Общественно-политическое развитие России во второй четверти XIX в

Таким образом, сталинское руководство, используя отмеченные факторы, а также военно-административные и идеологические рычаги, перевело народное хозяйство страны с чрезвычайных условий военного времени на рельсы мирного производства и обеспечило его дальнейшее развитие, превысившее уже в 1950 году довоенный уровень. Именно такие задачи были поставлены в 1946 году Верховным Советом СССР при утверждении закона о четвертом пятилетнем плане на 1946-1950 гг.

Несмотря на то, что в докладе председателя Госплана Н. Вознесенского говорилось о необходимости внедрения в советскую экономику экономических рычагов (цена, деньги, кредит, прибыль, премия) на деле в СССР продолжали действовать жесткие системы государственной монополии. Сохранялись и наращивались высокие темпы накопления в группе А (производство средств производства) народнохозяйственного комплекса. Отрасли же производящие товары и продукцию для непосредственного потребления населением (группа Б) развивались по остаточному принципу.

Такому технократическому подходу к нуждам трудящихся соответствовали и итоги выполнения пятилетки.

Бесспорно, они были впечатляющими. Уже к 1948 г. был в основном достигнут довоенный уровень развития, осуществлена реконверсия экономики. Значительно увеличилось производство основных видов продукции машиностроения – отрасли, которая определяла научно-технический прогресс. За годы пятилетки было восстановлено и построено заново 6200 крупных промышленных предприятий.

По официальным советским данным четвертая пятилетка была успешно выполнена, а по самым важнейшим показателям значительно перевыполнена. В первую очередь это были достижения черной металлургии, добыча угля и нефти, выработка электроэнергии, производство станков, машин, продукции химической промышленности.

Значительное развитие в послевоенные годы получила наука, особенно прикладная, имеющая стратегическое значение для безопасности страны. Усилиями талантливых ученых И. Курчатова, Я. Зельдовича, Ю. Харитона и других в СССР было создано собственное ядерное оружие.

Таким образом, после войны советскому народу, который за свой подвиг был достоин повышения жизненного уровня, как и в предвоенные годы, была предложена политика дальнейшей индустриализации. Несмотря на то, что она отчасти была продиктована интересами безопасности страны, все же главным было создание обстановки осажденной врагами крепости и жертвенности во имя ее защиты. Исходя из идеологических соображений, сталинское руководство не было заинтерисовано в поощрении роста зажиточности граждан. В. Молотов по этому поводу заметил: «Никого не обижать, но и никого не баловать. Только так можно навести порядок. Тут и нужна генеральная линия».

Исходя из этой лини, были проведены денежная реформа, отмена карточной системы и снижение цен.

Денежная реформа была проведена с целью уменьшения значительно выросшей в годы войны денежной массы. При этом обмен старых денег на новые проходил из соотношения 10:1. Не подлежали переоценке денежные вклады население до 3 тыс. рублей (число таких вкладов в стране не превышало 80%). В декабре 1947 г. была отменена карточная система. Продовольственные и промышленные товары стали продаваться в открытой торговле по единым государственным ценам. Однако при этом оставались нормы отпуска товара в одни руки.

До 1952 г. правительство пять раз снижало государственные розничные цены на продукцию массового потребления, что естественно выдавалось за заботу социалистического государства о трудящихся. На самом же деле механизм снижения цен на продукты состоял в том, что государство закупало у селян продукцию по низким ценам (очень часто ниже себестоимости), а продавало по более высоким. Полученная таким образом прибыль использовалась и на продолжающуюся индустриализацию, и как резерв для снижения цен.

Все это усугубило и без того подорванное войной положение в сельском хозяйстве. На 32% здесь сократилось трудоспособное население, более чем на четверть сократились посевные площади, из-за нехватки техники преобладал ручной, малоквалифицированный труд. В годы четвертой пятилетки что-то удалось поправить. Так, было электрифицировано до 80% МТС, колхозов и совхозов, несколько вырос уровень механизации полевых работ. К 1950 г. объем валовой продукции сельского хозяйства составил 99% его довоенного уровня.

Тем не менее, заготовительная политика, суть которой уже упоминалась, никак не стимулировала повышение эффективности сельскохозяйственного производства. В ней проявилось полное бесправие колхозов: государство «брало» у деревни хлеб и другие продукты за бесценок. Кроме того, личный крестьянский двор был обложен двойным налогом: натуральным (обязательные поставки мяса, молока, яиц, шерсти и т.д.) и денежным (523 руб. в год). За продукцию, сдаваемую государству, крестьяне получали символическую плату. Так, в 1950 г. молоко крестьяне сдавали по цене 25 коп. за литр (при государственной розничной цене 2 руб. 70 коп.), мясо – по 14 коп. за кг. ( при государственной цене 11 руб. 40 коп.).

