Домашний арест и заключение под стражу как меры пресечения в уголовном процессе России

Подобные действия суда при обсуждении вопросов, связанных с избранием обвиняемому ареста или продлением сроков его содержания под стражей, тем более уместны, что суд в порядке ст. 125 УПК РФ имеет право принимать решение по жалобам заинтересованных лиц о законности и обоснованности предъявленного лицу обвинения.

При законодательном закреплении оснований применения в отношении подозреваемых, обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу, продления сроков их содержания под стражей должен быть сделать акцент на обязательном представлении в суд доказательств, а не голословных предположений того, что обвиняемый, оставаясь на свободе, может:

- скрыться от следствия и суда;

- совершить новые преступления;

- помешать установлению истины по делу путем уничтожения вещественных доказательств, оказания воздействия на потерпевших и свидетелей и т.п.

Доказательствами всего этого могут быть данные специальных учетов силовых структур о предыдущих судимостях лица, его побегах из-под стражи и др.; показания свидетелей (сокамерников и др.) о намерениях подследственного скрыться от следствия и суда, совершить новые преступления, оказать воздействие на свидетелей и т.п.; материалы оперативно-розыскной деятельности, представленные следствию и суду в качестве доказательств преступных намерений подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, наряду с другими доказательствами, и др.

Даже несмотря на то, что УПК РФ прямо не указывает на необходимость доказывания наличия оснований применения мер пресечения по уголовному делу, это вытекает из общих положений уголовно-процессуального законодательства. В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ, любое определение суда, постановление судьи, прокурора, следователя, дознавателя, в том числе - об избрании меры пресечения, должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Это означает, что оно должно опираться на собранные по уголовному делу доказательства[31].

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и договоров Российской Федерации»[32] сказано:

«14. При разрешении вопросов о продлении срока содержания под стражей судам надлежит учитывать, что согласно пункту 3 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

...Следует учитывать, что наличие обоснованного подозрения в том, что заключенное под стражу лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста. Вместе с тем такое подозрение не может оставаться единственным основанием для продолжительного содержания под стражей. Должны существовать и иные обстоятельства, которые могли бы оправдать изоляцию лица от общества. К таким обстоятельствам, в частности, может относиться возможность того, что подозреваемый, обвиняемый или подсудимый могут продолжить преступную деятельность, либо скрыться от предварительного следствия или суда, либо сфальсифицировать доказательства по уголовному делу, вступить в сговор со свидетелями.

При этом указанные обстоятельства должны быть реальными, обоснованными, то есть подтверждаться достоверными сведениями. В случае продления сроков содержания под стражей суды должны указать конкретные обстоятельства, оправдывающие продление этих сроков, а также доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств».

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»[33] также указано:

«4. В соответствии с законом заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения...

К ходатайству об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 3 ст. 108 УПК РФ) следует прилагать... имеющиеся в деле доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу...».

Следует заметить, что невозможность применения к подозреваемому, обвиняемому иной, более мягкой, меры пресечения должна быть также подтверждена доказательствами.

Конституционные гарантии прав личности и эффективность уголовного судопроизводства требуют строгого соблюдения установленных законом сроков содержания обвиняемых (подозреваемых) под стражей. Это требование сформулировано в ч. 2 ст. 10, а также в ч. 1 ст. 109 УПК. Содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать двух месяцев. Однако не всегда удается уложиться в этот срок и тогда при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в порядке, установленном ч. 3 ст. 108 УПК. Следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство о продлении срока содержания под стражей обвиняемого (а их может быть несколько), обосновывая его, как правило, объединением в одно производство нескольких дел, проведением длительных экспертиз, выходом на новые эпизоды преступлений, которые необходимо расследовать. В этом случае срок содержания под стражей обвиняемого может быть продлен до шести месяцев. Если дело приобретает затяжной характер, то дальнейшее продление срока содержания под стражей возможно в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, иного приравненного к нему руководителя следственного органа либо по ходатайству дознавателя в случаях, предусмотренных частью пятой статьи 223 УПК РФ, с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему военного прокурора, до 12 месяцев.

Срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, судьей суда, указанного в части третьей статьи 31 УПК РФ, или военного суда соответствующего уровня по ходатайству следователя, внесенному с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета Российской Федерации либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти), до 18 месяцев.

Это предельный срок содержания под стражей, его продление не допускается и обвиняемый должен быть немедленно освобожден за исключением случаев, предусмотренных п. 1 ч. 8 ст. 109 УПК, а именно: уголовное дело, оконченное расследованием не позднее, чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, установленного ч. 2 и ч. 3 ст. 109 УПК, должно быть предъявлено обвиняемому и его защитнику для ознакомления. Если дело будет предъявлено для ознакомления позднее чем за 30 суток до окончания предельного срока содержания под стражей, то по его истечении обвиняемый должен быть освобожден, но за ним и его защитником сохраняется право на ознакомление с делом.

