Юридические конфликты: теоретико-методологические аспекты разрешения в процессе применения права

Таким образом, для анализа мотивационной стороны юридического конфликта интерес, прежде всего, имеет значение как явление сознания («субъективный интерес»), который мы обозначили термином «правовой (юридически значимый) интерес», поскольку именно в таком контексте можно говорить о волевой направленности интереса субъекта на удовлетворение потребности в конфликте. Однако, как справедливо утверждает А. Я. Курбатов, интерес в сознании в той или иной степени отражает объективно данные интересы: «прежде чем существовать в сознании, интерес существует в социальной действительности» [110, с.256]. Соответствие же интереса в действительности интересу в сознании зависит от уровня осознания первого, причем интерес в сознании обладает относительной самостоятельностью (что проявляется, например, в его направленности на реализацию объективно данного интереса). Отсюда необходимо заключить, что, интерес как объективная категория существует независимо от его осознания и проявляется лишь в общественном бытии людей. Интерес же, как субъективная категория, существует в сфере сознания. Вместе с тем при анализе такой специфической разновидности конфликта, как конфликт юридический, необходимо учитывать взаимосвязь объективных и субъективных интересов. А. И. Экимов по данному поводу справедливо отмечает, что «…если игнорировать объективный характер интересов, то сущность права, его роль… и другие сопряженные с ними проблемы неизбежно предстанут в искаженном виде…<…> …С другой стороны, если не считаться с субъективными интересами, невозможным станет выяснение во всей полноте мотивов поведения отдельных индивидов» [237, с.9].

Формирование правового (юридически значимого) интереса в юридическом конфликте неразрывно связано с юридической формой такого отношения – с правовым конфликтным отношением, а точнее – с субъективными юридическими правами и обязанностями субъектов конфликта в таком отношении. Следует указать, что процесс формирования правового интереса в юридическом конфликте не ограничивается опосредованием субъективными юридическими правами и обязанностями, а находится под более широким правовым воздействием. Это можно выразить в ряде аспектов.

Во-первых, право в целом как регулятивный механизм воздействует на мотивацию субъекта, что, безусловно, сказывается на содержании формирующегося правового интереса. Это воздействие отображается, прежде всего, на правовом сознании субъектов конфликта. Не случайно, известный русский философ и юрист И. А. Ильин в данной связи отмечал, что «право не только уполномочивает, но и связует. Разумея свои права, человек призван разуметь и свои обязанности, он должен разуметь и то, что ему запрещено, чего он не смеет» [79, с.125]. От глубины отражения в сознании субъекта юридической действительности, знания права и его особенностей, как регулятора общественных отношений, соответственно будет зависеть содержание правового интереса в юридическом конфликте. С. С. Алексеев, в свою очередь, объясняет феномен духовного, идеологического воздействия права на сознание субъектов как дополнительный к правовому регулированию результат влияния всей системы правовых средств, который основан «на особенностях права как формы общественного сознания» [6, с.9-24]. В. Н. Протасов, в развитие рассматриваемого положения, высказывает соображение о существовании еще более широкого, чем правовое воздействие, явления, своего рода правового «излучения», охватывающего все социальные последствия существования в обществе права [179, с.78-79].

Во-вторых, предполагается, что установленные законодателем в правовых нормах статутные юридические права и обязанности, а также охраняемые законом интересы оказывают воздействие на формирование субъективно направленных правовых интересов стороны в конфликте при совершении конфликтных действий в конкретном правоотношении. Объективно выраженный законодателем интерес («охраняемый законом интерес»), в отличие от правового интереса, здесь следует понимать как «отраженное в объективном праве либо вытекающее из его общего смысла и в определенной степени гарантированное государством простое юридическое дозволение…» [126, с.62]. А. В. Малько не зря отмечает, что охраняемые законом интересы «предполагают удовлетворение собственных интересов личности, выступая своеобразными юридическими средствами (инструментами) реализации данных интересов, способами их правового оформления» [126, с.63].

