Демократическое государство как основа конституционного строя рф

Полиэтничность России дополняется и ее многоконфессиональностью. Особый интерес представляют отношения  православия как религии большинства  россиян и развивающегося ислама. Это не искусственное соединение, а симбиоз, сформировавшийся в течение многих сотен лет. На фоне острых политических конфликтов с исламо-христианским контекстом, поразивших многие страны мира на рубеже тысячелетий, опыт России может быть востребованным и актуальным. Особенно четко это осознается у нас, в Республике Татарстан, где число традиционных приверженцев обеих религий примерно равно. Исламо-православный диалог является важнейшей основой гражданского согласия и межэтнического мира на татарстанской земле, без чего демократические ценности практически теряют свой смысл.

Многонациональность и  поликонфессиональность делают федерализм естественным государственным устройством  России. И в этом отношении в  постсоветский период страна прошла большой путь от декларативного советского федерализма через децентрализацию и «парад суверенитетов» к современной федерации. При этом важно отметить, что российский федерализм отнюдь не остановился в своем развитии. Многие его принципы нуждаются в защите и последовательной реализации. И следует отметить, что вопреки сложившимся в большинстве стран развитой демократии традициям российский федерализм имеет существенный этнический компонент, что выражается в существовании национально-государственных формирований, где общегражданские принципы государственного строительства сочетаются с заботой о статусе и свободном развитии российских народов.

И если этого не происходит, а тем более если идет деформация общественных устоев, с чем мы и  столкнулись в свое время в  Чечне, да и в целом на Северном Кавказе, то опасность нарастает как снежный ком [16, с. 13].

Строительство демократии в сложносоставном обществе, которым  является Российская Федерация, если еще  учесть ее многоукладность и территориальный  фактор, имеет большую специфику  и большие трудности.

В мире вообще трудно найти  примеры эффективных демократий в таких сложносоставных сообществах.

Известный политический деятель Бжезинский выступил с интересными  умозаключениями: «Поспешное насаждение демократии в отсутствие социально развитого и политически зрелого гражданского общества скорее всего послужит целям радикального популизма... Демократия для меньшинства без социальной справедливости для большинства была возможна в эпоху аристократизма, но в век массового политического пробуждения она уже не реальна. Сегодня одно без другого обречено на поражение».

У всякого политического  устройства есть и человеческое измерение. При демократической системе  его роль многократно возрастает, поскольку носителями прав и свобод являются конкретные люди. Поэтому особенности менталитета и мироощущения каждой социальной и этнической группы неизбежно накладывают свой неповторимый отпечаток на становление и развитие политического устройства той или иной страны.

Социально-психологический  облик народа нашей страны - это предмет давних дискуссий, в которых сколько участников, столько и мнений: прежде всего об особенностях понимания свободы. Так уж сложилось, что для нашего сознания формально-правовое или сугубо политическое восприятие демократических свобод не имеет такого первостепенного значения, как для западного человека [26, с. 30].

Испокон веков для  российского жителя существовало понятие «внутренней свободы», которое позволяло оставаться независимой личностью в самой несвободной среде. До сих пор нам самим трудно понять такие феномены российской истории, как подъем отечественной литературы и общественной мысли в годы николаевской реакции XIX века, достижения науки и техники в период апогея режима личной власти Сталина. Если подходить чисто умозрительно - ничего подобного быть не должно.

Конечно, проявления свободомыслия  в несвободном обществе приобретали  суррогатные формы: политические анекдоты и слухи, творчество «в стол» и «на полки», переписывание запрещенного и самиздат. Но все это было и сыграло огромную роль в раскрепощении общественного сознания в России.

Помимо «внутренней свободы» с советских времен осталось осознание самостоятельной значимости так называемых социально-экономических прав и свобод. Для многих наших соотечественников право на труд, жилище, отдых, пенсионное обеспечение, доступность образования и здравоохранения по-прежнему имеет гораздо большее значение, чем политико-юридические свободы. Однозначно сказать, хорошо это или плохо, по-видимому, нельзя, но такова реальность.

Кроме этого, особая приверженность коллективизму остается особенностью менталитета населения, или по крайней мере его большинства. И коммунизм лишь старался эксплуатировать в своих политических интересах этот феномен. Во многом он имеет естественные корни, уходящие в глубь веков, когда выжить и хозяйствовать в условиях нашей страны можно было только сообща.

Несомненно, что сегодня  личность в России гораздо более  суверенна в своих отношениях с обществом и государством. Однако, образно говоря, посредников в  системе этих отношений остается много.

Не все из российских традиций может устраивать нас самих, с чем-то примириться достаточно трудно, всем нам не хватает в  общественном развитии здоровых рациональных, прагматических начал. Будем надеяться, что по мере дальнейшего оздоровления экономической и политической жизни России все это придет [16, с. 14-15].

3.2 Взаимодействие и влияние  демократических институтов на  развитие конституционного строя  России

В современных демократических  процессах важное значение приобретает  роль общественного мнения в развитии политических институтов, которое осуществляется через каналы их взаимодействия и взаимовлияния. Отечественные ученые В.В. Лапкин и В.И. Пантин обращают внимание на «прозрачность» этих каналов, т.е. на способность адекватно передавать запросы общественного мнения к политическим институтам, не искажая их и не подменяя узкогрупповыми запросами. Здесь речь идет о том, насколько объективно передают настроения и ожидания большинства людей средства массовой информации, насколько свободными являются выборы, следует ли за политическими акциями быстрая реакция властей и т.д. Исследователи отмечают тесную связь этой проблемы с другой, с проблемой легитимности самих политических институтов. Легитимность представляет собой форму поддержки, оправдания правомерности применения власти и осуществления конкретной формы правления либо государством в целом, либо его отдельными структурами и институтами. Легитимность того или иного политического института во многом определяется пониманием  значительной  частью населения необходимости этого института и информированностью о его деятельности, что невозможно без наличия каналов взаимодействия между этим институтом и широкими слоями населения.

Проблема динамического  взаимодействия общественного мнения и политических институтов актуализируется в периоды трансформации и изменения системы политических институтов, так как именно в такие периоды особенно остро стоит вопрос о признании большинством населения легитимности как новых, так и прежних, изменяющихся политических институтов, что повышает роль общественного мнения относительно необходимости и целесообразности этих институтов. Существует две тенденции в данной проблеме: во-первых, новые политические институты  не  сразу  завоевывают  поддержку и признание общественного мнения; во-вторых, без широкомасштабных разъяснительных кампаний в средствах массовой информации, без поддержки со стороны влиятельных политических сил новые  политические  институты не способны пробить себе дорогу [39].

Для поставторитарных стран  в процессе демократизации актуальной является проблема эффективности политических институтов. При этом возникает, по мнению  В.И. Пантина, замкнутый круг: «новые демократические политические институты не могут стать достаточно эффективными, поскольку не пользуются необходимой поддержкой со стороны массовых и элитных групп общества, а получить поддержку и легитимность эти институты не могут, поскольку в глазах большинства населения не являются эффективными, способными помочь в решении возникающих перед обществом проблем». Поэтому главным вопросом в переходный период известный отечественный политолог считает демократичность в сочетании с  эффективностью . Данный тезис особенно важен для России и некоторых других посткоммунистических и поставторитарных стран, где распространено мнение о принципиальной неэффективности демократических институтов, не соответствующим национальным традициям государства. Анализ эффективного становления демократических режимов позволяет утверждать, что демократические  политические   институты  становятся действительно эффективными лишь в результате длительного процесса развития и адаптации к условиям и традициям данного общества, о чем свидетельствует опыт демократического строительства в западных странах. Так о высокой степени демократичности в западных государствах следует говорить лишь со второй половины ХХ века. Следовательно, современные сложности в становлении демократических политических институтов, как в России, так и в ряде других стран, объясняется не проблемой совместимости демократии и ее институтов с национальными традициями и нормами, а тем, что они могут стать эффективными лишь постепенно адаптируясь к политическим реалиям. «Чтобы прийти к демократии, - утверждает американский политолог Данкварт Растоу, - требуется не копирование конституционных законов или парламентской практики некоей уже существующей демократии, а способность честно взглянуть на свои специфические конфликты и умение изобрести или позаимствовать эффективные механизмы их разрешения».

Утверждение и развитие новых политических институтов проходит три основные фазы. Первая фаза – формирование и становление данного института, вторая фаза – его легитимизация, укоренение в обществе и общественном сознании, адаптация к традициям и нормам и третья – рост его эффективности. Вторая фаза, как правило, является наиболее продолжительной и может сопровождаться откатами к авторитаризму, за которыми следуют новые попытки утверждения демократических институтов в обновленном виде. Как показывает опыт демократического строительства, ключевой проблемой, от решения которой зависит эффективность политических институтов, является придание этим институтам социальной направленности в интересах широких слоев населения. В тех странах, где удавалось сочетать демократических институты с сильной социальной политикой, эти институты обретали необходимую легитимность и устойчивость [33].

В.И. Пантин убежден, что демократизация в России имеет шанс на успех только в том случае, если охватит все уровни общественной жизни, обернется массовым «низовым» творчеством, изобретением новых политических институтов одновременно и новых, и в то же время связанных с традициями, нравами российского населения.

Для власти поддержка  со стороны населения является фактом первостепенного значения, так как, по выражению Евгения Ясина, она «делает режим легитимным, даже при свертывании демократических институтов, которые еще не успели доказать гражданам свою полезность и которые общество еще не готово отстаивать». По мнению английского исследователя Р. Пайпса, В. Путин приобрел высокую популярность потому, что восстановил в России традиционную модель управления: автократическое государство, где граждане освобождены от ответственности за политические решения, а для укрепления искусственного единства используются образы воображаемых иностранных врагов.

Институты российской политической системы адаптированы под политику, проводимую политическим руководством страны, и отражают приоритеты, имеющиеся на данный момент у власти. Существующая вертикаль власти отдаляет демократию, но в результате повышения уровня жизни у российских граждан, формирующих гражданское общество, все в большей степени будет возникать потребность во влиянии на политические процессы, что, в конечном итоге, может стать гарантией формирования демократических политических институтов.

«Демократия распространится  в мире настолько, насколько те, кто пользуется властью во всем мире и в отдельных странах, захотят ее пространить» - утверждает С.Хантингтон, несмотря на подробно исследуемые им другие условия демократизации. Дж.Мюллер полностью поддерживает своего американского коллегу, называя убеждение политических лидеров в продвижении демократии единственным условием для демократизации. К такому мнению привели ученых примеры успешной демократизации в экономически бедных, социально отсталых, исламских и других государствах. Продолжая данную точку зрения, учитывая персоналистские тенденции в российской политике, с высокой долей вероятности можно предположить, что судьба демократии находится в руках российских политических лидеров, в их желании и способности демократизировать страну.

Принятые в последние  годы законы не расширяют, а ограничивают политические права российских граждан. Законодательно введены множественные  ограничения на проведение общероссийского  референдума, ужесточены требования к созданию политических партий, отменены прямые выборы глав субъектов федерации, а также - избирательные блоки и независимое общественное наблюдение на выборах, повышен заградительный барьер на выборах в Государственную думу. Наряду с этими ограничениями активно используется административный ресурс, с помощью которого осуществляется информационное доминирование кандидатов и политических партий, поддерживаемых исполнительной властью.

Однако, намеченный курс на инновационное развитие не может быть реализован без демократической институционализации. Основные направления, по которым будут развиваться институты демократии, предполагают создание равных возможностей для людей, формирование мотивации к инновационному поведению, радикальное повышение эффективности экономики на основе роста производительности труда.

Для реализации поставленных целей необходимы институты с  совершенно иным содержанием. Прежде всего, это относится к государственному управлению, судебной власти, федеративным отношениям, организации эффективного гражданского контроля за государственной властью [26, с. 34-36].

3.3 Предложения по совершенствованию  демократических процессов в  контексте современного конституционного  устройства страны

Согласно статье 1 Конституции  Россия есть демократическое правовое федеративное государство с республиканской формой правления. Рассматривая Российскую Федерацию как правовое государство в реальной практике его развития, большинство исследователей (если не все) признают, что в настоящее время имеется существенный разрыв между конституционными установками и действительностью. Впрочем, это справедливо для большинства государств, объявивших себя правовыми.

Рассмотрение теории правового государства сквозь призму ее соответствия (или же несоответствия) реальной действительности - это хоть и весьма важная, но все же только одна сторона оценки данной концепции; в работе оценивается ее социальную значимость не только для настоящего, но и для будущего развития государственности как таковой, тех идей и принципов, которые были заложены в теорию правового государства.

В практическом плане правовое государство - это такая же идеологическая фикция, как и «общенародное государство», «государство всеобщего благоденствия» и другие им подобные концепции. В теоретическом плане правовое государство это тот иллюзорный государственно-правовой идеал, образец или вершина, к достижению которой в своем развитии должно стремиться, по замыслу современников, любое «цивилизованное» государство.