Латентная преступность

В четвертых, следующим видом объективно-латентной преступности являются преступления, о которых неизвестно никому.

Как правило, речь идет о  «неосторожных преступлениях, связанных  с нарушением технологии производства различных изделий». Помимо неосторожных преступлений, в данную группу могут  быть включены деяния с незначительным ущербом, неизвестные лицу, их совершившему в силу ошибочного представления о них как являющихся непреступными.

В пятых, деяния, о которых известно лишь преступнику.

К этой разновидности  можно отнести случаи совершения преступлений в отношении лиц, находящихся  в состоянии алкогольного опьянения, малолетних, а также так называемые «посягательства без потерпевшего» - к ним относятся, например, факты получения взяток и иных незаконных вознаграждений со стороны государственных служащих и работников сфер образования, здравоохранения, культуры за выполнение либо невыполнение своих обязанностей, совершение указанных деяний руководителями коммерческих организаций в данных сферах; мошенническое завладение государственными средствами путем использования поддельных или фиктивных ценных бумаг; противоправная деятельность мошеннических структур по организации выплаты фиктивных обязательных страховых взносов во внебюджетные фонды; не учтенная в финансовых документах сдача в аренду помещений, оборудования государственных учреждений и организаций и др.³⁸.

Латентность этих преступлений достаточно высока вследствие особенностей механизма их возникновения. Как  отмечает Ю.Н. Демидов, «одним из основных факторов высокой латентности является как отсутствие «реальных» потерпевших (в случаях совершения коррупционных и иных корыстных посягательств на государственные средства для неопределенно большого числа их получателей), так и других лиц, заинтересованных в выявлении преступлений, получение ими личной выгоды или иных преимуществ (в ситуациях передачи должностным лицам различного рода вознаграждений за благоприятное решение вопросов в сферах образования, здравоохранения, социального обеспечения, получения государственных средств и т. п.). При этом существенным фактором является воздействие на потерпевших со стороны организованных групп, действующих, прежде всего в сфере незаконного использования бюджетных средств, проведения зачетов по задолженностям в бюджет»³⁹. В связи с этим, данный вид латентной преступности образует абсолютное большинство скрытых от учета преступлений и составляет порядка 90-93% из их числа⁴⁰.

Практически по этим же причинам высоколатентными являются и компьютерные преступления. Это касается, например, такого способа преступной деятельности в сфере компьютерных технологий, как неправомерный доступ к компьютерной информации с целью получения возможностей знакомиться и осуществлять операции с чужой информацией, находящейся в ЭВМ и на машинных носителях, т.е. действия, направленные прежде всего на нарушение конфиденциальности информации. Неправомерный доступ к компьютерной информации может включать в себя: как неправомерное воздействие на машинные носители, так и фотографирование информации, листинг и т.д. Очень часто в таких случаях потерпевшие даже не догадываются о преступных действиях, совершенных против них и направленных на нарушение конфиденциальности информации, так как в отличие от бумажных носителей информация никуда не исчезает. В итоге о преступном посягательстве знают только преступники, и эта часть преступлений является латентной⁴¹

По оценкам экспертов, «...уровень их латентности составляет около 90%, а из оставшихся 10% выявленных компьютерных преступлений раскрывается только 1%...»⁴².

По мнению К.С. Скоромникова причины субъективно-латентной преступности подразделяются на причины скрытой и скрываемой преступности⁴³.

Скрываемая преступность возникает вследствие причин субъективного  характера. Главной из них является нежелание регистрирующего органа учитывать преступления и сообщения  о преступлениях. Данная причина  является непосредственной⁴⁴.

Ее существование обусловлено рядом опосредованных причин.

Например, нормальное функционирование любой системы, в том числе и системы правоохранительных органов, зависит от тех целей, которые кладутся в ее основу, а также критериев, по которым оценивается достижение указанных целей. Цели, стоящие перед системой, должны быть реальными, обусловленными объективно существующими обстоятельствами. В противном случае их достижение станет невозможным, что негативно отразится на функционировании всей системы.

Перед правоохранительными органами, которые осуществляют регистрацию преступлений, в качестве основной цели, закрепленной в действующем Законе РФ «О милиции», выступает сокращение числа преступных и иных противоправных посягательств. В соответствии с этим их ведущей функцией является борьба с преступностью. Одним из основных критериев оценки эффективности указанной деятельности выступает уровень раскрываемости преступлений, отражающий удельный вес раскрытых преступлений к числу зарегистрированных. Достижение надлежащего показателя раскрываемости зависит от множества факторов - организационных (необходимой материально-правовой базы, квалификации сотрудников, организации работы правоохранительных органов и т.п.), правовых, финансовых и др.

Отсутствие нормальных условий для раскрытия преступлений, порождает стремление к улучшению показателей за счет избирательного подхода к учету преступлений. Этот негативный процесс в полной мере проявляется в России.

Как отмечают К.К. Горяинов, В.С. Овчинский, Л.В. Кондратюк «если учесть, что основным критерием оценки работы милиции является процент раскрываемости (относительный показатель, не полностью связанный с объемом фактически раскрытых преступлений), и если финансовое, ресурсное, штатное состояние милиции не зависят от реального состояния преступности (т.е. уровня безопасности, виктимизации населения), которое невозможно оценить без оценки латентности, то милиция в целях своего выживания в этих условиях поступает, как и любая система: она всеми законными и противозаконными средствами начинает регулировать «вход», т.e. искажать, «калибровать» реальную картину преступности.

Под давлением оценочных  и ресурсных факторов система  «милиция» в целом стихийно (что  не исключает осознанности конкретных шагов) стремится к равновесному «гомеостатическому» состоянию, в котором она добивается приемлемых результатов»⁴⁵.

Изучение действующей Инструкции системы оценки деятельности ОВД, утвержденная Приказом Министра внутренних дел РФ от 5 августа 2005 г. № 650 «по оценке деятельности органов внутренних дел» показал, что, несмотря на заявление об отказе от применения такого показателя, как «общий процент раскрываемости преступлений», в Приложении № 3 к Приказу МВД от 29.11.2002 № 1150 («Система оценки деятельности отдельных подразделений криминальной милиции») показатель «раскрываемость преступлений»⁴⁶ занимает одно из ведущих мест в оценке эффективности деятельности сотрудников ОВД.

Изучение действующей Инструкции системы оценки деятельности ОВД, и указанного Приложения свидетельствует также о наличии позитивной тенденции в регламентации основных показателей работы ОВД, где наряду с раскрытием преступлений указанная деятельность оценивается по числу зарегистрированных сообщений о преступлениях и количеству выявленных преступных деяний с положительной оценкой роста соответствующего индикатора.

Однако перемещение  приоритетов в сторону числа  выявленных и зарегистрированных преступлений может войти в противоречие с  основной целью закона «О милиции»⁴⁷ - борьбой с преступностью.

Резкое увеличение числа  зарегистрированных преступлений (за счет ранее скрываемых) может свидетельствовать (на уровне МВД) о слабой борьбе с преступностью, что обусловит впоследствии возврат к практике сокрытия преступлений. В связи с этим, борьба с указанным отрицательным явлением должна быть многоаспектной, основанной на целом комплексе мер по предупреждению скрываемой преступности.

Условием, облегчающим  сокрытие преступных деяний, является наличие основной функции по регистрации  и учету преступлений у органов  МВД. Фактически, в руках одной системы находятся и функции осуществления борьбы с преступностью и оценки эффективности такой борьбы. В этой ситуации велика вероятность злоупотреблений при осуществлении такой оценки⁴⁸.

К числу причин сокрытия преступности можно также отнести  несовершенство законодательства, регламентирующего порядок учета преступлений.

Следует, однако, отметить, что отдельные попытки усовершенствовать  учет преступлений не всегда можно  признать удачными.

В качестве примера можно  привести принятую в декабре 2005 г. и ныне действующую Инструкцию о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях⁴⁹.

Недостатком рассматриваемого документа является ненадлежащая детализация  указанного контроля. Так, в п. 34 Инструкции содержится предписание о возможности направления официальных запросов на предприятия, в организации, гор- и райвоенкоматы, лечебно-профилактические, страховые и иные учреждения. При этом четко не установлена обязанность и периодичность направления таких запросов. Кроме того, в п. 35 Инструкции указывается на возможность, а не обязанность ведения магнитофонной записи сообщений, поступающих в дежурную часть ОВД по телефону.

Указанная Инструкция не способствует устранению причин сокрытия преступлений, а лишь позволяет бороться с некоторыми ею условиями.

Несмотря на значительную общественную опасность сокрытия преступлений специальной  нормы, предусматривающей ответственность  за указанные деяния, действующий  уголовный закон не содержит. Это вызывает значительные трудности при привлечении к уголовной ответственности лиц, укрывающих преступления.

