Экономическое поведение

"Начала политической  экономии и налогового обложения"  Д. Рикардо представляют собой новый тип экономического исследования по сравнению с "Богатством народов" А. Смита. Методом мысленного эксперимента, изолирующей абстракции Рикардо стремился открыть объективные экономические законы, по которым происходит распределение благ в обществе. Для того чтобы выполнить эту задачу, он уже не употреблял никаких специальных допущений относительно человеческой природы, считая, что стремление к собственному интересу самоочевидно и не нуждается не только в доказательствах, но и в простом упоминании. Более того, стремясь к идеалу научности, Рикардо считал предметом научного экономического анализа лишь такое поведение людей, которое продиктовано их личными интересами, и полагал, что построенная таким образом теория не может быть опровергнута фактами. Главная фигура для него - "капиталист, ищущий прибыльного применения для своих средств". Как и у Смита, собственный интерес не сводится к чисто денежному: капиталист "может поступиться частью своей денежной прибыли ради верности помещения, опрятности, легкости или какой-либо другой действительной или воображаемой выгоды, которыми одно занятие отличается от другого", что приводит к разным нормам прибыли в разных отраслях.

Как и Смит, Рикардо отмечал специфику экономического поведения отдельных классов, среди которых лишь капиталисты ведут себя в соответствии с логикой собственного интереса, но и это стремление модифицируется различными привычками и предрассудками. Что же касается рабочих, то их поведение, как отмечал Рикардо, подчинено привычкам и "инстинктам", а землевладельцы представляют собой праздных получателей ренты, не властных над своим экономическим положением.

Модель индивида, которая  часто называется "экономическим  человеком", характеризуется:

1) определяющей ролью  собственного интереса в мотивации  экономического поведения;

2) компетентностью (информированностью + сообразительностью) экономического  субъекта в собственных делах;

3) конкретностью анализа:  учитываются классовые различия  в поведении и неденежные факторы благосостояния.

Эти свойства экономического субъекта (особенно развитые у капиталистов) Смит и Рикардо считали изначально присущими каждому человеческому существу. Критики же капитализма, считающие его преходящим этапом в истории человечества, отмечали, что такая концепция человека была продуктом складывавшегося в ту эпоху буржуазного общества, в котором "не осталось никакой другой связи между людьми, кроме голого интереса, никакого другого мотива, регулирующего совместную жизнь, кроме эгоистического расчета".

Методология классической школы, и в первую очередь концепция "экономического человека", подверглась  фундаментальному теоретическому осмыслению лишь в работах 
Дж. Милля. (Дж. Милль – английский экономист, философ и общественный деятель политической экономии в период ее разложения. Наиболее известное сочинение - «Основания политической экономии и некоторые приложения их к социальной науки» (1848)). Политическая экономия - одно из названий экономической теории, введенное в обиход французским экономистом 
А. Монкретьеном и широко применяющееся в XVIII – XIX вв.

Он подчеркивал, что политическая экономия охватывает не все поведение  человека в обществе: "Она рассматривает  его лишь как существо, желающее обладать богатством и способное  сравнивать эффективность разных средств для достижения этой цели. Она полностью абстрагируется от любых других человеческих страстей и мотивов, кроме тех, которые можно считать вечными антагонистами стремления к богатству, а именно отвращения к труду и желания безотлагательно пользоваться дорогостоящими наслаждениями". Таким образом, согласно толкованию Милля, экономический анализ движется как бы в двухмерном пространстве, на одной оси которого - богатство, а на другой - неприятности, подстерегающие человека на пути к этой цели.

Политическая экономия, по Миллю, ближе к геометрии, ее исходный пункт - не факты, а априорные предпосылки, может быть уподоблена, по мнению Милля, абстракции прямой линии, имеющей длину, но не имеющей ширины. Однако из всех наук наиболее родственной политической экономии он считал механику, оперирующую  отдельными, не растворяющимися друг в друге телами. Результаты их взаимодействия можно вычислить теоретически, а  затем проверить эти дедуктивные  выводы на практике, учтя действие прочих равных, от которых мы абстрагировались вначале.

Силой своей отточенной логики Милль попытался поставить не высказанную методологию Смита  и Рикардо, их основанные на здравом смысле представления о человеческой природе на строгую научную основу. Однако в таком безупречном, с точки зрения логики, виде концепция "экономического человека" кое-что потеряла.

