Цветообозначения в поэзии Д. Мережковского

Колорема золотой используется в лирике Белого и при создании флористических образов. Чаще всего, она выступает в своём прямом номинативном значении – передает оттенок желтого, однако он не связан с негативными значениями этого цвета – цветом умирающей листвы, осени: Золотые пространства, золотые поля («В полях»); Страстно тянутся ветви ко мне золотых, лучезарных дерев (Вечный зов); Промчатся, как лист золотистый («Последнее свидание») и др.

В поэзии Мережковского колорема золотой  используется достаточно часто (15 %). Она ассоциируется с застывшим солнечным светом, реалиями человеческой жизни, но чаще всего это цвет осени, зрелых колосьев и увядающих листьев (то есть, семантика совпадает с традиционной символикой): «Мой золотой сентябрь, твой блеск и тишина…»;  «О, дайте же, дайте под желтым лучом \ Сентября золотого…»; «В темнолистых, поникших ветвях золотые, \ Разогретые солнцем плоды благовонные…» (Сорренто)  и др.

Анализ свидетельствует, что А. Белый отводит золотому цвету  символическую, эмоционально-оценочную, семантическую и изобразительную функции, активно вводит его в тексты для формирования лейтмотива как отдельного стихотворения, так и системы мотивов. Д.С. Мережковский наделяет золотой цвет эмоционально-экспрессивной, семантической, предметной и изобразительной функциями.

Колорема черный в лирике Д.С. Мережковского  функционирует только в собственно цветовом значении и выполняет изобразительную функцию: чёрный мех, чёрная тина, чёрные сосны, чёрные тучи, чёрная мгла, чёрная верба. 

Черный цвет в творчестве А. Белого не определяется как позитивный цвет. Он может выступать в своём основном, номинативном значении и символическом – как цвет печали и тьмы, цвет, олицетворяющий  разруху, безысходность, смерть: "Ты померкни, свет постылый, - \ В вечный темень сгинь? \ Нет, не встанет из могилы \ Сокол мой: аминь! \ Как проходят дни за днями \ Палец жжет кольцо" \ Мухи черными роями \ Плещут ей лицо (В деревне). Что интересно, цветовое определение красный в определённых контекстах Белого способно приобретать дополнительные смысловые приращения, связанные с символом тупика, безысходности, отчаянности,   совершающейся в одномерном пространстве смерти:

Красною струею прыснул

Красной крови ток.

Ножик хряснул, ножик свистнул,-

В грудь, в живот и в бок (Убийство).

или

Подвели: зажмурюсь, нет  ли -  
Думать поотвык.  
Вот и высунул из петли  
Красный свой язык. (Виселица).

Очень часто красный цвет и его  оттенки в лирике Белого используются для передачи определённого настроения, душевного состояния, чаще всего  тревожного, беспокойного: Красное садится, злое око («Горе»); Вставал над крышами пустыми \ Коралловый, кровавый рог \ В лазуревом, но душном дыме; Пока не станет холодна кроваво-красная луна («Кладбище»). Красный цвет становится в стихах Белого знаком тревоги, напоминает об огне и крови.

Что интересно, в языке поэзии А. Белого красный цвет может восприниматься воспринимается как позитивный цвет. Это цвет природы, сильнейших эмоций, захватывающих его при виде заходящего солнца или зарождающегося дня: Летим к горизонту: там занавес красный («За солнцем»); Бледно-красный, весенний закат догорел («На закате»); Скорей к горизонту! Там занавес красный весь соткан из грез и огня (За солнцем) и др.

У Мережковского цветовое слово красный встречается крайне редко. Как правило, оно используеьтся  для описания артефактов (красная  парча, красная юбка). Для цветовой характеристики светил автор избирает промежуточные цвета красного спектра: «В Бледно-розовом свете вечерних огней…» (Помпея). «Багровых скал в бездонной чаше синей Волшебное сомкнулося кольцо…» (Затихших волн сиянье бесконечно); «Ты в розовом мерцании камина… \ Подобно облаку и розовый, и нежный…» (Помпея).

Белый цвет используется поэтами, в  первую очередь, для характеристики предметов и явлений с позиций  чистоты, радости, праздничности, обновления, характеризуя образы зимы, весеннее цветение, окрас животных. Так, у Мережковского одуванчики белые и лилии, лебедь белый и белые мотыльки, а у А. Белого – это мир среди белых сиреней и белых фиалок, белые льдины, снег и сугроб, белый лебедь. У А.Белого данная колорема в определённом контекстном окружении приобретает особое значение, воплощая в себе возвышенную чистоту природы. Белый цвет у автора становится символом света, непорочности, чистоты, свободы, очищения мира в день страшного суда.

