. С одной стороны любовь к свободе,  с другой – склонность к рабству» (Н. Бердяев).

Объясняя эту антиномичность русской культуры и противоречивость русской души, Н.А. Бердяев писал: «В России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории – Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное» (Бердяев Н.А. Русская идея // О России и русской философской культуре. – М., 1990). Причем, как отмечал другой русский мыслитель – Н.С. Трубецкой, один из первых «евразийцев», культура России не есть механическое сочетание европейских и азиатских элементов, а представляет собой новое неповторимое единство. И ее надо противопоставить культурам Европы и Азии как срединную, евразийскую культуру.

Основа России, по мнению евразийцев, идейно-религиозная, ее идеологический стержень составляет православие. Принятие христианства в его восточном варианте имело для Руси – России значение культурного и цивилизационного выбора. Причем сам этот выбор был во многом предопределен именно геополитическим положением России (см. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. – М., 1994). Выбор христианства был шагом к Западу, к цивилизации европейского типа. Он отделил Русь от Востока и от тех вариантов культурной эволюции, которые связаны с буддизмом, иудаизмом и мусульманством. Вместе с тем, выбор христианства в его греко-византийском варианте позволил Руси остаться независимой от духовно-религиозной власти римского папства и учесть роль восточного фактора в своем историческом развитии. Православие явилось духовной силой, которая скрепляла русские княжества и толкало русский народ к объединению, чтобы выстоять под давлением как с Востока, так и с Запада.

Вековое существование  России в религиозном противостоянии языческому Востоку и католическому Западу сделало свое дело. Окруженный со всех сторон «иноверцами» русский народ выработал ощущение своей единственности, уникальности, несхожести с другими народами. Наложившись на это ощущение, мессианские идеи (теория «Москва – третий Рим») оформили русский патриотизм как культурный феномен, который не исчерпывается «любовью к отеческим гробам», но предполагает особую историческую судьбу России, особые отношения ее со всем человечеством и обязанности перед ним.

Любопытный взгляд на столкновение Востока и Запада в  русской культуре представил Г.В. Плеханов, выдающийся русский мыслитель рубежа XIX-XX вв. Он считал, что в России идут два процесса, параллельных один другому, но направленные в обратные стороны: с одной стороны, европеизация узкого высшего культурного слоя общества, с другой, - углубление «азиатского способа производства» и усиление «восточной деспотии», в результате чего основная масса российского населения по своему положению и уровню культуры продолжает изменяться «в сторону прямо противоположную, - в сторону Востока. Отсюда глубокий разрыв между народом и «просвещенным» обществом. Таким образом, русский Востоко-Запад не только «соединяет два мира» (по Бердяеву), но и разъединяет и противопоставляет их.

Русская Евразия –  как считают многие современные  культурологи – это единство и борьба цивилизационных процессов, берущих начало как на Западе, так и на Востоке – своего рода уникальный цивилизационный водоворот. Вместе с тем, изначальная «пограничность» русской культуры порождала не только универсализм целей (представление о мессианской роли России), но и определила весьма драматичные пути и судьбу России, непредсказуемость ее социокультурной истории.

История русской культуры имеет ярко выраженный дискретный (прерывистый) характер. Бердяев выделял в ней «пять разных Россий» как пять культурно-исторических типов – Киевская Русь, монголо-татарская Русь, Московское царство, Петербургско-императорская Россия и Россия советская. Современные авторы называют еще четыре: наряду с советской Россией была и русская эмиграция (русское зарубежье); начиная с 1991 года, мы ведем отсчет посттоталитарной истории России; в  особый тип культуры сегодня выделяют эпоху «серебряного века»; и конечно, дохристианская, языческая Русь должна быть включена в этот ряд. Таким образом, уже девять разных культурно-исторических парадигм, что чрезвычайно много для одной культуры, даже прожившей более 11 веков. Причем сами парадигмы в русской истории не просто сменяют друг друга, а постоянно наслаиваются одна на другую: язычество сосуществует с христианством, традиции Киевской Руси переплетаются с монгольскими новациями в московском царстве, в петровской России резкая модернизация сочетается с глубоким традиционализмом допетровской Руси и т.д.

Русская культура на протяжении столетий находилась на историческом «перекрестке», с одной стороны, модернизационных путей цивилизационного развития, свойственных западноевропейской культуре, с другой – путей органической традиционности, характерных для стран Востока. Русская культура всегда стремилась к модернизации, но модернизация в России шла медленно, тяжело, «с оглядкой» на традиции.

