Методология юридической психологии

После исторически  сформировавшейся моногамии прелюбодеяние  стало глубоко социально порицаемым пороком. Беспорочное сексуальное  поведение приобрело значение социального  эталона. Исторически сформировались обычаи наказания (нередко очень  жестокого) за супружескую неверность. Особенно повышенному социальному  контролю подвержено поведение женщины. До недавнего времени сохранение девичьей чести до брака было непременным  условием семейного благополучия. Утрата девственности до брака нередко  клеймилась позором.

Особенно тягостные  переживания вызывает ревность по поводу действительной или мнимой измены. При этом могут легко активизироваться механизмы агрессивного поведения, спонтанное стремление причинить ущерб  сопернику (сопернице). Пылкое воображение  ревнивца может нарисовать ужасные  картины измены и при недостаточных  основаниях. Гипертрофированная ревность может быть проявлением акцентуации  характера, психическим сдвигом  индивида. Ревность побеждает здравый  смысл, создает яркие воображаемые образы. Ревность слепа, как слепа  и сама любовь. Ревность – боль любви. Иногда эта боль непереносима. И  человек становится способным даже на убийство.

Мужская и женская  ревность не одинаковы, как не одинаковы  у них и чувство любви и  чувство стыда. Мужчины менее  склонны к прощению и более  чувствительны в отношении к  сопернику. Нередко возникает психологически парадоксальное явление – любовь к изменнице возрастает. Это усиливает  борьбу за объект обладания, возрастают ненависть и агрессивность в  отношении соперника. Иногда возможны и явления психического вытеснения, психологической защиты. При этом охотно воспринимается все, что хоть немного облегчает возникшую  психотравму.

Поведение сторон в ситуации измены зависит в значительной мере от их культурного уровня. Чем  ниже культурный уровень человека, чем менее он социализирован, тем  выше вероятность его необузданно-агрессивного поведения. Эта агрессивность резко, волнообразно нарастает на фоне алкогольного опьянения, приобретая характер неудержимой («сумасшедшей») агрессивности и  даже аутоагрессии.

Многие убийства совершаются на так называемой бытовой  почве, импульсивно, иногда по поразительно ничтожным поводам. Убийцы этой категории  часто отягощены комплексом неполноценности, их агрессивные деяния связаны с гиперкомпенсацией, являются результатом длительного накопления неотомщенных обид.

В ситуации личностного  поражения (оскорбления, грубые издевательства, побои) личность попадает в полную зависимость  от травмирующей ситуации, оказывается  неспособной к надситуативному  поведению.

Длительно подготавливаемые, умышленные убийства связаны, как правило, с устранением повышенной опасности  для наиболее значимых сторон жизнедеятельности  индивида, с решением кардинальных проблем ее жизнеобеспечения, с устранением  опасной зависимости. В конечном итоге и здесь имеет место  ситуативная зависимость поведения.

Во всех рассмотренных  случаях проявляются глубинные  личностные дефекты – неспособность  индивида к социально адаптированному  взаимодействию с окружающей средой. В большинстве случаев жизненный  путь убийц сопровождался длительным накоплением опыта агрессивного поведения. Доля психически аномальных лиц среди убийц значительно  выше, чем среди законопослушной  части населения.

Общая психологическая  особенность убийц – крайне низкий социальный статус, социально-ролевая  дефектность, большой разрыв между  реальными возможностями и уровнем  притязаний, эмоциональная неустойчивость.

Большей импульсивностью  отличаются убийцы-мужчины. Более половины убийств совершаются в форме  простого умысла – без стремления скрыть следы преступления и избежать наказания. Большую общественную опасность  представляют убийства в форме сложного предумышления, когда преступник стремится  обеспечить свою безнаказанность. Это  обстоятельство, по справедливому мнению некоторых юристов, должно выступать  как обстоятельство, отягчающее юридическую  ответственность.

Личность преступника-убийцы характеризуется и особенностями  способа убийства. Такие особенности  способа убийства, как убийство с  особой жестокостью, способом, опасным  для жизни других людей, имеют, как  известно, квалифицирующее значение – они свидетельствуют о повышенной общественной опасности преступника-убийцы.