С помощью белого и черного цветов А. Белый показывают чистоту, безупречность мира природы, искренность своих мыслей, с одной стороны, и отрицательные аспекты, связанные с бедой, грустью, несчастьем, трагедией в реальном мире и душе человека – с другой. Эти цвета у него, в первую очередь, выполняют символическую, семантическую, эмоциональную, экспрессивную, морально-оценочную функции, а уж затем – предметную и изобразительную.

Синий и голубой цвета в цветовой палитре Белого и Мережковского  символизируют бесконечность, истину, веру, чистоту. В их творчестве они нашли отражение, сочетаясь с образами неба и водной глади: голубой океан, воздушно-голубая волна, голубой эфир,  голубые тучи (у Белого) и голубые волны, голубое море, голубые небеса, голубая твердь, синие тучи, синее небо, синие море (у Мережковского).

Анализ фактического материала показывает, что названные колоремы активно используются в лирике Мережковского. А. Белый к данным цветообозначениям прибегает значительно реже и, как правило, использует в функции цветовой  и предметной характеристики, чтобы воссоздать в воображении читателя ту или иную картину.

У Д.С. Мережковского цветообразы  синего применяются в связи с  положительными эмоциями, с воспоминаниями о родине, размышлениями о своей  судьбе, восхищением миром природы, приобретая оттенок нематериальности, духовности, божественности, выполняя в большей степени не изобразительную, а символическую и морально-оценочную функции. Цветовое определение голубой, как правило, символизирует одухотворенность, возвышенность чувств, особое состояние души. Это символ вечного движения жизни, как цвет природного, земного начала. Синий цвет связывается в воображении поэта с небесным, воздушным, а также с возвышенным, божественным началом. В данном случае можно утверждать, что поле синего цвета в поэтике Мережковского, несмотря на разнообразие оттенков его значений, в основном всегда выполняет функцию высокой поэтизации, романтизации образа; он неизменно сообщает ему неповторимую взволнованность, страстность, активно участвует в философском и эстетическом осмыслении поэтом окружающего мира. Стилистическая многозначность и смысловая емкость синего цвета в поэтической системе Мережковского позволяет говорить о нем как об одной из характерных особенностей  языка поэта.

Частота употребления колоремы зеленый  у поэтов разная (Белый – 4%, Мережковский – 12%), однако в поэзии и того и другого она в основном символизирует весну, молодость, обновление. Употребление цветового определения в тексте рассеивает негативные эмоции, привносит спокойствие, умиротворение, свежесть. Зеленый, как правило, реализуется, сочетаясь с природными цветообразами: холм зелёный, зелёные волосы берёз, травы серебряно-зелёные (Мережковский), зелёный дуб, зелёные ветки, зелёный холм, зелёный луг, зелёный стебель. В употреблении зеленого у поэтов есть и отличия. Так, у Д.С. Мережковского часто сближаются цветовые слова зелёный и голубой (синий): «Из волны зеленой вышла ты, стыдливая…» (Гимн Красоте); «Бродил у волн мутно-зеленых Арно…» (Микеланджело); «В небе, зеленом, как лед…». Скорее всего, здесь обнаруживается попытка отразить полутона, или глубину цвета морской стихии и небесной шири.

Для поэтического языка исследуемых  авторов характерно наличие сложных  цветовых прилагательных. В словаре  Мережковского и Белого были обнаружены сложения с опорными компонентами  -темно-, -бледно-, -мутно- (темно-голубой,  темно-бронзовый, бледно - лазуревый, мутно-зеленый); сложения с уточняющим компонентом, вносящим сравнительно-конкретизирующее значение (нежно - зеленый, серебряно-зеленый) и синестетические образования. Следует отметить, что в лирике А. Белого последних представлено значительно больше: вино-красный, напудрено-белый, снежно-белый, каменно-белый, фонтанно-белый, метельно-серебряный, виннозолотистый, небесно-золотой, янтарно-закатный; янтарно-восковой, снежно-льняной, чернорогая (тень), небесно-бледный, пенно-золотой. Цветовая сенестезия говорит об особом межчувственном восприятии поэтом объектов описания, о его способности ассоциативно сближать цветовые и чувственные образы. Ассоциации с музыкальным,  живописным, архитектурным, скульптурным началами демонстрируют в языке поэзии А. Белого всеохватность слова, которое  стремится объять весь мир и передать его в полноте звучания, цвета и пластики.