И, наконец, в-третьих, субъективные юридические права, обязанности и конкретные законные интересы непосредственно определяют направления реализации правовых интересов субъектов юридического конфликта уже в рамках конкретно-определенного правового отношения. Именно субъективные юридические права, обязанности и конкретные законные интересы конфликтующих субъектов определяют правовые параметры возникновения, развития и завершения юридического конфликта как конкретного правового отношения. Истец, ответчик, потерпевший, подозреваемый, свидетель, эксперт, специалист, понятой и иные возможные субъекты юридического конфликта реализуют свои правовые интересы посредством субъективных юридических прав, обязанностей и законных интересов в конкретном конфликтном правовом отношении. Так, согласно ч. 1 ст. 20 УПК Республики Беларусь «все лица, участвующие в уголовном процессе, равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту их прав и законных интересов». «Заинтересованное лицо вправе в установленном порядке обращаться в суд за защитой нарушенного или оспариваемого права либо охраняемого законом интереса» – гласит ч. 1 ст. 6 Гражданско-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее – «ГПК РБ»). Следует также дополнить, что в юридических конфликтах в правоприменительном процессе правовые интересы, как правило, формируются в правовые позиции конфликтующих сторон, которые служат участникам процесса обоснованием их правовых притязаний в конфликте [180, с.22]. Однако еще раз отметим, что приобретение субъективных юридических прав и обязанностей, а также использование нормативно закрепленных охраняемых законом интересов не исключает их употребление субъектом конфликта для реализации своих противоправных интересов, равно как и не исключает реализацию данных противоправных интересов в «обход» нормативным моделям поведения.

Из вышесказанного необходимо сделать определенные выводы. Как мы убедились, выделенные нами правовые (юридически значимые) интересы выступают основой формирования мотива на совершение тех или иных конфликтных действий и в юридическом конфликте в состоянии противоречия являются главным конфликтообразующим фактором. В таком значении правовые (юридически значимые) интересы могут быть определены как субъективно выраженные и осознанные ориентации субъектов конфликта, направленные на удовлетворение юридически значимых потребностей в конфликтных юридических отношениях. Первоначально сформировавшись на мотивационном уровне как социально-психологическое противоречие, указанные правовые интересы проявляются в последующем на уровне конкретного конфликтного правового отношения в юридическом противоречии при осуществлении субъективных юридических прав, обязанностей и законных интересов. Следовательно, в юридическом конфликте противоречие, с одной стороны, проявляется в социально-психологическом отношении, а именно в противоречии правовых интересов субъектов конфликта на уровне мотивации, с другой – оно проявляется в субъективных юридических правах, обязанностях и законных интересах на уровне конкретного конфликтного правового отношения. Таким образом, можно говорить о комплексной природе юридического конфликта ввиду наличия в нем двойственного противоречия – противоречия социально-психологического и противоречия юридического.

Возвратимся к развитию мотивационного процесса юридического конфликта. После того, как на основе правового интереса сформировался мотив на совершение конфликтных действий, он конкретизируется в цели, которая заключается в достижении конечного результата – в реализации мотива. С соединением же осознаваемых внутренних переживаний (потребности, правового интереса, мотива и цели) в воле субъекта конфликта необходимо говорить о процессе перехода к реальному конфликтному поведению. Л. С. Явич, в данной связи, отмечает, что «без интереса нет волевых действий; без волевых действий не удовлетворить интереса» [247, с.187]. Воля, таким образом, представляет собой способность человека действовать в направлении сознательно поставленной цели [181, с.54]. Волевое поведение, характеризующееся внутренним интеллектуальным планом, выполняющим функцию сознательной регуляции деятельности, как правило, и присуще юридическому конфликту.

Субъективная сторона юридического конфликта, таким образом, предстает в сложной социально-психологической системе трансформации потребности в правовой интерес, который актуализируется в мотиве и, конкретизируясь в целях субъектов конфликта, непосредственно реализуется в конфликтных правовых отношениях между ними.

Проведенный системно-структурный анализ дает основания полагать, что юридический конфликт представляет собой самостоятельное комплексное социально-правовое явление, характеризуемое наличием определенных признаков. Отличительной особенностью юридического конфликта является наличие в нем двойственного противоречия – социально-психологического противоречия правовых интересов и формально-юридического противоречия субъективных юридических прав, обязанностей и законных интересов, которое непосредственно разрешается в правовых отношениях между субъектами конфликта. С учетом выведенных положений можно предложить следующее определение юридического конфликта: юридический конфликт есть основанное на противоречии правовых (юридически значимых) интересов противоборство субъектов права, актуализирующееся в рамках правовых отношений по установлению, изменению, прекращению и защите субъективных юридических прав, обязанностей и законных интересов с использованием правовых средств для достижения поставленных целей. Определение комплексной природы и самостоятельного места юридического конфликта в ряду социально-правовых явлений не только поспособствует разработке данной междисциплинарной научной категории, но и выступит определяющим фактором в разработке нами модели правоприменительного разрешения юридических конфликтов.

