Проблема одиночества

В онтологии классической философии доминировала идея Парменида о бытии, основными характеристиками которого были неподвижность, полнота и целостность. Бытие мыслилось как некий гарант существования, как полагание мира. Изначально онтология классического периода строилась без отсылки к такому сущему, как человек. В истолковании бытия человека акцент ставился на тождестве Я с самим собой, на осознании себя как Я. Поэтому классическая философия сформировала концепт самотождественного, собранного, полного «Я», который являлся проекцией трансцендентального субъекта. Этот подход связан с представлением о неизменной сущности человека. Самотождественность была сущностным свойством бытия, что делало «Я» присущим (сопричастным) сущему. «Немецкий идеализм подменил проблему человека, как познающего, проблемой субъекта, трансцендентального сознания (Кант), Я, не индивидуального и не человеческого Я (Фихте), мирового духа (Гегель)» [6, с.46]. По сути, до середины ХIХ в. в философии отсутствует онтологическая проблематика, напрямую связанная с человеком как особым родом сущего, специфичным по своим сущностным характеристикам, а значит, отличным и от вещей, и от мышления. С. Кьеркегор является одним из первых философов, кто обратил внимание на индивидуальное человеческое существование, он «настаивал на экзистенциальности самого познающего субъекта, на изначальной погруженности его в тайну существования» [6, с. 55] и динамичности экзистенции.

Современная онтология, в противоположность классической традиции, базируется на мысли Гераклита о вечном становлении и изменении бытия, выражая, тем самым, идею динамичности существования и перехода из одного состояния в другое. Поскольку сущность становления есть движение, реальность представляет собой вечный круговорот непостоянных, неустойчивых, мгновенно возникающих и исчезающих состояний. Как заметил З. Бауман, именно «текучесть» оказывается главной метафорой для нынешней стадии современной эпохи. В философии ХХ в. онтологический поворот совсем не случайно совпадает с антропологическим поворотом. Становление и движение как принципиально значимые для существования человека характеристики имеют способность воздействовать на его сущность и самотождественность. Эта онтологическая способность человека активно заявляет себя в социальном плане в современном обществе, которое характеризуется подвижностью, «текучестью», динамическими переходами из одного состояния в другое.

Хаос, кризис, бездоминантность, переход как онтологические характеристики современной социальной реальности порождают адекватные характеристики идентичности – «текучесть», «скольжение» и плюралистичность. Рождается «многоликое Я». Вечное бегство, безудержная тяга к новому, разрушение прошлых, стабильных и долговременных форм коммуникации не способствуют формированию «позитивных идентичностей». Поэтому в философии сегодня акцент смещается на различение и несамотождественность человека. «Так, личное Я нуждается в мире и Боге. Но когда существительные и прилагательные начинают плавиться, когда имена пауз и остановок сметаются глаголами чистого становления и соскальзывают на язык событий, всякое тождество из Я, Бога и мира исчезает» [7]. Недаром одним из символов образа жизни в современной культуре становятся бег, скорость, темп движения. Таким образом, в философии назрел кризис понятия «сущность человека». Отказ от этого понятия первыми осуществили экзистенциалисты, заявив, что человек не обладает изначально заданной сущностью, он свободен в собственной реализации. Человек есть чистый «проект», изначально активный в отношении к себе и миру. В экзистенциальной философии преобладающей становится категория «существование человека» и утверждается представление о «Я» как «разрыве». Наиболее ярко самоощущение современного человека находит выражение в словах Ж. Батая: «В запустении, где я потерян, мне безразлично эмпирическое познание моего подобия с другими, ибо сущность меня состоит в том, что ничто и никогда не сможет заменить: чувство моей фундаментальной недостоверности располагает меня в мире, в котором я остаюсь ему посторонним, абсолютно посторонним» [8].

Кризисная ситуация, связанная с отказом от понятия «сущность», требовала своего разрешения и привела к тому, что в философский оборот были введены новые понятия, одним из которых было понятие «идентичность». Именно идентичность «становится призмой, через которую рассматриваются, оцениваются и изучаются многие важные черты современной жизни» [9], в том числе и проблема одиночества. Идентичность как динамичный процесс постоянного, непрекращающегося развития человека в социуме включает в себя не только внутреннее, субъективное понятие о себе, но и выбор целей, ценностей и убеждений. В современных социальных теориях принято говорить о существовании двух типов идентичности – социально заданной и личностной (персональной), которая отражает индивидуальное в человеке. Ю. Хабермас в рамках своей концепции выделяет личную и социальную идентичность как два измерения, в которых реализуется балансирующая Я-идентичность. Личностная идентичность как вертикальное измерение обеспечивает связанность истории жизни человека. Социальная идентичность как горизонтальное измерение обеспечивает возможность выполнять различные требования всех ролевых систем, к которым принадлежит человек.