В 1946 г. многие районы страны поразила засуха. Она началась в Молдавии, затем перекинулась на Украину и охватила Центрально-черноземную зону. Валовой сбор зерна в итоге составил 39,6 млн. тонн (в 1945 г. – 47,3 млн. тонн, а в 1940 г. – 95,5 млн. тонн).

В результате: массовое бегство из села и голод, который охватил районы засухи. Общая цифра потерь от голода – 1 млн. умерших и около 2 млн. заболевших. При этом известно, что государство располагало достаточными резервами хлеба, чтобы голод предотвратить. В 1946-47 гг. поставки зерна за границу (в социалистические и развивающиеся страны) выросли с 0,4 млн. тонн до 2,4 млн. тонн.

И тем не менее в стране царила обстановка массового трудового энтузиазма и стремления к высоким достижениям. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов веру в идеалы социализма. Но, думается, главным было все же стремление как можно скорее забыть ужасы войны, «вылезти из кирзовых сапог, ватной телогрейки и засыпного барака». Данная ситуация создавала благоприятные условия для духовного обновления общества.

2.2 Новый виток репрессий.

В конце декабря 1945 г. на заседании Политбюро принимается решение об освобождении от должности Наркома авиационной промышленности А. И. Шахурина. В конце апреля 1946 г. он был арестован вместе с главнокомандующим ВВС Главным маршалом авиации дважды Героем Советского Союза А. А. Новиковым. Началась разработка "авиационного дела", давшая повод для вывода из секретариата ЦК Маленкова. 30 апреля 1946 г. от Новикова было получено "признание", в котором он подтверждал, что являлся "непосредственным виновником приема на вооружение авиационных частей недоброкачественных самолетов и моторов". Кроме этого, он признавал себя виновным в "приобретении различного имущества с фронта" для своего "личного благополучия". Новикова принудили дать компрометирующие показания на Г. К. Жукова, обвинив последнего в стремлении "умалить руководящую роль в войне Верховного главнокомандования", т. е. Сталина,

В конце 40-х - начале 50-х гг. осуществляются чистки в Вооруженных Силах. В опале оказался Жуков, вынужденный командовать сначала Одесским, а затем Уральским военным округом. В 1948 г. в связи с празднованием трехлетней годовщины взятия Берлина в советской прессе не было даже упоминания его имени. В эти годы оказались лишены своих постов главнокомандующий ВМС адмирал И. С. Юмашев, командующий ВВС (после Новикова) маршал авиации К. А. Вершинин, командующий бронетанковыми войсками маршал С. И. Богданов, командующий артиллерией маршал И. Н. Воронов, начальник Главного Политического Управления Вооруженных Сил генерал-полковник И. В. Шикин и другие военачальники.

После смерти А. Жданова, последовавшей в августе 1948 г., положение близких к нему людей стало особенно уязвимым. Г. Маленков, используя патологическую подозрительность Сталина к любым проявлениям самостоятельности и инициативы, выступил одним из главных организаторов "Ленинградского дела". Он стремился доказать, что в Ленинграде существует организованная группа руководителей, вставшая на путь закулисных комбинаций, направленных против центрального руководства. Уже 15 февраля 1949 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о снятии со своих постов А. А. Кузнецова, М. И. Родионова (председателя Совмина РСФСР) и П. С. Попкова (первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б)). В 1949-1951 гг. в Ленинграде и области было подвергнуто репрессиям свыше 2000 ответственных работников.

Попкову и другим ленинградским руководителям вменялось в вину стремление создать по образцу других союзных республик компартию России со штаб-квартирой в Ленинграде, а также перевести в город на Неве правительство РСФСР. Одной из особенностей "Ленинградского дела" стало то, что гонениям подверглись не только партийные функционеры, а также советские, комсомольские, профсоюзные лидеры и члены их семей. Проходили чистки в вузах города, в ходе которых лишились работы многие известные ученые. Сотни названий книг и брошюр были запрещены и изъяты из библиотек.

С 29 сентября по 1 октября 1950 г. в здании Ленинградского окружного Дома офицеров состоялся судебный процесс над первой группой обвиняемых по этому "делу". 1 октября приговор был оглашен, и в тот же день оказались расстреляны А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, Н. А. Вознесенский, П. С. Попков, Я. Ф. Капустин и П. Г. Лазутин. Список жертв "Ленинградского дела" продолжал увеличиваться. В конце октября 1950 г. были расстреляны А. А. Вознесенский - министр просвещения РСФСР, бывший ректор ЛГУ военных лет; М. А. Вознесенская - первый секретарь Куйбышевского райкома ВКП(б) Ленинграда; Н. В. Соловьев - первый секретарь Крымского обкома ВКП(б), ранее председатель исполкома Ленинградского областного Совета; Г. Ф. Бадаев - второй секретарь Ленинградского обкома ВКП(б); А. А. Бубнов - секретарь Ленгорисполкома и другие руководители. Аресты и судебные процессы продолжались и в 1951-1952 гг. Общее количество погибших по "Ленинградскому делу" составило около 30 человек. Реабилитация осужденных началась уже после смерти Сталина.

