Дипломатические представительства: порядок создания, функции, привилегии и иммунитеты

1. К  дипломату могут быть применены  принудительные меры в порядке  самозащиты.

2. Дипломат  может быть временно задержан  в целях предупреждения совершения  им преступления.

     В основном такого же мнения придерживаются некоторые отечественные юристы. Исключения из принципа личной неприкосновенности неоднократно приводились в ходе кодификации норм дипломатического права.

     При подготовке Проекта статей Конвенции, комментируя принцип личной неприкосновенности, КМП отметила, что он "не исключает в отношении дипломатического агента ни мер законной самообороны, ни, в исключительных обстоятельствах, мер, предназначенных воспрепятствовать ему совершить преступления или проступки" (11). Эти исключения, не встретившие возражений со стороны членов КМП, не были включены в Конвенцию лишь потому, что это привело бы на практике к перечеркиванию самого правила. Такие же два исключения из принципа личной неприкосновенности признаны в США на правительственном уровне. 

     Если  обобщить высказанные мнения, то можно констатировать, что ограничения личной неприкосновенности дипломатов допускаются в четырех случаях:

- когда дипломат своими действиями сам подвергает себя риску;

- когда  лица, нарушающие неприкосновенность  дипломата, не знают о его официальном положении;

- в порядке самообороны от действий со стороны дипломата;

- в целях предупреждения совершения преступления. 

     С учетом этого, а также существующей практики можно сделать вывод  о правомерности с юридической  точки зрения трех вариантов захвата дипломатов с поличным  (12).

     Наиболее  просто обосновывается захват дипломата  с поличным в тех случаях, когда  его осуществляют частные лица.

     Такой захват на практике встречается тогда, когда противоправный характер действий дипломата очевиден для окружающих (например, фотографирование военного объекта). Частные лица, задержав, по их мнению, преступника, передают его представителям органов власти. Представители органов власти производят обыск задержанного, устанавливают его личность и после составления акта о незаконных действиях отпускают дипломата.

     Частные лица не обязаны знать, что такое  иммунитет дипломата; выполняя свой гражданский долг, они задерживают  преступника. Поскольку задержание осуществляется частными лицами, в  данном случае не происходит "задержания в какой бы то ни было форме" местными компетентными органами, и, следовательно, дипломатическое представительство лишено возможности заявить о нарушении личной неприкосновенности дипломата.

     Конечно, дипломатическое представительство  может попытаться обвинить государство пребывания в необеспечении повышенной защиты дипломата от посягательств частных лиц. Подобное обвинение легко опровергается, поскольку дипломат сам, своими действиями, поставил себя в условия повышенного риска, то есть в такие условия, когда его личная неприкосновенность не могла быть обеспечена. В самом деле, если, например, дипломат нарушает правила дорожного движения и оказывается сбитым автомашиной, вряд ли он вправе обвинять государство пребывания в необеспечении его повышенной защиты от посягательств частных лиц.

     Другой  вариант захвата с поличным встречается  в тех случаях, когда сотрудники правоохранительных органов задерживают  неизвестное лицо по подозрению в  совершении им преступления; они либо не знают, либо имеют серьезные сомнения в том, что задержанный является дипломатом.

     Задержанный доставляется в штаб-квартиру контрразведки (отделение полиции), подвергается обыску и после установления его личности (как правило, с вызовом представителей МИД и соответствующего посольства) и составления акта о незаконных действиях отпускается.

     Дипломатическое представительство может в данном случае заявить, что была нарушена личная неприкосновенность дипломата, поскольку  он был задержан представителями  органов власти. Однако на это можно легко возразить, отметив, что представители органов власти не знали, не могли да и не обязаны были знать, что преступником, которого они задержали, исполняя свой служебный долг, может оказаться политический представитель другого государства. В данном случае дипломат своими действиями также поставил себя в условия повышенного риска, то есть в такие условия, когда его личная неприкосновенность не могла быть обеспечена.

     Кроме того, неприкосновенность личности дипломата  не исключает законной самообороны против дипломата, если он совершает противоправные действия в отношении других лиц. В книге "Дипломатическое и консульское право" приводится следующий пример из судебной практики: "в 1947 г. кассационный суд Коста-Рики в деле об оскорблении действием перуанского поверенного в делах со стороны гражданина Коста-Рики Арайи вынес постановление, где говорилось, что поступок Арайи является естественным и логическим последствием действий самого пострадавшего, который оскорбил обвиняемого и угрожал ему избиением, и поэтому не может считаться нарушением дипломатической неприкосновенности  (13).

     В то же время в определенных случаях  официальные или частные лица государства пребывания могут принять  соответствующие меры с целью  помешать дипломату совершить преступление или нарушить установленные правила (например, в случае попытки дипломата  проникнуть в запретную зону и т.п.).

     Считается также, что право личной неприкосновенности утрачивается и в том случае, если дипломат сам без необходимости  подвергает себя риску, например, совершает  вечером прогулку в том месте, где может произойти какое-то непредвиденное событие (драка, манифестация, облава и т.п.). В этом случае будет трудно возложить на местные органы власти ответственность за последствия необдуманных действий дипломата. 

     5.1.2 Иммунитет от юрисдикции. 

     Дипломатический агент, согласно ст. 31 Венской конвенции, пользуется иммунитетом от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания.