Критерий такого отягчающего ответственность обстоятельства, как убийство с особой жестокостью, в праве недостаточно разработан. В практике судопроизводства в качестве критериев жестокости выступают  множественность ранений и совершение убийства заведомо в присутствии  близких потерпевшего с целью  причинения им особых страданий. Однако множественность ранений не служит показателем умышленного причинения пострадавшему особых мучений перед  смертью. Множественность ранений  может быть обусловлена ситуацией  преступления, условиями его совершения – физическим превосходством потерпевшего, использованием малоподходящего орудия (отвертки, шила, скальпеля, перочинного  ножа и т.п.).

Более того, множество  хаотически нанесенных ранений может  свидетельствовать о внезапно возникшем  побуждении, состоянии физиологического аффекта у виновного. Об особой жестокости убийцы свидетельствуют не количественные, а качественные особенности ранений, в которых проявляется особо  извращенное психическое отношение  преступника к жертве.

Определенные  психологические нюансы имеет и  другой критерий особой жестокости при  убийстве – совершение его в присутствии  близких потерпевшего. Присутствие  близких потерпевшего во многих случаях  убийцей не осознается. Доминирующая мотивация убийцы, возникающая, как  правило, в особой конфликтной ситуации, сужает поле его сознания, вытесняет  из сознания все то, что не имеет  отношения к разрешению конфликта, в том числе присутствие близких  потерпевшего. Значительная часть убийств  совершается в состоянии алкогольного опьянения. Во многих случаях преступление происходит не мгновенно, а длительно  «вызревает» на базе безнаказанности  предварительных «пробных» действий.

Можно психологически обоснованно утверждать о возможности  выявления и постановки на предкриминальный учет лиц с повышенной вероятностью совершения насильственных действий.

Все виды насильственных преступлений связаны с причинением  физического вреда потерпевшему, т.е. с агрессивностью и жестокостью  преступника.

Изучение личности совершивших убийства выявляет у  них сильную психологическую  зависимость от другого лица. Убийцы в целом относятся к такой  категории людей, для которых  свободная и самостоятельная  адаптация к жизни всегда проблема. Выход из контакта с жертвой для  них – практически невозможный  способ поведения.

Указанная особенность  формируется в очень раннем возрасте как результат позиции, которую  занимает ребенок (будущий преступник) в семье. Суть позиции – отвержение, неприятие ребенка родителями, прежде всего матерью. Это означает определенное отношение матери к ребенку, когда  она либо не может, либо не хочет, либо не умеет своевременно и полно  удовлетворить его потребности, в первую очередь естественные (в  пище, тепле, чистоте). В результате ребенок оказывается в ситуации хронического дефицита, постоянного  неудовлетворения потребностей и зависит  от матери, потому что только она  могла бы их удовлетворить.

Ребенок живет  как бы на предельном уровне: никогда  не испытывает полной безопасности и  удовлетворения своих потребностей, но не доходит до стадии полного  лишения этих жизненно важных условий. Мы называем такое положение «ситуацией экстремальности существования», которая  несет в себе потенциально смертельную  угрозу. Она и является источником убийств как актов индивидуального  поведения. Таким образом, тема жизни  и смерти начинает звучать для  людей, которые находятся в ситуации отвержения, уже в самом начале жизни.

Убийство возникает  как действие, направленное на сохранение автономной жизнеспособности преступника, разрывающее связь с жизнеобеспечивающим  фактором, который перестал выполнять  эту приписанную ему функцию.

Психологический механизм убийств можно представить  схематически в виде основных компонентов  процесса зарождения этого вида преступлений, а также отразить в какой-то мере логику их взаимосвязи и взаимодействия следующим образом.  

1. Мать (или лицо, ее заменяющее) – жизнеобеспечивающий  фактор для ребенка.

2. Отношение  частичного или полного отвержения  матерью ребенка.

3. Мать становится  для ребенка жизнеугрожающим  фактором.

4. Возникновение  экстремальной жизненной ситуации  для ребенка (напряжение жизнеобеспечивающих  психологических функций).

5. Усиление биологической  и психологической зависимости  от матери как жизнеобеспечивающего  фактора.

6. Затруднение  процесса обретения независимости,  самостоятельности, личностной автономии.

7. Замедление  развития психических функций,  усвоения социального опыта, психосоциальной  дифференциации.

8. Ограничение  возможностей адаптации в различных  социальных ситуациях, при изменении  обстоятельств.

