Теория перевода

Из этого высказывания следует, что термин трансформация закрепляется за тремя весьма различными понятиями, обозначая: 1) отношение между языковыми или речевыми единицами сопоставляемых языков; 2) языковые, точнее, межъязыковые операции; 3) процесс перевода в целом.

Такое нанизывание понятий  в пределах одного термина одной науки вряд ли можно считать удачным.

Похожую трактовку понятия  «переводческой трансформации» мы находим  и у А.Д. Швейцера. Отмечая определенную метафоричность термина трансформация в теории перевода, Швейцер писал: «На самом деле речь идет об отношении между исходным и конечным языковыми выражениями, о замене в процессе перевода одной формы выражения другой, замене, которую мы образно называем превращением или трансформацией. Таким образом, описываемые ниже операции (переводческие трансформации) являются по существу межъязыковыми операциями "перевыражения" смысла»¹. Иначе говоря, Швейцер также понимает переводческую трансформацию как отношение между исходным речевым произведением и текстом его перевода и как процесс замены одних форм выражения другими, и как межъязыковые операции.

Продолжая анализировать, что  представляет собой трансформация как категория теории перевода, следует вспомнить, что сам термин перевод соотносится с двумя понятиями: во-первых, с процессом, в ходе которого на основе текста оригинала на языке А возникает текст на языке В, и, во-вторых, с результатом этого процесса, т.е. самим финальным текстом на языке В. Разумеется, оба понятия оказываются тесно взаимосвязанными, так как результат любого процесса целиком и полностью зависит от характера протекания самого процесса. Однако различать действия переводчика и результат его действий представляется вполне закономерным и целесообразным, так как такое различение дает возможность взглянуть на перевод с двух точек зрения: с позиции переводчика, создающего речевое произведение, и с позиции некоего постороннего наблюдателя и аналитика, имеющего возможность сравнить текст оригинала с текстом перевода и оценить правомерность принятых переводчиком решений.

Соответственно трансформация  также может рассматриваться  с этих различных позиций, т.е. либо как процесс, либо как результат этого процесса, поддающийся непосредственному восприятию как самого переводчика, так и некоего третьего лица и предоставляющий возможность сравнительного анализа.

Переводческие трансформации  являются обычной процедурой любого процесса перевода в силу асимметричности систем любой пары языков, сталкивающихся в переводе. Но асимметричные системы имеют, как правило, и зоны совпадения значений, так сказать, зоны «смысловой гармонии». Если фрагмент, подлежащий переводу, принадлежит одной из таких совпадающих зон, то никакой трансформации не происходит. Например, французское высказывание Paris est la capitale de la France мы «перевыразим» с помощью русского языкового кода следующим образом: Париж — столица Франции. При этом мы полностью сохраним смысл исходного высказывания. Не всякий процесс перевода есть трансформация, даже если внешне структуры высказываний на исходном языке и на языке перевода не совпадают. Трансформации затрагивают не области внешних, поверхностных структур, так как они при переходе от одного языка к другому естественным образом изменяются практически всегда. Они затрагивают области смысла. Именно система смыслов исходного речевого произведения трансформируется в большинстве случаев в переводе. Поэтому определение перевода как «перевыражения» смысла иными средствами представляется неверным. Наивно полагать, что система смыслов остается неизменной в переводе. Она всегда трансформируется, иногда в большей степени, иногда — в меньшей, иногда удачно, иногда — нет. Поэтому возможны множественные переводы одного и того же произведения и их критическая оценка. Поэтому устные переводчики, работающие в окружении «молчащих билингвов», т.е. людей, владеющих в той или иной степени обоими языками, сталкивающимися в переводе, никогда не застрахованы от кривых усмешек, а иногда и прямых корректирующих замечаний, далеко не всегда обоснованных.

Переводческая трансформация  — это такой процесс перевода, в ходе которого система смыслов, заключенная в речевых формах исходного текста, воспринятая и понятая переводчиком в силу его компетентности, трансформируется естественным образом вследствие межъязыковой асимметрии в более или менее аналогичную систему смыслов, облекаемую в формы языка перевода.

В зависимости от характера  преобразований переводческие трансформации подразделяются на лексические, грамматические и лексико-грамматические. Лексические трансформации описывают формальные и содержательные отношения между словами и словосочетаниями в оригинале и переводе. Среди формальных преобразований основными приемами перевода являются переводческая транскрипция/транслитерация и переводческое калькирование.

Прием транскрипции означает, что в переводе воспроизводится  звучание слова оригинала, в отличие от транслитерации, передающей его графическую форму. Этот прием широко применяется при переводе собственных имен, географических названий, названий фирм, печатных изданий, многих терминов и т.п. В современной переводческой практике, в основном, используется транскрипция, и многие наименования, которые в прошлом транслитерировались, теперь транскрибируются. Великий английский драматург был сначала известен в России как Шакеспеаре и лишь потом стал Шекспиром. Знаменитый английский физик был Невтоном, потом Ньютоном, а теперь все чаще именуется 'Ньютоном. Транскрибируются и некоторые названия, которые прежде переводились. Так, на карте США был раньше Город Соленого Озера, ставший теперь Солт-лейк-сити.

В ряде случаев транскрипция носит условный характер, так как  у звуков языка оригинала нет  приблизительно соответствующих им звуков и букв в языке перевода. Английские звонкий и глухой звуки, передаваемые на письме сочетанием «th», воспроизводятся в русской транскрипции — звонкий как «д» или «з», а глухой как «т» или «с» (Warner Brothers = Уорнер Бразерз, Smith = Смит и пр.). Условное соотношение порой устанавливается и для звуков более или менее близких. Например, английское «w» транскрибируется русским «у», а немецкое «h» традиционно передается по-русски как «г». (В последнее время эта традиция начала нарушаться: если Helmut Kohl — это Гельмут Коль, то президент Herzog уже пишется Херцог, а многие прежние Гансы стали Хансами.)

Хотя в целом в переводческой  практике преобладает транскрипция, можно отметить несколько типичных случаев отклонения от этого правила. Прежде всего в транскрибируемых словах могут сохраняться элементы транслитерации. Так, в русских переводах сохраняется часто непроизносимое английское «r» и передающие один звук двойные согласные: Daily Worker = Дейли Уоркер, Bill Clinton = Билл Клинтон. Другим примером может служить преобладание графики над звучанием

в передаче немецкого дифтонга «ei»: Leipzig = Лейпциг, Heine — Гейне. Нередко буквенный состав сохраняется, если в результате получается уже существующее слово. Так, названия ракет обычно транскрибируются по правилам: ракета «Hawk» = «Хок», a «Faulcon» = «Фолкон». Но американская ракета «Tomahawk» именуется по-русски не « Томахок», а «Томагавк», ракета «Hercules» — не «Херкьюлиз», а «Геркулес». Особенно много отклонений от принципа транскрибирования связано с существованием традиционных наименований, которые уже прочно вошли в употребление. Это касается как географических названий, так и имен собственных. Столицу Франции мы называем не «Пари», как следовало бы (сравни название газеты «Пари суар»), а Парижем, а столицу Шотландии — не «Эдинбра», а Эдинбургом. Английское имя «Charles», естественно, транскрибируется как Чарлз — Чарлз Дарвин, Чарлз Диккенс и т.п. Но носивший такое же имя король, которому англичане отрубили голову, известен у нас как Карл I. Затем Карлом был назван и Charles II, а король Джеймс (James) превратился в Якова. Первого норманского короля Англии звали так же, как Шекспира, но мы его зовем Вильгельмом Завоевателем. Нескольких английских королей именовали Henry, но в России их зовут Генрихами. В Генрихов превратились и французские короли по имени Анри (Henri), а все восемнадцать французских царственных особ со столь распространенным именем Луи числятся у нас Людовиками. Понятно, что в подобных случаях переводчик не может транскрибировать такие имена «по правилам».

Несколько слов о приеме калькирования, который не требует  особых разъяснений. Применяя этот прием, переводчик переводит составляющие элементы слова или словосочетания и затем объединяет переведенные части в единое целое: superpower = сверхдержава, International Monetary bund = Международный валютный фонд. При этом в переводе может изменяться порядок следования компонентов: United Nations Organisation = Организация Объединенных Наций, first-strike weapon -оружие первого удара. Встречаются смешанные случаи, когда при калькировании одна часть слова переводится, а другая — транскрибируется: petrodollars — нефтедоллары, miniskirt = мини-юбка.

Следующую группу лексических  трансформаций составляют лексико-семантические  замены, применение которых связано  с модификацией значений лексических единиц. К основным приемам этой группы относятся конкретизация, генерализация и модуляция.

Теперь познакомимся с  некоторыми грамматическими трансформациями. Среди них наиболее частыми приемами являются дословный перевод, членение предложений, объединение предложений и грамматические замены. Дословный перевод (нулевая трансформация) — это способ перевода, при котором синтаксическая структура ИЯ заменяется аналогичной структурой ПЯ. Прием членения предложения, как об этом говорит его название, заключается в том, что одно предложение оригинала делится на два-три предложения в переводе. Применение этого приема может быть вызвано семантическими или стилистическими причинами. Например, в английских газетах нередко встречаются краткие сообщения, состоящие из одного предложения, но содержащие большой объем информации типа: «Both engine crews leaped to safety from a collision between a parcels train and a freight train near Morris Cowley, Oxfordshire». Во многих случаях переход от оригинала к переводу осуществляется с помощью различных грамматических замен, что подразумевает отказ от использования в переводе аналогичных грамматических форм. Замене может подвергаться грамматическая категория, часть речи, член предложения, предложение определенного типа. Рассмотрим несколько примеров применения этого приема. Обычно в переводе категория числа сохраняется, то есть соотнесенные существительные в оригинале и в переводе употребляются в том же самом числе, за исключением случаев, когда форме единственного числа в одном языке соответствует форма множественного числа в другом (сравни «money» — «деньги», «outskirts» — «окраина» и т.п.). Но в определенных условиях замена формы числа может применяться как прием перевода и при наличии соответствующей формы по соображениям стиля или узуса: «They left the room with their heads held high» — «Они вышли из комнаты с высоко поднятой головой».

Особую группу переводческих  трансформаций составляют приемы перевода, с помощью которых преобразуется  и лексика, и синтаксические структуры  оригинала. Наиболее распространенными  лексико-грамматическими трансформациями  являются прием антонимического  перевода, прием описательного перевода и прием компенсации. При антонимическом переводе замена утвердительной формы в оригинале на отрицательную форму в переводе или, наоборот, отрицательной на утвердительную сопровождается заменой лексической единицы ИЯ на единицу ПЯ с противоположным значением: «Nothing changed in my home town» — «Все осталось прежним в моем родном городе». В англо-русских переводах этот прием применяется особенно часто, когда в оригинале отрицательная частица употреблена со словом, имеющим отрицательный префикс, например: «She is not unworthy of your attention» — «Она вполне достойна вашего внимания». В русском языке форма отрицательной частицы «не» и основной отрицательной приставки совпадает, и их совместное употребление обычно оказывается неудобопроизносимым.

Описательный перевод — это лексико-грамматическая трансформация, при которой лексическая единица ИЯ заменяется словосочетанием, раскрывающим ее значение: conservationist — сторонник охраны окружающей среды, whistle-stop speech — выступление кандидата в ходе предвыборной агитационной поездки. Недостаток описательного перевода заключается в его многословности.

Последняя трансформация, которую  мы упомянем в этой лекции, — это  уже знакомый вам прием компенсации. Напомню вам, что компенсация — это способ перевода, при котором элементы смысла, утраченные при переводе, передаются в тексте перевода каким-либо иным средством, причем необязательно в том же самом месте текста, что и в оригинале.

Лекция №8 

Термин «прагматика» был  предложен в конце 30-х годов XX века Ч.Моррисом для обозначения  раздела семиотики, который занимается изучением отношений между знаками и пользователями этими знаками (интерпретаторами). По мнению Н.Д.Арутюновой, лингвистическая прагматика не имеет четких контуров, в нее включается комплекс вопросов, связанных с говорящим субъектом, адресатом, их взаимодействием в коммуникации, ситуацией общения¹⁹⁶. Все эти вопросы представляют важность не только в исследовании особенностей одноязычной коммуникации, но и в исследовании особенностей и закономерностей двуязычной, то есть переводной коммуникации. Причем, если в исследованиях одноязычной коммуникации отношения между знаками и пользователями могут выражаться формулами «отправитель знака — знак» и «знак — получатель знака», либо единой формулой отправитель знака — знак — получатель знака».

Прагматика перевода — основное понятие данного раздела лингвистической теории перевода — определяется следующим образом: «Влияние на ход и результат переводческого процесса необходимости воспроизвести прагматический потенциал оригинала и стремления обеспечить желаемое воздействие на Рецептора перевода называется прагматическим аспектом или прагматикой перевода». Из этого определения следует, что под знаком понимается текст в целом. Этот текст обладает способностью оказывать воздействие на своего получателя, то есть обладаетпрагматическим потенциалом, который определяется В.Н.Комиссаровым как «способность текста производить...коммуникативный эффект, вызывать у Рецептора прагматические отношения к сообщаемому, иначе говоря, осуществлять прагматическое воздействие на получателя информации...».

Процесс переводной коммуникации начинается не с анализа текста оригинала  переводчиком, как утверждают большинство исследователей, а значительно раньше — с появления у одного из коммуникантов определенной коммуникативной интенции. Коммуникативная интенция появляется под влиянием некоторой потребности, возникающей в результате воздействия окружающей среды, в процессе жизнедеятельности коммуниканта, как результат его вовлеченности в происходящие вокруг него и с ним процессы. Эти потребности могут быть удовлетворены посредством создания речевого произведения — текста. Следовательно, следующий этап акта коммуникации — создание текста. Вид потребности, а значит и вид коммуникативной интенции, определяет особенности текста, его содержание и форму. Проще говоря, человек говорит и пишет в данных условиях так, как это необходимо для наиболее полной реализации коммуникативной цели, которую он поставил перед собой. В результате в разных ситуациях общения создаются разные тексты, отличающиеся друг от друга своими жанровыми характеристиками, использованным языковым материалом, существующие в неповторимом единстве формы и содержания. Как пишет О.П.Брандес, «каждый речевой жанр — это определенная модель смыслобразования, это определенная знаковая система, в которой действуют свои, отличные от других жанров, правила сочетаний, комбинаций и взаимодействий знаков». Текст рекламы отличается от текста художественного произведения, равно как каждый из этих двух текстов отличается от текста научной статьи не потому, что так было угодно создателю текста или у него просто так получилось, а потому что каждый из этих текстов способен выразитьопределенную коммуникативную интенцию. Только при таком, а не каком ином построении (с точки зрения формы и содержания) текста коммуникативная интенция может быть выражена.