Есть в статье Милля  и еще один пункт, где упоминаются  различные факторы, противодействующие стремлению к богатству. Вектор благосостояния включал у них, помимо главного компонента - денежного богатства, также и  общественный престиж, "приятность" занятия, надежность помещения капитала и т.д. Однако и Смит, и Рикардо предполагали, что эти неденежные выгоды, отличающие одно помещение капитала от другого, постоянны во времени и "возмещают малые размеры денежного вознаграждения в одних отраслях и уравновешивают слишком высокое вознаграждение в других". Таким образом, здесь мы имеем дело с конкретизацией целевой функции капиталиста - максимизации богатства (благосостояния).

Эти методологические воззрения  Милль пытался воплотить в  своем главном труде - "Основы политической экономии". Особенно показательна здесь маленькая глава "О конкуренции  и обычае". Как пишет автор, английская политическая экономия законно  предполагает, что распределение  продукта происходит под определяющим воздействием конкуренции. Однако в  реальности часты случаи, когда обычаи и привычки оказываются сильнее. Милль отмечает, что "принципом, в  сколько-нибудь значительной степени  регулирующим соглашения экономического характера, конкуренция стала лишь с недавнего времени". Но и в  современной ему экономике "обычай успешно удерживает свои позиции  в борьбе с конкуренцией даже там, где вследствие многочисленности конкурентов  и общей энергии, проявляемой  в погоне за прибылью", последняя получила сильное развитие.

Основоположник английского  утилитаризма Дж. Бентам не был, строго говоря, экономистом. (Утилитаризм - (лат. Utilitas – польза) - принцип поведения, отрицающий значение духовных интересов и выражающийся в подчинении всех поступков человека получению материальной выгоды, эгоистичному расчету). Однако он оказал большое влияние на экономистов, входивших в руководимый им кружок "философских радикалов": Д. Рикардо, Дж. Милля и других, и его экономические произведения занимают три объемных тома. По его собственным словам, 
"у философии нет более достойного занятия, чем оказывать поддержку экономике повседневной жизни". Амбиции Бентама в области общественных наук были чрезвычайно обширны: он хотел, подобно Ньютону в физике, открыть универсальные силы, управляющие всем человеческим поведением, дать способы их измерения и в конечном счете осуществить программу реформ, которые бы сделали человека лучше.

Целью всякого человеческого  действия и "предметом каждой мысли  любого чувствующего и мыслящего  существа" Бентам провозгласил "благосостояние (well-being) в той или иной форме" и, следовательно, единственной универсальной общественной наукой, по его мысли, должна стать "эвдемоника" - наука или искусство достижения благосостояния.

Благосостояние трактовалось им в последовательно гедонистском духе: "Природа отдала человечество во власть двум суверенным повелителям: страданию и наслаждению. 
(Гедонизм – стремление индивидуума к росту своего благосостояния во имя максимизации получаемого от жизни удовольствия). Они одни указывают нам, что мы должны делать и определяют, что мы сделаем". Страдания и наслаждения, естественно, не ограничиваются сферой чисто экономических интересов: так, любовь вполне способна превзойти денежный интерес. Бентам признавал и альтруистические мотивы, но не верил в их искренность, и предполагал, что за ними кроются те же личные удовольствия.

Наслаждения и страдания, согласно Бентаму, являются своего рода векторными величинами. Основными компонентами этих векторов он считает: 1) интенсивность; 2) продолжительность; 
3) вероятность (если речь идет о будущем); 4) доступность (пространственная); 5) плодотворность (связь данного удовольствия с другими); 6) чистота (отсутствие элементов обратного знака, например, удовольствие, сопряженное со страданием, чистым не является); 7) охват (количество людей, затронутых данным чувством). Важнейшими компонентами считаются первые два. Соответственно благосостояние, как предполагает автор, может измеряться следующим образом: берется сумма интенсивности всех удовольствий за данный период времени, умноженных на их продолжительность, и из нее вычитается общее количество страданий (рассчитанное по аналогичной формуле), испытанных за тот же период.

Бентам исходит из того, что интересы общества - не более, чем сумма интересов граждан. Поэтому, если возникает конфликт интересов разных общественных групп, необходимо решить дело в пользу тех, у кого потенциальное количество благосостояния в случае удовлетворения их интересов будет больше, а если эти количества равны, следует предпочесть более многочисленную группу.

В отличие от Смита, Бентам не доверяет согласование индивидуальных "стремлений к благосостоянию" рынку и конкуренции. Он считает  это прерогативой законодательства, которое должно награждать тех, кто  способствует общественному благу, и наказывать тех, кто ему мешает.

Основными чертами концепции  человеческой природы Бентама в  сопоставлении с концепцией "экономического человека", являются:

Во-первых, большая глубина  абстракции. Благодаря этому модель Бентама универсальна: она годится  не только для экономической сферы, но и для всех остальных областей человеческой деятельности. Модель эта настолько абстрактна, что не делает различия между представителями различных классов.

