Компенсация морального вреда

Вместе с тем  лицо, которому причинены страдания, не должно извлекать из этого выгоду, т. е. выплата компенсации не должна ставить потерпевшего в более  выгодное положение, нежели то, которое  имело место до вредоносного действия ответчика. 

Сложившаяся в Германии судебная практика свидетельствует  о том, что при исчислении компенсации  морального вреда принимаются во внимание суммы компенсации, определенные ранее вынесенными решениями  судов по аналогичным правонарушениям. Выписки из таких решений систематизируются  и публикуются в качестве аналога  по конкретным делам. Таким образом, в германской статусной правовой системе в отношении размера  компенсации за страдания по существу применяется принцип прецедента. 

В то же время в  странах прецедентного права, к  которым относятся Англия и США, в отношении размера компенсации  принцип прецедента не действует. Следует  отметить, что при определении  окончательного размера компенсации  по принципу прецедента присуждаемые денежные суммы индексируются с  учетом общеэкономической и социальной ситуации в стране. 

Компенсация за страдания  может присуждаться и в виде периодических  платежей в случае тяжкого повреждения  здоровья с прогрессирующим нарушением жизненных функций потерпевшего человека, а также в зависимости  от конкретных обстоятельств — пожизненно или на определенный период времени. Компенсация морального вреда может  иметь место по судебному решению  с учетом срока исковой давности, который в соответствии с законоположением 852 ГГУ составляет три года. Началом  течения срока давности считается  тот момент, когда потерпевший  узнал или должен был узнать о  причиненном нематериальном вреде  и получил или должен был получить достаточные для предъявления иска сведения о причинение вреда. 

Между тем, даже если срок давности не истек, необоснованное промедление обращения в суд  с требованием о компенсации  морального вреда может рассматриваться  как основание для снижения ее денежного размера. Гражданский  кодекс Франции не устанавливает  различия между материальным и моральным  вредом, для возмещения которого ответчик должен быть виновен в его причинении. Институт возмещения морального вреда  направлен на защиту личных прав и  интересов граждан, а именно: право  на все, что индивидуализирует личность, включая право на изображение; право на тайну профессиональной деятельности и корреспонденции; авторские права; право на свободу передвижения и выбор профессии и др. 

Распространенными в судах Франции являются исковые  требования о случаях неправомерного использования чужого имени или  псевдонима, умаления женской чести, вторжения в чужое жилище, причинения вреда здоровью и т. д. Институт возмещения морального вреда в этой стране используется и в случаях договорной ответственности. Такова в общих чертах проблема компенсации  морального вреда, в частности, за диффамацию в некоторых западных странах, решение  которой заключается в поисках  разумного компромисса между  общественными интересами и интересами личности. 

Следует добавить, что  в цивилизованных правовых доктринах  и законодательствах западных стран, как уже отмечалось, под диффамацией  подразумевается распространение  порочащих сведений, независимо от их соответствия или несоответствия реальным фактам. Российская же гражданско-правовая доктрина и практика под диффамацией  понимала и понимает распространение  порочащих сведений, соответствующих  действительности. Ответственность  за распространение таких сведений в российском праве не установлена. 

ГЛАВА 2 Компенсация  морального вреда 

2.1 Правовое регулирование  компенсации морального вреда  в российском законодательстве 

Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало  общих норм, предусматривающих возможность  компенсации морального вреда. Компенсация  за личное оскорбление могла быть взыскана в порядке гражданского судопроизводства только в случае, если она косвенно отражалась на имущественных  интересах потерпевшего [32]. 

Однако в уголовном  и уголовно-процессуальном законодательстве дореволюционной России содержался относительный аналог этого правового  института. Как отмечал Г.Ф.Шершеневич, "закон наш, рядом с уголовным  удовлетворением, предоставляет на выбор потерпевшему право требовать  в свою пользу платежа пени, являющейся остатком того времени, когда все  наказания носили частный характер. Размер пени или так называемого  бесчестия, смотря по состоянию или  званию обиженного и по особым отношениям обидчика к обиженному, не превышает 50 рублей" [62]. Дореволюционные российские правоведы, рассматривая личную обиду  как возможное основание для  предъявления требования о выплате  денежной компенсации и понимая  при этом под обидой действие, наносящее  ущерб чести и достоинству  человека, в большинстве своем  считали предъявление такого требования недопустимым. 

Видимо, в этом сказывался аристократический, "рыцарский" менталитет, свойственный российскому дворянству - сословию, из среды которого, как  правило, пополнялся корпус дореволюционных  российских юристов. Доминирующий подход к этому вопросу Г.Ф.Шершеневич выразил так: "Личное оскорбление  не допускает никакой имущественной  оценки, потому что оно причиняет  нравственный, а не имущественный  вред, если только оно не отражается косвенно на материальных интересах, например на кредите оскорбленного (т.X, ч.1, ст.670)... Разве какой-нибудь порядочный человек  позволит себе воспользоваться ст.670 для того, чтобы ценой собственного достоинства получить мнимое возмещение? Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом человеке уважения к личности, поддерживая  в малосостоятельных лицах, например лакеях при ресторанах, надежду "сорвать" некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред. Отмена такого закона была бы крупным шагом вперед" [62]. 