     Это положение содержится также в  национальном законодательстве ряда государств. Например. Положение о дипломатических и консульских представительствах иностранных государств на территории СССР 1966 г. гласит, что глава дипломатического представительства и члены дипломатического персонала представительства пользуются иммунитетом от уголовной, гражданской и административной юрисдикции Союза ССР и союзных республик, кроме тех случаев, когда на это имеется ясно выраженное согласие аккредитующего государства (ст. 13)  (14).

     Изъятие дипломатического агента из уголовной  юрисдикции является полным, т.е. иностранный  дипломат не может быть привлечен  к уголовной ответственности и подвергнут уголовному наказанию судами страны пребывания.

     Что касается иммунитета от гражданской  и административной юрисдикции, то здесь имеются исключения. К дипломату  в принципе не может быть предъявлен гражданский иск, за исключением встречного иска и случаев, когда дипломат в качестве частного лица владеет недвижимым имуществом, находящимся на территории государства пребывания, или занимается промышленным или коммерческим предпринимательством (ст. 31)  (15).

     Указанные выше абсолютный иммунитет дипломата от уголовной юрисдикции не означает, что дипломат может не считаться с местными законами. Если, например, он совершит уголовно наказуемое деяние, его объявят персоной "нон грата" и предложат покинуть страну пребывания. Кроме того, следует помнить, что иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства.

     Дипломатический сотрудник представительства не гарантирован от автомобильной катастрофы, в результате которой может быть причинен материальный ущерб гражданину (гражданам) государства пребывания. Материальный ущерб может быть нанесен также дипломатом, членами его семьи владельцу дома, квартире, мебели, которые он арендует. Во всех таких случаях возникает материальная ответственность дипломата. Хотя судебный иск в силу иммунитета от гражданской юрисдикции предъявить дипломату не могут, такие требования могут быть предъявлены по дипломатическим каналам. Поэтому компенсация ущерба - дело чести дипломата. Часть ущерба дипломат может покрыть за счет страхования своего транспорта в страховых компаниях от всех видов риска.

     Освобождение  от уголовной, гражданской и административной юрисдикции государства пребывания не означает, что дипломаты всегда остаются безнаказанными в случае совершения ими различных правонарушений. Существуют две возможности обеспечить реальное наказание дипломатов.

Одна  из них предусматривается в п. 4 ст. 31 Конвенции: "Иммунитет дипломатического агента от юрисдикции государства пребывания не освобождает его от юрисдикции аккредитующего государства".

     Таким образом, дипломат, совершивший правонарушение, может быть привлечен к ответственности  в аккредитующем государстве  по ходатайству государства пребывания либо отдельных лиц.  Хотя возможность возбуждения судебных дел в аккредитующем государстве издавна общепризнанна в международном праве, в действительности этот способ воздействия на иностранных дипломатов недостаточно эффективен, и прецедентов подобного рода весьма немного  (16). 

     Универсальному применению рассматриваемой возможности препятствует тот факт, что результативность обращений в судебные органы аккредитующего государства определяется состоянием политических отношений между этим государством и государством пребывания  (17).

     Остаются  безнаказанными правонарушения, совершенные дипломатами по уполномочию аккредитующего государства. Так, вряд ли можно ожидать, что дипломат, уличенный государством пребывания в проведении шпионской деятельности, будет привлечен к ответственности в аккредитующем государстве.

     Может возникнуть проблема, если суд аккредитующего государства сочтет себя некомпетентным в отношении рассмотрения правонарушения, совершенного за границей.

     Другая  проблема может возникнуть, если совершенное  деяние рассматривается как правонарушение только в государстве пребывания, а не в аккредитующем государстве.

     Можно согласиться с английским юристом  А.Дензой, которая отмечала, что дипломат может избежать ответственности  и в том случае, когда он, выехав из государства пребывания, не возвращается в аккредитующее государство, а, например, получает назначение на дипломатическую работу в третью страну. Осуществление гражданского судопроизводства в аккредитующем государстве может повлечь для истца - гражданина государства пребывания чрезмерные расходы, связанные, например, с оплатой проезда свидетелей. И, наконец, не исключено, что иностранный суд будет относиться к истцу менее благожелательно, чем суд государства пребывания   (18). 

     При подготовке Конвенции предпринимались  попытки обеспечить неотвратимость наказания дипломатов в аккредитующих государствах. С этой целью предлагалось учредить в аккредитующих государствах на правительственном уровне специальные трибуналы для рассмотрения уголовных и гражданских правонарушений, совершенных дипломатами. Это предложение было отвергнуто, поскольку создание таких трибуналов не соответствует законодательству большинства государств и не обусловлено острой практической необходимостью.

     Другой, более эффективной возможностью обеспечить реальное наказание дипломата является привлечение его к ответственности в государстве пребывания. В ст. 32 Конвенции устанавливается:

"1. От  иммунитета от юрисдикции дипломатических  агентов... может отказаться аккредитующее  государство.

2. Отказ  должен быть всегда определенно  выражен.

3. Возбуждение  дела дипломатическим агентом... лишает его права ссылаться  на иммунитет от юрисдикции  в отношении встречных исков...

4. Отказ  от иммунитета от юрисдикции  в отношении гражданского или  административного дела не означает  отказа от иммунитета в отношении исполнения решения, для чего требуется особый отказ".

     Решение вопроса об ответственности виновного  дипломата путем выдвижения требований к главе соответствующего дипломатического представительства об отказе от иммунитетов  предусматривается и законодательством некоторых стран.