Коррупция и международное сотрудничество в борьбе с ней

Однако, как было показано ранее, при столь широком понимании  транснациональной коррупции теряются всякие возможности для разграничения с другими ее формами, поскольку каждое коррупционное преступление так или иначе имеет последствия за пределами государства его совершения. Критерий «существенности» последствий в данном случае является сугубо оценочным и не может быть четко установлен в каждом конкретном случае.

Ключевым свойством транснациональной коррупции является, на наш взгляд, то, что подкуп должностного лица осуществляется иностранным субъектом (гражданином, организованной группой, должностным  лицом иностранного государства или иностранной компании). Данный вид коррупции совершается исключительно путем подкупа-продажности, ибо его транснациональный характер обусловлен субъектным составом. Кратко данный вид коррупции можно определить как подкуп иностранных должностных лиц.

Как правило, транснациональная коррупция  связана с экономической деятельностью хозяйствующих субъектов в иностранном государстве. В этой связи мы считаем правильной трактовку данного явления А. Л. Репецкой, полагающей, что  «транснациональная коррупция проявляется в виде подкупа иностранных должностных лиц с целью получения возможности вести или продолжать экономическую деятельность в какой-либо стране, либо получать несоответствующее преимущество»¹⁴⁷.

Транснациональная коррупция является крайне серьезной угрозой мировой экономической и политической стабильности. Она снижает эффективность проектов и инвестиций, способствует недобросовестной конкуренции на мировых рынках. Масштабы данного явления огромны. Распространенные на II всемирном форуме по борьбе с коррупцией  (Гаага, 2001) данные государственного департамента США свидетельствуют, что только за последние 7 лет на подкупы чиновников с целью получения около 400 международных контрактов израсходовано по меньшей мере 200 млрд. долларов США¹⁴⁸. Согласно исследованию, проведенному в 1997 г. в Великобритании, в последние годы размер взяток, выплачиваемых в мире в год, в суммарном объеме составляет 80 млрд. долл. При этом абсолютное большинство среди мировых взяткодателей составляют западные компании, действующие в развивающихся странах. Особенно высоки взятки при заключении контрактов на поставку вооружений¹⁴⁹. По данным доклада американских экспертов, 80% крупных международных контрактов в 1994 г. были заключены с иностранными компаниями, дававшими взятки. В недавнем исследовании среди американских и европейских директоров, проведенном компанией Control Risks Group (CRG), респонденты были опрошены на тему влияния взяточничества на их проекты. Около 60% из тех, кто отказывался выполнять незаконные финансовые требования, теряли свои международные контракты¹⁵⁰. Коррупционной практике до недавнего времени способствовало налоговое законодательство ряда государств (в частности, Швейцарии, Австралии, ряда оффшорных зон), предусматривавшее вычеты из налогооблагаемой базы средств, потраченных на взятки иностранным чиновникам, а также отсутствие специального законодательства против транснациональной коррупции. 

Первой страной, всерьез  выразившей беспокойство в связи  с транснациональной коррупцией стали США, принявшие в 1977 г. Закон о коррупционной деятельности за рубежом (Foreign Corrupt Practice Act)¹⁵¹. Долгое время инициатива Соединенных Штатов не находила поддержки, что  ставило в невыгодное положение американские компании при заключении внешнеэкономических контрактов. В 1997 г. 28 стран, являющихся членами ОЭСР (Организации Экономического  Сотрудничества и Развития), и пять других приняли Конвенцию против взяточничества, в общих чертах развивавшую идеи американского Закона 1977 г. и дали обязательство объявить в своих странах нелегальной для любой компании дачу взяток зарубежным официальным лицам. Конвенция вступила в силу в феврале 1999 г. (хотя и не была ратифицирована всеми участниками). Однако в соответствии с исследованиями, проведенными Transparency International 45% из 230 генеральных директоров большинства компаний Соединенных Штатов и других стран ничего не знают об этой Конвенции. Из 6% респондентов, которые были хорошо осведомлены о деятельности ОЭСР, 43% заявили, что не собираются пересматривать деловую политику их компаний в целом или отдельные инциденты дачи взяток даже несмотря на то, что 33% из 779 опрошенных бизнесменов заявили, что уровень взяточничества значительно вырос¹⁵². В ФРГ президент Конфедерации германских промышленников H.-O Henkel призвал экспортные компании бороться против иностранных взяток более решительно. Он заявил, что многие компании в Германии все еще не знают о Конвенции ОЭСР, запрещающей дачу взяток официальным чиновникам иностранных государств. H.-O Henkel призвал правительство Германии оказывать большее воздействие на те страны ОЭСР, которые все еще не ратифицировали конвенцию против взяток¹⁵³.

