Состав преступления как основание привлечения лица к уголовной ответственности

Объективная сторона преступления в целом  проблем не вызывает, тем не менее  возникает одна достаточно серьезная  проблема. Дело в том, что понимание  объективной стороны не носит  однозначного характера: почти все  теоретики, рассматривающие объективную  сторону преступления, с необходимостью обособляют вопрос о соучастии, приготовлении  и покушении, дискутируя о том, входят они или не входят в объективную  сторону. И этот спор имеет под  собой реальное основание, поскольку  в преступном поведении заключены  две группы различных действий человека – в одной из них существуют действия по созданию условий, в другой – по исполнению преступления. На это двойственное поведение накладывается то, что в Особенной части УК РФ, как правило, отражена только деятельность по исполнению преступления, которая не включает в себя действия по созданию условий¹⁹⁾.

Мы должны выделить преступление вообще, преступление как всеобщую для уголовного права  категорию, преступление как предмет  уголовного права и вид преступления как категорию Особенной части (кражу – убийство, получение взятки и т. д.). Объективная сторона первого из них будет более широкой по объему, поскольку она с необходимостью включает в себя и действия по созданию условий, и действия по исполнению преступления, тогда как объективная сторона вида преступления включает в себя, как правило, только действия по исполнению преступления, за исключением тех случаев, когда действия – создание условий либо включаются в групповое преступление, квалификация которого не требует дифференциации соучастников, либо признаны законодателем самостоятельными видами преступления (организация банды и участие в ней – ст. 209 УК РФ, незаконный оборот оружия – ст. ст. 222, 223 УК РФ и т.д.).

По существу объективная сторона преступления и объективная сторона вида преступления соотносятся между собой как  целое и часть. Если абстрагироваться от указанного исключения, то анализируемое  целое должно состоять из двух частей – объективной стороны создания условий и объективной стороны исполнения преступления, первое из них, как правило, не отражено в Особенной части, второе же – наоборот. Именно поэтому исследователь не должен забывать о том, какую объективную сторону он имеет в виду. Таким образом, с необходимостью следует выделять объективную сторону в широком (преступления) и узком (вида преступления) смыслах, это, пожалуй, один из немногих случаев обоснованного двойственного толкования уголовно-правовой категории. Только при нем становится очевидным, что в объективную сторону преступления входит и действие-создание условий, и действие – исполнение, тогда как в объективную сторону вида преступления, как правило, действие – исполнение.

Отсюда  становится ясным и традиционно  признанное содержание объективной  стороны, которое состоит из:

1) действия  по исполнению преступления либо  бездействия; 

2) способа  действия, в том числе действия  по созданию условий исполнения  преступления;

3) вреда  общественным отношениям;

4) объективной  связи между деянием и преступным  вредом;

5) времени  и места совершения преступления.

В структуру  объективной стороны включают еще  обстановку, орудия и средства совершения преступления. Применительно к обстановке позиция теории не нова. Однако в  УК РФ их количество резко сократилось, что следует признать объективно оправданной тенденцией.

На основании  изложенного в целях унификации уголовно-правовой терминологии следует исключить обстановку из элементов объективной стороны, оставив место совершения преступления как категорию, охватывающую собой и обстановку.

Схожая  ситуация возникает и при признании  самостоятельным элементом объективной  стороны орудий или средств совершения преступления, под которыми понимаются предметы материального мира, непосредственно  применяемые для причинения вреда  или облегчающие совершение преступления. Дело в том, что анализируемые  предметы либо сами по себе являются способом совершения преступления (например, убийство путем удавления веревкой, удара  ножом, выстрела из пистолета и т. д., где сам предмет материального  мира определяет собой способ действия), либо входят структурным элементом  в способ действия (например, насилие  выступает способом совершения преступления, при этом угроза оружием является элементом психического насилия). На этом фоне выделять орудия и средства совершения преступления в качестве самостоятельного элемента объективной  стороны – бесперспективный труд, поскольку мы сталкиваемся с возможным  смешением различных элементов, что противоречит правилам классификации. Именно поэтому нет смысла выделять орудия и средства совершения преступления как самостоятельные элементы объективной  стороны.

Вред  в структуре объективной стороны  преступления занимает одну из основных ниш. Его влияние трудно недооценить, поскольку именно он является центральной  фигурой – он формирует общественную опасность, его ненаступление в неоконченном преступлении (при приготовлении и покушении) ведет к смягчению уголовной ответственности (ч. 2 ст. 66 УК РФ) либо исключению ее (при добровольном отказе – ч. 2 ст. 31 УК РФ), его возмещение или заглаживание как деятельное раскаяние может привести к освобождению от уголовной ответственности (ст. 75 УК РФ), отсутствие угрозы причинения вреда исключает необходимую оборону, крайнюю необходимость и т. д.

