Контрольная работа по "Психологии"

* Главный трюк (франц.).

Клинический материал состоит  из более чем тысячи сновидений и  видений молодого человека. Интерпретация  части этих сновидений и видений  составляет первую часть книги. Остальное  посвящено научному рассмотрению алхимии  и ее отношения к религиозному символизму. В одном из сновидений ряд людей движется вокруг квадрата в левую сторону. Сновидец находится  не в центре, а стоит на одной  из сторон. Люди говорят, что нужно  переделать гиббона (с. 119). Квадрат –  символ работы алхимика, состоящей  из разложения изначального хаотического единства первичного вещества на четыре элемента, что является подготовкой  к новому их сочетанию в высшем и более совершенном единстве. Совершенное единство представлено кругом или мандалой, что во сне  проявляется как движение по кругу. Гиббон или обезьяна означает загадочную алхимическую субстанцию, трансформирующую исходный материал в золото. Таким  образом, сон означает, что пациент  должен увести сознательное это из центра личности, чтобы позволить  трансформироваться вытесненным примитивным  побуждениям. Пациент может достичь  внутренней гармонии, лишь интегрировав все элементы своей личности, так  же, как алхимик мог достичь  своей цели (чего так и не случалось) правильным смешением основных элементов. В другом сновидении перед сновидцем  на столе стоял стакан, полный студенистой  массы (с. 168). Стакан соответствует алхимическому  прибору для дистилляции, содержимое – аморфной субстанции, которую алхимик надеется превратить в ляпис или философский камень. Алхимические символы этого сновидения показывают, что сновидец пытается или надеется трансформироваться во что-то лучшее.

Когда во сне движется вода, она репрезентирует возрождающую силу алхимической живой воды; когда сновидец находит голубой цветок, цветок означает месторождение filius philosophorum (гермафродитической фигуры алхимии), когда ему снится, что он бросает на землю золотые  монеты, то тем самым выражается презрение к алхимическому идеалу. Когда пациент рисует колесо. Юнг  усматривает связь между ним  и алхимическим колесом, означающим процессы циркуляции в алхимической реторте, посредством которых предположительно осуществлялась трансформация материала. В том же духе Юнг интерпретирует бриллиант, который в сновидении пациента выступает как вожделенный  ляпис, и яйцо – как первовещество, с которым начинается работа алхимика.

На протяжении всей серии  сновидений, как показывает Юнг, обнаруживаются параллели между символами, используемыми  сновидцем для репрезентации  своих проблем и целей, и символами, изобретенными средневековыми алхимиками для репрезентации своих стремлений. Удивительной чертой сновидений явилось  относительно точное изображение материальных аспектов алхимии. Юнг считает возможным  указать на точное соответствие объектов сновидения иллюстрациям, обнаруженным в старых алхимических текстах. Из этого  он заключает, что движущие силы личности средневекового алхимика, спроецированные  на его изыскания, и движущие силы личности пациента в точности одинаковы. Это точное соответствие образов  доказывает существование универсальных  архетипов. Далее, Юнг, проводивший  антропологические исследования в  Африке и других частях света, находит  воплощение тех же архетипов в  мифах первобытных народов. Они  находят выражение также и  в религии и искусстве, как  современном, так и примитивном. "Формы переживаний каждого  индивида бесконечно многообразны, но, как и алхимические символы, все  они – варианты определенных центральных  типов, а они универсальны" (Jung, 1944, с. 463).

Сновидения

Как и Фрейд, Юнг уделял сновидениям большое внимание. Он видел их как проспективными, так  и ретроспективными по содержанию, и осуществляющими компенсаторную функцию в отношении тех аспектов личности, которые отвергаются в  состоянии бодрствования, например, в сновидениях мужчины, отвергающего свою аниму, появляются фигуры анимы. Кроме  того, Юнг различал "большие" сновидения, в которых присутствует много архетипических образов, и "малые", содержание которых теснее связано с сознаваемыми проблемами сновидца.

