Презумпция невиновности как принцип правосудия

Должностные лица в уголовном процессе выражают не только и не столько свое мнение, сколько официальную позицию государственных органов, государства, поэтому должностные лица обязаны в своих публичных выступлениях исходить из презумпции невиновности и не называть обвиняемого виновным до вступления обвинительного приговора суда в законную силу. Европейская комиссия по правам человека выработала единые стандарты допустимости высказывания должностных лиц по поводу виновности подсудимого вне судебного процесса: если виновность человека не доказана согласно закону, должностные лица государства должны по-прежнему придерживаться принципа презумпции невиновности. Из этого вытекает, что должностным лицам запрещено заявлять о виновности подозреваемых, обвиняемых до разрешения уголовного дела судом. Данное положение распространяется и на государственных обвинителей. Презумпция невиновности обязывает участников уголовного процесса - должностных лиц беспристрастно, объективно исследовать все обстоятельства уголовного дела, все версии, в том числе и версии обвиняемого, независимо от наличия обвинительных доказательств и своего личного мнения, субъективного убеждения в его виновности. В презумпции невиновности заложено нравственное требование уважения человеческого достоинства, прав и свобод лица, привлеченного к уголовной ответственности. Реализация данного нравственного требования возможна лишь при определенном поведении представителей государственных органов в уголовном процессе в соответствии с их нравственным сознанием.

презумпция невиновность доказывание

Глава II. Презумпция невиновности как принцип правосудия

§ 1. Презумпция невиновности как принцип конституционного права современной России

Презумпция невиновности обвиняемого была закреплена в статье 49 принятой на референдуме в 1993 году и действующей поныне Конституции Российской Федерации. В статье 49 Конституции РФ закреплены положения, относящиеся только к презумпции невиновности обвиняемого в следующей редакции:

«Ст. 49.1. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном Федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

2.Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого».

Из приведенной статьи видно, что в Конституции РФ не только сформулирована основная формула презумпции невиновности обвиняемого, но и предпринята попытка наполнить ее конкретным содержанием.

Еще в 1981 году проф. Г.И. Чангули¹⁹. справедливо указывал на сложность вопроса о том, какие же критерии определяют необходимость включения конкретных положений в Конституцию и превращения их, таким образом, в конституционные принципы уголовного судопроизводства.

Выясняя этот вопрос, хочется подчеркнуть, что уже сам факт закрепления презумпции невиновности обвиняемого не в главе 7 Конституции РФ «Судебная власть», а во 2-ой главе «Права и свободы человека и гражданина» имеет большое не только политическое, но и юридическое значение²⁰.

Политическое значение этого факта заключается в том, что принцип невиновности поднят до уровня общенационального правового регулирования личных, политических и социально-экономических прав и свобод российских граждан, т.е. на самый высокий уровень. Говоря иными словами, право обвиняемого считать себя невиновным до тех пор, пока не будет доказано обратное приравнен и по значению и по важности к таким правам, как право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, на равенство, на охрану достоинства, свободу совести, мысли и вероисповедания, т.е. к универсальным правам, присущим каждому человеку от рождения, которые обеспечивают его свободу, выбор и самоопределение.

Юридическое значение факта закрепления в главе 2-ой Конституции РФ презумпции невиновности обвиняемого состоит в том, что этой презумпции придается общеправовое значение гарантии от произвола властей в уголовно-правовой и уголовно-процессуальной сферах.

Придание презумпции невиновности значения общеправового принципа ставит в повестку дня вопрос о том, насколько оно согласуется с узкоспециализированной уголовно-правовой ориентированностью. Указанная форма выражения анализируемой презумпции не позволяет использовать весь заложенный в ней потенциал, т.е. снижает ее значение и сужает сферу действия презумпции. Между тем, в литературе справедливо отмечается, что «принцип презумпции невиновности, действуя во всех отраслях права, неся идею законного, справедливого и гуманного отношения к добропорядочному лицу (пока обратное в отношении его не доказано надлежащим образом), ставит его в один ряд с такими общими принципами как гуманизм, а также принципом ответственности за вину».

