Коррупция и международное сотрудничество в борьбе с ней

Таковы, по нашему мнению, основные направления международного сотрудничества в борьбе с коррупцией. Несмотря на то, что за последние годы на различных уровнях сделаны значительные шаги в объединении государств в единый антикоррупционный фронт, международное сотрудничество в этой области в целом находится в стадии становления. На повестке дня сегодня стоит вопрос о выработке единой международной антикоррупционной политики, включающей в себя не только международно-правовые механизмы, но и широкий спектр мер, направленных на предупреждение коррупционных проявлений. Представляется, что принятие Конвенции ООН против коррупции должно ознаменовать новый этап в формировании такой политики на глобальном уровне.

Для Российской Федерации  участие в международных усилиях  по борьбе с коррупцией имеет большое  значение как в свете задачи интеграции России в мировое сообщество цивилизованных государств, так и для эффективного противостояния коррупции на национальном уровне. На наш взгляд, несмотря на все различия между интересами России и ведущих индустриальных стран Запада, в частности США, являющихся «локомотивом» международных антикоррупционных инициатив, международное сотрудничество в этой области является взаимовыгодным и необходимым. Заинтересованность в эффективном противодействии коррупции обусловлена общностью интересов России и Запада, в частности в вопросах инвестиций, экономического развития, взаимной торговли. Борьба с коррупцией, в том числе и на международном уровне, отвечает требованиям Конституции РФ, определяющей Российскую Федерацию как правовое демократическое государство, гарантирующее своим гражданам их права и свободы.

ГЛАВА III. Уголовно-правовые аспекты международного сотрудничества в борьбе с коррупцией

3.1. Международное  уголовное  законодательство  в сфере борьбы с коррупцией

Уголовное право на любом  историческом этапе выполняет важнейшую  задачу социального регулирования  – охрану общества от наиболее опасных  посягательств на его интересы. В современных условиях оно не утрачивает своей важности и ключевой роли в противодействии преступности, в том числе и коррупции. Спустя более чем столетие можно с уверенностью повторить слова Н.С. Таганцева: «Оканчиваются кровавые войны, замиряются народы, но нет конца борьбе человечества с этим мелким, но непобедимым врагом и не предвидится то время, когда карающая государственная власть перекует свои мечи в плуги и успокоится в мире»²⁰¹.

Задачи, стоящие перед  уголовным правом, сегодня все  более приобретают общемировое, универсальное значение, что вызывает необходимость развития международных уголовно-правовых институтов. Потребность в развитии международного уголовного права обусловлена главным образом угрозой, представляемой человечеству международной преступностью, необходимостью принятия мер коллективных мер по борьбе с ней, в том числе с использованием арсенала уголовного права. Принятая 14 декабря 1990 г. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 45/107  о международном сотрудничестве в сфере предупреждении преступности и уголовного правосудия в контексте развития рекомендует государствам «активизировать борьбу против международной преступности путем соблюдения правопорядка и законности в международных отношениях и с этой целью дополнить  и далее развивать международное уголовное право в полном объеме обязательств, вытекающих из международных договоров в этой области, и пересматривать свое национальное законодательство с тем, чтобы обеспечить его соответствие требованиям международного уголовного права»²⁰².

Приступая к анализу  международного уголовного законодательства об ответственности за коррупцию, необходимо остановиться на месте и значении коррупционных преступлений в структуре  международной преступности.

Коррупционная преступность, образованная наиболее общественно опасными коррупционными проявлениями, представляет сегодня один из опаснейших видов международной преступности, понимаемой нами как совокупность международных преступлений в узком смысле (преступлений против мира и безопасности человечества) и преступлений международного характера, к которым и относятся коррупционные преступления. Такая классификация международных преступлений, использующая в качестве главного критерия объект посягательства²⁰³, разделяется большинством ученых в области международного уголовного права²⁰⁴.

В юридической литературе встречаются и другие подходы  к такой классификации. Так, И.И. Лукашук и А.В. Наумов в учебнике международного уголовного права делят международные преступления на два вида – преступления по общему международному праву (преступления, на которых распространяется универсальная юрисдикция) и конвенционные преступления, составы которых установлены международными конвенциями (сферой их действия является сфера юрисдикции лишь участвующих государств)²⁰⁵. В.Ф. Цепелев выделяет в структуре международной преступности три вида преступлений – международные преступления, преступления международного характера и общеуголовные преступления, затрагивающие интересы нескольких государств (трансграничные преступления)²⁰⁶.