Метод амплификации. Этот метод был разработан Юнгом для объяснения определенных аспектов сновидения, предположительно обладающих большой символической значимостью. Этот метод резко отличается от метода свободных ассоциаций. При свободном ассоциировании человек обычно дает линейную серию вербальных реакций по поводу определенного элемента сновидения. Элемент сновидения – лишь начальная точка для последующих ассоциаций, и те могут отдаляться от элемента, что обычно и происходит. При использовании метода амплификации сновидца просят не уходить от элемента и давать на него множество ассоциаций. Ответы образуют констелляцию вокруг определенного элемента сновидения и отражают его многогранное значение для сновидца. Юнг считает, что истинный символ многолик и никогда не может быть полностью понят. Аналитик может помочь процессу амплификации, дополняя его своими знаниями для объяснения значения символического элемента. Он может обращаться к древним источникам, мифам, сказкам, религиозным текстам, данным этнологии, этимологическим словарям. В работах Юнга приведено много примеров амплификации, например, в отношении образа рыбы (1951) и дерева (1954).

Метод анализа  серии сновидений. Вспомним, что Фрейд анализировал сновидения по одному на основе свободных ассоциаций пациента по поводу каждого последующего элемента сновидения. Затем, используя материал сновидения и свободных ассоциаций, Фрейд интерпретировал значение сновидения. Не дезавуируя этого подхода. Юнг создал иной метод интерпретации сновидений. Рассматривается не одно, а серия сновидений одного человека.

"...они (сновидения) образуют  последовательную серию, в ходе  которой постепенно в большей  или меньшей степени выявляется  значение. Серия это контекст, задаваемый  самим пациентом. Это похоже  на ситуацию, когда перед нами  лежит не один текст, а много,  и все они освещают нечто  неизвестное с разных сторон; значит, чтобы понять трудные  места в каждом тексте, нужно  прочесть все... Разумеется, интерпретация  каждого отрывка неизбежно приблизительна, но серия как целое дает  нам все ключи для исправления  возможных ошибок в предшествующих  отрывках" (1944, с. 12).

В психологии это называется методом внутренней согласованности, и он широко используется в работе с качественным материалом типа сновидений, рассказов, фантазий. Его преимущества были продемонстрированы Юнгом в  работе "Psychology and alchemy" (1944), в которой  анализируется исключительно продолжительная  серия сновидений.

Метод активного  воображения. В соответствии с этим методом человека просят сосредоточить внимание на производящем впечатление непонятном образе сновидения или спонтанном зрительном образе и пронаблюдать, что с этим образом произойдет. Критические способности должны быть забыты, а происходящее должно фиксироваться с абсолютной объективностью. При соблюдении этих условий с образом произойдет череда изменений, проливающих свет на многое из бессознательного. Следующий пример взят из книги Юнга и Кереньи (Kerenyi, С.) "Essays on а science of mythology" (1949).

"Я видел белую птицу  с простертыми крыльями. Она опустилась  на одетую в голубое женскую  фигуру, сидевшую наподобие античной  статуи. Птица села ей на руку, в руке было зернышко пшеницы.  Птица взяла его в клюв и  взлетела обратно в небо" (с. 220).

Юнг указывает, что для  репрезентации потока обозов можно  использовать рисунок, живопись, лепку. В данном примере человек нарисовал  картину, иллюстрирующую вербальное описание. На картине женщина была изображена с большими грудями, что дало Юнгу основание полагать, что она репрезентирует фигуру матери. (Захватывающая серия  из 24 картин, нарисованных женщиной в  процессе анализа, воспроизведена в  работе Юнга (1950)).

Фантазии, продуцируемые  воображением, обычно лучше структурированы, чем сновидения, поскольку возникают  в бодрствующем, а не спящем сознании.

Статус в настоящее  время. Общая оценка

Юнгианская психология имеет  множество преданных почитателей  и приверженцев во всем мире. Многие из них – практикующие психоаналитики, использующие его психотерапевтический метод и принявшие его фундаментальные  постулаты относительно личности. Некоторые  выступают как теоретики, разрабатывающие  идеи Юнга. Среди них – Герхард  Адлер (Adler, G., 1948), Майкл Фордхэм (Fordham, М., 1947), Эстер Хардинг (Harding, Е., 1947), Эрик Неуман (Neumann, Е., 1954, 1955), Герберт Рид (Read, Н., 1945), Иоланда Якоби (Jacobi, J., 1959), Фрэнсис Уайкс (Wickes, F., 1950). Юнг имел и сильных сторонников-непрофессионалов, например, таковым был Пол Меллон (Меllon, Р.) из Питтсбургских Меллонов, президент Боллингенского фонда (назвайного так в честь загородной резиденции Юнга на Цюрихском озере). Боллингенский  фонд спонсирует публикации работ Юнга. Самый амбициозный на сегодняшний  день проект Боллингенского фонда –  перевод и публикация собрания сочинений  Юнга на английском языке под редакцией  Рида, Фордхэма и Адлера. Наконец, влиятельными центрами распространения идей Юнга являются институты Юнга, созданные  в ряде городов.

Значительно влияние Юнга и за пределами психологии и психиатрии. Историк Арнольд Тойнби (Toynbee, А.) признает, что обязан Юнгу открытием "нового измерения царства жизни". Большой почитатель Юнга – писатель Филип Уайли (Wylie, P.), равно как и критик Льюис Мамфорд (Mumford, L.), антрополог Пол Раден (Radin, P.). Юнгом восхищался Герман Гессе. Быть может, наибольший импульс Юнг придал современному религиозному мышлению (Progoff, 1953). Юнг был приглашен в Йельский университет для чтения лекций на тему "Психология и религия" (1938). Жесткой критике Юнг подвергался за поддержу нацизма (Feidman, 1945), хотя он и его последователи энергично отвергают упреки и утверждают, что Юнг был неверно понят. (Harms, 1946; Saturday Review, 1949).

Юнг подвергался нападкам со стороны психоаналитиков фрейдовской  школы, начиная с самого Фрейда. Эрнст  Джонс высказал мнение, что после  юнговых "великих исследований ассоциаций и dementia praeсох* он впал в псевдофилософию, из которой так и не выбрался" (с. 165). Наиболее яростная атака на аналитическую  психологию была предпринята, вероятно, английским психоаналитиком Гловером (Glover, Е., 1950). Он высмеивает понятие архетипа как метафизическое и необоснованное. Он полагает, что архетипы могут  быть целиком описаны в терминах опыта, а постулировать родовую  наследственность абсурдно. Гловер утверждает, что у Юнга не разработаны представления  о развитии, на основе которых можно  было бы объяснить развитие сознания. Главный же момент критики со стороны  Гловера – и это звучит неоднократно – заключается в том, что юнгианская психология являет возврат к старой психологии сознания. Он обвиняет Юнга в том, что тот низверг фрейдово понятие бессознательного и на его  место возвел сознательное Я. Гловер не претендует на беспристрастность  в оценке Юнга. (Другие сопоставления  взглядов Юнга и Фрейда вы найдете  у Грэя (Gray, 1949) и Драя (Dry, 1961)). Селесник (Selesnick, S.Т., 1963) утверждает, что Юнг  во время сотрудничества с Фрейдом  оказал влияние на мышление последнего в нескольких важных направлениях.

* Одно из ранних названий  шизофрении.

Каково влияние Юнговой  теории личности на развитие научной  психологии? Непосредственно видится  очень немногое, за исключением теста  словесных ассоциаций и понятий  экстраверсии и интроверсии. Тест словесных  ассоциаций не был изобретением Юнга. Создание теста обычно приписывается  Гальтону (Galton, F.), а в экспериментальную  психологию его ввел Вундт. Следовательно, когда Юнг в 1909 году в Университете Кларка читал лекции о методе словесных  ассоциаций, это не выглядело чем-то странным или чужеродным. Более того, исследования Юнга в области словесных  ассоциаций строились на основе количественной, экспериментальной методологии, обреченной на одобрение со стороны психологов, гордящихся тем, что они – ученые. Метод словесных ассоциаций обсуждается  в нескольких обзорах, посвященных клинической психологии и проективным методикам (Bell, 1948; Levy, 1952; Rotter, 1951; Anastasi, 1968).

