Договор банковского вклада

Что касается вкладов  юридических лиц, то способы обеспечения  этих вкладов определяются самими сторонами  в договоре банковского вклада.

Помимо обязанности  банка обеспечить возврат вклада, он должен при заключении договора банковского вклада предоставить вкладчику  информацию об обеспеченности возврата вклада (п. 3 ст. 840 ГК). Способы доведения  этой информации до сведения клиентов определяет банк (например, вывешивается объявление в зале банка).

Второй и не менее  важной обязанностью банка является выплата процентов по вкладу.

Очень спорной и дискуссионной  проблемой является вопрос о возможности  банка в одностороннем порядке  изменять размер выплачиваемых процентов.³⁸

Следует выделять три  варианта поведения банка, каждый из которых зависит от вида вклада и  субъекта – вкладчика.

1.       По вкладам до востребования независимо от того, кто является вкладчиком, банк вправе в одностороннем порядке изменять размер процентов. При этом он должен проинформировать вкладчика об уменьшении размера процентов. Исходя из этого, необходимо законодательно закрепить обязанность банка сообщать вкладчикам об уменьшении размеров процентов через средства массовой информации.

2.       По срочным вкладам юридических лиц размер процентов не может быть односторонне изменен, если иное не предусмотрено законом или договором (п. 3 ст. 838 ГК).

3.       Что же касается срочных вкладов физических лиц, то размер процентов по таким вкладам не может быть односторонне уменьшен банком, если иное не предусмотрено законом (п. 3 ст. 838 ГК). Увеличение размера процентов на срочный и условный вклад гражданина возможно всегда, независимо от того, предусмотрено это законом или договором.

На первый взгляд, указанные  нормы гражданского законодательства вполне логичны и не вызывают никаких  вопросов. Однако, наряду со ст. 838 ГК, нормы  о процентах по договору банковского  вклада закреплены также в ст. 29 Закона «О банках и банковской деятельности», часть вторая которой предусматривает право банка изменять процентные ставки по вкладам в случаях, предусмотренных законом и договором. Налицо не соответствие норм ГК и Закона, так ч. 2 ст. 29 Закона допускает возможность одностороннего изменения (в том числе и уменьшения) процентов по вкладам любых лиц (в том числе и граждан), если это условие закреплено в договоре. Данная проблема была предметом бурной дискуссии в научной литературе³⁹, потому ст. 29 Закона «О банках и банковской деятельности» была дополнена частью 3 следующего содержания: «По договору банковского вклада (депозита), внесенного гражданином на условиях его выдачи по истечении определенного срока либо по наступлении предусмотренных договором обстоятельств, банком не может быть односторонне сокращен срок действия этого договора, уменьшен размер процентов, увеличено или установлено комиссионное вознаграждение по операциям, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом»⁴⁰.

Проценты на сумму  банковского вклада начисляются  со дня, следующего за днем ее поступления в банк, до дня, предшествующего ее возврату вкладчику либо ее списанию со счета вкладчика по иным основаниям (п. 1 ст. 839 ГК). Указанная норма является императивной и не может быть изменена соглашением сторон. Однако законодатель в п. 1 ст. 839 ГК исключает из периода начисления процентов день передачи банку суммы вклада, день возврата этой суммы и день, предшествующий ему. Поэтому выход из данного положения видится в необходимости внесения изменений в п. 1 ст. 839 ГК.

Следующей обязанностью банка является сохранение банковской тайны. Правовой режим банковской тайны определен ст. 857 ГК РФ и ст. 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности». В соответствии со ст. 857 ГК РФ банки гарантируют тайну банковского вклада, операций по счету и сведений о клиенте. Ст. 26 ФЗ «О банках и банковской деятельности» определяет объем информации, охраняемой банковской тайной, несколько шире. Так, кредитная организация гарантирует тайну об операциях, о счетах и вкладах своих клиентов и корреспондентов. Обязанными лицами по хранению банковской тайны являются соответствующие кредитные организации, а также их служащие.

Также обязанность по охране банковской тайны возложена  на Банк России и аудиторские организации. Банк России не вправе разглашать сведения о счетах, вкладах, а также сведения о конкретных сделках и об операциях, полученных им из отчетов кредитных организаций, в процессе исполнения лицензионных, надзорных и контрольных функций, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.

Аудиторские организации  не вправе раскрывать третьим лицам  сведения об операциях, о счетах и  вкладах кредитных организаций, их клиентов и корреспондентов, полученные в ходе проводимых ими проверок, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.

Можно выделить две категории  и, соответственно, два правовых режима информации, составляющей банковскую тайну.

Во-первых, это сведения о вкладах и операциях по ним. Данная информация является банковской тайной в силу прямого указания закона. В целях ее защиты законодательством устанавливается исчерпывающий перечень третьих лиц, имеющих право доступа именно к этим сведениям, а также основания и порядок такого доступа. Применительно к данному объему информации можно говорить о банковской тайне в узком смысле.

Во-вторых, это «иные сведения» о клиенте кредитной организации, которые охраняются банковской тайной в силу ст. 857 ГК РФ (например, к таким сведениям может относиться информация о лицах, уполномоченных распоряжаться вкладом). Однако особый порядок доступа законодатель установил лишь в отношении сведений об операциях по вкладам. Но несмотря на то, что законодатель не определил исчерпывающий перечень лиц, имеющих право получения «иных сведений» о клиенте, в силу того, что они относятся к банковской тайне, кредитная организация обязана ее охранять от несанкционированного доступа третьих лиц.

Для доступа к «иным сведениям» о клиенте должны применяться по аналогии правила о получении информации, составляющей коммерческую тайну. Этот вывод подтверждается и ст. 26 ФЗ «О банках и банковской деятельности», в частности, говорящей о том, что все служащие кредитной организации обязаны хранить тайну об операциях, счетах и вкладах ее клиентов и корреспондентов, а также об иных сведениях, устанавливаемых кредитной организацией, если это не противоречит федеральному закону.

Банковская тайна предполагает охрану не только информации, связанной с предпринимательской деятельностью, а любой информации, которая связана с соответствующими банковскими операциями, в том числе и не имеющей коммерческого характера. В данном случае речь должна идти не об отождествлении содержания «иных сведений», составляющих банковскую тайну, с коммерческой тайной, а лишь о применении по аналогии соответствующих мер по охране.⁴¹

Таким образом, информация о вкладах, операциях по ним и  иные сведения о клиенте составляют объем информации, охраняемой банковской тайной в широком смысле данного термина.

Основным правом банка  является возможность по своему усмотрению владеть, пользоваться и распоряжаться  в своем интересе денежными суммами, переданными во вклад, т.е. право  собственности, так как никакое иное право не может предоставить банку тот объем правомочий в отношении денежных средств, ради которого он заключает данный договор.

Помимо обязанности банка обеспечить возврат вклада, он должен при заключении договора банковского вклада предоставить вкладчику информацию об обеспеченности возврата вклада (п. 3 ст. 840 ГК).

Как известно, право на предоставление информации о товаре (работе или услуге) является одним из важнейших прав потребителя, причем подобной информацией вкладчик должен обладать еще до заключения договора, поскольку именно это позволяет ему сделать компетентный выбор соответствующего товара (работы или услуги) на рынке. Между тем, поскольку нормы Закона РФ «О защите прав потребителей» абсолютно не рассчитаны на предоставление банковских услуг, в том числе и нормы о содержании информации об этих услугах (п. 2 ст. 10), о способах доведения подобной информации до потребителя (п. 3 ст. 10), о последствиях предоставления ненадлежащей информации (ст. 12), то единственным источником информации о содержании банковских услуг является уже заключенный договор об их предоставлении, что, конечно же, лишает вкладчика возможности компетентного их выбора.

Таким образом, сегодня  при отсутствии в законодательстве о защите прав потребителей специальных норм, учитывающих специфику информации о содержании банковских услуг, и способов ее доведения до вкладчика, соответствующее право вкладчика полностью подчинено произволу банков, которые решают указанные вопросы по своему усмотрению.

Если, однако, вкладчику и удастся доказать факт того, что содержание предоставленной ему информации не позволило совершить компетентный выбор при заключении договора банковского вклада, то даже это не во всех случаях может являться стопроцентной гарантией восстановления нарушенных прав вкладчика. Дело в том, что последствия предоставления недостоверной информации о содержании банковских услуг будут различаться в зависимости от того, в какой форме была доведена до вкладчика указанная информация.

Если ненадлежащая информация о содержании договора банковского вклада доведена до потребителя в рекламном объявлении, т.е. в объявлении, адресованном неопределенному кругу лиц, то к данным отношениям могут быть применены нормы Федерального закона «О рекламе»⁴². Так, в соответствии со ст. 28 указанного Закона реклама банковских услуг не может умалчивать об условиях их оказания, влияющих на сумму доходов или расходов лиц, воспользовавшихся данными услугами, если в рекламе сообщается хотя бы одно из таких условий. В противном случае лица, воспользовавшиеся данными услугами и понесшие убытки в результате их оказания (включая упущенную выгоду), вправе требовать возмещения этих убытков по ст. 38 указанного Закона.