Особую опасность представляет коррупция в деятельности транснациональных корпораций (ТНК), представляющих в современном мире доминирующую экономическую силу. По данным ООН, насчитывается примерно 40 тыс. транснациональных корпораций, контролирующих свыше 250 тыс. зарубежных филиалов. Их капитал составляет примерно 2, 6 триллиона долларов. Состояние трех самых богатых людей превосходит стоимость валового национального продукта 48 наименее состоятельных стран, которые составляют четверть государств мира. Все это ограничивает возможности контроля со стороны государства как внутри страны, так и в еще большей степени за ее пределами¹⁵⁴. Подобное доминирующее положение многократно умножает коррупционную потенцию ТНК. Следует заметить, что ряд исследователей отмечают в деятельности ТНК в последние годы наблюдаются благоприятные антикоррупционные тенденции. Так, зам председателя Transparency International Ф. Фогль отмечает, что «транснациональные корпорации включаются во всемирное движение борьбы с коррупцией. Пять лет назад такое предположение вызвало бы только насмешки. Но сегодня даже организации, занимающие весьма прочные позиции, участвуют в повсеместной нелегкой борьбе против взяток»¹⁵⁵.

Наряду с транснациональной, необходимо, на наш взгляд, выделять международную коррупцию. Последняя, по нашему мнению, характеризуется наличием международного субъекта. К международной коррупции следует относить прежде всего подкуп должностных лиц международных организаций и транснациональных корпораций, а также злоупотребление данными лицами своими полномочиями в личных или групповых интересах.

Выделение данной формы  коррупции обусловлено значением  и ролью международных организаций  в современном миропорядке. Развитие международной системы, рост значения и расширение круга стоящих перед ней задач обусловили необходимость более высокого организационного уровня. Результатом стало создание крупномасштабной системы международных органов и организаций. Функции организаций активно развиваются, их деятельность охватывает все более обширный спектр жизни мирового сообщества: поддержание мира и безопасности, защита прав человека, регулирование производства и распределения материальных благ, здравоохранения, защита окружающей среды, борьба с организованной преступностью и др. Универсальным международным организациям принадлежит важная роль в управлении глобальными процессами¹⁵⁶. Особенно велика регулирующая роль международных финансовых институтов, таких, как функционирующие в системе ООН Международный Валютный Фонд и Всемирный Банк. Очевидны и широкие возможности злоупотреблений международными чиновниками.

Данный вид коррупции  отличается высочайшей латентностью. Для деятельности большинства крупных международных организаций характерна тенденция «не выносить сор из избы», имеющиеся факты коррупции крайне редко становятся достоянием гласности, как правило, дело ограничивается внутренними расследованиями без принятия надлежащих мер. Тем не менее, ряд случаев международной коррупции получил широкую огласку: известно о крупном коррупционном скандале в структурах Еврокомиссии в  середине 90-х годов, закончившимся ее отставкой, коррупции в Международном Олимпийском Комитете, международной футбольной федерации¹⁵⁷. Не подлежит сомнению, что данные факты не отражают всех масштабов явления.  
С удовлетворением следует отметить, что ряд международных организаций, в частности Всемирный Банк, не занимают «страусиную» позицию, не только признают факты коррупции в своих структурах, но и предпринимают меры по борьбе с данным явлением.¹⁵⁸

Ряд исследователей выделяют также такую разновидность международной коррупции, как  подкуп одними государствами  других (международную политическую коррупцию). Так, по мнению О. Н. Ведерниковой, «проявлением международной коррупции является факт подкупа странами НАТО правительства Югославии, совершенного в форме обещания многомиллионной финансовой поддержки при условии выдачи президента СРЮ С. Милошевича. Таким образом, международная коррупция порождает коррупционные войны, продажность правительств, неправосудность судебных решений. В условиях обнищания стран «третьего мира» и стран с переходной экономикой, к которым относят и нашу страну, индустриально-развитые страны «первого мира» получают возможность с помощью коррупции свергать неугодные правительства, устанавливать лояльные режимы, подкармливать оппозицию действующим властям»¹⁵⁹. Данное суждение представляется спорным. Государство, по нашему мнению, не может быть субъектом коррупции. Признать обратное – значит признать существование «продажных», «коррупционных», а в конечном счете «преступных» государств, что, на наш взгляд, неприемлемо. Продажные политики, действительно, существуют, но это не повод для обвинения целых стран и народов в преступной деятельности. Вместе с тем, мы согласны с О.Н. Ведерниковой в том, что «международная коррупция как фактор мировой политики – чрезвычайно важная и не исследованная пока проблема, нуждающаяся в скорейшем осмыслении»¹⁶⁰.

Отметим, что международное  право выделяет один из случаев такого рода коррупции. Венская Конвенция о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. перечисляет основания, которые могут послужить поводом для признания недействительности такого рода договоров. Ст. 50 Конвенции гласит: «Если согласие государства на обязательность для него международного договора было выражено в результате прямого или косвенного подкупа его представителя другим участвующим в переговорах государством, то первое государство вправе ссылаться на такой подкуп как на основание недействительности его согласия на обязательность для него такого договора»¹⁶¹.