В связи с общеправовым характером закрепленной в Конституции РФ презумпции невиновности в специальной юридической литературе было высказано суждение о необходимости ее наполнения следующим содержанием: «Каждый предполагается честным, невиновным ни в чем противоправном, пока не будет доказано иное, причем бремя доказывания лежит на другой стороне».

Одновременно предлагается следующий вариант презумпции невиновности: «Каждый считается добропорядочным и невиновным в совершении противоправного деяния, пока обратное в ограниченный законом срок не будет доказано в предусмотренном законодательством порядке и установлено вступившим в законную силу соответствующим процессуальным актом суда, вынесшим окончательное решение по делу».

Представляется, что на конституционном уровне вряд ли оправданно регламентировать все аспекты содержательной стороны презумпции невиновности. Эти вопросы должны решаться при формулировании норм соответствующего отраслевого законодательства.

Презумпция невиновности обвиняемого вытекает из презумпции добропорядочности (добросовестности) российских граждан. Поэтому в главе 2-ой Конституции РФ, озаглавленной «Права и свободы человека и гражданина», должна быть конкретно нормативно закреплена презумпция добропорядочности (добросовестности) граждан в следующей редакции: «Каждый человек и гражданин предполагается действующим добропорядочно (добросовестно) пока не доказано обратное».

Всякие положения, в том числе и презумпции, которые прямо не закреплены в законе, а лишь логически выводятся из него, постоянно находятся под угрозой их неисполнения. Поэтому суждение И. Сухининой о том, что «государство признает общую добросовестность граждан, которая основана, по мнению Д. Дождева, «на априорно постулируемой иерархии нормативных ценностей, когда этике отводится исторически и логически первенствующая роль по отношению к праву»²¹ может всерьез приниматься во внимание лишь тогда, когда презумпция добросовестности граждан недвусмысленно будет нормативно закреплена в Конституции. Нельзя предполагать предположение, пока это предположение не выражено в виде правового предписания.

Однако, по мнению многих авторов, нормативное закрепление презумпции добропорядочности (добросовестности) человека и гражданина вовсе не должно влечь исключения из Конституции РФ презумпции невиновности обвиняемого, закрепленной в статье 49. Эта презумпция должна быть перемещена в главу 5 Конституции РФ «Судебная власть». По объему содержания она не должна превышать тот объем, который ей отвели общепризнанные нормы международного права.

Изучая презумпцию невиновности обвиняемого в конституционно-правовом аспекте, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу о том, что существует неравенство сторон между государственными органами власти, уполномоченными налагать наказание на правонарушителей, и субъектами ответственности, действующими в публично-правовой сфере. Поскольку негативные последствия отмеченного неравенства могут проявляться наиболее остро именно в сфере уголовного судопроизводства, можно считать вполне обоснованным и оправданным закрепление на конституционном уровне презумпции невиновности обвиняемого, т.е. в сфере действия норм уголовно-процессуального права.

Нивелировать отмеченное неравенство на конституционном уровне возможно только путем нормативного закрепления и неуклонного соблюдения последовательно вытекающих и взаимно дополняющих друг друга положений и представляющих собой единую юридическую гарантию обеспечения прав и законных интересов человека и гражданина в сфере действия публичного права²². К такого рода положениям можно отнести:

1. Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2 Конституции РФ 1993г.).

2. Каждый человек и гражданин предполагается действующим добропорядочно (добросовестно) пока не доказано обратное. Речь идет о презумпции добропорядочности (добросовестности) российских граждан, которая должна быть закреплена во 2-ой главе Конституции РФ. Возможно ее закрепление и в статье 2 первой главы Конституции РФ²³.

3.Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда²⁴.

Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

Механизм действия этой системы юридических гарантий представляется в следующем виде. Разрешая уголовные, административные и другие юридические дела, государственные органы и должностные лица жестко должны быть связаны презумптивным установлением о добропорядочности (добросовестности) российских граждан, концептуально вытекающим из статьи 2 Конституции РФ и презумпции добропорядочности (добросовестности) российских граждан и воплощающимися в процессуальной презумпции невиновности, предусмотренной в статье 49 Конституции РФ. Эта презумпция не допускает возложения на обвиняемого бремени доказывания собственной невиновности и предписывает компетентным государственным органам все сомнения относительно его виновности истолковывать в пользу обвиняемого.

В силу изложенного можно утверждать, что одному из важнейших принципов российского уголовного процесса придано конституционное звучание. Больше того, не следует забывать, что презумпция невиновности обвиняемого пришла в российский уголовный процесс через Конституцию России.

Презумпция невиновности обвиняемого как конституционный принцип позволил Конституционному Суду РФ на протяжении 90-х годов ХХ столетия наиболее четко и правильно толковать и применять ряд норм российского уголовно-процессуального права при осуществлении компетентными государственными органами уголовного судопроизводства, приводя их в соответствии с положениями ст. 49 Конституции российской Федерации. Примером того, как конституционный принцип (ст. 49 Конституции РФ) позволил правильно толковать конкретные положения Уголовно-процессуального Кодекса РСФСР может служить Постановление Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород от 20 апреля 1999 года.

Согласно части первой статьи 232 УПК РСФСР судья в стадии назначения судебного заседания должен был возвратить дело для дополнительного расследования в случаях: 1) неполноты произведенного дознания или предварительного следствия; 2) существенного нарушения уголовно-процессуального закона органами дознания или предварительного следствия; 3) наличия основания для предъявления обвиняемому другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении; 4) наличия оснований для привлечения к уголовной ответственности по данному делу других лиц; 5) неправильного соединения или разъединения дела.

Такое же решение суд должен был вынести, если указанные в статье 232 УПК РСФСР обстоятельства будут им установлены во время судебного разбирательства уголовного дела (часть первая статьи 258 УПК РСФСР).

Подчеркнув, что уголовное судопроизводство согласно ст. 123 Конституции Российской Федерации осуществляется на принципе состязательности и равноправия сторон путем строгого разграничение судебной функции разрешения дела и функции обвинения, Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении сформулировал следующую правовую позицию: «Рассматриваемыми положениями статей 132 и 258 УПК РСФСР предусмотрено направление судом, в том числе по собственной инициативе, уголовного дела для производства дополнительного расследования в случае неполноты произведенного дознания или предварительного следствия, а также при наличии оснований для предъявления другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении. Таким образом, суд, сам инициируя продолжение следственной деятельности по обоснованию обвинения, по сути, выполняет не свойственную ему обвинительную функцию. Возвращение дела для дополнительного расследования в связи с указанными основаниями при отсутствии соответствующих ходатайств сторон, т.е. если ни обвинение, ни защита не настаивают на этом, может отражать только интересы обвинения, так как тем самым обеспечивается восполнение недостатков именно обвинительной деятельности в ситуации, когда ни прокурором, ни потерпевшим сомнения в доказанности обвинения не устраняются (в том числе в судебном заседании). С точки зрения интересов защиты возвращение дела для производства дополнительного расследования в таких случаях не является необходимым, поскольку при полной или частичной недоказанности, а также сомнительности обвинения защита вправе рассчитывать на вынесение судом оправдательного приговора либо, соответственно, на признание подсудимого виновным в менее тяжком преступлении, чем ему вменяли органы расследования²⁵. Такая позиция защиты является допустимой формой отстаивания интересов подсудимого, ибо суд при этих обстоятельствах обязан следовать принципу презумпции невиновности, закрепленному в статье 49 Конституции Российской Федерации.