Представляется, что приведенные выше разночтения не носят принципиального характера. Как правило, группы международных преступлений, выделяемые исследователями, совпадают независимо от их названия и оснований рубрикации. Не вполне обоснованным нам, тем не менее, представляется использование в качестве  главного критерия при классификации преступлений, по сути, вторичного критерия процессуальной юрисдикции. Юридическое закрепление принципов и порядка ответственности за соответствующие преступления в международном праве не произвольно, а отражает степень и характер их опасности для международного сообщества, которые и являются, по нашему мнению, основными критериями систематизации международных преступлений.

Что касается выделения  В.Ф. Цепелевым отдельной группы трансграничных преступлений, то такие деяния, как правило, подпадают под действие международных конвенций и являются, следовательно, преступлениями международного характера, в иных же случаях  их помещение в структуру международной преступности представляется довольно сомнительным.

Итак, обосновано выделение  двух групп международных преступлений – преступлений против мира и безопасности человечества и преступлений международного характера. Отметим, что перечень международных  преступлений обеих групп постоянно увеличивается, по мере роста международной преступности и развития международного уголовного законодательства. В перспективе неизбежно «перетекание» ряда преступлений международного характера в группу собственно международных преступлений вследствие расширения сферы юрисдикции международной уголовной юстиции.

Коррупционные преступления, большинство из которых предусмотрены  в международных конвенциях, относятся  к преступлениям международного характера. Их международное значение вытекает не только из межгосударственного  антикоррупционного нормотворчества. В предыдущей главе настоящей работы был подробно обоснован международный характер коррупции, степень тяжести последствий данного явления для мирового развития. Опасность коррупционной преступности, необходимость противостояния ей международными средствами, обуславливает развитие международного уголовного права в сфере борьбы с коррупцией, разработку и принятие международных документов в этой области. Отметим, что в новейших учебниках международного уголовного права содержатся отдельные параграфы о коррупции и международных средствах борьбы с ней²⁰⁷.

Вопросы понятия международного уголовного права и характера  данной отрасли не входят в содержание настоящего исследования.  Тем не менее, считаем необходимым подчеркнуть, что нами не разделяется широкий подход к определению понятия международного уголовного права, принятый в большинстве учебников и иной литературе по международному уголовному праву. Так, утверждается, что в предмет международного уголовного права, помимо собственно материальных уголовно-правовых вопросов, входят также иные отношения, связанные с международным сотрудничеством в борьбе с преступностью, в частности уголовно-процессуальные и уголовно-исполнительные. И.И. Лукашук и А.В. Наумов раскрывают понятие международного уголовного права как «отрасль международного публичного права, принципы и нормы которой регулируют сотрудничество государств в борьбе с преступностью»²⁰⁸. Сходное определение дает автор новейшего учебника проф. Л.В. Иногамова-Хегай²⁰⁹.  Данный автор полагает, что в сфере регулирования международного уголовного права находятся отношения в связи с совершенными международными преступлениями и преступлениями международного характера (конвенционными), включая вопросы определения состава преступления, наказуемости деяния, выдачи преступников, судебного разбирательства, исполнения наказания. Предмет регулирования международного уголовного права, подчеркивает Л.В. Иногамова-Хегай, носит смешанный характер, охватывая чисто уголовно-правовые, уголовно-процессуальные, уголовно-исполнительные вопросы, которые решаются не только и не столько в рамках национального законодательства, но в первую очередь на основе и в соответствии с международно-правовыми нормами по борьбе с преступностью²¹⁰. Н.Ф. Кузнецова считает, что международное уголовное право объединяет нормы материального, процессуального уголовного права, уголовно-исполнительного, судоустройства, криминологии, а также нормы собственных отраслей международного права – воздушного, космического, водного и др²¹¹. В.Ф. Цепелев также включает уголовно-процессуальные и уголовно-исполнительные отношения в предмет международного уголовного права, утверждая, что для обособления в качестве отдельных отраслей международного уголовного процесса и международного уголовно-исполнительного права «пока нет достаточно оснований».²¹² Аргументации в подкрепление данного положения в монографии В.Ф. Цепелева не приводится.

По нашему мнению, основания  для такого выделения как раз  есть. Развитие международной уголовной юстиции, в частности учреждение Международного Уголовного Суда и принятие его статута, обозначают необходимость именно международных уголовно-процессуальных норм, безусловно составляющих самостоятельную подотрасль международного права.