Категория вреда считается достаточно исследованной, ясной и понятной, в довольно высокой  степени – беспроблемной. И в  основном это действительно так. Однако некоторые проблемы возникают и здесь. Одной из них является понимание вреда. Дело в том, что вред не может быть понят однозначно как нечто материальное, которое можно видеть или осязать. Да, в определенной части вред носит жестко материализованный характер, кто–то утрачивает имущество, кому-то наносят побои; и то, и другое мы можем взвесить, оценить по объему, размеру, стоимости и т. д. Тем не менее, иногда вред с трудом поддается оценке, мы не можем его пощупать, взвесить, точно оценить. Обычно подобное имеет место в преступлениях, выраженных в законе только в виде действия. В таких случаях деяние создает невидимые миру слезы. Именно поэтому всегда и особенно в последнем варианте очень важным является установление того, чему вред причинен, кого следует признавать жертвой вреда.

Причинная связь  – это процесс, протекающий во времени. Поэтому первый критерий причинной связи – временной, определенная временная последовательность деяния и последствий. Для того чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности за конкретное преступление, надо установить, что деяние, образующее объективную сторону этого преступления, во времени предшествовало общественно опасным последствиям. Рассмотрим пример из судебной практики. Ш. чтобы предупредить кражу рыбы из расставленных им мережей, от своего дома к мосткам, с которых ставились мережи, провел провода и подключил их к электросети напряжением 220 вольт, а в доме для сигнализации установил звонок. К данному месту пришла группа детей и решила разъединить провода для обеспечения безопасности ловли рыбы. Во время этой операции один из подростков был убит током. Суд признал Ш. виновным и осудил за неосторожное убийство. Как видно из этого примера, деяние, совершенное Ш., во времени предшествует смерти подростка²⁰⁾.

Следующий критерий причинной связи – реальная возможность наступления в результате совершенного деяния конкретного последствия.

Действия лица являются причиной последствия только в тех случаях,

когда действие создавало реальную возможность  наступления преступного последствия  для установления необходимой причинной  связи всегда следует выяснить реальную возможность наступления рассматриваемого события от совершенного действия. Рассмотрим пример из судебной практики. А. был признан виновным в том, что он как третий помощник капитана парохода, находясь на вахте при  проведении ходовых испытаний и  обнаружив встречное судно (мотобот), не вызвал в рулевую рубку капитана и при расхождении с мотоботом  допустил столкновение судов. Верховный  Суд РФ отменил приговор, указав, что допущенные А. нарушения не находятся  в причинной связи с аварией. Столкновение произошло по вине старшего штурмана встречного судна, проигнорировавшего требования правил маневрирования. Ошибка суда первой инстанции заключалась  в том, что за причинную связь  была принята простая последовательность событий²¹⁾.

Деяние, совершаемое  виновным, должно быть главным условием причинения вреда общественным отношениям. Это значит, что в момент, когда  лицо совершает общественно опасное  деяние, в объективной действительности создается реальная возможность  наступления последствий, предусмотренных  в диспозиции уголовно–правовой нормы. Из приведенного выше примера, когда Ш. подключил ток высокого напряжения к мережам, видно, что действие, совершенное Ш., создавало реальную возможность наступления смерти. Следовательно, простая последовательность явлений по времени еще не образует причинную связь, если не будет установлено, что деяние порождает последствия.

Общественно опасное деяние должно в момент его  совершения содержать реальную возможность  наступления именно того последствия, которое предусмотрено в диспозиции конкретной статьи УК РФ. Например, ст. 105 УК РФ предусматривает ответственность в части второй за умышленное убийство, опасное для жизни многих людей. Следовательно, закон предусматривает совершение деяния, которое создает реальную возможность причинения смерти многим людям. При этом предполагается реальная угроза жизни нескольких человек, а не причинение им телесных повреждений. Только в этом случае действия виновного можно квалифицировать по п. «е» ст. 105 УК РФ. Обратимся к материалам судебной практики. Д. ревновал свою жену к П. и на этой почве решил его убить. Вечером он пришел к конторе колхоза, где работали П. и через окно с близкого расстояния из ружья произвел прицельный выстрел в П., смертельно его ранив. Суд осудил Д. за умышленное убийство, совершенное способом, опасным для жизни многих людей. Однако Пленум Верховного Суда РФ признал такую квалификацию неправильной, так как произведенный Д. прицельный выстрел с близкого расстояния не представлял реальной опасности для жизни других лиц, находящихся в помещении конторы²²⁾.