Иными словами, для  российского дворянина было естественно  отреагировать на оскорбление вызовом "к барьеру", но не требованием  о выплате денежной компенсации - подобный образ действий и мышления был допустим лишь для "подлого" сословия; напротив, требование со стороны  дворянина о выплате денег  за нанесенное ему оскорбление навсегда закрывало бы для него двери в  приличное общество. 

Интересно, что, как  и в дореволюционной России, корпус германских юристов в первой половине XXв. пополнялся в основном из рядов  аристократии, но послевоенная ситуация привела к их выбытию из рядов  действующих правоведов. Образовавшиеся вакансии заполнили юристы нового поколения, происходившие, как правило, из других слоев общества, - и именно во второй половине XX в. в ФРГ судебная практика существенно расширяет перечень защищаемых путем выплаты денежной компенсации неимущественных прав и благ. 

После революции 1917г. менталитет российского общества существенно  изменился, но это не изменило отрицательного (хотя уже и по другим основаниям) отношения к возмещению в денежной форме морального вреда. Преобладающим  оказалось мнение о недопустимости такого возмещения, в связи с чем  и гражданское законодательство послереволюционной России до 1990г. не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни возможности его возмещения [32]. 

Судебная практика в соответствии с господствующей доктриной отличалась стабильностью  в этом вопросе, и суды неизменно  отказывали в изредка предъявлявшихся  исках о возмещении морального вреда  в денежной форме. 

Существо этой доктрины заключалось в том, что принцип  возмещения морального вреда рассматривался как классово чуждый социалистическому  правосознанию. Она основывалась, в  частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерять достоинство  советского человека в презренном металле, хотя подобных предложений никто  и не делал; поскольку идея сторонников  возмещения морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных  прав в деньгах, а в обязании правонарушителя  к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание  остроты переживаний, вызванных  правонарушением, т.е. деньги рассматривались  в качестве не эквивалента перенесенных страданий, а источника положительных  эмоций, способных полностью или  частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в  результате нарушения его прав. 

Позитивные взгляды  на эту проблему, высказываемые в  основном до начала 30-х годов (И. Брауде, Б. Утевский и др.), не возымели воздействия  на законодательство и судебную практику. После "полной победы социализма в  СССР" эти дискуссии прекратились, и в дальнейшем в результате соответствующей  пропаганды в общественном правосознании  представления о недопустимости оценки и возмещения морального вреда  в имущественной форме укоренились  настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения  имущественных компенсаций за причиненные  физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались как чуждые социалистическому  правовому регулированию. 

Это, однако, не препятствовало использованию норм зарубежного  законодательства о компенсации  морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным  юридическим и физическим лицам. Так, Н.С.Малеин отмечал, что "и практика СССР шла по пути предъявления исков  о возмещении морального вреда в  тех случаях, когда, например, повреждение  здоровья или причинение смерти советского гражданина произошли в капиталистической  стране и дело рассматривалось судом  по законодательству места совершения правонарушения ("принцип" приносился в жертву во имя получения валюты)"[49]. 

В 60-х годах дискуссии  по этому поводу возобновились. Принцип  компенсации морального вреда поддерживался  в работах А.М. Беляковой, С.Н.Братуся, Н.С. Малеина, В.А. Тархова, М.Я. Шиминовой  и др. Признавалась необходимость  введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения. 

Высказываемые в  поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени  обосновывались тем обстоятельством, что законодательство ряда других социалистических государств (ПНР, ЧССР, ВНР, ГДР) предусматривало  возмещение морального вреда. Более  серьезный аргумент против возмещения морального вреда в имущественной  форме заключался в невозможности  или, по крайней мере, трудности ее объективной оценки. Такая позиция  отражала представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип  эквивалентности неприменим. 

Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям  мер ответственности, предусмотренных  различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности  этого соответствия и несостоятельности  аргументации противников возмещения морального вреда. 

Понятие "моральный  вред" было легализовано в российском гражданском праве лишь с принятием 12 июня 1990г. Закона СССР "О печати и других средствах массовой информации". Хотя он и не раскрывал содержания этого понятия, в ст.39 закона предусматривалось, что моральный вред, причиненный  гражданину в результате распространения  средством массовой информации не соответствующих  действительности сведений, порочащих  честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный  ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а  также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в  размере, определяемом судом. 

Существенный шаг  вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991г. (далее – Основы), где наконец  моральный вред определялся как "физические или нравственные страдания". 

Российские законодатели пошли по пути внесения норм о возмещении морального вреда в отдельные  законодательные акты: Закон РФ от 19 декабря 1991г. "Об охране окружающей природной среды", Закон РФ от 27 декабря 1991г. "О средствах массовой информации", Закон РФ от 7 февраля 1992г. "О защите прав потребителей", Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с  исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные постановлением ВС РФ от 24 декабря 1992г., Закон РФ от 22 января 1993г. "О статусе военнослужащих" и др. [35].