Я-идентичность, при благополучном развитии, возникает в балансе между личностной и социальной идентичностью. Ситуация одиночества возникает тогда, когда между личностной и социальной подструктурами появляются противоречия. Их возникновение связано с тем, что идентичность, являясь социальной по происхождению, содержит в себе источник несоизмеримости, так как предполагает и самотождественность, и несамотождественность. Это объясняется тем, что идентичность включает в себя, с одной стороны, момент тождественности самому себе – единство Я, в котором человек себя определяет и утверждает, обнаруживая свою уникальность и неповторимость. С другой стороны, идентичность предполагает необходимость внешней самореализации человека в социуме, его движения вовне, к Другому. Возникновение ситуации внутреннего конфликта между Я и Другим, которая с неизбежностью приводит к одиночеству, возникает тогда, когда Другой конституирует образ моего Я не в соответствии с тем, что Я есть, а в соответствии с моей внешней проявленностью для него. Это противоречие оказывается неразрешимо вследствие того, что человек онтологически одинок: его появление в мире, трагизм личного существования и акт смерти принципиально непередаваемы Другому. Одиночество изначально онтологично.

Таким образом, выявленное противоречие между личной и социальной идентичностью позволяет актуализировать проблему одиночества через отношение двух субъектов, каждый из которых предстает в своей уникальной единичности личностного начала. Осознание собственной уникальности и неповторимости порождает чуждость Другого, отсутствие родства, приводит к ситуации онтологического конфликта как взаимного отрицания. Ситуация одиночества характеризуется состоянием отношения к Другому как к уникальной самости, которая является подобным мне субъектом, обладающим свойствами личности, но не является мной, не есть Я. Осознание человеком своей уникальности и независимости происходит в процессе индивидуализации.

Под «процессом индивидуализации» понимается присущая современности автономизация личности – все более полное высвобождение индивида из сети устойчивых социальных связей. Индивидуация истолковывается как процесс, который сопровождается как позитивными моментами, такими как: возрастание свободы выбора, социальной мобильности, рефлексивности, так и негативными – отчуждение, дезориентация, кризис идентичности и др. Ситуация одиночества возникает в процессе обособления индивида от его первоначальных связей с социальным миром, т.е. в результате удовлетворения потребности в самоотождествлении. Таким образом, достижение определенного уровня самосознания и установление своего уникального тождества приводят человека к одиночеству. «…Неизбежным спутником любой индивидуации становится нарастающее одиночество, освобождение индивида, как правило, сопровождается “чувством бессилия и беспокойства”, порождающим инстинктивное желание отказаться от своей индивидуальности и преодолеть чувство одиночества и бессилия, целиком растворившись во внешнем мире» [10].

Человек, существуя в социуме, подвержен отчуждению. Процесс жизненных коммуникаций предполагает взаимодействие Я с «миром Других». Взаимоотношения с Другим носят двойственный характер. Другой важен для Я, необходим, поскольку является источником знания обо мне как уникальном и неповторимом. Но он же является источником моих негативных значений, скрытой угрозой для моего существования. Взаимоотношения с Другим связаны с ожиданием реакции на мои действия. Возможные ситуации взаимодействия Я с миром Других приводят к возникновению следующих форм отчуждения, которые, в свою очередь, являются причинами специфических проявлений одиночества:

1. Социальное отчуждение. Человек, включенный в коммуникативные связи, отчужден от общества. Созданные самим человеком политические, экономические, юридические и общественные институты, которые составляют основу социальных отношений и призваны поддерживать порядок, превратились в безликую и безымянную силу, которая управляет человеком и над которой он потерял власть. Это происходит в силу того, что человек сознательно стремится избежать любой ответственности за принятые им решения и сформированные идеи. «В законах, которые правят нами, воплощены наши же собственные действия, но эти законы стали выше нас, и мы – их рабы» [11, с. 100]. Отдельный человек, способный осознать абсурдность конкретной ситуации, часто оказывается не в состоянии преодолеть её. Динамичные процессы превращают мир в хаос, сам человек оказывается не в состоянии поддерживать в нём порядок. Следствием этих процессов становится индивидуализм, эгоизм, апатия и одиночество.

2. Коммуникативное отчуждение. Отчуждение человека от человека характеризуется кризисом личных отношений. Взаимоотношения людей друг с другом представляют собой «отношения двух живых машин, использующих друг друга» [11, с. 101]. Эти отношения носят внешний характер, создавая видимость дружелюбия, любви и порядочности, за которыми скрывается взаимная отчужденность, недоверие и равнодушие. Этот вид отчуждения приводит к потере человеком духовных, личностных связей, которые существовали в предшествующие эпохи. При наличии внешних контактов в человеческих взаимоотношениях отсутствуют со-причастность, со-переживание, со-бытие с Другим. Именно эта форма отчуждения, связанная с нарушением коммуникативных связей, особенно обостряет ситуацию одиночества. Каковы механизмы проявления чуждости Другого, которые приводят к отделению от Другого и возникновению одиночества?