"Ленинградское дело" стало своего рода репетицией перед планировавшейся серией новых процессов. В начале июля 1951 г. ЦК ВКП(б) получил заявление старшего следователя по особо важным делам МГБ СССР подполковника М. Д. Рюмина, в котором он "сигнализировал" о неблагополучном положении дел в Министерстве и обвинял в этом своего непосредственного начальника министра госбезопасности В. С. Абакумова. Данное обстоятельство устраивало Берию и Маленкова, которые летом 1951 г. возглавили специальную комиссию ЦК по расследованию деятельности Абакумова и сделали все возможное, чтобы устранить его с занимаемого поста. Бывший глава МГБ был исключен из партии и взят под стражу. Развернулась новая кампания по выявлению "врагов".

В конце 1951 - начале 1952 г. Сталиным было инспирировано "разоблачение" в Грузии так называемой мингрельской националистической организации. Даже Берия в этих условиях не мог не почувствовать угрозы своему положению, имея основания полагать, что следующей жертвой диктатора может стать он сам.

Осенью 1952 г. на Лубянке оказался весь цвет тогдашней элитной медицины: профессора В.Н.Виноградов, М. С. Вовси, Б. Б. Коган, А. М. Гринштейн, А. И. Фельдман и др. Сталин разрешил руководству МГБ применить к врачам методы физического воздействия. 13 января 1953 г. было опубликовано сообщение ТАСС под заголовком "Арест группы врачей-вредителей". В нем отмечалось, что врачи, воспользовавшись болезнью Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, назначили противопоказанный больному режим и тем самым умертвили его. При лечении кандидата в члены Политбюро ЦК А. С. Щербакова врачи якобы "неправильно применяли сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный режим и довели его таким путем до смерти".

В сообщении ТАСС содержалось утверждение, что врачи старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и тем самым ослабить оборону страны. Указывалось, будто действия медиков были направлены прежде всего на ухудшение здоровья маршалов А. М. Василевского, Л. А. Говорова, И. С. Конева, генерала армии С. М. Штеменко, адмирала Г. И. Левченко и др. Врачи обвинялись в том, что они являлись наемными агентами иностранных разведок, большинство из них были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией "Джойнт", созданной американской разведкой для проведения шпионской и террористической деятельности.

Общее число арестованных по "делу врачей" к февралю 1953 г. достигло 37 человек. Следствие по делу приобрело отчетливый антисемитский характер. В то же время арестованных заставляли давать показания на чем-либо неугодных деятелей партийной и военной олигархии - членов Президиума ЦК и представителей генералитета Советской Армии.[2]

2.3 Социальная политика в конце 1940-х - начале 1950-х гг.

Объективные перемены на международной арене и во внутренней жизни страны требовали основательного обобщения и теоретической разработки перспектив развития советского общества. Однако это неизбежно обнажило бы главный вопрос – о реакционной сущности сталинского режима. Тем более, что, перенеся все тяготы и победив в страшной войне, советские люди ожидали ослабления режима и все чаще и чаще задумывались над тем почему их жизнь устроена так, а не иначе. Но пока, отвечая на этот вопрос, они не добирались до истинных причин. Доминирующей оставалась молва о том, что виноваты некие «темные силы обманывающие Сталина».

И. Сталин чутко уловил, что если не воспользоваться этим настроением, то народ, в конце концов, доберется до истины и тогда падение режима неизбежно. Поэтому он идет на очередное усиление террора, стремясь с его помощью загнать, грозящие стать неуправляемыми, общественные процессы в прежнее русло. «Враги народа», «шпионы» были вскоре найдены. Им приписали все трудности послевоенного периода.

В 1948-1950 гг. было сфабриковано «Ленинградское дело». Секретарю ЦК партии А. Кузнецову, председателю Совета министров РСФСР М. Родионову и большому числу партийных работников были предъявлены обвинения в попытке противопоставить ленинградскую партийную организацию всей партии, в русском шовинизме (за предложение создать Компартию РСФСР). В октябре 1950 г. Кузнецов, Родионов, Вознесенский, Попков, Капустин были приговорены к расстрелу.

По клеветническому доносу врача Кремлевской больницы Тимошук были арестованы десятки видных ученых советской медицины. Их обвинили в намеренном «залечивании до смерти» деятелей советской партийной и государственной верхушки. Так возникло «знаменитое» «дело врачей».