Во-вторых, в сфере мотивации - это последовательное свед?ние всех мотивов человека к достижению удовольствий и избежанию огорчений.

В-третьих, в сфере интеллекта - счетный рационализм. Бентам в принципе исходит из того, что каждый человек  в состоянии производить все  те арифметические действия, которые  нужны для получения максимума  счастья, хотя признает, что такого рода подсчет "недоступен прямому  наблюдению".

Столь большое внимание, которое нам пришлось уделить  различию концепций человека у классиков  и Бентама, на наш взгляд заслужено. Ему обычно уделяется в истории  политической экономии гораздо меньше места, чем эффектным методологическим спорам классиков с исторической школой; маржиналистов - с новоисторической школой, а также институциона-лизмом; неоклассиков - с "бихевиористским" направлением. Более того, многие авторы считают эти концепции сходящимися к единой модели экономического субъекта. Так, У.К. Митчелл в своем глубоком и содержательном курсе лекций о типах экономической теории отмечает, что "Бентам выразил наиболее ясно концепцию человеческой природы, преобладающую среди его современников (а их было 2-3 поколения). Он помог экономистам понять, о чем они говорят". Современный швейцарский экономист П. Ульрих прибегает к такому сравнению: "жизненный путь "экономического человека" начался поколение спустя после Смита. Он произошел от бракосочетания классической политической экономии с утилитаризмом. Родовспомогателем был Д. Рикардо.'' Поэтому мы считаем нужным выделить принципиальные различия моделей человека у классиков и Бентама, которые наиболее ярко проявились позднее, в ходе маржиналистской революции.

Противники  «экономического человека»: историческая школа

Наиболее сильная оппозиция  английской классической школе возникла в Германии, где сложилась иная, не похожая на английскую, комбинация исторических и идеологических условий. Сравнительно отсталая экономика с наличием полуфеодальных элементов и слабым развитием конкуренции и специфический социально-политический строй.

Во-первых, историзм был присущ немецкой мысли в значительно  большей степени, чем английской: по Гегелю, развитие человечества можно  понять лишь путем философского анализа  закономерностей действительного  исторического процесса. Вентам же предлагал придумать и ввести в действие новые законы, исходя не из исторического опыта, а из "арифметики счастья".

Напомним, что Смит не выводил  свои идеи из опыта истории, а, напротив, иллюстрировал их с его помощью. Сами же идеи явно шли от "естественной природы человека".

Во-вторых, немецкая идеология  той поры была этатистской. (Этатизм - социологическая теория, обосновывающая необходимость активного вмешательства государства в экономическую и политическую жизнь общества). Гегелевская философия истории видела в современном государстве свою вершину. Государство никак не может быть сведено к простой совокупности своих граждан. Оно защищает их и обеспечивает им достойную жизнь. Соответственно и экономическая наука Германии того времени являлась по сути дела развернутым предписанием того, как управлять государством, и была похожа скорее на армейский устав, чем на описательную науку.

Представители исторической школы так же, как и Милль  понимали, что модель экономического человека представляет собой абстракцию, но в отличие от Милля считали  ее применение неправомерным - как из научных, так и из этических соображений.

Что же касается отдельного человека, то он, по словам Б. Гильдебранда, "как существо общественное есть, прежде всего, продукт цивилизации и истории. Его потребности, его образование и его отношение к вещественным ценностям, равно как и к людям, никогда не остаются одни и те же, а географически и исторически беспрерывно изменяются и развиваются вместе со всею образованностью человечества".

Каковы же эти факторы, определяющие индивида как часть  народа? Среди географических в первую очередь упомянуты природные условия, принадлежность к той или иной расе и "национальный характер". Так, по мнению Кеинса, для англичан характерны: расчетливый эгоизм, национальная гордость, чувство сословной принадлежности, мужество, необходимое для самоуправления. Французам присуще стремление к равенству, наслаждениям и новшествам, хороший вкус. Немцы отличаются обдуманностью действий, прилежанием, гуманизмом и чувством справедливости. Есть, что сказать и об итальянцах, голландцах, испанцах. Что же касается исторических факторов, то под ними понимается одновременно накопленная сумма средств производства и уровень культуры в обществе - словом, все то, что принято называть капиталом. (Капитал - в широком смысле это все, что способно приносить доход. Различают основной капитал - часть капитальных средств, участвующую в производстве в течение ряда циклов, и оборотный капитал, - участвующий и полностью расходуемый в течение одного цикла).