В случае, если после окончания предварительного следствия сроки для предъявления материалов данного уголовного дела обвиняемому и его защитнику, предусмотренные частью пятой настоящей статьи, были соблюдены, однако 30 суток для ознакомления с материалами уголовного дела им оказалось недостаточно, следователь с согласия руководителя следственного органа по субъекту Российской Федерации или приравненного к нему руководителя иного следственного органа вправе не позднее чем за 7 суток до истечения предельного срока содержания под стражей возбудить ходатайство о продлении этого срока перед судом, указанным в части третьей статьи 31 УПК РФ, или военным судом соответствующего уровня. Если в производстве по уголовному делу участвует несколько обвиняемых, содержащихся под стражей, и хотя бы одному из них 30 суток оказалось недостаточно для ознакомления с материалами уголовного дела, то следователь вправе возбудить указанное ходатайство в отношении того обвиняемого или тех обвиняемых, которые ознакомились с материалами уголовного дела, если не отпала необходимость в применении к нему или к ним заключения под стражу и отсутствуют основания для избрания иной меры пресечения.

Судья не позднее чем через семь суток со дня получения этого ходатайства принимает в порядке, предусмотренном ч. ч. 4, 8 и 11 ст. 108 УПК, одно из следующих решений: 1) о продлении срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд, за исключением случая, предусмотренного ч. 6 ст. 109 УПК; 2) об отказе в удовлетворении ходатайства следователя и освобождении обвиняемого из-под стражи.

Срок содержания под стражей в период предварительного следствия исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу до направления прокурором уголовного дела в суд (ч. 9 ст. 109 УПК).

В срок содержания под стражей также засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого; домашнего ареста; принудительного нахождения в медицинском или психиатрическом стационаре по решению суда, в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со ст. 460 УПК (ч.10 ст.109 УПК РФ).

В случае избрания подсудимому меры пресечения заключение под стражу, срок содержания его под стражей со дня поступления дела в суд и до вынесения приговора не может превышать шесть месяцев (ч.2 ст. 255 УПК РФ). Однако суд, в производстве которого находится уголовное дело о совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, по истечении шести месяцев со дня его поступления вправе продлить срок содержания под стражей подсудимого (ч.3 ст. 255 УПК РФ). При этом предельный срок содержания под стражей в этом случае не установлен. При необходимости продления шестимесячного срока содержания под стражей суд выносит определение (постановление) о продлении срока, но не более чем на три месяца. Точно такое же постановление или определение суд будет выносить при необходимости дальнейшего продления срока содержания подсудимого под стражей.

Судебное решение о продлении срока содержания под стражей подсудимого может быть обжаловано в кассационном порядке. Обжалование не приостанавливает производство по уголовному делу (ч. 4 ст. 255 УПК).

Как было указано выше, фактические основания применения меры пресечения, закрепленные в российском законодательстве, соответствуют международным стандартам. Вместе с тем применение данных положений на практике не всегда соответствует нормам гл. 13 УПК РФ, в связи с чем в Европейский суд по правам человека поступает значительное число жалоб, что заставляет правоприменителей обращаться к практике Европейского Суда. По состоянию на 1 апреля 2008 г. в отношении России Европейским судом в течение 10 лет всего было принято 438 постановлений[34].

При этом применение прецедентного права Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в правоприменительной практике российских судов до настоящего времени, к сожалению, происходит далеко не в полном объеме. Можно предположить, что так происходит и по причине недостаточной осведомленности российских судей о толковании ЕСПЧ отдельных положений ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Статья 5 Европейской конвенции гласит: «1. Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

a) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;

b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...».

В соответствии с рекомендациями Комитета министров Совета Европы № R (80) 11 «О заключении под стражу до суда», исходя из гуманистических и социальных соображений, необходимо сокращать применение заключения по стражу до суда до минимума. «Считая невиновным до тех пор, пока не доказана его вина, ни одно лицо, обвиняемое в совершении преступления, не следует помещать под стражу до суда, если только обстоятельства дела не делают это строго необходимым. Поэтому заключение под стражу до суда должно рассматриваться в качестве исключительной меры, и она никогда не должна быть обязательной и использоваться для целей наказания».

По целому ряду дел против России Европейский суд признал незаконным учет только тяжести преступления в качестве основного довода, что лицо может скрыться («Белевицкий против Российской Федерации», Постановление от 1 марта 2007 г.[35]; «Старокадомский против России», Постановление от 31 июля 2008 г.[36]; «Салманов против Российской Федерации», Постановление от 31 июля 2008 г.[37]; и др.).

Вероятно, такое критическое отношение Европейского суда к российским судебным решениям обусловило тенденцию к значительному уменьшению количества удовлетворенных судами России ходатайств органов следствия об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу: если в 2009 г. было заявлено 215506 ходатайств о применении меры пресечения в идее заключения под стражей, из них удовлетворено 194326 ходатайств, что составляет 90,2 % от числа заявленных ходатайств, то в 2010 было заявлено 164554 ходатайства, что меньше аналогичного показателя за 2009 г. на 23,6 %, а удовлетворено 148156 ходатайств, т.е. на 23,8 % меньше[38].

Однако в юридической литературе отмечается достаточно формальный подход судов к решению этого вопроса[39].

Можно выделить три основные причины, связанные с тем, что российские судебные решения по арестам не отвечают требованиям ст. 5 Конвенции: