Военные преступления в международном уголовном праве

Гаагская конвенция подтвердила Женевскую конвенцию 1864 г. Она также вновь подтвердила принцип, выдвинутый Брюссельской декларацией 1874 г.: «Воюющие не пользуются неограниченным правом выбора средств нанесения вреда неприятелю» (ст. 22).

В духе указанного принципа Конвенция содержит перечень запрещений:

- употреблять яд или отравленное оружие;

- предательски убивать или ранить лиц из неприятельского населения или войск;

- убивать или ранить неприятеля, который, безусловно, сдался;

- объявлять, что никому не будет пощады;

- употреблять снаряды и оружие, способные причинять излишние страдания;

- незаконно пользоваться парламентским или национальным флагом, военными знаками и форменной одеждой неприятеля, отличительными знаками, установленными Женевской конвенцией; и др.

Воспрещалось отдавать на разграбление города или местность, даже взятые приступом (ст. 28).

Все эти приведенные выше запрещения были в соответствующей форме включены в гуманитарные конвенции и существенно дополнены (см., например, ст. 35, 38, 39 и др. Дополнительного Протокола I). Некоторые из них дословно повторяются в гуманитарных конвенциях.

Принципиальное значение имели положения Гаагской конвенции о защите гражданского населения на оккупированных территориях. Об их направленности можно судить по ст. 46: «Честь и права семейные, жизнь отдельных лиц, равно как и религиозные убеждения и отправление обрядов веры, должны быть уважаемы. Частная собственность не подлежит конфискации».

Конвенция устанавливала также, что оккупационная держава не является собственником, а обладает лишь правом управления и пользования по отношению к государственному имуществу и обязана сохранять их (ст. 56).

Отношение неприятеля к гражданскому населению и гражданским объектам, которое лишь сжато и в принципе изложено в Гаагской конвенции, стало предметом четвертой Женевской конвенции 1949 г. («O защите гражданского населения во время войны»). Большое место защите гражданского населения отведено в Дополнительном Протоколе I.

Хотя Гаагская конвенция состояла из 56 статей, она, естественно, не могла предусмотреть всех ситуаций. Поэтому по предложению российского делегата Ф.Ф. Мартенса участники конференции внесли в Преамбулу Конвенции следующее положение: «... в случаях, не предусмотренных принятыми ими постановлениями, население и воюющие стороны остаются под охраной и действием начал международного права, поскольку они вытекают из установившихся между образованными народами обычаев, из законов человечности и требований общественного сознания». Эта знаменитая «оговорка Мартенса» прочно вошла в I гуманитарное право (см., например, ст. 1 Дополнительного Протокола I). Свежим примером может служить Конвенция о запрещении или ограничении применения некоторых видов обычного оружия 1980 г. В ее Преамбуле говорится: «... в случаях, не предусмотренных настоящей Конвенцией и прилагаемыми к ней Протоколами или другими международными соглашениями, гражданское население и комбатанты постоянно остаются под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, из принципов гуманности и требований общественного сознания».

Глава 2. Виды военных преступлений. Международный терроризм как вид военных преступлений

2.1. Военные преступления. Применение запрещенных средств и методов ведения войны

Военное преступление традиционно определяется как нарушение основных законов и обычаев войны. Деяния, квалифицируемые в качестве военных преступлений, указаны в многочисленных международных договорах. [7]Переговорный процесс, кульминацией которого стало принятие Римского статута, был отмечен как принятием ряда компромиссов, так и учетом развития международного права. В некоторых отношениях определение военного преступления в Статуте уже, чем традиционное определение. Одновременно оно и шире традиционного, поскольку охватывает деяния, которые никогда до этого не считались преступлениями. Так, в плане военных преступлений, самым ценным нововведением Статута стало закрепление проявившейся в последние годы в международной юриспруденции тенденции к тому, чтобы квалифицировать как военные преступления, соответствующие деяния, совершенные в рамках немеждународного вооруженного конфликта.

Надо сразу же отметить, что использованное законодателем понятием «война» не полностью охватывает круг случаев, когда совершенные деяния подпадают под действие ст. 356 УК. «Применение запрещенных средств и методов ведения войны». Не случайно в тексте работы применяется другое понятие, носящее более широкий характер: «вооруженный конфликт».

По буквальному смыслу дополнений, внесенных в 1977 г. в пакет Женевских Конвенций 1949 г. понятие запрещенных средств и методов ведения войны распространяется на любые вооруженные конфликты, связанные и не связанные с объявлением войны. В том числе, на вооруженные конфликты внутригосударственного характера.

              Непосредственный объект деяний - общественные отношения, обеспечивающие минимизация вреда, причиняемого военными действиями (человеческих потерь, имущественного ущерба, страданий людей, уничтожения историко-культурного потенциала и т.д.). В этих целях ст. 356 УК дает в соответствии с упомянутыми    международно-правовыми документами, открытый перечень запрещенных средств и методов ведения военных действий.

Объективная сторона деяния - это жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, депортация последнего, разграбление национального имущества на оккупированной территории, применение иных средств и методов, запрещенных международным договором России.

Запрет жестокого обращения с военнопленными требует некоторой конкретизации в части круга лиц, защищаемых этим запретом, и в части самого понятия жестокого обращения. Исходя из предшествующего опыта человечества, Женевская Конвенция 1949 г. относит к числу военнопленных не только личный состав вооруженных сил, но и добровольцев (но не наемников), ополченцев, восставшее против захватчиков население, но при условии открытого ношения оружия и соблюдения законов и обычаев войны. На положении военнопленных должны считаться также экипажи торгового флота и гражданской авиации, захваченные неприятелем. Жестокое обращение - это причинение не вызываемых военной необходимостью физических или нравственных страданий, в том числе пытки, эксперименты на людях, избиение, бесчеловечные условия содержания, унижение чести и достоинства и т.д. Появившиеся в уголовно-правовой литературе утверждения, что отсутствие физического насилия не позволяет применять квалификацию деяний как жестокого обращения, не соответствует интерпретации этого понятия в международно-правовых документах. Даже пытка возможна путем применения психического, а не физического воздействия.

Гражданское население, жестокое обращение с которым также составляет объективную сторону деяния, - это любые лица, не участвующие в войне или ином вооруженном конфликте, независимо от того, являются ли они гражданами воюющей страны или других стран либо лицами без гражданства.

Запрещена под угрозой уголовной ответственности и депортация гражданского населения, то есть его высылка с занятой территории, угон при отступлении и т.д. Но от депортации надо отличать:

- добровольную эвакуацию;

- действия воюющей стороны, направленные на предотвращение массовых потерь гражданского населения. Например, временное выселение из населенных пунктов, в  которых предполагаются крупные боевые действия.

Один из вариантов объективной стороны рассматриваемого состава - разграбление   национального   имущества   на оккупированной территории.[8] Речь идет об организации воюющей стороной на занятой территории противника крупномасштабного изъятия и присвоения «по праву победителя» исторических и культурных ценностей, а равно материальной базы экономики, не зависимо от формы собственности. По этот запрет не подпадают действия, которые:

- предприняты с целью временно сохранить ценности от случайных военных действий;

- предусмотрены мирным договором, например, в связи с репарациями;

- предусмотрены после безоговорочной капитуляции стороны, развязавшей агрессивную войну решением высшего органа стран-победительниц на оккупированной территории (с последующим решением этого вопроса в мирном договоре). Вместе с тем, разрешение, которое дает военное или гражданское руководство военнослужащим, на захват и вывоз определенного количества имущества, в том числе «бесхозного», а тем более организация такого захвата и вывоза (например, складирование имущества трофейными командами с последующей раздачей военнослужащим или транспортировкой для руководящих политических и военных деятелей) несомненно является формой разграбления имущества.

Наконец, законодатель установил наказуемость и за иные нарушения законов и обычаев войны. Но лишь для случаев, прямо предусмотренных международно-правовыми обязательствами России. Речь идет, например, о принудительном направлении военнопленных на предприятия, изготавливающие оружие, боеприпасы, иное военное имущество или на оборонные работы в прифронтовой полосе.

Интересный вопрос - соотношение рассматриваемой нормы и нормы и крайней необходимости.[9] Например, явится ли преступлением в смысле ст. 356 УК разрушение определенного числа строений и вывоз полученных таким образом строительных материалов для создания укреплений, предназначенных защитить военнослужащих от огня противника. Международно-правовые документы учитывают эту возможность, оговаривая, что незаконное присвоение имущества наказуемо, если оно не вызывается военной необходимостью. Но ее критерии могут определяться лишь с учетом всех обстоятельств конкретного случая, а не заранее. Поэтому при квалификации деяния по ст. 356 УК надо уделять внимание аргументации отсутствия крайней (военной) необходимости.