Труднее объяснить интерес  психологии к предложенной Юнгом  типологии. Создан ряд тестов интроверсии-экстраверсии, издано много посвященной этому  литературы. Айзенк (Eysenck H., 1947) при помощи факторного анализа определил экстраверсию-интроверсию  как одно из трех первичных измерений  личности (два другие – невротизм  и психотизм). Он считает, что это  подтверждает идеи Юнга. Другие исследования этой типологии на основе факторного анализа осуществили Горлов, Симонсон, Краусс (Gorlow, Simonson & Krauss, 1966) и Белл (Ball, 1967). Тест, направленный на диагностику  четырех функций – мышления, чувства, ощущения и интуиции – в соединении с определением экстраверсии-интроверсии  разработали Грэй и Уилрайт (Gray & Wheelwright, 1964) и Майерс и Бриггс (Myers & Briggs, 1962). (Критическое и сочувственное  обсуждение проблемы экстраверсии-интроверсии  см. в 25 главе работы Мерфи (Murphy, 1947) а  также Кэрриган (Carrigan, I960)).

Со стороны психологов аналитическая психология не подвергалась столь пристрастной критике, как  психоанализ Фрейда. Не нашла она  прочного места и в стандартных "историях психологии". Боринг в "History of experimental psychology" уделяет шесть  страниц Фрейду и четыре строки Юнгу. Потере (Peters, R.S.), пересматривая и  сокращая "History of psychology" Бретта (Brett, С.S.), после достаточно полного обсуждения идей Фрейда уделяет по странице Адлеру и Юнгу. Он находит, что последние  работы Юнга столь загадочны, что  могут и не обсуждаться. В работе Флуджела (Flugel, J.С.) "A hundred years of psychology" Юнгу уделено больше места, но большая  часть посвящена тесту словесных  ассоциаций и типологии. "Historical introduction to modern psychology" Мерфи уделяет Юнгу шесть страниц (Фрейду – 24), и эти  шесть страниц входят в главу "Ответ Фрейду". Когда 45 преподавателей психологии ответили на вопрос, кто, по их мнению, внес существенный вклад  в психологическую теорию (им было предложено проранжировать психологов). Юнг, рядом с Гатри (Guthrie, Е.R.) и  Роджерсом (Rogers, С.R.), оказался тринадцатым  в списке, возглавляемом Фрейдом (Coan and Zagona, 1962).

Почему психология игнорировала аналитическую теорию и в то время, как мир в целом воздавал ей столь явные почести и уважение? Одна из главных причин состоит в  том, что юнгианская психология основывается на клиническом, историческом, мифологическом материале, а не на экспериментальных  исследованиях. Сторонников эксперимента она привлекала не более, чем фрейдизм. Фактически, даже меньше, поскольку  в работах Юнга так много обсуждаются  оккультизм, мистика, религия, что это  явно отталкивает многих психологов. Критика такого рода приводила Юнга в ярость. Он настаивал на том, что  интерес к оккультным наукам типа алхимии и астрологии, интерес к религии совершенно не означает принятия этих верований. Они изучаются и появляются в его работах постольку, поскольку в них черпаются данные, адекватные его теории. Юнг не берется обсуждать существование Бога; истина в том, что большинство людей верит в Бога, и это такой же факт, как то, что вода бежит по склону вниз. "Бог – очевидный психический, нефизический факт, то есть факт, устанавливаемый психически, а не физически" (1952, с. 464). Более того. Юнг принимает такие устаревшие идеи, как идея наследования приобретенных свойств и телеологическая идея. Стиль презентации идей Юнгом многим кажется запутывающим, непонятным, неорганизованным. Как следствие, теоретические представления Юнга пробудили интерес у немногих психологов и породили еще меньше исследований.