Одним из важнейших вопросов, призванных упорядочить исследуемое нами явление, является вопрос о классификации юридических конфликтов. В юридической науке не выработано общепринятой классификации юридических конфликтов. Предпринимаются главным образом попытки разработать не классификацию, а типологию юридических конфликтов исходя из общих соображений о типологии конфликтов [243, с.13-14], типологизируются юридические конфликты и исходя сугубо из юридических особенностей конфликта [85, с.432-433], однако общим недостатком большинства научных делений, как нам представляется, является механическое заимствование смежной схемы типологии без поиска сущностных признаков самого исследуемого предмета. Следует согласиться с Н. В. Сильченко в том, что в основе типологической базы исследования должны лежать существенные признаки и свойства предмета, вычленению и схематизации которых, в свою очередь, может успешно поспособствовать классификация [174, с.19-20].

Мы предлагаем классифицировать юридические конфликты по следующей схеме. В качестве генерального основания для классификации использовать характер правового поведения субъектов в юридическом конфликте (объективную сторону) и выделить, соответственно, юридические конфликты с наличием правомерного (конфликтные правовые отношения) и противоправного (конфликты-правонарушения) поведения субъектов конфликта. Юридические конфликты с наличием правомерного поведения, в свою очередь, разделить: по отраслевому признаку (конституционные, административно-правовые, гражданско-правовые, уголовно-процессуальные конфликты и т.д.); по юридической природе отрасли права (материально-правовые и процессуально-правовые конфликты); по количеству участвующих субъектов в юридическом конфликте (простые (двусторонние) и сложные (многосторонние) юридические конфликты) и т.д. Юридические конфликты-правонарушения разделить: по степени общественной опасности (конфликты-преступления и конфликты-правовые проступки); конфликты-правовые проступки подразделить также по нарушаемым сферам правового порядка (конфликты-административные проступки, -дисциплинарные проступки, -гражданские деликты и т.д.).

Для получения целостной картины о юридическом конфликте необходимо определить его динамические характеристики. Поскольку процесс развития юридического конфликта в рамках настоящего исследования нас больше интересует применительно к разрешению конфликта в процессе применения права, на нем мы подробно остановимся в следующей главе. В настоящем разделе укажем лишь основные положения о динамике конфликта, разработанные в рамках конфликтологии.

Большинство ученых-конфликтологов развитие конфликта представляют сквозь призму трех основных стадий: предконфликтная стадия, конфликтная и постконфликтная [47, с.37; 85, с. 431; 132, с.17-18 и др.]. Предконфликтная стадия характеризуется возникновением конфликтной ситуации, которая включает в себя 1) объективную противоречивую жизненную ситуацию и 2) восприятие субъектами данной ситуации как конфликтной. Под конфликтной ситуацией обычно понимаются объективно существующие противоречия, обусловленные различием социального положения, экономических и политических позиций соперничающих сторон, их ценностных ориентаций [21, с.55]. Определяющим признаком конфликтной ситуации является объективное возникновение противоречий между субъектами. Исходя из анализа необходимых субъективных и объективных признаков любого конфликта, следует отметить, что на предконфликтной стадии должны обнаруживаться три признака конфликта: субъекты конфликта, ограниченный объект их интереса, а также внутренняя (мотивационная) сторона конфликта. Появление же объективной стороны – совершения взаимонаправленных волевых поступков субъектов конфликта – сопряжено с переходом к конфликтной стадии, то есть непосредственно к конфликту. Постконфликтная стадия юридического конфликта связана с его окончанием. Ученые используют различные термины для обозначения процессов, происходящих на постконфликтной стадии – завершение, урегулирование, разрешение, прекращение, причем единства в употреблении данных терминов нет. Представляется, что методологически верно будет использовать понятие завершения конфликта как общее и разрешения как частное. Если завершение юридического конфликта включает в себя всякое его окончание по любым причинам (в том числе и разрешение), то под разрешением конфликта следует понимать позитивное решение самих субъектов конфликта либо третьей стороны, направленное на его конструктивное завершение (прекращение противоборства мирными средствами). В настоящем исследовании акцент сделан на проблеме разрешения юридического конфликта с участием третьей стороны – государственного правоприменительного органа, которая будет рассмотрена нами в следующих главах работы.

Резюмируя изложенное в настоящей главе, сформулируем следующие выводы: