Денежно – кредитная политика и её особенности в Республике Беларусь

где   НП - норма процента (% годовых);

И Ц ~ прогнозный уровень инфляции (% в год);

ИФ~ фактический уровень инфляции в годовом выражении (%);

BBПоткл - отклонение фактического темпа роста ВВП от потен­циального(%).

То есть при условии совпадения фактического и прогнозного тем­пов инфляции, а также фактического и потенциального уровней ВВП норма процента составит 2% годовых в реальном выражении. На каж­дый процент превышения фактической инфляции, по сравнению с про­гнозной (или фактического ВВП по сравнению с потенциальным), НП повышается на 0,5 процентных пункта (т. e. денежная политика ужес­точается), и наоборот [4, С. 146].

Весьма интересно то, что данное правило носит преимуществен­но эмпирический характер. Вместе с тем ретроспективный анализ со­отношений фактических и рассчитанных по формуле (1) значений НП позволяет сделать вывод о том, что данная формула отражает ее опти­мальный в условиях экономики США уровень. Так, в 1973-1979 гг. фактическая НП была ниже расчетной и этот период характеризовал­ся весьма высокими темпами инфляции. В 1980-1982 гг., наоборот, фактическая НП превышала расчетную, и на протяжении этого перио­да наблюдались весьма низкие (порой отрицательные) темпы роста ВВП. Начиная с 1983 г., фактические и расчетные НП были очень близ­ки, а экономика США демонстрировала весьма высокие и стабильные темпы роста в условиях низкой инфляции. Хотя точно сказать, в какой мере такая динамика обусловлена денежной политикой, а в какой свя­зана с другими факторами, невозможно.

Впрочем, весьма вероятно, что после событий 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, ока­завших «шоковое» воздействие на финансовые рынки США и всего мира, количествен­ные зависимости изменились. Тем не менее ценность «правила Тейлора» заключается не только в том, что оно, по крайней мере, вплоть до 2001 г., соответствовало действи­тельности в количественном аспекте, но и в том, что отражает логику монетарного ре­гулирования в США в качественном плане.

4.2. Достижение стабильного и предсказуемого валютного курса

  Многие страны, имеющие небольшую, тесно связанную с внешним миром экономику, характеризующуюся высокой степенью открытости (а отношение экспорта и импорта к ВВП при прочих равных условиях объективно выше для малых экономик) осуществляют ДКП, направленную на обеспечение стабильности обменного курса национальной ва­люты. Актуальность данной проблемы возрастает также по мере увели­чения доли обязательств предприятий-резидентов в иностранной валю­те. В этих условиях резкая девальвация национальной валюты крайне нежелательна, так как ее положительное влияние на уровень конкурен­тоспособности внутренних производителей может не компенсировать ухудшение финансового положения, снизанного с резким ростом номи­нальной величины пассивов в иностранной валюте, выраженной в на­циональной, и снижения размеров чистых денежных потоков предприя­тий. В связи с этим многие малые страны осуществляют политику «ва­лютного комитета», предполагающую жест­кую фиксацию обменного курса внутренней денежной единицы к одной из СКВ (или их корзине). К таким странам относятся, например, Лат­вия, Эстония, Болгария, Босния и Герцеговина и др. Некоторые госу­дарства идут на еще более радикальные меры — отказ от собственной валюты (например, Эквадор переходит на доллар США). Однако во всех этих случаях практически исчезает возможность проведения самостоя­тельной ДКП. Поскольку экономика Беларуси является небольшой и тесно связанной с внешним миром, представляется, что политику валют­ного комитета следует рассмотреть более подробно [4, С. 147].

Система валютного комитета (СВК) направлена на достижение ста­бильности валютного курса и в своем классическом виде предполагает:

•   жесткую фиксацию курса национальной валюты к одной из твердых;

• осуществление денежной эмиссии исключительно путем покуп­ки иностранной валюты. При этом операции центрального банка по покупке и продаже валюты должны осуществляться строго на рыноч­ной основе. В частности, при превышении спроса на валюту над пред­ложением центральный банк вынужден ее продавать, тем самым сжи­мая сумму денежного предложения в национальной валюте;

• полный отказ от финансирования бюджетного дефицита как через предоставление прямых кредитов центрального банка, так и пу­тем покупки правительственных ценных бумаг по «фиксированной» процентной ставке;

• резкое сокращение возможностей центрального банка по под­держанию ликвидности банковской системы, а также, практически пол­ный отказ от активной процентной политики (норма процента форми­руется под влиянием рыночных сил).

СВК направлена на решение следующих задач. Во-первых, это обеспечение финансово-экономической стабильности (ФЭС). Однако  это понятие в данном случае интерпретируется в весьма узком смысле. ФЭС предполагает, в первую очередь, обеспечение почти идеально ста­бильного, предсказуемого и «единого» валютного курса, а также по­ложительных в реальном выражении процентных станок и относитель­но невысокой инфляции. Вместе с тем ФЭС нельзя отождествлять с макроэкономической стабильностью и широком смысле, так как пос­ледняя включает, как минимум, достижение положительного, или от­рицательного, но контролируемого уровня внешнеторгового баланса, а также высокой занятости.

Вторая задача СВК - обеспечение высокой привлекательности эко­номики страны для иностранных инвесторов. Однако следует отметить, что достижение ФЭС создает достаточно существенные предпосылки для притока краткосрочного, «спекулятивного» капитала. Что касается прямых долгосрочных инвестиций, то СВК может способствовать их увеличению, но не гарантирует этого. Необходимо создать условия для активизации фундаментальных факторов экономического роста.

Третья задача - обеспечение максимальной независимости орга­нов, ответственных за денежно-кредитную политику от других дирек­тивных органов государственного регулирования. Валютный курс жестко фиксирован; кредитная эмиссия - полностью исключается; фи­нансирование бюджетного дефицита осуществляется только путем за­имствований на внутреннем и внешнем финансовых рынках под дос­таточно высокие, привлекательные для независимых операторов рын­ка, процентные ставки.

Четвертая задача, связанная с предыдущей, - обеспечение макси­мальной прозрачности и контролируемости системы валютного и де­нежного регулирования на макроуровне, в том числе и для междуна­родных финансовых организаций (включая МВФ). И следует отметить, что СВК по существу является очень жестким вариантом типичных под­ходов МВФ к финансовому макроэкономическому программированию. Необходимо подчеркнуть, что СВК имеет как определенные дос­тоинства, так и недостатки. К ее положительным сторонам можно от­нести следующее:

• обеспечение стабильного, практически абсолютно предсказуе­мого курса национальной валюты;

• создание условий для нормализации инфляционной ситуации, по крайней мере, в среднесрочной перспективе;

• повышение инвестиционной привлекательности экономики, что делает весьма вероятным увеличение притока иностранного капи­тала и рост чистых иностранных активов банковской системы.

Кроме того, следует отметить, что переход к СВК в значительной степени гарантирует достижение договоренностей с МВФ на получе­ние кредитных ресурсов, что также является весьма важным фактором инвестиционной привлекательности экономики [4, С.149].

Вместе с тем введение СВК может иметь и ряд отрицательных последствий, причем в краткосрочном плане (1-2 месяца) они могут носить «шоковый» характер и выразятся в резком росте процентных ставок по операциям в национальной валюте, снижении ликвидно­сти банков. При этом центральный банк сможет поддерживать ли­квидность коммерческих банков только путем покупки у них иностранной валюты.

Сокращение ликвидности банков, а также вероятное банкротство некоторых наиболее неустойчивых из них и снижение платежеспособ­ности нефинансового сектора можно отнести и к вероятным негатив­ным последствиям среднесрочного характера (до 6-12 месяцев). Кро­ме того, к ним следует добавить высокую вероятность некоторого спа­да ВВП при возможном возобновлении его роста в дальнейшем.

Негативные долгосрочные последствия от перехода на СВК мо­гут проявиться, прежде всего, в ухудшении внешнеторгового баланса и снижении конкурентоспособности национальных производи гелей вследствие роста реального курса национальной валюты. Возмож­ным направлением компенсации этого является формирование благо­приятных условий для притока прямых иностранных инвестиций и развития новых перспективных, соответствующих приоритетам макросистемной политики, отраслей и секторов.

Эти последствия (положительные и отрицательные) можно рас­смотреть на примере стран Прибалтики. СВК используются в них с1993-1994 гг.

Переход к данной политике в этих странах в течение более чем пяти лет обеспечил стабильный валютный курс и позволил нормали­зовать инфляционную ситуацию. Вместе с тем следует отметить, что при практически фиксированном валютном курсе инфляция в этих стра­нах в долгосрочном плане оставалась выше, по сравнению со страна­ми, к валютам которых были жестко «привязаны» обменные курсы национальных денежных единиц. В Эстонии среднегодовой темп ро­ста потребительских цен в целом за период за 1993-2000 гг. составил  8,2%, в Латвии - 22,2%, в Литве - 37,4%м. И хотя в последние годы во всех этих странах темп инфляции не превышал 5% в год, в целом за вре­мя проведения политики валютного комитета произошел значительный рост реального курса валют Прибалтийских государств и снизилась кон­курентоспособность экономики. Сальдо внешнеторгового баланса во всех рассматриваемых странах значительно ухудшилось: в Эстонии от плюс 36,2 млн. долл. в 1992 г. до минус 314,9 мин долл. в 2000 г.; в Латвии, соответственно, от плюс 191 млн. долл. до минус 494 млн. доля; в Литве - от минус 85,7 млн. долл. в 1993 г. до минус 674,9 млн. долл. При этом следует отметить, что если в Латвии и Эстонии дефицит саль­до баланса текущих операций в основном покрывается за счет прямых иностранных инвестиций, в Литве данное соотношение составляет ме­нее 50% (табл. 4.1), и дефицит в значительной степени финансируется за счет краткосрочного иностранного капитала. Несмотря на достижение положительных темпов роста ВВП в странах Прибалтики сохраняется высокая безработица, особенно к скрытой форме.

          Таблица 4.1 Динамика баланса текущих операций и прямых иностранных

                         инвестиций  ( млн долл. ) и их отношение ( % )

Примечание. ТС – сальдо баланса текущих операций (млн. долл.); ПИИ – сумма прямых иностранных инвестиций ( млн. долл. ); Покр. – отношение суммы прямых иностранных инвестиций к дефициту баланса текущих операций( % ).

Процентные ставки в настоящее время находятся на положительном уровне в реальном выражении, но по номинальной величине (которая в условиях фиксированного валютного курса имеет гораздо большее значение в плане возможности поучения спекулятив­ной прибыли в СКВ); если в Эстонии они приблизились к международ­ному уровню, то в Литве и Латвии остаются примерно в 1,5 раза выше. Так, в 2000 г. средние процентные ставки по кредитам коммерческих банков в Эстонии составляли около 7,6% годовых (в 1993г. - более 27%); в Латвии -11,9% (1993г. - 86,4%); в Литве - 12,1% (1993 г. - 91%).

Что касается банковских систем стран Прибалтики, то следует отметить, что ни одна из них не избежала системного кризиса.

Таким образом, СВК имеет как положительные, так и отрицатель­ные стороны. Если говорить об опыте стран Прибалтики по проведе­нию политики валютного комитета, то, на мой взгляд, в наибольшей степени позитивные результаты обеспечены в Эстонии как с точки зре­ния привлечения иностранных инвестиций, так и в плане достижения внешнеторговой сбалансированности и финансово-экономической ста­бильности. С другой стороны, в Литве сохраняется определенная на­пряженность в сфере внешнеэкономических отношений и весьма высо­кими остаются процентные ставки (последнее может обусловливать спекулятивный характер финансового рынка). И в связи с этим инте­ресно отметить, что в настоящее время Банк Литвы действительно от­казался от политики жесткой фиксации курса национальной валюты. В целом можно сделать вывод о том, что политика инфляционно­го таргетирования, и направленная на обеспечение стабильного курса национальной валюты, преследует достижение финансовой стабиль­ности. В отличие от нее денежно-кредитная политика, проводившаяся в Японии в 1960-1970-х гг., была ориенти­рована на формирование необходимых условий для достижения целей всех уровней (от 1-го до 3-го уровня). Коротко отметим, что к ее отличительным чертам относятся следующие [24, С. 5].

Во-первых, банк Японии обеспечивал низкую норму процента, в особенности по инвестиционным кредитам, посредством прямого ре­финансирования крупнейших коммерческих банков («городских бан­ков») на достаточно длительные сроки, а также банков долгосрочного кредитования. Во-вторых, с целью недопущения излишнего наращивания денежного предложения масштабы кредитования экономики, со стороны городских банков, ограничивались фактически путем адми­нистративного вмешательства. В-третьих, структура кредитных вло­жений городских банков также регулировалась по существу внеэконо­мическими методами исходя из отраслевых приоритетов общеэконо­мической политики в пользу наиболее перспективных отраслей и про­изводств в долгосрочном плане. Одним из условий эффективности такой политики, которое в определенной сте­пени предопределило саму возможность ее проведения, являлась ха­рактерная для Японии того времени низкая степень самофинансиро­вания нефинансового сектора, неразвитость рынка ценных бумаг.