Историософия П. Я. Чаадаева как проблема русской культуры :историко-философский аспект

На защиту выносятся  следующие положения:

1) Творчество  Н.Я.Чаадаева является не только своеобразным феноменом в истории становления и развития национального самосознания России, но и серьезной попыткой дать целостный анализ социальной жизни России, начиная с ее истоков, и особенно на современном этапе ее существования.

2) Всесторонняя  критика исторической жизни русского  народа Чаадаевым явилась исходным  пунктом обоснования его особой  миссии, которая заключается в  выполнении целей и задач, предначертанных  божественной силой Провидения.

3) Философская  концепция Чаадаева - есть первая  попытка всецелостного рассмотрения проблемы «Восток - Запад - Россия», в которой роль России определяется не только географическим фактором, но и духовно-религиозным наследием.

4) В философском  творчестве Чаадаева «снимаются»  противоположности в понимании  двух концептов философии истории:  история - акция Провидения или  акция личности.

5) П.Я.Чаадаев стал фундатором такой философской концепции, в которой онтологические, гносеологические и историософские аспекты присутствуют в нераздельном единстве в качестве органического целого системы.

Теоретическая и научно-практическая значимость работы.

Результаты диссертационного исследования позволяют расширить  теоретические представления о  философии истории, об истории культуры, смогут способствовать лучшему пониманию  взаимосвязи вышеуказанных сфер философского знания. Работа может  представлять интерес как для широкого круга гуманитариев, так и для специалистов в области русской философии.

Практическая  значимость работы определяется тем, что  ее материалы могут быть использованы в преподавании курсов по русской  философии, культурологии, отечественной  истории, а также специализированных курсов по данной проблематике.

Апробация работы.

Основное содержание работы отражено в четырех публикациях. Ряд положений диссертации использовался  при чтении лекций по курсам философии, истории философии, русской философии, а также апробирован в выступлениях городских, межвузовских, научно-теорети-ческих и научно-практических конференциях, на теоретических семинарах кафедры философии КубГУ. Диссертационное исследование обсуждалось на кафедре философии факультета истории, социологии и международных отношений Кубанского государственного университета в декабре 2002 года.

Объем и структура  диссертационного исследования.

Диссертация состоит  из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения и библиографического списка из 117 наименований, в том числе 3-х работ на иностранных языках. Общий объем работы 129 страниц.

Заключение: 

Заключение 

Попытаемся дать заключительную оценку взглядам Чаадаева. Общеизвестно, что на него оказали  огромное влияние идеи европейской  философии (Шеллинг, Гегель), и в итоге, как и славянофилы, как и западники, он применил эти идеи к исторической судьбе России, к определению ее дальнейшего пути развития. Это был  во многом противоречивый философ, который  испытал значительную творческую эволюцию и прожил достаточно драматичную  жизнь. Даже судьба его философского наследия не была простой.

Несомненен и  тот факт, что Чаадаев во многом повлиял на духовное становление  таких великих русских поэтов, как А.С.Пушкин и М.Ю.Лермонтов. Ему принадлежит исключительная роль выступления в качестве «катализатора» споров между славянофилами и западниками, оказавшимися под сильным влиянием идей «басманного философа». Теоретические убеждения Чаадаева формировались в психологической и идеологической атмосфере, сложившейся после Отечественной войны 1812 г. и декабристского восстания 1825 г., столь сильно повлиявших на взгляды русской интеллигенции, следовательно, и на взгляды самого Чаадаева.

Попытаемся резюмировать систему идей мыслителя. Для него главный и единственный принцип - «постулат христианской философии  истории», которая представляет собой  «созидание в мире Царства Божьего», ибо только лишь через построение этого Царства «можно. включиться в историю».1 При этом, идеал Чаадаева чисто религиозный - он заключается в слиянии человечества с Богом, в устремлении к божеству, которое и будет осуществлением единого «нравственного закона», «целью и пределом всего», «последней фазой человеческой природы», «разрешением мировой драмы», «великим апокалипсическим синтезом».2 Этот процесс приближения к возможному для человечества совершенству, представляет собой сама история. Однако, несмотря на то, что данный процесс по своей природе протекает достаточно закономерно, но все же это происходит не всегда одинаково быстро, и не одними и теми же способами. Поэтому, для одних народов, в число которых попала и Россия, возможны как остановки, так и падения, но и индивидуальные черты развития с возможностью их будущего воплощения; для других же народов, линия их развития идет по возрастающей.

