Анализ советского и российского законодательства

          По мнению С. А. Авакьяна, свобода совести имеет два аспекта. Один — это свобода морально-этических воззрений человека (т.е. что считать добром и злом, добродетелью или подлостью, хорошим или плохим поступком, честным или бесчестным поведением и т.д.). Другой аспект свободы совести — это внутренняя (духовная) возможность личности выбрать себе подобный идеал и поклоняться ему. Свобода вероисповедания представляет собой возможность верить в существование такого идеала не в виде кого-то из окружающих, а в виде необычного (божественного) существа, не только самого честного, справедливого, гуманного, но и думающего о нравственной чистоте каждого из нас, помогающего нам выбрать истинный путь, удерживающего от плохих поступков, настраивающего на помощь ближнему7.

           Можно констатировать, что свобода совести соотносится со свободой вероисповедания (свободой религии) как родовое и видовое понятия, как общее и частное. Иными словами, свобода совести и вероисповедания означает с одной стороны право верить, а с другой — право не верить. Свобода вероисповедания есть лишь элемент свободы совести, поскольку к свободе вероисповедания относится свобода выбора религии и свободы отправления религиозных обрядов. Исповедовать веру — означает открыто признавать ее, следовать ей, т.е. жить согласно ее канонам и догмам, вести личную, семейную и общественную жизнь в соответствии со своим религиозным мировоззрением. Религия есть частное дело каждого человека, дело его личного внутреннего чувства и разума. Свобода совести и вероисповедания предполагает, что никакая власть — ни государство, ни духовенство той или иной религии — не вправе вмешиваться в религиозную жизнь человека8.

          Один из первых теоретиков свободы совести английский философ Дж. Локк в «Послании о веротерпимости» писал, что свобода совести есть естественное право каждого человека и никого не должно принуждать в вопросах религии законом или силою. Религиозную веру он считал делом совести каждого человека2. Таким образом, сущность свободы вероисповедания (религии) заключается в возможности открыто следовать выбранной религии, жить согласно своим религиозным убеждениям.

          Довольно широкий круг исследователей определяет содержание и понятие свободы совести с позиции гарантированности и соблюдения данного права. Например, В. Н. Савельев трактует свободу совести как обеспечение в обществе демократических прав и свобод, реально гарантирующих личности свободный выбор между религиозным и атеистическим мировоззрением и возможность проявлять свои убеждения в обществе9.

           Ю. А. Розенбаум понимает под свободой совести разрешенное и гарантированное законами государства право граждан свободно и самостоятельно определять свое отношение к религии, осуществлять вытекающие из этого отношения, действия при условии соблюдения законности и установленного в стране правопорядка10.

          А.С. Ловинюков, анализируя категорию свободы совести, подразделяет ее на 10 структурных элементов: право исповедовать любую религию; право совершения религиозных обрядов; право менять религию; право не исповедовать никакой религии; право пропаганды религии; право вести атеистическую пропаганду; право на благотворительную деятельность; право на религиозное образование; культурно-просветительская деятельность; равенство граждан перед законом независимо от их отношения к религии11.

         Принимая во внимание многогранный характер свободы совести, некоторые правоведы рассматривают содержание этого института комплексно, как в философском, общесоциальном, так и в юридическом смысле, выделяя несколько его аспектов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

        1.2.Отражение принципа свободы совести в программах крупнейших российских конфессий

    

         Рассмотрим, как принцип свободы совести отражается в содержании социальных концепций и программ крупнейших российских конфессий, принятых за последние годы.

          В «Основах социальной концепции Русской православной церкви», принятых Юбилейным Архиерейским Собором в 2000г., говорится: «Утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей, о массовой апостасии и фактической индифферентности к делу Церкви и к победе над грехом. Но этот принцип оказывается одним из средств существования Церкви в безрелигиозном мире, позволяющим ей иметь легальный статус в секулярном государстве и независимость от инаковерующих или неверующих слоев общества. … Церковь должна указывать государству на недопустимость распространения убеждений или действий, ведущих к установлению всецелого контроля над жизнью личности, ее убеждениями и отношениями с другими людьми, а также к … оскорблению религиозных чувств, нанесению ущерба культурно-духовной самобытности народа или возникновению угрозы священному дару жизни»12.

          В «Основных положениях социальной программы российских мусульман», разработанных в 2001 году Советом муфтиев России, говорится, что право на свободу совести и вероисповедания является необходимым условием и средством добровольного вверения себя Единственному Богу и исполнения Его воли, т.е. исповедания ислама. Это право не может быть ни причиной греха, ни его следствием. Далее со ссылкой на «Каирскую Декларацию прав человека в Исламе», принятой мусульманскими государствами — членами организации «Исламская конференция» 5 августа 1990г. особо подчеркивается, что: «Ислам — религия свободы выбора. Запрещается использование любых методов принуждения для обращения кого-либо в другую веру или навязывания атеистических убеждений»13.

           Похожие суждения содержатся и в «Основах социальной концепции Российского объединенного союза христиан веры евангельской». В них, в частности, говорится: «Христианская вера поддерживает право человека на свободу совести и вероисповедания и его право выбора, то есть он свободен сам выбирать религию. Мы считаем, что для достижения мира в обществе необходимо стремиться к воспитанию в людях терпимости по отношению к представителям различных религий»14.

          Наиболее детально вопросы свободы вероисповедания изложены в Декларации «О религиозной свободе» Римско-католической церкви, принятой на Втором Ватиканском Соборе в 1965 г., которая представляет собой развернутую программу на полутора десятках страниц. В Декларации, в частности, отмечается, что человеческая личность имеет право на религиозную свободу. Эта свобода состоит в том, что все люди должны быть свободны от принуждения со стороны как отдельных лиц, так и социальных групп, а также какой бы то ни было человеческой власти, дабы благодаря этому в религиозных вопросах никого не заставляли действовать против своей совести и не препятствовали действовать в должных пределах согласно своей совести: как в частной, так и в общественной жизни, как в одиночку, так и в сообществе с другими людьми. Вместе с тем, в Декларации отмечается, что пользуясь религиозной свободой, необходимо соблюдать нравственный принцип личной и социальной ответственности; гражданское общество имеет право защищать себя от злоупотреблений, которые могут возникнуть под предлогом религиозной свободы, и потому обеспечение такой защиты является делом прежде всего гражданской власти. На гражданскую власть возлагается и первостепенная обязанность охранять и поддерживать религиозную свободу справедливыми законами и другими подходящими средствами, а также обеспечить условия, благоприятствующие развитию религиозной жизни15.

         Таким образом, анализ социальных концепций и программ крупнейших российских конфессий позволяет сделать ряд выводов: а) свобода вероисповедания (религии) является приоритетным правом для религиозных объединений; б) для них принципиально важно, чтобы государство гарантировало реализацию свободы вероисповедания (религии) и ее защиту с учетом канонических предписаний, содержащихся в Священных Писаниях. В противном случае возможно мирное неповиновение со стороны отдельных конфессий; в) все крупнейшие конфессии призывают своих последователей к толерантности и уважению к убеждениям представителей других религий.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

      

          Глава II . Анализ советского и российского законодательства

 

          2.1. Характеристика свободы совести и вероисповедания в советском законодательстве и в конституции РФ

 

          Если мы обратимся к анализу советского законодательства, то обнаружим, что понятие «свобода совести» в значительной степени было равнозначным понятию «свобода вероисповедания». Это хорошо видно из статьи 52 Конституции СССР 1977 г., которая гарантировала свободу совести, т.е. право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести антирелигиозную пропаганду.

