Историософия П. Я. Чаадаева как проблема русской культуры :историко-философский аспект

Историософия П. Я. Чаадаева как проблема русской культуры :Историко-философский аспект

Автореферат

Диссертация

Артикул: 149556

Год: 

2003

Автор: 

Кондуров, Роман Викторович

Ученая cтепень: 

кандидат философских  наук

Место защиты диссертации: 

Краснодар

Код cпециальности ВАК: 

09.00.03

Специальность: 

История философии 

Количество cтраниц: 

129

Оглавление: 

Введение.

1. Концепция  философии истории П.Я.Чаадаева.

1.1.«Философические  письма»: судьба России как  «таинственное единство» христианства  и истории. 

1.2.«Апология  сумасшедшего»: переосмысление или  традиционность?.

1.3.Исторический  процесс в России и философия  истории. 

2. Историософия П.Я.Чаадаева в контексте спора славянофильства и западничества.

2.1. Чаадаев и  славянофильство: диалог и полемика.

2.2. Западничество  как феномен русской мысли  и историософия Чаадаева.

Введение: 

Русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософической. Она глубоко задумалась над тем, что замыслил Творец о России, что есть Россия, и какова ее судьба.

Н.А.Бердяев1

Актуальность  темы исследования. В последнее время  в развитии народного самосознания наблюдается глубокий кризис, обусловленный  парадигмальными сломами формационных, духовно-мировоззренческих опорных структур бытия человека. Поэтому не случайно, что в наши дни так остро развернулись дискуссии вокруг выбора исторического пути развития страны, ставящие проблемы самого существования нации, ее духа и судьбы.

Существует ли русский народ на исходе XX века, сохранится ли он в третьем тысячелетии или  же исчезнет в истории как народ, а вместе с ним Россия как русское  государство? В чем заключается своеобразие русского народа, какова его миссия, его предназначение и роль в истории развития всего человечества, какое место русский народ занимает среди других народов, причем не только западных; что делает русских - именно русскими, как сохранить свою самобытность и самостоятельность на смене веков, ведь без русских Россия существовать не будет! Все эти вопросы требуют от нас основательного изучения, обсуждения и разрешения как главные для нашего народа в целом и для каждого русского человека в отдельности.

Многие дают свои советы, но одни не любят Россию и рады нашим бедам; другие живут  ностальгией по прошлому и пытаются лишь вернуть утраченное; третьи скользят по поверхности событий, избегая философских обобщений; четвертые, из-за боязни обидеть своих соотечественников по несчастью, смягчают остроту проблем. Однако, без решимости сказать правду, какой бы горькой она не была, без философского осмысления истории нашего народа нельзя надеяться разрешить поставленные вопросы. В этом и заключается актуальность данной тематики для избранного нами квалификационного исследования.

Современная эпоха  характеризуется пробуждением интереса к проблемам философии истории, однако данная область философского знания и по сей день остается мало исследованной. Как справедливо  замечают авторы курса лекций по «Русской философии истории» Л.И.Новикова и И.Н.Сиземская в вводной статье к своему курсу, пока что у философии истории «не утвердился ее статус в качестве самостоятельной области философского знания, нечетко очерчен предмет, недостаточно проработан категориальный аппарат».1 Однако, интерес к историософской проблематике, включающий в себя вышеуказанные вопросы

0 смысле русской истории, о ее начале и конце, об исторической миссии России, о началах человеческой культуры, существовал у человека изначально. Первый известный нам факт такого интереса был выражен в формулировке вопроса «Откуда есть пошла русская земля» летописцем Нестором в «Повести временных лет». Этот «вопрос» многократно задавался на протяжении всей многовековой истории государства Российского, находил свое воплощение во многих ответах в различные исторические эпохи, все более и более углубляясь в философскую проблематику и укореняясь в сознании людей.

Сущность историософии определяется идеей провиденциализма -зависимости исторического процесса, судеб человечества от воли Высшего начала, Бога» - считает современный исследователь русской философии А.Ф.Замалеев.2 Впоследствии к этой идее добавляется и идея эсхатологизма, представления о конце света. Это происходит благодаря «хронологизации» исторических событий, т.е. выделения периодов всемирной истории, в результате которого последний из них знаменуется началом христианской жизни и заканчивается «Страшным судом». Таким образом, и русской историософии присущи эти оба элемента. Однако Замалеев считает, что начало русской историософии было положено в 16 веке теорией псковского старца

1 Новикова Л.И., Сиземская И.Н. Русская философия истории. М. 1997. С. 7.