Результаты анализа фактического материала убеждают в том, что  в языке поэзии А.Белого (в сравнении с цветовыми единицами поэтического языка Мережковского) способ сложения в образовании колористической лексики является весьма распространенным.  В семантике цветовых композитов Белого может добавляться семантический компонент, обозначающий один и более дополнительных тонов, блеск, интенсивность, неравномерность окраски: фонтанно-белый, метельно-серебряный, изумрудно-пенный, янтарно-закатный, пышно-золото, лазурево-лилейный, чернопыльные (комья), ярко огневой, кроваво-красный, беломраморный. Сложные цветовые слова, как любые окказиональные новообразования, создают характерную для автора речь, помогают воссоздать ему желаемую картину, воспроизвести в сознании читателя нужный образ. Использование таких прилагательных придает художественной ткани лирических произведений Белого не только особый колорит обусловленный известной долей экзотичности места и времени действия, но и способствует реализации авторского замысла, подчеркивая оттенки авторского отношения к происходящему.  
 Представленный анализ цветолексем, явленных в языке поэзии двух авторов со всей очевидностью показывает, что каждый использует свои средства и способы построения колористической картины мира. Так, познавая и рисуя мир, А. Белый создал оригинальную изобразительную систему, в которой колористика играла важную роль. Цвет стал не только носителем реального цвета, но и выражением индивидуальной оценки образа. Он находил яркие краски для природы во всем ее многообразии, для воссоздания образа возлюбленной и передачи чувств лирического героя к  ней. Что интересно, в лирике Белого природа России блещет и переливается всеми красками. Она наполнена светом и цветом: Плащ его зеленый над бездною полощется седою («Возврат»); Береза желтый лист стряхнет («Кладбище»); И вновь летит вдоль желтых нив волнение святое («Закаты»); Крылами черных, шелковых касаток («Старинный  друг»); Притаился средь белых фиалок («Не тот»); И ручей чуть сверкает серебряным знаком («Бальмонту»); Я вдаль смотрел — тянулась паутина на голубом из золотых и лучезарных ниток (Закаты). В серебре, да в серебряных росах («Осинка»); Полосы солнечных струй златотканые («Образ вечности); Бородою взметал вихрь метельно-серебряных бурь («На горах»). Ребенок в голубых цветах («Калека») и др. Однако, воплощая образ России, образ своей страны,  поэт стремится использовать тусклые, блёклые краски (седой, блёклый, бесцветный, бледный) и или краски, передающие тёмные цветовые оттенки (чёрный, серый, болотный). В лирике А. Белого чаще присутствует не волшебный край, а «нищая Россия», ее «серые избы», «расхлябанные колеи...», русский деревенский пейзаж, серость и «немота» которого подчеркнуты «немотой» хат с поникнувшими крышами: И в раздолье, на воле - неволя; \  И суровый свинцовый наш край (Родина); Темнеют жерди \ Сухих осин…\ Болота ржавы: \ Кусты, огни, \ Густые травы, \ Пустые пни! (Россия); Багрец золотых вечеров \ закрыли фабричные трубы \ да пепельно-черных дымов \ застывшие клубы (На окраине города).

Следует обратить внимание на то, что  после поражения революции 1905 года  надежды Белого на общественные изменения угасли и мрачные картины выступили на первый план в его восприятии действительности. Теперь он замечал в деревнях только разрушение и смерть, а в городах — «бред капиталистической культуры». Нищета, бесплодие, скудость и гибельность — в представлении поэта не только социальные приметы, этими признаками изобилует даже природа России: «...земля русская скудная, осыпается, размывается, выветривается: овраги гложут ее», — писал Белый в статье «Настоящее и будущее русской литературы». Неслучайно, стихи «Пепла» отличает усиленное сгущение красок, нанизывание однозначных по тональности эпитетов, подчеркивающих безысходный трагизм, обреченность и неприкаянность. Лейтмотивом всей книги становится скорбный плач о родине:

Роковая страна, ледяная, 
Проклята́я железной судьбой — 
Мать Россия, о родина злая, 
Кто же так подшутил над тобой? (Пепел)

Мировосприятие А. Белого, одним  из способов выражения которого является цветовая лексика, можно назвать  амбивалентным. С одной стороны  поэт любуется окружающим миром, наслаждается его красотой, а с другой - осмысление действительности приводит к тому, что она воспринимается им как нечто пугающее, вызывающее тревогу, заставляющее грустить:

Яркие цветовые тона автор использует при описании образа любимой:

Так, в книге  стихов «Королевна и рыцари» идея Вечной Женственности в поэзии Белого начинает обнаруживать тенденцию к  интимно-личному и конкретно-образному, чувственному воплощению, чему, вероятно, в значительной степени способствовала встреча поэта в 1909 году с А. А. Тургеневой, с Асей, как он ее называет, и сильное, глубокое чувство любви к ней. По свидетельству самого Белого, цикл «Королевна и рыцари» начался для него со стихотворения «Родина» («Наскучили старые годы…») написанного под влиянием знакомства с А. А. Тургеневой. «В первые дни по приезде в Москву из Бобровки я встретился с Асей Тургеневой, - вспоминал позднее Белый - Она стала явно со мною дружить; этой девушке стал неожиданно для себя я выкладывать многое; с нею делалось легко, точно в сказке «…» она мне предстала живою весною; когда оставались мы с нею вдвоем, то охватывало впечатление, будто встретились после долгой разлуки; и будто мы в юном детстве дружили: