Анализ эффективности инвестиций в человеческий капитал на рынке труда

    Принимая  во внимание все вышеизложенные оговорки, данные об изменениях норм отдачи от инвестиций в высшее образование будут использованы для раскрытия влияния образования на доходы. С точки зрения государственной и индивидуальной образовательной стратегии важно, что, говоря о величине отдачи от высшего образования, говорится о степени привлекательности высшего образования, как способа адаптации населения к современным рыночным условиям, как о варианте поведения, приносящем наибольшую долгосрочную выгоду как индивидууму, так и обществу в целом.

    В силу ограниченности доступного статистического и аналитического материала, ретроспективная оценка того, что происходило в интересующей нас сфере в СССР и других странах социалистического лагеря, возможна либо на основании экспертного анализа, либо с помощью такого рода эконометрических подсчетов. Отправной точкой для оценки происходящих изменений является советский период с его спецификой отдачи от высшего образования в условиях централизованного планирования и распределения ресурсов. Исходя из концепции государственного планирования подготовки, распределения и использования рабочей силы, исследования эффективности инвестиций индивида в высшее образование при советской власти не производились. Государство, бесплатно предоставлявшее возможность обучения в вузе, также самостоятельно производило распределение специалистов по отраслям и регулировало размеры вознаграждений. Так как одной из целей социалистического общества было нивелирование социального расслоения в обществе, то исследования величины различий в заработках в зависимости от полученного образования не получили распространения. Тем не менее, в 70-х – 80-х годах в СССР был опубликован целый ряд работ по данной теме.

    Результаты  нескольких такого рода работ мы приведем ниже, но при их оценке необходимо помнить  о специфике формирования доходов населения в плановой экономике: натуральные поступления и льготы, экономические возможности, зависящие от статуса, играли в них сравнимое, если не большее значение, чем денежный доход. В условиях существовавших тарифных сеток различия в заработной плате были незначительны, куда важнее был доступ к благам: бесплатное жилье, будучи бесплатным для всех, отличалось и качеством и сроками ожидания его получения, то же относится и к медицинскому обслуживанию, продовольственным распределителям, домам отдыха, пионерским лагерям для детей и пр.

    Важно помнить, что и сама структура  оплаты труда в большинстве случаев  не предполагала четкой связи между  производительностью индивида и  получаемым им вознаграждением. Возможности  руководства предприятия как  поощрить, так и наказать рублем были нормативно ограничены.  Но даже имевшиеся небольшие различия нивелировались с помощью системы региональных и отраслевых коэффициентов, которыми государство привлекало рабочую силу в стратегические отрасли и предприятия. Это делало возможным ситуации, когда квалифицированный рабочий (без высшего образования), на оборонном предприятии получал значительно больше, чем дипломированный специалист в рядовом НИИ. Из перечисленной совокупности факторов во многих случаях складывалась  значимая разница между номинальной заработной платой и реальным доходом, когда компенсации могли играть большую роль, чем  зарплата. Таким образом, существовавшая в СССР и других странах социалистического лагеря система оплаты труда не предполагала прямой зависимости между результатами труда индивида, зависящим от его образования,  и его доходом и вела к  низким нормам отдачи от инвестиций в человеческий капитал.

    Впервые проблема измерения эффективности  инвестиций в человеческий капитал  в условиях социалистической экономики применительно к СССР была рассмотрена американскими исследователями П.Грегори и Дж.Колхейз (1988). На основании опроса бывших советских граждан, эмигрировавших в США в период с 1979 по 1982 гг., они получили эмпирическое подтверждение низкой нормы отдачи от инвестиций в образование¹⁰: по их данным она варьировалась от 2,3% за один год обучения в среднем учебном заведении до 5% за один год обучения в вузе, причем только последнее обеспечивало положительную отдачу. В дальнейшем норма отдачи от инвестиций в образование в условиях плановой и переходной экономики оценивалась целым рядом исследователей на примере не только СССР и стран Восточной Европы, но и Латинской Америки. Их результаты обобщены в таблице 3 ¹¹.

    Таблица 3. Отдача от образования в расчете на 1 год в условиях различных экономических систем.

    Источники: (1) – D.Munich 1999, (2) – Chase 1998, (3) – Bird 1994, (4) – Krueger & Pischke 1995, (5) Rutkowski 1997, (6) Brainerd 1998, (7) Psacharopulos 1994, (8) – Д.Нестерова, К.Сабирьянова 1998, (9) – Т. Серикова 2000.

    Анализ  минцеровского уравнения заработной платы  демонстрирует схожие изменения норм отдачи от инвестиций в образование в России и странах Восточной Европы. Если для плановой экономики характерны низкие нормы отдачи (в расчете на дополнительный год образования: 3,1% в СССР, 2,7% в Чехословакии), то в условиях переходной экономики они заметно возрастают (6-8% в России), что говорит о том, что либерализация экономики и децентрализация регулирования заработной платы способствуют росту частных норм отдачи от инвестиций в образование. Расчеты профилей «возраст-доход» для групп с различным уровнем образования РФ также свидетельствуют, что работники с высшим образованием в течение всей трудовой жизни получают и больший доход, и темпы его прироста значительно больше, чем у менее образованных работников.

    Влияние образования на индивида как на работника, с точки зрения теории человеческого  капитала, может быть рассчитано не только через прирост заработной платы на дополнительный год  учебы, но и через отдачу от уровня образования («теория образования как сигнала»). Такая оценка особенно важна для только выходящих на рынок труда, потому что работодатель, оценивая привлекательность работника, не имеющего опыта, зачастую оперирует не количеством законченных лет обучения, а уровнем полученного диплома. Это также подтверждается работами (напр. O.Ashenfelter 1999), показывающими скачкообразный рост доходов работников, с переходом на следующий уровень образования: разница в доходах между покинувшими вуз, проучившись в нем один или три года, значительно меньше, чем у любой из этих групп по сравнению с дипломированными выпускниками.

    Для иллюстрации различий в доходах  в зависимости от уровня полученного  образования на примере СССР  приведены данные (табл.4), полученные В.И. Моргуновым на основании информации о распределении рабочих и служащих по размеру заработной платы в зависимости от уровня образования.

    Таблица 4. Величина заработной платы в зависимости от уровня образования, март 1989.

    Источник: Моргунов В.И. «Цены  и эффективность  вложений в подготовку рабочей силы», СПб, 1992

    Из  таблицы можно отметить незначительность прибавки к заработной плате, доставляемой  образованием, а для некоторых его видов оно и вовсе отсутствует. Можно увидеть, что высшее образование давало мужчине работнику преимущество в 27 рублей в месяц, а женщине 37 руб. в месяц  по сравнению с работниками со средним специальным образованием. Отдача от низших ступеней образования была еще менее заметна. Расчеты В.И.Моргунова показывают норму отдачи от инвестиций в высшее образование на уровне 2%.

    К аналогичным результатам пришли авторы исследования влияния личных характеристик на неравенство в заработной плате ¹² уже на материалах 1998 года. Они подтверждают, что «наибольший вклад в формирование заработков вносит диплом о высшем образовании, в то время как вклад сертификатов о среднем специальном или полном среднем образовании статистически незначим».

    Еще одним видом человеческого капитала, который может оказывать влияние  на процесс адаптации выпускников  вузов, является опыт, приобретаемый  работником на своем рабочем месте. Чем больше отдача от практического опыта, тем выгоднее становится работать, а не учиться, тем менее привлекательно получение образования как форма адаптации на рынке труда.

    Как показывают расчеты отдачи от разных видов человеческого капитала, построенные  на отечественных данных, собранных в 1993-1996гг. (см. Д.Нестерова, К.Сабирьянова 1998), инвестиции в оба вида профессионального опыта – опыт пребывания на рынке труда и опыт работы на данном предприятии – имеют незначительную отдачу. Если норма отдачи от потенциального опыта для разных групп колеблется в пределах 1-3%, то отдача от специфического человеческого капитала статистически незначима. Это объясняется высокими темпами изменений, происходящих в экономике. В этих условиях опыт, накопленный в старой «системе координат», в большинстве случаев обесценивается. В табл. 5 показаны данные полученные Нестеровой Д. и Сабирьяновой К. при рассмотрении норм отдачи от специфического человеческого капитала в зависимости от типа предприятия.

            Таблица 5. Отдача от профессионального опыта и образования в зависимости от типа предприятия

    Источник: Нестерова Д., К.Сабирьянова «Инвестиции в человеческий капитал в России».

    Как видно, значимая отдача присутствует только на государственных или на бывших государственных – «приватизированных»  предприятиях, продолжающих, в различной  степени, заниматься той же деятельностью, что и раньше, а на новых предприятиях отдача от производственного опыта и стажа относительно мала. Это можно объяснить с точки зрения профилей «возраст-доход». Если в 1992 наибольший доход был у 40-45 летних мужчин, то в 1998 он достигался в возрасте 35-39 лет (см. Саградов, Денисенко 2000). Одной из причин этого является то, что входящие в эту возрастную группу начали свою трудовую деятельность в специфическое время, «совпавшее с периодом экономических реформ и оптимальной возможностью сочетания личной инициативы и полученных знаний» (см.: Саградов, Денисенко 2000). В более широком смысле это свидетельствует о большей востребованности молодых и активных работников в условиях переходной экономики, по сравнению с обладателями значительного опыта, неприменимого в новых экономических реалиях. Аналогичная ситуация наблюдается и в странах Восточной Европы и самым непосредственным образом влияет на процесс адаптации выпускников вузов.

    Но  по мере развития рыночной экономики  накапливается новый опыт, приобретенный в новых условиях и часто более ценный для работодателя,  чем энергичность молодежи. Об этом свидетельствует сравнение данных анализа РМЭЗ: если в 1995-96 гг. пик доходов достигался мужчинами в возрасте 30-35 лет, то в 1998 г., как  уже отмечалось, он передвинулся в более старшую возрастную группу 35-39.

    Расчеты эффективности инвестиций в человеческий капитал в Российской Федерации, сделанные различными авторами,  свидетельствуют о снижении норм отдачи в 1996-1998 гг. в целом по выборке, по сравнению с 1994г.  При введении возрастных ограничений оказывается, что инвестиции в образование значительно более выгодны для младших групп работников (до 30 лет)¹³. При сравнении инвестиций в различные формы образования, было отмечено, что только высшее образование вносит положительный вклад в доход работника. Это свидетельствует о важных для раскрытия нашей темы фактах: во-первых, молодые работники, получившие образование в новых условиях оказываются сегодня более востребованы. Т.е. в изменившихся условиях высшее образование приносит большую выгоду по сравнению со старым опытом. Во-вторых, в условиях переходной экономики наличие высшего образования является значимым фактором для «новых» предприятий. Наибольшая отдача от инвестиций в образование обеспечивается именно на них. Неудивительно поэтому, что многочисленные обследования трудовой ориентации студентов и выпускников вузов показывают, что частные «новые»  предприятия, а также предприятия совместной формы собственности с привлечением иностранного капитала, не говоря уже о работе за рубежом, где оплата труда, как правило, значительно выше, чем в России, в большинстве случаев являются наиболее привлекательными для современной молодежи.