Как отмечается в Обзоре судебно-следственной практики по уголовным делам об укрытии  преступлений от учета за 2008-2009 гг., «следственная и судебная практика свидетельствуют об отсутствии единого понимания норм уголовного права. Возникают значительные сложности в квалификации деяний, связанные с отсутствием единого подхода к толкованию понятий субъекта, объекта, предмета данных преступлений, характера и степени причиненного вреда. Все это влечет за собой как факты незаконного привлечения к уголовной ответственности, так и случаи необоснованного освобождения от нее»⁵⁰.

В настоящее время укрытие преступлений от учета квалифицируется по ст. ст. 285, 286, 292. 293, 300 УК РФ. Следует отметить, что перечисленные нормы, за исключением ст. 300 УК РФ, регулируют посягательства на интересы государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления. При укрытии преступлений страдают, прежде всего, интересы правосудия. И, если ст. ст. 285, 286 УК РФ, при квалификации укрытия применять допустимо, как общие нормы, то ст. ст. 292 и 293 УК РФ при указанной квалификации применять невозможно, поскольку закрепленные в них нормы прямо не регулируют рассматриваемые отношения. Применение ст. 293 вообще незаконно, т.к. это преступление неосторожное, а укрытие преступных деяний - умышленное. Использование ст. 285 УК РФ (как наиболее часто применяемой на практике) возможно лишь при наличии корыстной или иной личной заинтересованности.

Однако, как указано в упомянутом выше Обзоре, сложно, а нередко, и  практически невозможно, доказать наличие  указанных субъективных признаков, вследствие чего применение данной нормы  исключается⁵¹.

Так, например, приговором Великолукского городского суда от 04.05. 2009 г. был осужден по ч. 1 ст. 285 УК РФ оперуполномоченный ОУР Петров С.А., который, приняв заявление Жданова П.В. о краже и выполнив ряд первоначальных действий, в том числе осмотрев место происшествия, материал для регистрации в дежурную часть ГОВД по Великим Лукам не передал. Определением Псковского областного суда действия осужденного были переквалифицированы на ч. 1 ст. 293 УК РФ, поскольку вывод о том, что Петров С.А. «умышленно, из личной заинтересованности, укрыл преступление от учета и регистрации, не желая проводить оперативно-следственные действия по установлению лиц, совершивших кражу, так как это отнимет у него много времени, и стремясь иметь хорошие показатели в раскрываемости преступлений», не нашел своего подтверждения. Участок, где была совершена кража, не входил в зону обслуживания Петрова С.А. и ему в любом случае не пришлось бы заниматься раскрытием этого преступления⁵². Поскольку, как уже было указано выше, применение ст. 293 УК РФ исключается, Петрова С.А. должен быть освобожден от уголовной ответственности.

При квалификации укрытия преступлений наиболее верно было бы применять  ст. 300 УК РФ. Однако возможности применения указанной нормы ограничены тем, что в ее диспозиции указано лишь на случаи незаконною освобождения от уголовной ответственности подозреваемого и обвиняемого. Следовательно на деяния по незаконному отказу в регистрации сообщений о преступлениях и преступлений, а также неправомерному отказу в возбуждении уголовных дел, как и незаконному прекращению уголовных дел до момента появления подозреваемого и обвиняемого данная норма не распространяется, Необходимо также отметить, что в содержание рассматриваемой нормы заложено иное смысловое значение, состоящее в оценке общественной опасности незаконного освобождения указанных лиц от уголовной ответственности, То есть здесь учтены не все аспекты общественной опасности укрытия преступлений от учета.

Причины латентности скрытой преступности в большей степени имеют субъективный характер.

Мотивы несообщения гражданами правоохранительным органам о совершенных  преступлениях разнообразны. К ним  относятся: оценка причиненного преступлением ущерба как малозначительного; нежелание тратить время на посещение правоохранительных органов; нежелание выступать в качестве свидетеля, как на стадии предварительного следствия, так и в судебном разбирательстве; неверная квалификация совершенного деяния, то есть не отнесение его к уголовно-наказуемым; особые отношения между гражданином и лицом, совершившим преступление (родственные связи, служебная зависимость, дружба и пр.); неблаговидные поступки самого потерпевшего (свидетеля), которые могут стать известными, а также нежелание огласки интимных сторон жизни; боязнь возмездия со стороны преступника⁵³.