То, что деяния относятся к категории особо тяжких не исключает, однако, вопроса о квалификации по совокупности в случае тяжких последствий, так как рассматриваемое преступление является оконченным с момента совершения указанных в законе действий.

     Субъективная сторона рассматриваемых деяний - прямой умысел за нарушение законов и обычаев войны или иного вооруженного  конфликта, минимизирующих   их   вредные последствия. Мотив не имеет значения для квалификации, но важен для индивидуализации наказания (фанатизм, ложное понимание служебного долга, корысть, месть за погибших и т.д.).

Субъектами рассматриваемых деяний могут быть как лица, отдающие приказы о нарушении законов и обычаев войны, так и лица, организующие их исполнение, а равно совершающие действия, предусмотренные ст. 356 УК по своей инициативе. Высказанное в литературе мнение, что речь идет только о высших политических и военных деятелях не вытекает из смысла закона. Наряду с «убийцами за письменным столом» (выражение, используемое в работах германских историков и юристов), ответственность,   несомненно   должны   нести   и   лица, осуществляющие конкретные деяния.

Часть 2 ст. 356 УК предусматривает ответственность за применение  оружия массового  поражения, запрещенного международным договором. Преступление является оконченным с момента запуска ракеты - носителя такого оружия, взлета воздушного судна с этим оружием, выпуска в сторону противника отравляющих или бактериологических веществ.

     Наемничество относится  к группе военных преступлений, так как речь идет о нарушении законов и обычаев войны (применение запрещенных средств и методов ее ведения).[10]Даже в тех случаях, когда действия, составляющие объективную сторону наемничества совершаются до начала боевых действий, они целенаправленны и на нарушение законов войны в ходе последних. Вместе с тем, говоря о непосредственном объекте наемничества как преступления, надо отметить его двойной характер: посягательство осуществляется и на отношения мира между государствами, генерируя напряженность в этих отношениях.

Ответственность за наемничество наступает при наличии двух условий. Одно из них: уголовно-правовой запрет наемничества осуществляется в рамках Устава ООН о запрещении вербовки, использования и обучения наемников. (1989 г.). Другое условие: использование определения наемника, которое дает закон.

Согласно примечания к ст.  359 УК, воспроизводящему международно-правовое определение, наемником признается лицо:

- не являющееся гражданином государства, ведущего боевые действия, или не проживающее на его территории, а также не направленное на эту территорию для выполнения официальных обязанностей;

- реализующее цель получения материального вознаграждения за участие в боевых действиях.

Объективная сторона деяний многовариантна. Устанавливается ответственность за вербовку, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно за его использование в боевых действиях. Наказуема  вербовка,   совершенная  любым   способом  от предложений и обещаний до принуждения. Финансирование или иное материальное обеспечение также наказуемо, независимо от способов (предоставляется наемнику, или его близким, или лидеру группы для распределения; единовременно или регулярно; в денежной или иной форме и т.д.). Использование в вооруженном конфликте   или военных   действиях   предполагает   как непосредственное участие в боевых операциях, так и их обслуживание связью, транспортом и т.д.

Субъективная    сторона    всех    форм    наемничества квалифицируется прямым    умыслом,    при    наличии квалифицирующих обстоятельств, в том числе связанных с несовершеннолетием  вербуемого  лица,  виновный  должен осознавать их наличие и связь с предпринимаемыми им действиями. Мотивация деяний может быть самой разнообразной от корысти до чувства патриотизма. Она влияет на индивидуализацию ответственности и наказание.

Субъектом всех форм наемничества может быть лицо, достигшее 16 лет, действующее как по поручению другого лица, организации, государства, так и по собственной инициативе. Субъект преступления - лицо, завербованное в качестве наемника и включенное в вооруженное формирование завербовавшей его стороны.

2.2.Виды военных преступлений

Эта группа преступлений посягает на регламентированный договорными и обычными нормами международного права порядок ведения военных действий в международных и внутригосударственных вооруженных конфликтах. Дополнительным объектом многих военных преступлений являются личные права и свободы человека (право на жизнь, физическую неприкосновенность, личную свободу). Основные источники:

- Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г.: «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях»; «Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение,   из состава вооруженных сил на море»; «Об обращении с военнопленными»; «О защите гражданского населения во время войны», а также I и II Протоколы к ним от 1977 г. (Необходимо особо отметить, что II Протокол распространил действие гуманитарного международного права на внутренние конфликты.);

- Римский статут (ст. 8);

- Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, 1981 г.;