Способы словообразования современного французского языка

Но следует уточнить, что когда речь идет о существовании  книжных и исконных основ, то имеется  в виду не функционально-стилевое разделение, а тот факт, что наряду с исконными  словами, пришедшими из народной латыни или образованными на основе последних, существуют заимствования из латинского языка и французские производные  на латинской основе.

Исконный фонд французского языка представлен словами, унаследованными  от вульгарной латыни Галлии и претерпевшими  воздействие фонетических законов.

К этому же фонду  относятся языковые единицы, принесенные  германскими племенами: faihipa - старофранцузское "faide", hariban - "herban", wahta - "gaite", etc., вторжение которых на территорию древней Галлии началось еще с третьего века, а также кельтизмы: betulla - "bouleau" - береза; cassinus - "chene" - дуб; camminus - "chemin" - дорога, etc. - лексика племен, населяющих Галлию того периода [1, 33].

Исконный фонд насчитывает  по некоторым данным около четырех  тысяч двухсот слов.

Некоторые лингвисты  относят к исконному фонду  все заимствования (английские, португальские, немецкие, испанские и другие).

Слова исконного  фонда служили для обозначения  предметов и понятий, связанных  с сельской жизнью, ремеслами, военным  делом, государственным управлением (к последним двум семантическим  сферам относятся, в основном, франкские  заимствования) [17, 68].

К IX веку в связи с качественными изменениями в лексике, грамматике, произношении народной латыни Галлии сложился язык французской народности. Лексический состав этого языка постоянно развивается. На основе слов исконного фонда по ряду словообразовательных моделей, созданных уже в самом французском языке, образуются новые лексические единицы. В этот период словообразовательная система французского языка представляется однородной, единой, складывающейся на исконной основе.

Уже с этого времени  появляются первые заимствования из латинского языка. В основном это  единичные религиозные термины, вошедшие во французский язык в связи  с переводами религиозных трактатов.

Эти лексические  единицы, ощущались как чуждые французскому языку элементы, так как в звуковом отношении они не соответствовали  словам исконного фонда.

Как известно, народно-латинские  элементы, составившие основу исконного  фонда, подверглись фонетическим изменениям: исчезновение безударных гласных, отпадение  конечных согласных, выпадение согласных  в интервокальной позиции послужившее  причиной образования зияний с последующим  их стяжением и так далее.

Эти фонетические трансформации  привели к тому, что слова исконного  фонда представляли собой предельно  сжатые в структурном отношении  лексические единицы. Например: comoulare-comlare- combler заполнять (современный вранцузский); mare-maer-mer, море; cane-chien, собака; alba-aube, заря; ventum-vent, ветер; sanitate-sante, здоровье.

Вполне естественно, что такие формы как: vituperer - порицать, бранить; verite - правда, истина; sanctuaire - алтарь, храм; mortifier - уязвлять, умерщвлять плоть, отличались от слов исконного фонда, воспринимались как инородные элементы, оставались на периферии языка [1, 90].

В XIV-XV - веках факторы культурно-политического порядка обусловили обильное проникновение латинизмов во французский язык. Это была, в основном, абстрактная лексика, необходимая для обслуживания культурной и общественно-политической деятельности людей [2, 54].

Переводчики трактатов  античных авторов прекрасно владели  латинским языком. Зачастую им было проще заимствовать слова из латинского языка во французский, чем образовывать новые лексические единицы на базе исконного фонда, который не отличается богатым содержанием  абстрактной ученой лексики, на это, в частности, указывал Орем, переводчик трудов Аристотеля. Пытаясь оправдать  наплыв латинизмов, он говорил о "несовершенстве" французского языка по сравнению  с латинским [28, 174].

Обогащение французского языка латинскими заимствованиями  продолжается и в XVI веке, который характеризуется стремлением к установлению устойчивых словообразовательных типов, книжных моделей на базе заимствований из латинского языка.

Некоторые лингвисты (Балли, Нюрон, Дармстетер) считает, что  словообразование на книжной основе является лишь заимствованием готовых  словообразовательных типов из латыни.

Однако, как показывают исследования советских лингвистов, на самом деле заимствовался лишь лексический материал, из которого уже во французском языке вычленялись  словообразовательные элементы, формировались  словообразовательные ряды. Уже с  XIV века от заимствованных латинизмов, ассимилированных французским языком, начинают создаваться суффиксальные образования: intensus - intense - intensif; imputare -imputer - imputable; inaugurare - inaugurer - inaugural [22, 76].