Чаадаев не находит  ответов на волнующие его вопросы  в «обиходной», эмпирической истории, заключающей в себе лишь описательный подход к различным социальным явлениям. В ней отсутствует всякая нравственная ориентация. Такая история занимается лишь беспрестанным накапливанием  фактов и событий, увлечена изучением  мелочей жизни, заключающих в  себе бесчисленные противоречия. Но накопление любого количества фактов абсолютно  не приводит к полной достоверности, поскольку их распределение и  группировка вовсе не дадут нам  уяснения нравственного смысла исторического  развития. Историческая наука только тогда сможет достигнуть своего единства, когда она будет иметь ясное  представление о «всеобщем законе», который управляет «сменой эпох». Обиходная же история изучает  человека только как обособленное и  личное существо, «ограниченное в  данном моменте». В этом и заключаются  проблемы современной цивилизации - познающий разум опирается лишь на те исследования, результаты которых он получил из углубленного изучения мелочей жизни. А они, в силу своей единичности, не имеют столь существенного значения для истории и для становления человеческого духа.

Однако ничто, ни в природе, ни в духовном мире, не смогло бы сдвинуться с места, если бы на то не было воли Провидения, сообщившего  истории «начальный толчок», без  которого невозможно правильно понять движение и направление исторического  процесса. Для Чаадаева было несомненным  существование «божественной воли», ведущей человечество к его конечной цели. Он остро чувствовал священный  смысл истории и поэтому обосновал  свою историософию на концепции провиденциализма.

Подлинный путь истории начинается лишь с возникновением христианского общества. Именно христианский прогресс есть единственно возможный  для Чаадаева, поскольку тот прогресс, который был присущ человечеству до появления христианства - являлся  временным и был обречен на собственную гибель. В качестве доказательства этого выступает история древнего мира и преобладающее в ней  материальное начало, материальный интерес, удовлетворение которого повлекло за собой и разрушение «старого мира»: «Вовсе не варвары разрушили старый мир; он уже был истлевшим трупом».1 Поэтому в христианстве Чаадаевым оценивается то новое содержание исторического развития, которое было внесено в существование мира с момента его появления (христианства - Р.К.), а не его догматическая и мистическая стороны, присущие любой религии. Суть этого нового содержания заключалась в признании истины (нравственного закона) как чего-то, которое стоит вне ее восприятия отдельным индивидуальным сознанием или же некоторой совокупностью таких сознаний, а также в добровольном подчинении своего чувства, своего понимания и своей воли этой истине. В конечном итоге, сущность этого нового содержания заключалась в преображении самой человеческой души, в изменении самой природы человека. Это и выступило определяющим фактором для установления конечной цели мировой жизни -объединении всех человеческих сознаний в одно единое целое.

При таком взгляде  на основы духовной жизни и на процесс  истории вполне становятся ясными убеждения  Чаадаева, что при изучении этого  процесса перед нами должна открыться  «истинная основа жизни», представляющая собой реализацию тех общих идей, которые стоят перед человечеством  в целом, состоящих из совокупности обязанностей и действий, реализация которых возлагается на каждый народ  в отдельности.