Для того чтобы  действие или бездействие были признаны причиной наступившего общественно  опасного последствия, необходимо, чтобы  деяние не только предшествовало последствию  во времени и создавало реальную возможность его наступления, но и чтобы наступившее последствие  явилось результатом именно этого, а не другого деяния. Суд признает действия лица причиной наступившего общественно опасного последствия  только в тех случаях, когда оно  вытекало из совершенного обвиняемым действия.

Таким образом, под причинной связью, имеющей  уголовно–правовое значение, надо понимать объективно существующую связь между общественно опасным деянием и наступившим последствием, когда деяние предшествует во времени последствию, является главным условием и создает реальную возможность его наступления, а последствие с неизбежностью.

Рассмотрев  объективную сторону состава  преступления, мы пришли к выводу, что  объективная сторона преступления – это внешний акт общественно опасного посягательства на охраняемый криминальным правом объект. Это главный критерий в оценке намерений и целей преступника, в оценке его субъективной стороны. В теории уголовного права объективная сторона преступления рассматривается двояко: как динамическое и как статическое явление. В первом случае под данным элементом состава преступления принято считать процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, воспринимаемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) лица и заканчиваются наступлением преступного результата. Во втором случае под объективной стороной преступления понимается совокупность признаков, характеризующих внешний акт конкретного общественно опасного посягательства на охраняемый объект. Этот подход в уголовном праве является преобладающим.

2.3 Понятие и сущность субъективной стороны преступления

До сих  пор речь шла о внешнем выражении  преступления преступлении как объективно существующем поведении человека связанном  с вредом тем или иным общественным отношениям. Однако только внешними элементами нельзя ограничить преступление.

В действующем  уголовном законодательстве уже сама по себе закреплена идея субъективного вменения. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается (ч. 2 ст. 5 УК РФ). Нужно отдать должное законодателю, который все-таки сформулировал в законе принцип субъективного вменения, хотя, надо признать, и весьма двусмысленно. Прежде всего, субъективное вменение законодатель отражает в форме отрицания объективного вменения, тогда как следовало отразить указанный принцип напрямую, без опосредуемого обращения к отрицаемому объективному вменению, ведь правоприменителю проще работать с категориями, институтами прямого уголовно-правового значения, когда они сами по себе отражены в законе. Кроме того, на наш взгляд, странно определено само объективное вменение как недопустимость ответственности за невиновное причинение вреда. Ведь нельзя исключить случаев, когда вина лица ни судом, ни следствием не установлена, хотя реально и существует, но лицо привлечено к уголовной ответственности.

Означает  ли это, что практика правоприменения  станет идеальной или хотя бы максимально  приближенной к закону. Отнюдь. Во-первых, суды по-прежнему довольно часто не учитывают степени вменяемости лица и, соответственно, не в полной мере осуществляют субъективное вменение. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ по делу Б. было установлено, что виновный отставал в умственном развитии, учился во вспомогательной школе-интернате, рос в неполной семье (мать одна воспитывала восьмерых детей), тем не менее, Б. находился под арестом, в чем не было никакой необходимости²³⁾. По уголовному делу в отношении С. вообще возникла странная ситуация Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ констатировала, что С. хроническим психическим заболеванием не страдает, обнаруживает последствия органического поражения центральной нервной системы сложного генеза с умственными эмоционально-волевыми нарушениями. Следует считать вменяемым. Как обнаруживающий признаки органического поражения центральной нервной системы с эмоционально-волевыми нарушениями, склонностью к аутоагрессивным и агрессивным реакциям в личностно-значимых конфликтных ситуациях С. нуждается в амбулаторном принудительном наблюдении и лечении у психиатра по месту отбывания наказания. На фоне сказанного С. вменено умышленное убийство с особой жестокостью, и суд не воспринял жалобу о наличии аффекта. Странность ситуации заключается в том, что суд, установив нарушения психики, счел их к существенными для наличия аффекта, тем более что не было длительной психотравмирующей ситуации либо противоправных или аморальных действий потерпевшей, тем не менее назначил ему принудительное лечение. Ведь проблема решается просто: либо человек вменяем – и тогда ни о каком принудительном психиатрическом лечении не может быть речи, либо такое лечение назначено – и тогда о полной вменяемости следует забыть, и существующая ограниченная вменяемость требует осмотрительного отношения к субъективному вменению.