Многие однокоренные заимствования входили во французский  язык в разные периоды и, при наличии  морфологической общности, между  ними отсутствовала семантическая  связь. Смысловая корреляция складывалась в подобных случаях уже во французском  языке.

Так, слово propagation вошло во французский язык в XIII веке с конкретным значением "потомок, отпрыск, ребенок", а однокоренной глагол propager вошел в XV веке с абстрактным значением "размножать, раздвоить". В дальнейшем между ними устанавливается семантическая связь. заимствование "propagation" получает значение "разведение, размножение", то есть между словами propagation/propager возникает словообразовательное отношение и существительное propagation в синхронном плане уже воспринимается как производное от соответствующего глагола propager.

"Vacant" - заимствование XIII века, со значением "праздный".

"Vaquer" - заимствование середины XIII века, со значением "быть вакантным, свободным". Позднее vacant приобретает значение "вакантный, свободный".

Установление семантических  корреляций возникновение новых  словообразовательных типов, вычленение словообразовательных формантов способствовало возникновению наряду с уже существующей исконной книжной словообразовательной системы.

Каждая из этих систем имела свои формальные показатели, свои закономерности развития, использовала свои средства развития, накопления лексического запаса [20, 57].

Формальные критерии, а также сфера использования  словообразовательных средств диктовали  избирательность в сочетаемости основ и формантов. Исконные элементы использовались в языке, в основном, простонародном, а книжные обслуживали  сферы науки, политики, искусства.

Такому разграничению  способствовали и пуристические  устремления Вожла, Малерба, которые  подвергали остракизму "плебейские" слова и выражения типа: entamer - вклиниться, въедаться; coup de fouet - удар кнута; faire conte - нести вздор [39, 28].

Подобное положение  в языковой системе раннефранцузского  языка никоим образом не может  характеризовать современную языковую действительность.

Лингвистов, защищающих идею о преимущественном сочетании  исконных производящих основ с исконными  суффиксами и книжных основ с  суффиксами книжного происхождения, характеризует  этимологический подход в оценке языковых фактов, обращения к периоду  формирования французского национально-письменного  языка при анализе словообразовательной системы современного французского языка.

Основным критерием  отнесения основ к книжным  или исконным в их работах служит формальный показатель, то есть сама фонетическая характеристика лексической единицы. Но если слова, в составе которых  наличествуют группы согласных pt, ct, sp, st, mn, mr, lp..., а также лексические единицы сохранившие гласные в безударной позиции и согласный в окружении гласных, позволяющие судить о "книжности" этих слов, ранее не были свойственны французскому языку, то в современном периоде лексические единицы с подобной структурой уже не ощущаются чуждыми языковому сознанию элементами, являются неотъемлемой частью словарного состава французского языка [6, 51].

В данном случае формальное противопоставление не дает возможности  разграничения книжных и исконных элементов, так как оно отвечает лишь первому периоду заимствований  из латинского языка.

В отдельных случаях  воздействие двойной фонетической ассимиляции привело к тому, что  многие этимологические словари  дают противоречивые данные в определении  книжности/исконности тех или иных лексических единицах по их звуковой структуре [12, 11].

Некоторые лингвисты (Т.А. Лобачевская, Тома) выделяют "полукнижные  слова", то есть латинизмы, часть  структуры которых сохранила  форму, близкую латинской, а другая часть, по мнению этих авторов, изменилась под воздействием фонетических законов, действовавших на начальном этапе  формирования французского языка. Сравним, например, adjuger от латинского adjudicare, где ad - показатель книжности, а -juger - исконности. На этом основании предлагается рассматривать слова как исконные. С этим невозможно согласиться, так как речь здесь идет не о действии фонетических законов, а о стремлении искусственным образом приспособить заимствования к фонетическому строю французского языка.

Необходимо также  отметить, что определенная часть  лексики, причисляемой к заимствованиям из латинского языка по своему звуковому  облику не отличается от слов исконного  фонда:

essence - 1) сущность, существо;

2) порода, разновидность;

3) бензин;

licence - 1) разрешение, лицензия;

2) членский билет  (спортсмена);

azur - 1) лазурь, синева;

2) кобальтовое стекло;

gramme - грамм;

alun - квасцы.