В то же время в судебной практике на сегодняшний день господствует противоположная тенденция и в большинстве случаев суды не усматривают нарушения прав потребителя в тех случаях, когда ненадлежащая информация о содержании банковских услуг предоставлялась в рекламном объявлении, ограничиваясь выяснением буквального содержания текста договора, а в некоторых случаях даже исходят из осведомленности потребителя о стандартах соответствующего банка, несмотря на установленную п. 3 ст. 12 Закона презумпцию отсутствия у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках товара (работы, услуги).

Если же ненадлежащая информация о содержании банковских услуг предоставлена непосредственно вкладчику, то п. 1 ст. 12 Закона «О защите прав потребителей» обязывает граждан вместе с требованием о возмещении убытков непременно отказаться от договора и, соответственно, вернуть результат услуги, если это возможно по ее характеру.

Право совершать безналичные  расчеты со вклада принадлежит только гражданам-вкладчикам, заключившим  договор банковского вклада до востребования. Вкладчик по срочному или условному вкладу не имеет права требовать от банка осуществления безналичных расчетов со вклада, так как данное требование противоречит сущности срочного (условного) вклада. ГК в виде исключения, направленного на защиту интересов вкладчика, предоставляет ему право лишь требовать досрочного возврата срочного вклада, лишившись при этом определенного дохода в виде повышенных процентов, но не дает возможности осуществлять иные операции по вкладу. Поэтому утверждение законодателя, содержащееся в ч. 3 ст. 37 Закона «О банках и банковской деятельности», о том, что вкладчики могут совершать безналичные расчеты, носит ограниченный характер.

Вкладчик имеет право  в любой момент потребовать возврата суммы вклада, внесенного на любых  условиях. При этом вкладчик несет  определенные неблагоприятные последствия, заключающиеся в уменьшении размера процентов, которые будут выплачены ему в размере, соответствующем размеру процентов по вкладу до востребования.

Следующим правом вкладчика  является возможность в одностороннем  порядке, по умолчанию, продлевать срок действия договора срочного или условного банковского вклада.

Согласно ч. 3 ст. 37 Закона «О банках и банковской деятельности» вкладчики могут распоряжаться вкладами, получать по ним доход, совершать безналичные расчеты в соответствии с договором. Считаем, что нельзя полностью согласиться с данным утверждением, так как вкладчики не могут распоряжаться вкладами, которые находятся в собственности банка. Вкладчикам принадлежит только обязательное право требования возврата вклада, а право распоряжения является одним из правомочий вещного права, которого у вкладчика нет и по смыслу договора банковского вклада быть не может. Лишь после получения от банка денежных средств вкладчик становится их собственником и может распоряжаться ими.

Как известно, одно из неотъемлемых прав потребителя согласно Закону о защите прав потребителей (ст. 32) – его право на односторонний отказ от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) с возмещением исполнителю фактически понесенных расходов.

Представляется, что в действительности подобное право вкладчика в той или иной мере проявляется во всех отношениях с его участием, в особенности имеющих длящийся характер.

Применительно к договору банковского вклада проблем с реализацией данного права в принципе не может возникать в таких его разновидностях, как банковский вклад до востребования, поскольку сам  факт его существования поставлен в зависимость от желания на то контрагента банка (п. 1 ст. 837 и п. 1 ст. 859 ГК).

По такой же модели построен и договор срочного банковского вклада, в котором вкладчиком выступает гражданин, поскольку вне зависимости от вида вклада банк обязан выдать сумму вклада или ее часть по первому требованию вкладчика-гражданина, и условие договора, ограничивающее данное право гражданина, ничтожно (п. 2 ст. 837 ГК).

Однако в настоящее время на достаточно серьезном уровне обсуждается возможность изменения данной нормы, с тем, чтобы граждане могли отказываться от права требовать возврата суммы вклада или ее отдельной части до истечения срока вклада.⁴³ Зачастую необходимость подобных изменений аргументируется в том числе и защитой прав самих потребителей, в частности права на свободное использование своего имущества, а также необходимостью устранения неоправданных ограничений свободы договора. Несмотря на кажущуюся убедительность подобных аргументов, в действительности они не имеют под собой каких бы то ни было оснований, поскольку ставят под сомнение право потребителя на односторонний отказ от исполнения договора, которое, как уже было сказано, присуще всем отношениям с его участием.