2 Замалеев А.Ф. Семестровый курс по истории русской философии. // Русская философия. Новые исследования и материалы. СПб. 2001. С. 125.

Филофея о «Москве как третьем Риме», ибо исходная идея этой теории заключается в смене трех мировых царств, которых Бог избирал в качестве орудия для исполнения своих предначертаний.

При рассмотрении данного вопроса в социальном контексте, его формулировка, в отличие  от религиозной, будет звучать уже в других тонах. «Кто мы?» и «Куда мы идем?» - основные вопросы, на которые искала и продолжает искать ответы общественная мысль в периоды духовных кризисов в жизни общества. И здесь уже пути разрешения данной проблемы кардинально расходятся: одни, как и прежде, уповают на всемогущего Господа Бога, ибо всецело ему доверяют и считают, что все происходящее совершается по его воле. И поскольку Бог любит человека, он никогда не пожелает ему плохого. Другие, наоборот, считают возможным и необходимым решать свои проблемы «революционным» путем - путем смены власти и установления такого порядка, который был бы наиболее приемлемым в осуществлении своих дальнейших судеб. Здесь роль религии в качестве основы для поиска таких оснований исключена изначально. Другими словами, оба указанных нами подхода можно охарактеризовать как полное, беспрекословное подчинение «божественному началу», руководящему историей, с одной стороны, и как «полный атеизм», исключающий какие бы то ни было проявления этого начала в истории и, соответственно, в жизни человека, с другой. Несомненно, что данные подходы как нельзя лучше характеризуют такое качество русского человека, как «максимализм», о котором говорили многие великие умы. Но на наш взгляд, должен существовать и третий подход к рассмотрению нашей истории, совмещающий в себе отдельные элементы их обоих. Этот тип философской рефлексии, представляющий «снятие» крайностей обоих вариантов, воплотился в творчестве одного из крупнейших представителей отечественной философской мысли первой половины XIX века, мыслителя, который своей постановкой вопроса положил начало двум самобытным и оригинальным направлениям русской философии, мыслителя, комментарии ко взглядам которого русская мысль пишет и по сей день, - Петра Яковлевича Чаадаева. Да, несомненно, он является религиозным мыслителем, но христианство было понято русским мыслителем таким образом, что божественная сила Провидения не исключает свободу человека, его личностного выбора. Другими словами, и религиозная и социальная константы в его концепции стоят на одной ступени. Такую возможность нам может дать только христианство, в котором необходимость следования по путям, указанным Богом сочетается с личной экзистенциальной свободой самого человека. В этом и заключается универсальность философских построений Чаадаева - в возможности применения его концепции к любой истории какого-либо народа, в общем же плане - к истории всего человечества.

Степень научной  разработанности проблемы.

При разработке данного исследования особое внимание, в первую очередь, мы уделили непосредственному  изучению философского наследия П.Я.Чаадаева, т.е. мы систематизировали и интерпретировали его взгляды, исходя только из текстов философа. Это во многом определило специфику нашей работы.

В качестве источников нам бы хотелось обратить внимание на общие очерки по истории русской  культуры и философии XIX века, написанные П.Н.Милюковым, Н.А.Бердяевым, А.И.Введенским, В.В.Зеньковским, А.Ф.Лосевым, Э.Л.Радловым, С.А.Левицким, Н.Н.Страховым, А.И.Герценым, А.Ф.Замалеевым, А.А.Галактионовым и П.Ф.Никадровым, А.И.Новиковым и многими другими.

Но существуют и специальные исследования творчества Чаадаева. К ним в первую очередь  можно отнести работу М.О.Гершензона «П.Я.Чаадаев. Жизнь и мышление», «Докладную записку потомству о Петре Яковлевиче Чаадаеве», написанную М.И.Жихаревым, отдельные главы из «Главных течений русской исторической мысли» П.Н.Милюкова, впервые вышедшей в свет в 1895г., многочисленные труды современного исследователя творчества Чаадаева З.А.Каменского, главы из «Истории русской философии» В.В.Зеньковского, монографию Б.Н.Тарасова, вышедшую в серии ЖЗЛ в 1986 г. Нельзя не упомянуть и о другой книге той же серии, также посвященной Чаадаеву и написанной А.А.Лебедевым (1965 г.). Также были опубликованы и другие работы и статьи о творчестве и взглядах философа.

Обращаясь к  рассмотрению исследовательской литературы, посвященной творческому наследию Чаадаева, хотелось бы отметить тот  факт, что она, по преимуществу, носит  критический характер. Нам данное обстоятельство кажется не совсем обоснованным, ибо практически все критические  замечания в адрес Чаадаева относятся  лишь к интерпретации первого  «Философического письма», но никак  не посвящены рассмотрению развития последующих мировоззренческих  позиций философа. В первую очередь это связано с тем, что в отечественной литературе очень долгое время не было опубликовано никаких работ Чаадаева, кроме злополучного первого «Письма», увидевшего свет в 1836 году и некоторых отрывков, объединенных общим названием «Нечто из переписки NN», вышедших немного ранее, в 1832 г. Огромная заслуга в деле опубликования работ Чаадаева принадлежит М.О.Гершензону, который в 19131914 годах издал двухтомное собрание «Сочинений и писем П.Я.Чаадаева», однако к тому времени были известны лишь три из восьми писем, а также «Апология сумасшедшего». Полностью доступным современному читателю Чаадаев стал лишь в 1987 г., благодаря переизданию его сочинений, а также публикации его ненапечатанных статей, Б.Н.Тарасовым. И, наконец, в 1991 г. вышло «Полное собрание сочинений и избранных писем» П.Я.Чаадаева под редакцией З.А.Каменского. Таким образом, именно то обстоятельство, что почти сто пятьдесят лет работы философа не были доступны для общественности, и вызвало тот шквал критики в адрес его взглядов, точнее взглядов, изложенных лишь в одном «Письме». Остановимся на некоторых элементах этой критики.

Ап.Григорьев и Н.Страхов видят во взглядах Чаадаева попытку опровержения концепции Карамзина, А.Н.Пыпин в своей статье «Проявление скептицизма. - Чаадаев» подчеркивает консервативную наклонность мысли Чаадаева, а его отношение к русской жизни называет скептическим.

Н.И.Ульянов в статье «Басманный философ». Мысли о Чаадаеве» объявляет Чаадаева ненавистником России и русофобом. Вся его статья полна ироничных насмешек и ухмылок в адрес философа. Для Ульянова Чаадаев предстает в качестве предвестника октябрьской революции 1917 года. Удивительно, но и один из современных историков русской философии А.Ф.Замалеев пишет схожие строки: «Историософское пророчество Чаадаева было тотчас востребовано радикальной идеологией. Первым, кто прельстился идеей минования Россией подготовительных стадий цивилизационного развития, были Герцен и Чернышевский; от них она перешла в классический марксизм и затем окончательно укоренилась в ленинизме. Так что Чаадаев в какой-то мере был вдохновителем «октябрьского переворота» 1917 года».1 В статьях М.Т.Иовчука, М.В.Нечкиной, Ф.И.Берилевич философ предстает в качестве одного из «ранних и выдающихся революционных мыслителей», «радикального просветителя», который «горячо отстаивал программу буржуазно-демократических преобразований страны». Это всего лишь малая часть той критики, которая абсолютно не утруждала себя подвергнуть мысли философа тщательному исследованию, и в итоге, прийти к совершенно отличным от первоначальных результатам.

Докладная записка  потомству о Петре Яковлевиче Чаадаеве», написанная сразу после  его смерти племянником философа М.И.Жихаревым носит, по преимуществу, биографический характер, но и не лишена некоторых философских обобщающих выкладок. Для Жихарева заслуга Чаадаева заключается в том, что «он первый на родине, нападая на всецелостные недостатки русского организма; первый, переставая искать их врачевания в отдельных его местностях, в отрывочных явлениях; первый, устремляя в глубь протекшей жизни России важный, недоверчиво-испытующий, мужественно-нелицеприятный, только одной правды ищущий взгляд современной глубокой философской критики, - сотворил себя навсегда памятным, укрепил за собою право на название творца критического взгляда на русскую историю, великого

1 Замалеев А.Ф. Семестровый курс по истории русской философии. // Русская философия. Новые исследования и материалы. СПб. 2001. С. 127. писателя, глубокого мыслителя и прославленного работника у своей русской земли».1

Воспоминания  о личности Чаадаева и оценку его  взглядов мы встречаем в отдельных  главах «Былого и дум», «О развитии революционных идей в России»  и других произведениях А.И.Герцена. Философ считал, что Чаадаев стал мистиком благодаря его сближению с философией Шеллинга. Впоследствии же, его мистическая философия развилась в революционный католицизм, которому Чаадаев остался верен уже до конца своей жизни. Особое место Герцен уделяет рассмотрению полемики Чаадаева со славянофилами. Данный вопрос будет нами рассмотрен во второй главе диссертационного исследования. Единственное, что хотелось бы отметить по вопросу интерпретации взглядов Чаадаева представителем западнического направления русской мысли, это - достаточно категоричные и жесткие высказывания Герцена об авторе «Философических писем».