          Аналогичной была и статья 50 Конституции РСФСР 1978 г. Но при изменении данной Конституции 15 декабря 1990 г. в статье уже говорилось о том, что гарантируется «свобода совести и вероисповеданий». Закон РСФСР от 25 декабря 1990 г. именовался «О свободе вероисповеданий». В ст. 1 его задачами объявлялось регулирование возникающих в этой области общественных отношений в целях соблюдения и единообразного осуществления на всей территории РСФСР принципов свободы совести, закрепленных в Конституции РСФСР, а также реализации права граждан на пользование этой свободой.16

          При подготовке Закона СССР 1990 г. «О свободе совести и о религиозных организациях», который на первичном этапе именовался «О свободе совести», обнаружился сильный крен в предмете регулирования в сторону свободы религии и религиозных организаций. Вопросы свободомыслия и атеизма практически не гарантировались и упоминались лишь вскользь. Чтобы каким-то образом исправить положение и привлечь внимание к проблеме один из разработчиков союзного законопроекта Ю.А. Розенбаум подготовил и опубликовал авторский законопроект, в котором содержалась глава «Право на атеистические убеждения и атеистическое воспитание»17. В данной главе предусматривался порядок создания и деятельности атеистических организаций.

         Инициативу Ю.А. Розенбаума поддержал Ф.М. Рудинский, который сделал важный вывод о необходимости «видеть не только ложно понятый атеизм, основанный на вульгарно-материалистическом истолковании политики партии и государства в отношении религии и церкви, но и просто вандализм, основанный на нравственном нигилизме вообще». И далее он указывает: «Права атеистов и верующих, их широта, гарантированность (подчеркнуто — А.П.) взаимосвязаны»18. Им же было предложено в ст. 52 Конституции СССР закрепить право на свободу мысли, совести, религии и убеждений, а закон целесообразнее именовать «О свободе мысли, совести, религии и убеждений»19.

          Ю.П. Зуев обратил внимание на принципиальные различия религии и атеизма, выступающих с различных мировоззренческих позиций и имеющих принципиальные теоретико-методологические различия. По его мнению, также: «Убеждение не подлежит правовому регулированию. Оно должно быть фундаментальным исходным принципом преамбулы проекта закона о свободе совести»20.

          Критические суждения по поводу законодательного закрепления права на атеизм высказал митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим (Нечаев). «История нашего государства, — пишет он, — знает, однако, и аморальные и общественно вредные проявления атеизма, выразившиеся в нарушении памятников архитектуры и уничтожении памятников культуры. Не будет ли лишним обезопаситься от них в преамбуле проекта закона, указав на то, что такие проявления атеизма признаются противоправными?»21

          По нашему мнению, следует согласиться с мнением Г.П. Лупарева о том, что у атеизма, в отличие от религии, нет культа и регулятивных норм. Поэтому атеизм как систему научно-материалистических воззрений невозможно подвергнуть развернутой правовой регламентации, хотя таковая в современных условиях, безусловно, необходима в отношении религии и религиозных организаций22.

         Как бы подтверждая эту мысль, известные специалисты и активные разработчики Закона СССР 1990 г. «О свободе совести и религиозных организациях» А.Е. Себенцов, А.А. Ковалев и В.Н. Калинин подчеркивают, что задача в первую очередь состояла в том, чтобы на союзном уровне гарантировать свободу вероисповедания в соответствии с требованиями международного права23.

         Принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. Конституция Российской Федерации в ст. 28 предусматривает, что «каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания …». Исходя из лингвистической конструкции названной формулировки, получается, что на конституционном уровне теперь свобода совести хотя формально и связывается со свободой вероисповедания, однако не отождествляется с ней, как это было ранее. Следовательно, согласно Конституции, это самостоятельные понятия, каждое из которых должно иметь специфическое юридическое наполнение. Однако дальнейшее содержание названной статьи Конституции опровергает это. И свобода совести, и свобода вероисповедания рассматриваются как единое понятие, включающее в себя: «право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». То есть, согласно конституционно-правовому содержанию и смыслу ст. 28 свобода совести и свобода вероисповедания составляют единое понятие и единый правовой институт. Исходя из этого было бы логичным в ст. 28 Конституции Российской Федерации вместо формулы «свобода совести, свобода вероисповедания» использовать формулу «свобода совести и вероисповедания» либо с учетом ранее сказанного «свобода совести и религии».

          Такой вывод подтверждается и специалистами Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. Так, в подготовленном ими Комментарии к Конституции Российской Федерации, категории «свобода вероисповедания» и «свобода совести» рассматриваются в неразрывном единстве как одно понятие и единый правовой институт24.