Самыми главными положениями для Чаадаева являлись следующие. В мире происходит объединение всех имеющихся в нем духовных сил в единое целое, основой которого выступает христианство, которое является для Чаадаева важным историческим этапом в жизни человечества. Это объединение есть основной закон жизни. Вся новая история европейских народов представляет собой реализацию этой идеи, содержание которой сводится к следующему: во-первых, «происходит смена заботы от отдельной личности, заботой об общем»; во-вторых, «происходит смена интересов материальных интересами духовными»; в-третьих, «происходит смена причинной зависимости свободой.» В результате начинается «стремление к совершенству — и поэтому безостановочное движение к идеалу».1

Итак, основная цель всемирной истории заключается  в том, чтобы подчинить (но не насильственно) в человеке индивидуальное начало, являющееся источником корысти и  личного интереса, началу божественному, также существующему в нем  наряду с этим началом; устремлением к познанию божественного начала должен себя посвятить человеческий дух. Для этого необходимо преобразовать  всю жизнь человека. Таким образом, Чаадаев пытается разрешить некую  проблему двойственности человеческого  сознания. Для того, чтобы осуществить данный процесс, человеческий разум, являющийся свободным в силу той свободы, которую ему изначально предоставил сам Бог,2 должен осознать все те преимущества, которые он получит в результате этого подчинения, и тем самым дать добровольное, но осознанное согласие. Только в этом случае разум сможет доставить торжество божественному началу в нас. Для этого ему необходимо будет раскрыть все «потенции» нашей личности и реализовать все ее возможности, т.е. показать ее внутреннюю сущность. Из данной сложности взаимоотношений, своеобразной борьбы, совершающейся как между личностным началом с самим собой, так и с нежеланием подчиняться божественному началу, из этой внутренней противоречивости, говорящей только о слабости индивидуального начала в человеке, выводится вся сложность человеческой истории.

Данный процесс  борьбы существует с самого начала этой истории, однако в свою завершающую  стадию он вступил лишь с появлением

1 Шаховской Д.И.  Письма и заметки. // Петр Чаадаев:  Pro et contra. СПб. 1998. С. 547.

2 «И создал  Бог человека из праха земного,  т.е. из вещества, из которого  был создан весь вещественный, земной мир, и вдунул в лицо  его дыхание жизни, т.е. дал  ему дух свободный, разумный, живой  и бессмертный, по образу и  подобию своему».// Закон Божий.  М. 1991. С. 122.

116 христианства, с пришествием Христа. Через него  человек непосредственно соприкасается  с Богом и в любви к нему (к Христу - Р.К.) отрекается от  личной свободы. В этом и  заключается истинный смысл христианства. Тем самым Христос, как Богочеловек,  выступает связующим звеном между  человеком и Богом, именно в  нем воплощены черты одного  и другого. Поэтому, видеть  в христианстве только лишь  систему верований - есть глубокая  ошибка. В первую очередь, «христианство  - имманентная божественная сила, действующая в человеке как  стихия, - его внутреннее пластическое  начало».1 Сама христианская идея, взятая в «чистом» виде, представляет собой наивысшую степень самоотречения, т.е. аскетизм. Однако, для того, чтобы завоевать мир, ей было необходимо принять социальный характер, т.е. частично утратить свою первоначальную чистоту, иначе ей никогда бы не довелось исполнить свое назначение. Ведь она должна была укорениться в сознании человека, жизнь которого представляет «постоянное сочетание его чистой мысли с необходимыми условиями его существования», т.е. постоянно следовать за его разумом и исполнять, таким образом, свое предназначение. Такая судьба была уготована Западной, католической церкви, в которой социальная сторона христианства нашла свое наиболее полное воплощение. Такова первая часть историософской концепции Чаадаева, имеющая в своей основе развитие христианской идеи на Западе.

Но существовал  еще и православный Восток с его  аскетическим началом. В силу того, что Чаадаев был религиозным  философом, то для него и русская  история, в первую очередь, религиозная  история. Поэтому все особенности  как ее прошлого, так и ее настоящего он выводит из того характера, которое  носит у нас христианство. Христианская идея сохранила в православии  свой чистый вид, в силу того, что  мы приняли христианство от Византии в первоначальном виде. Однако, действенная сила религии в нашей стране была «парализована»: мы имели тысячелетнюю историю стояния на месте, наш народ был лишен

1 Гершензон М.О.  П.Я.Чаадаев. Жизнь и мышление. // Гершензон М.О. Избранное. Грибоедовская Москва. Т.1. М. 2000. С. 454.