Коммуникативное отчуждение проявлено в двух вариантах. Первый возникает вследствие внутренних устремлений Я и внешней их проявленности для себя. Первая стадия обнаружения отчуждения связана с тем, что проявленность меня для Другого не соответствует моему Я. Она приводит к одиночеству. Вторая возникает вследствие внутренних устремлений Я и внешней проявленности Я для Другого. Эта стадия связана с осознанием чуждости Другого, когда он определяет меня не как меня, разрушая мою идентичность, в результате порождая чувство вражды и одиночества.

3. Самоотчуждение. Отчуждение человека от самого себя ведет к «разделению человеческого «Я», к деперсонализации личности. Эта форма возникает вследствие внешней проявленности Я и ответного восприятия Другого. Данная стадия обнаружения отчуждения приводит к самому глубокому экзистенциальному одиночеству. Это самоотчуждение, когда возникает ситуация несопричастности меня к выраженному мной результату. Я никто, меня не существует как Я. Наиболее симптоматично эта ситуация выражена А. Туреном в тезисе: «Я больше не Я» («Je ne pas Moi») [10]. Кроме того, в современной социальной реальности отношение человека к самому себе определяется первичной ценностью денег. Человек оценивает себя как конкурентоспособный товар, который необходимо выгодно продать на рынке. «Отчужденная личность, предназначенная для продажи, неизбежно теряет…чувство собственного достоинства, свойственного людям даже на самой ранней ступени исторического развития» [11, с. 101].

4. Культурное отчуждение. Если говорить об особенностях ментального пространства, которые отличают современную культуру, то они выглядят следующим образом. Революция в средствах массовой информации привела к моментальному распространению информации из одного конца мира в другой. Это привело к взаимопроникновению культур, непрестанному обмену культурными ценностями. В итоге человек, вне зависимости от своего желания, становится «гражданином мира» и, находясь в своей культурной среде, постоянно испытывает чужеродные социокультурные влияния извне. Под предлогом мнимой вездесущности глобальной культуры осуществляется атомизация, распыление, превращающее жизнь человека в духовную жажду. Все смешалось, все спуталось. Эта форма отчуждения выражается в бездуховности и замене действительно культурных ценностей эрзацами «всеобщей массовой культуры» и контркультуры.

5. Моральное отчуждение. Отчуждение человека от морали проявлено в аморализме. Высокие нравственные и подлинно человеческие ценности – добро, солидарность, дружба, любовь – в современном мире оказываются подчинены вещественным взаимоотношениям, злу, насилию, безжалостности и эгоизму.

Все перечисленные формы отчуждения приводят к разным измерениям одиночества. Неразрешимые противоречия и конфликты возникают как результат несоизмеримости внутренних устремлений Я, их внешней проявленности для мира Других и его ответного восприятия. Эти противоречия с неизбежностью приводят к одиночеству и способствуют возникновению кризиса идентичности.

Универсальным символом современного индивида становится Нарцисс. Это человек, который занят только собой и заботится только о собственном благополучии. «Нарциссизм – это реакция на вызов бессознательного: побуждаемое потребностью обрести себя, наше “Я” погружается в бесконечную работу по освобождению, наблюдению и объяснению своей личности» [12]. Нарцисс демократичен, мобилен, он вполне допускает существование других людей, которые так же, как он, заняты собой. Одной из его ценностей становятся собственное тело и заботы о нем, не исключающие и опасного экспериментирования, а также поиски собственной самости, идентичности. Нарциссизм является следствием процесса персонализации, который, по мнению Ж. Липовецки, преобразует все сферы общественной и частной жизни. «Персонализация в масштабах общества, – пишет Ж. Липовец-

ки, – соответствует персонализации личности, выражающейся в желании получить “больше удовольствия”, парить над самим собой, вибрировать всем телом под музыку, испытывать непосредственные ощущения, чувствовать себя вовлеченным в общее движение вовремя tripl, охватывающего весь организм человека» [13]. Ситуация одиночества переживается как покинутость Другими и образует замкнутый круг неспособности устанавливать долговременные отношения, а также сопровождается зависимостью от оценки и одобрения Других.

В XX столетии одиночество становится одной из приоритетных тем не только философии, но, в первую очередь, психологии и социологии. Поэтому проблема носит, безусловно, междисциплинарный характер. Особенность философского подхода заключается в том, что именно он позволяет раскрыть амбивалентную природу феномена одиночества и показать, что одиночество в современном мире становится неустранимым, имманентно присущим способом бытия человека.

1.3 ОТНОШЕНИЕ МОЛОДЕЖИ  К ОДИНОЧЕСТВУ

Юношеский возраст характеризуется достижением наивысших, «пиковых» результатов, базирующихся на предшествующих процессах биологического, психологического и социального развития. Но нередко проявляется противоречие между этими возможностями и их действительной реализацией. «Непрерывно возрастающие творческие возможности, сопровождающиеся и расцветом внешней привлекательности, порождают иллюзию, что так будет всегда, что это возрастание будет продолжаться бесконечно, что вся лучшая жизнь еще впереди, что всего задуманного можно легко достичь». Поэтому любые трудности, в том числе и одиночество, переживается с большим трудом.[14]