Таким образом, можно  сказать, что формальный критерий не может служить основанием для  разделения основ на книжные и  исконные. Современный носитель французского языка просто не чувствует разницы  между исконными словами типа:

compter - 1) считать, полагать;

2) рассчитывать;

danger - опасность, угроза;

presser - торопить;

cloche - колокол, колокольчик;

и заимствованными  из латыни:

oppresser - 1) угнетать;

2) сжимать, давить;

titre - заглавие, заголовок;

climat - климат, etc. [5, 64].

В отдельных работах  высказывается мнение об использовании  книжных элементов в языке  науки, техники, политики, а исконные, якобы, обслуживают лишь разговорный  язык.

Это положение представляется неверным, так как исконных слов, то есть унаследованных от народной латыни, сохранилось очень мало. Большинство  из них в течение всей истории  развития языка обслуживали определенные семантические сферы (сельское хозяйство, природа, ремесла), которые на современном  этапе представляют собой закрытые системы, то есть практически все  понятия, связанные с этими сферами  словообразовательной системы языка.

Исконные слова, в основном, по своей структуре  являются односложными единицами. О. Соважо насчитывает более 1800 односложных  слов в современном французском  языке [46, 74]. Естественно полагать, что  в количественном отношении исконные слова не могут удовлетворить  необходимость разговорного языка  в выражении постоянно появляющихся понятий. Развитие средств информации, системы образования, рост культуры народных масс приводит к тому, что  сама книжная терминология становится достоянием народных масс.

Как подчеркивает О. Соважо: "... "ученые" единства все  чаще используются даже в языке малообразованных людей". О. Соважо не без основания  указывает на смешение элементов "ученых" и "народных", которое стало  доминирующей чертой французской разговорной  лексики. Можно часто услышать такие  выражения: le moment crucial (критический момент); le manque de credibilite (отсутствие вероятности); un hypermarche; mon fils vient d'avoir eu une hepatite virale (мой сын переболел вирусным гепатитом); elle ne croit qu'a l'homeopathie (она верит только в гомеопатию) [46, 51].

Языковеды, разграничивающие исконные и книжные основы во французском  языке, говорит о наличии двух лексических подсистем и переносят  также понятия книжности/исконности на словообразовательные форманты - суффиксы [20, 91].

Утверждается, что  книжные и исконные суффиксы сочетаются с идентичными по происхождению  основами. Такие выводы не соответствуют  современному состоянию словообразовательной системы французского языка.

Многочисленность  латинских заимствований XIV-XVI веков с одинаковым морфемным строением позволила выделить элементы этих заимствований как новые словообразовательные средства: -ateur, -ation, -ature, -ite, -isme, -iste, -at, -aire, -atoire, -itude, etc.

На первом этапе  своего существования во французском  языке эти суффиксы ощущались  инородными элементами и сочетались только с книжными основами, образуя  отдельные словообразовательные ряды, не смешивающиеся с исконными.

Перенос данного  явления на современный период развития словарного состава французского языка  представляет собой смешение диахронного  и синхронного плана анализа  словообразовательной системы.

Проведенное исследование лексики французского языка показывает, что исконные производящие основы сочетаются с книжными суффиксами, а сочетание  книжных основ и исконных суффиксов  служит образованию большего количества новых слов. Сравним примеры, зафиксированные  в словарях современного французского языка.

I. книжная основа + исконный суффикс:

acclimatement - акклиматизация;

confectionnement - производство, выработка;

conditionnement - обусловленность;

calcinage - обжиг, прокалывание;

orbitage - выведение на орбиту;

fractionnement - дробление;

mixtage - смешивание;

contingentement - установление контингента.

II. исконная основа + книжный суффикс:

appellation - название, наименование;

conservation - предохранение;

ajoutation - присоединение;

aimantation - намагничивание;

desertisme - массовое дезертирование;

aventurisme - авантюризм;

defaitisme - пораженчество;

rentabilite - рентабельность;

frontisme - фронтизм [34, 50].

Исследователи, разграничивающие книжную и исконную подсистемы, обычно в качестве примера дают своего рода ленточную парадигму, то есть словообразовательный ряд: исконный ряд: charbon - charbonner - charbonnage (добыча угля, шахта); книжный ряд: carbon - carboniser - carbonisation (обугливание).