9. Формирование  «комплексов неполноценности».

10. Формирование  защиты от «комплексов неполноценности»:                                                                                     

подчеркнутая  независимость,     полная податливость

основанная на переоценке                      и зависимость от ситуации  

своего «Я»                 

11. Неизбирательное,  «случайное», плохо осознанное  включение в контакты и группы.

12. Возникновение  ситуации отвержения (предпреступной  ситуации) (ср. п.2).

13. Персонификация  угрозы жизненно важной ценности (ср. п. 3).

14. Возникновение  экстремальной жизнеугрожающей  ситуации (ср. п. 4).

15. Убийство как  попытка обретения независимой  жизнеспособности.

Основными в  этой схеме являются элементы 1-4 и 12-14. Они тождественны по содержанию, но образуются в разные периоды жизни: 1-4 возникают на самых ранних этапах, 12-14 – непосредственно перед совершением  преступления. Их психологическое содержание состоит в таком изменении  позиции человека, в котором его  взаимоотношения с ситуацией  обретают биологически значимый, витальный  характер. И независимо от того, в  какой мере он это осознает и осознает ли вообще, предмет посягательства воспринимается как несущий смертельную  угрозу. Элементы 5-7 отражают указанные  выше процессы зависимости: дифференциации и адаптации, составляющие в совокупности основные процессы индивидуального развития, формирующие психологический облик этой категории преступников и основу механизма совершения убийств. Понимание этого своеобразия может иметь практическое значение как в предупреждении тяжких насильственных преступлений, так и в исправлении, перевоспитании осужденных. В целом должно быть обеспечено своевременное и естественное развитие ребенка, в первую очередь за счет создания условий для наилучших взаимоотношений родителей (особенно матерей) со своими детьми, эффективного реагирования на все случаи жестокого обращения с ними или невыполнения родителями своих обязанностей. В процессе исполнения наказания особое значение имеет способность персонала исправительно-трудового учреждения устанавливать педагогически целесообразные отношения с осужденным.

Девятый элемент  схемы («комплекс неполноценности») непосредственно, явно себя не проявляет, но выражается в следующем элементе как тенденция к гипертрофированной независимости либо вовлечению во всевозможные случайные компании и группы. Человек  оказывается постоянно вовлеченным  в непредсказуемые, неопределенные ситуации, когда требуются повышенные способности к адаптации. Но, как  уже говорилось, именно способность  приспосабливаться к изменяющимся условиям у таких людей ограниченна, возникает конфликт, в котором  человек явно или скрыто отвергается. Форма может быть различной: от прямого  изгнания до насмешки, но этого всегда недостаточно для того, чтобы человек  воспринял ситуацию как угрожающую его жизненно важным ценностям, прежде всего его «Я», его праву на существование. Личность оказывается  полностью подчиненной ситуации, выходом из которой и является убийство. Внешне это может выражаться по-разному, в зависимости от характера  отношений преступника с провоцирующим  фактором. Субъективный же смысл умышленного  противоправного лишения человека жизни во всех случаях один: стремление преступника достичь состояния  автономной жизнеспособности, преодолеть зависимость, которая воспринимается как угроза существованию преступника.

Однако преступное лишение жизни не является адекватным способом достижения указанной цели, так как способность человека к независимому продуктивному функционированию обеспечивается на ранних этапах индивидуального  развития (онтогенеза) путем прогрессивной  дифференциации психических систем. Нормальный процесс индивидуального  развития человека должен вести его  к преодолению, «снятию» биологической  зависимости его от окружающих. Только в этом случае для него открывается  возможность формирования продуктивных отношений, свободного, независимого функционирования. У убийц указанный процесс  блокирован на самых первых его этапах. Именно это ведет к различным  формам «эрзац-автономии», т.е. к скрытой  зависимости человека от определенных условий окружения (людей, вещей, норм, правил и т.д.), преодолеваемой неадекватными  средствами, к числу которых относится  и лишение человека жизни.

В последнее  время наблюдается заметный рост заказных (наемных) убийств. Убивают  банкиров, коммерсантов, промышленников, конкурентов организованных преступных групп, реже – журналистов, политических противников. Убивают для устрашения других, для устрашения конкурентов, за несговорчивость, обман и надувательство, в преступных группах – за предательство  и сотрудничество с правоохранительными  органами.