Сам В.Ф. Цепелев выделяет новую, интенсивно развивающуюся комплексную подотрасль международного права – право международного сотрудничества в борьбе с преступностью.  В.Ф. Цепелев пишет: «Ядром договорно-правовой основы, являющейся одним из основных элементов механизма международного сотрудничества в борьбе с преступностью, выступает международное уголовное право, сформировавшееся к настоящему времени в самостоятельную отрасль, находящуюся на стыке международного и национального (внутреннего) уголовного права. В тесной взаимосвязи и взаимодействии с ним состоит внутреннее уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное и иное законодательство государств, участвующих в таком сотрудничестве. Совокупность этих отраслей образует комплексный блок, который можно будет определить как право международного сотрудничества в борьбе с преступностью»²¹³. Мы согласны с выделением данной отрасли, однако, в отличие от В.Ф. Цепелева, видим ее содержание не в невозможном, на наш взгляд, в принципе, конгломерате внутренних и международных норм²¹⁴, а в объединении международно-правовых норм, регулирующих международное сотрудничество в борьбе с преступностью (уголовно-правовых, процессуальных, уголовно-исполнительных, организационных, регулирующих отношения в сфере предупреждения международной преступности). Международное уголовное право является ядром этой подотрасли, закрепляя материально-правовые основания ответственности за международные преступления и преступления международного характера, борьба с которыми и составляет предмет международного сотрудничества. Следует согласиться с А.Г. Кибальником, определяющим международное уголовное право как самостоятельную отрасль, входящую в единую систему международного права, состоящую из международно-правовых норм и решений международных организаций, определяющих преступность деяния и пределы ответственности за его совершение, а также регламентирующих иные уголовно-правовые вопросы в целях охраны мирового правопорядка²¹⁵. В данном определении закреплена общемировая тенденция в развитии международного права, состоящей в последовательном «обособлении» уголовных норм материального и процессуального характера.

Иллюстрацией приведенных  нами положений являются международные документы в сфере борьбы с коррупцией. Международные антикоррупционные конвенции регулируют широкий спектр вопросов, не сводящихся исключительно к уголовно-правовым. Значительное место уделено процессуальным аспектам, а также вопросам предупреждения коррупции и сотрудничества в данной области. Представляется, что и дальнейшее международное сотрудничество в борьбе с преступностью, в том числе и с коррупцией, неизбежно будет порождать развитие комплексной отрасли права – права международного сотрудничества в борьбе с преступностью. Борьба с коррупцией - одно из приоритетных направлений регулирования этой отрасли.

В настоящем исследовании надлежит рассмотреть имеющие уголовно-правовое значение международно-правовые документы  в сфере борьбы с коррупцией. Прежде всего, это относится к подписанным Российской Федерацией и подлежащим ратификации Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию и Конвенции ООН против коррупции.

-Конвенция  Совета Европы об уголовной  ответственности за коррупцию

Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, принятая  4 ноября 1998 г. на 103-й сессии Комитета Министров Совета Европы²¹⁶ стала, как уже было отмечено ранее, результатом длительной работы европейских институтов. В основу разработки данной Конвенции были положены двадцать руководящих принципов борьбы с коррупцией, утвержденные Комитетом министров Совета Европы 6 ноября 1997 г. на 101 сессии Резолюцией (97) 24. Из закрепленных в данной резолюции принципов, имеющих значение для уголовного права, необходимо выделить следующие:

1. принятие эффективных мер для предупреждения коррупции и, в связи с этим, поощрения этичного поведения;
2. обеспечение скоординированной криминализации национальной и международной коррупции;
3. обеспечение независимости лиц, осуществляющих функции по предупреждению, расследованию, обвинению и правосудию в отношении коррупции, предоставление им средств для эффективного собирания доказательств, защита лиц, сотрудничающих с правосудием в борьбе с коррупции и обеспечение тайны расследования;
4. Принятие адекватных мер по предупреждению использования юридических лиц для совершения коррупционных преступлений;
5. Ограничение иммунитета должностных лиц от уголовной ответственности до степени, минимально необходимой в демократическом обществе²¹⁷.

К другим руководящим  принципам Резолюция относит  учет антикоррупционных требований в законодательстве о государственной службе, налоговом законодательстве, обеспечение свободы прессы в информировании граждан о коррупции, поощрение научных исследований коррупции и др. Заключительный, двадцатый руководящий принцип гласит: «Развитие в любой возможной степени международного сотрудничества во всех областях борьбы с коррупцией»²¹⁸. Указанные принципы получили закрепление и развитие в тексте принятой Конвенции.

К настоящему времени Конвенция  об уголовной ответственности за коррупцию подписана 46 государствами, среди которых 3 государства, не являющихся членами Совета Европы: США, Мексика и Республика Беларусь. Среди членов Совета Европы Конвенция не подписана 3 государствами: Испанией, Лихтенштейном, Сербией и Черногорией. 24 государства ратифицировали Конвенцию. Поскольку для ее вступления в силу требовалось 14 ратификаций, Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию вступила  в силу 1 июля 2002 г. Российская Федерация подписала Конвенцию 27 января 1999 г., однако до настоящего времени не ратифицировала²¹⁹.