Итак, современная коррупция  представляет собой международное  явление. Ее проявления, даже на национальном уровне, оказывают серьезное влияние на мировые экономические, социальные и политические процессы. Глобальное измерение коррупции обуславливает выделение новых ее разновидностей – коррупции транснациональной и международной, имеющих исключительную опасность.

На коррупцию в значительной степени опирается транснациональная  организованная преступность, как часть  которой, в свою очередь, должна рассматриваться транснациональная коррупция. Интересно, в этой связи, образное сравнение с точки зрения современной теории систем, при котором можно утверждать, что международная преступность – это метасеть, а коррупция, организованная преступность и отмывание денег – узлы в этой сети, интенсивно взаимодействующие друг с другом, образуя единый комплекс в сетевой структуре, что повышает общественную опасность каждого из этих видов преступной деятельности и создает новое качество, опасное для всего международного сообщества¹⁶². 

Международный характер коррупции обуславливает степень  международной озабоченности данным явлением, серьезное изменение в его восприятии мировой общественностью. «Прошли те времена, когда коррупция принималась в расчет просто как стоимость ведения торговли. Сегодня во многих и многих уголках мира коррупция воспринимается так, как она должна восприниматься: как тяжелое преступление с разрушительными последствиями, как циничное, порочное, серьезное нарушение безопасности гражданина из-за узкой, жадной, личной корысти подкупленного должностного лица»¹⁶³.

2.2. Понятие  международного сотрудничества  в борьбе с коррупцией

Международное сотрудничество в борьбе с коррупцией на сегодняшний  день представляется наиболее актуальным направлением противодействия данному явлению. Для новых же форм коррупции – международной и транснациональной данное направление противодействия является ведущим и единственно возможным. Данное положение обусловлено тем обстоятельством, что для коррупции, как и для других видов преступности, давно не существует национальных границ. В то же время средства борьбы с данным явлением продолжают оставаться преимущественно национальными. Темпы развития международного сотрудничества, объединения государств в борьбе с коррупцией заметно отстают от процессов интернационализации коррупции.

Само понятие «сотрудничество» означает «работу вместе, сообща, участие в общем деле»¹⁶⁴. Международное сотрудничество предполагает совместную работу, участие в общих делах, относящихся к отношениям между народами, государствами, сфере внешней политики. В соответствии с Уставом ООН (1945 г.), Декларацией о принципах международного права (1970 г.), Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству государств в Европе (1975 г.), все государства должны поддерживать и развивать сотрудничество друг с другом в соответствии с целями и принципами Устава ООН, другими международно-правовыми документами и обязательствами¹⁶⁵.

Борьбу с коррупцией представляется возможным рассматривать как подсистему в общей системе борьбы мирового сообщества с преступностью и иными негативными социальными явлениями (социальной патологией): наркотизмом, сексуальной эксплуатацией,  и т. п. В большинстве случаев данные патологические формы поведения, опасные для мирового сообщества, криминализированы  национальным уголовным правом согласно международным конвенциям и, следовательно, являются разновидностями международной преступности. Таким образом, международная борьба с коррупцией не может рассматриваться вне системы международного сотрудничества в борьбе с преступностью, нормативной основой которого является международное уголовное право¹⁶⁶.

Исторически международное  сотрудничество государств в борьбе преступностью обуславливалось характером преступности, представляющей угрозу мировому сообществу. Потребность в правовой взаимопомощи государств возрастала адекватно росту международной преступности, наносящей вред интересам двух и более государств. Первые двусторонние договоры о взаимной выдаче преступников известны еще государствам рабовладельческой эпохи. В 1815 г. Венский конгресс принял Декларацию о борьбе с рабством и работорговлей. Затем в XIX и XX вв. последовали международно-правовые акты о борьбе с торговлей женщинами в целях разврата, о наказуемости фальшивомонетничества, пиратства, международного терроризма и  т. д.¹⁶⁷  В настоящее время сфера данного сотрудничества расширяется сообразно процессу интернационализации  преступности и изменения характера определенных ее видов. Наибольшую тревогу вызывают такие виды международной преступности, как терроризм, отмывание доходов от преступной деятельности, торговля людьми, международный наркобизнес, коррупция. Создание Международного Уголовного Суда, расширение сферы его юрисдикции отражает тенденцию к росту влияния наднациональных органов юстиции, что в условиях глобализации представляется неизбежной объективной тенденцией. Великий русский правовед Н.С. Таганцев еще в начале прошлого столетия  провидчески отмечал, что «общность культурных целей, преследуемых современными государствами, многообразное единение экономических и социальных интересов сопредельных держав заставляет внести существенные отношения в понятие международных юридических отношений,  заставляют заменить лежащий в их основе принцип розни и противоположения принципом общности и солидарности»¹⁶⁸.