Ментальная основа русской  культуры представляет собой, по точному  наблюдению Г. Федотова, «в разрезе» как  бы эллипс с двумя разнозаряженными «ядрами», между которыми развертывается постоянная борьба-сотрудничество. В каждом отдельном случае подобная «парность» взаимоисключающих свойств национально-русского менталитета порождает, во-первых, перманентную нестабильность русской истории, потенциальную «разветвленность» социального и культурно-исторического процесса; во-вторых, устойчивое стремление русской культуры вырваться из плена дуальных противоречий «рывком», «скачком», путем решительного, революционного перехода в новое качество. Отсюда обычный для русской социальной и культурной истории «катастрофизм» темпа и ритма национального развития, дискретность исторического процесса.

4. При изучении русской культуры встает вопрос о роли в ее развитии культур соседних стран и народов. Существует точка зрения, согласно которой первенствующая роль в формировании и развитии русской культуры отводится иноземным влияниям и вся она предстает как результат этих влияний и заимствований – то византийского, то южнославянского, то западно-европейского и т.д. Тезис «о несамостоятельности» древнерусской культуры был убедительно опровергнут Д.С. Лихачевым, который отмечал, что с «какой-то точки зрения каждая культура несамостоятельна. Ибо настоящие ее ценности развиваются только в соприкосновении с другими культурами, вырастают на богатой культурной почве и учитывают опыт соседей… Русской культуре очень повезло. Она росла на широкой равнине, соединенной с Востоком и Западом, Севером и Югом. Ее корни не только в собственной почве, но и в Византии, а через нее – в Античности, в славянском юго-востоке Европы, в Скандинавии, в многонациональном составе самой Древней Руси. Одно только перечисление народов, входящих в соприкосновение с нами, говорит о мощи и самостоятельности русской культуры, умевшей заимствовать многое у них и остаться самой собой. Даже продолжавшееся более двух веков монгольское иго на Руси не смогло изменить характера и направленности русской культуры. Непосредственное воздействие завоевателей (монголо-татар) на культуру Руси было невелико и сказалось лишь в сфере языка, вобравшего в себя некоторое количество тюркских слов, да в отдельных деталях быта. Однако нашествие послужило суровым историческим уроком, показавшим народу опасность внутренних раздоров и необходимость единой, сильной государственной власти, а успешное завершение борьбы с восточным соседом дало ему ощущение собственной силы и национальную гордость.

Внешние влияния служили  для России скорее факторам пробуждения, ибо она время от времени нуждалась  в толчках со стороны. В IX веке это  было скандинавское влияние, в X-XI вв. – византийское, в XIII-XV вв. – монгольское, в конце XX вв. – американское. Носителями иностранных заимствований первоначально всегда выступал центр. Народная периферия долгое время оставалась почвой, относительно пассивно воспринимавшей нововведения. Заимствованные культурные достижения подвергались на русской почве глубокой трансформации под воздействием местных традиций, творчески перерабатывались и становились достоянием самобытной русской культуры. Так было и с религией. Православие, придя на Русь из Византии, утверждается здесь не в ортодоксально-догматическом виде, а вобрав в себя многие языческие представления и культы восточных славян.

Россия – уникальное сообщество народов, самодостаточное  по своей сути. В ней есть все необходимое для автономной жизни, но она не замыкается. Наоборот, она демонстрирует миру образцы человеколюбия, социальной справедливости, высочайшей духовности, культурного сотрудничества самых разных народов (Россия заключает в себе три культурных мира – христианский, буддийский, мусульманский). Недаром такие выдающиеся культурологи, как Тойнби, Шпенглер, Сорокин, Бердяев видели в российском культурном опыте огромный потенциал, залог грядущего возрождения мира, освобождения его от гнетущего обезличивания и стереотипизации.

Сегодня в значительной мере утратило силу противопоставление культур Европы и России. Под влиянием современной культурной политики с ее ориентацией на общечеловеческие идеалы, на российской почве все более укореняются демократические ценности западного образца. И вместе с тем по-прежнему не затихают споры между «западниками» и «почвенниками», сторонниками и противниками реформ, либералами и консерваторами, демократами и коммунистами. Для современной России по-прежнему актуальным является вопрос: каким путем идти? Среди культурологов нет противников модернизации, но лишь немногие поддерживают модель вестернизационного развития России. Гораздо больше авторов занимают позиции, близкие к высказыванию академика Н. Моисеева: «Исправлять то, что плохо, но не разрушать то, что хорошо». Применительно к российскому обществу это предполагает учет таких культурных особенностей, как наличие разных типов социальности, отношение народов России к традициям и новациям, к региональным и централистским тенденциям, к общероссийским и специфическим этническим интересам.

В настоящее время, по мнению исследователей, существует три  варианта развития России: