Великий менеджер 20 века - Генри Форд

Великий менеджер 20 века». Генри Форд

 

Семья Фордов - идеальная находка для нравоучительных  жизнеописаний - жила трудовой жизнью, наслаждаясь скромным, тяжело дававшимся достатком. Приехав в Америку, Уильям Форд работал поденщиком, плотником, а потом поднакопил денег, прикупил земли (акр леса стоил десять шиллингов - ровно столько он получал за день работы) и вскоре стал зажиточным фермером, мировым судьей и церковным  старостой. У Генри Форда было шесть братьев и сестер: все  они хлопотали по дому, рубили дрова, пасли свиней, вскапывали, доили, пололи, а Генри в то время свинчивал  и развинчивал какие -то механизмы.

 

Когда кому-нибудь из детей дарили заводную игрушку, юные Форды пищали в шесть голосов: "Только не давайте Генри!" Они  знали, что тот разберет ее до винтика, а после сборки половина деталей  окажутся лишними. К легенде о  вундеркинде, чинившем всей округе кофемолки, молотилки и швейцарские часы, приложил руку сам Генри Форд, больше всего на свете любивший давать интервью. Так на свет Божий появился влюбленный в технику, непонятый семьей мальчик, темными ночами тайком копавшийся в  домашней мастерской. Этот светлый  образ встает из воспоминаний самого Форда: в одной руке юный Генри  держал раскуроченный будильник, в  другой - отвертку, а маленький фонарик, единственный источник света, сжимал коленями... По свидетельству родной сестры будущего миллионера, Маргарет Форд, все это  было чистейшей воды выдумкой: Генри  увлекся механизмами благодаря  отцу.

 

Генри Форд никогда  не учился в университете, а школа  в городе Диаборне была такой, что он до конца жизни писал с орфографическими ошибками. Все классы приходской школы - с первого по восьмой - занимались вместе, в одной комнате, летом, когда учитель шел боронить землю, место у доски занимала его жена. Больших знаний отсюда вынести было нельзя, зато в том, что такое хорошо и что такое плохо, юные пуритане разбирались отлично. Из года в год они перечитывали книжки, в которых действовали хорошие и плохие дети: плохие заканчивали жизнь на виселице, хорошие становились президентами Соединенных Штатов. Генри Форд придумал себе несчастную юность, превратил в тирана своего благодушного и добропорядочного отца, зато сам, по его словам, был примерным мальчиком: свою судьбу он выстроил по рецептам нравоучительных книг, которые зубрили в школах всех американских штатов.

 

Детство, проведенное  в отцовском доме (в 1876 году ферма  Фордов была признана лучшей во всем Диаборне и вошла в иллюстрированный атлас Детройта), оказалось только прологом. 

 

Первым актом  нравоучительной и зрелищной  пьесы, в которую превратил свою биографию Генри Форд, стал уход из дома. В 1879 году ему исполнилось  шестнадцать лет, и в один прекрасный день он, не сказав никому ни слова, сложил узелок и отправился в Детройт. Отшагав  девять миль, Генри снял там комнату  и устроился подмастерьем в механическую мастерскую. Ему платили два доллара  в неделю, а хозяйка комнаты  брала с него три с половиной  доллара за кров и стол, поэтому  Генри пришлось устроиться на ночную работу. После смены он спешил к  часовщику и до утра чистил и чинил  часы - за ночь ему платили пятьдесят  центов. Но через четыре года такая  жизнь ему надоела, и юный Форд вернулся на родную ферму. Там он проведет следующие десять лет и навыки, приобретенные в механической мастерской, ему очень пригодятся.

 

Первый раз  судьба приняла обличье паровоза, во второй раз Бог явился ему в  образе паровой сельскохозяйственной машины. Во всяком случае, так это  объяснил сам Генри: много лет  спустя глава "Форд мотор" дал  приказ найти заветную молотилку - и  ее, ржавую и заброшенную, разыскали-таки по запомнившемуся ему навсегда номеру 345. Машину разобрали по винтику, вычистили, смазали и доставили в особняк Форда. Генри I забрался на нее и отправился молотить - так мультимиллионер отметил свой шестидесятый день рождения.

 

Пока же до этого было далеко - молотилка стояла у амбара, и вокруг нее суетился до смерти боявшийся чертовой штуковины  сосед. Генри вызвался ему помочь - к вечеру он знал молотилку как  свои пять пальцев, на следующее утро вывел ее на соседское поле, а  через неделю работал на всех, кто  мог заплатить ему три доллара. Вскоре молодой Форд колесил по всему  штату с чемоданчиком инструментов, являя собой что-то вроде первой в мире сервисной службы. Он начал  зарабатывать приличные деньги, обзавелся  дорогим костюмом, в каждом поселке  за ним бежала толпа мальчишек. В  придачу к этому Генри Форд был видным парнем - то, что он недолго  останется в холостяках, было ясно как Божий день.

 

Клара Джейн  Браент - дама, привыкшая к комплиментам. Фермеры, танцевавшие с ней на сельских праздниках, частенько хвалили ее прекрасные черные глаза и дивные волосы. Генри Форд же весь вечер рассказывал ей о своих часах: он сам их сделал, и они - невиданное дело в штате Мичиган! - показывали и обычное, и поясное время. Клара Джейн Браент была серьезной девушкой, она знала, что брак не праздник, а испытание. Из человека, которому хватило терпения собрать часы, должен выйти хороший муж. Клара улыбнулась, потупила глазки, деревенский оркестр заиграл что-то нежное и протяжное... Ни он, ни она не подозревали, что через несколько десятков лет место их первой встречи будут показывать экскурсантам.

 

Они поженились и обосновались на ферме, которую  им выделил Форд-старший (80 гектаров пашни и уютный дом - Генри выстроил его сам от первого до последнего бревнышка). Вскоре на окнах появились симпатичные ситцевые занавески, в гостиную водворилась уютная плюшевая мебель, банковский счет мистера и миссис Генри Форд начал округляться - но тут в их жизнь ворвался Молчаливый Отто, и фермерской идиллии пришел конец.

 

Молчаливый  Отто стал третьим воплощением судьбы: он работал на соседнем упаковочном  заводе, который приводился в движение не паром, а бензином и поверг Генри  в состояние священного, граничащего  с экстазом восторга - такого компактного  и легкого механизма ему еще  не доводилось видеть. В уме Генри  сразу же оснастил его колесами и  рулем - если над этой штукой чуть-чуть поколдовать, она возьмет да и  поедет! В результате налаженная, уютная жизнь разлетелась вдребезги: Генри  Форд отправился в Детройт изучать  свойства электричества и устроился  на работу в Осветительную компанию Эдисона. Клара отправилась вместе с ним.

 

Генри Форд никогда  не пожалел о том, что сделал предложение  Кларе. Она была отличной женой: когда  он принес домой свой первый мотор, Клара, оставив полуторамесячного  сына и праздничный пирог, стала  прилаживать восьмидесятикилограммовое  чудовище к кухонной розетке (заработав, мотор разнес на куски и плиту, и раковину). Когда он собрал свою первую машину и та не смогла выехать на улицу через слишком узкий дверной проем, Клара схватила кирку и выбила дверную раму: кирпичи и щепки посыпались во двор, обомлевшие соседи увидели, как из сарая выехало какое-то голенастое, пыхтящее, звенящее велосипедными цепями чудовище, увенчанное раскрасневшимся мистером Фордом.

 

В 1908-м он создал "форд Т" - машину всех времен и народов, с незначительными изменениями выпускавшуюся вплоть до 1928 года. Легкая, компактная, дешевая, простая: фермеры ездили в ней за покупками, бутлегеры перевозили контрабандное виски, гангстеры удирали от полицейских - и все они не могли нахвалиться "фордом Т".

 

К пятидесяти годам Форд превратился в мультимиллионера, а его машина стала одним из национальных символов Америки. После  этого он навсегда отказался от изобретательства: "форд Т" должен был остаться его шедевром. Генри Форд покупал железные дороги и аэродромы, вводил на своих заводах конвейерную систему, составлял книгу афоризмов и боролся с католицизмом, спасал певчих птиц и пытался остановить Первую мировую войну. Генри I вел себя так, как будто он был Богом Отцом, и окружающие ему в этом помогали. Простые люди относились к создателю "форда Т" как к волшебнику - на улице его немедленно окружала толпа, самые смелые пытались его потрогать, а наиболее наглые тут же просили у мистера Форда денег.

 

Он был  чрезвычайно деятельным человеком, новые идеи возникали у него каждый день, и со стороны казалось, что  он слегка помешался.

 

Новый дом  обошелся Форду в миллион долларов (сегодня он стоил бы сорок) - самой  роскошной комнатой особняка была сверкающая мрамором и начищенной медью электростанция, где хозяин закрывался для ежедневных медитаций. В парке, окружающем дом, жил рабочий, которого Форд взял за длинную бороду и румяные щеки: зимой он изображал Санта Клауса, а летом работал эльфом и заготавливал подарки к Рождеству. И это  не единственные странные вещи, которые  в своей жизни делал Форд.

 

Помощников  Форда поражало то, что Генри, всегда экономивший на зарплате рабочих, с  началом Великой депрессии (1929 - 1932 гг.) увеличил зарплату вдвое. А у  домашних Генри были свои причины  для беспокойства: то, как он обращался  со своим единственным сыном Эдселом, не поддавалось никаким объяснениям.

 

Генри и Эдсел были нежнейшей парой: отец и сын вместе ездили на рыбалку, расставшись на несколько дней, писали друг другу длинные письма, никогда не ссорились и советовались друг с другом во всем. Эдсел всегда был хорошим мальчиком: он получал только отличные оценки, слушался папу, был почтителен к его сотрудникам и очень хотел возглавить "Форд мотор" - словом, делал то, что ему было положено. Генри не захотел отпустить сына на Первую мировую - и Эдсел явился на призывной пункт и потребовал дать ему бронь как организатору военного производства; Генри с подозрением относился к высшему образованию - и отличник Эдсел сразу после школы пришел в корпорацию Форда, в 21 год он получил место в совете директоров. Он носил такие же костюмы, как и папа, всегда безупречно выглаженные, такие же лакированные туфли и шелковые галстуки. Эдсел на лету ловил папины указания и часами пропадал в конструкторском бюро: отец сделал самую надежную машину в мире, он же мечтал сделать самую красивую. Генри не мог нахвалиться сыном, но в один прекрасный день весь этот букет достоинств встал ему поперек горла.

 

Генри отменял  распоряжения Эдсела, шпынял его как мальчишку, увольнял его сотрудников - сын принимал все как должное, благодарил отца за заботу и старался подыскать своим людям такие же хорошие места. Это еще больше заводило Генри Форда - волю сына он закалял, устраивая ему каверзы, и чем больше Эдсел поддавался, тем сильнее отец на него давил. Дело кончилось тем, что Эдсел вообще перестал принимать какие бы то ни было решения.

 

В конце тридцатых  годов Эдсел начал жаловаться на боли в животе. Ему прописали бариевую диету, но он считал себя утонченным человеком и не захотел лечиться таким способом. Когда врачи диагностировали рак желудка, делать что-либо было уже поздно. Форду-младшему вырезали половину желудка и попросили домашних приготовиться к худшему, но Генри решил, что медики по обыкновению занимаются ерундой. Он был совершенно уверен, что со своими проблемами сын может справиться сам: его секретарь передал Эдселу пространный меморандум, в котором Генри изложил все свои претензии.

 

Отец велел  ему больше работать, предписывал  разорвать отношения со слюнтяями из богатых семей Детройта, предлагал подружиться с хорошими, надежными, проверенными людьми, список которых Генри приложил к своему письму. Оно заканчивалось пафосным призывом: "Восстанови здоровье, сотрудничая с Генри Фордом!" - на этой фразе Эдсел разрыдался, написал заявление об отставке и уехал домой.

 

Генри так  и не поверил, что его сын при  смерти; во время похорон старший  Форд выглядел не столько сломленным, сколько растерянным. Идя за гробом, он твердил: "Ничего не поделаешь, нужно  больше работать". 

 

Гарри Беннет, новая правая рука Генри, стал исполнительныым директором "Форд мотор" Он начинал свою карьеру моряком, потом стал профессиональным боксером, а затем попал к Форду в телохранители, приглянулся ему и сумел выбиться на самый верх. Менеджером Беннет оказался никудышным: вместе с окончательно выжившим из ума Генри они почти довели компанию до банкротства: под натиском конкурентов продажи "Форд мотор" падали с каждым годом. При этом Беннет намеревался вытеснить из дела сыновей Эдсела: на все ключевые посты в компании он расставил своих друзей, бывших боксеров и бейсболистов. Гарри был близок с мафией и по просьбе своих друзей брал на работу отсидевших уголовников. Отношения с профсоюзами его люди улаживали при помощи кастетов и обрезков металлических труб. Сам Генри Форд больше ни во что не вмешивался. После его смерти наследники вскрыли комнату, куда он никого не пускал, и обнаружили там кучи листков, исписанных его любимыми афоризмами, письма жене, счета за мясо и рыбу тридцатилетней давности, груды старых винтиков и болтов, обломки садовых скамеек - все это занимало старика куда больше, чем дела его компании. Генри доживал свой век в тишине и маразме, но его старший внук Генри II имел свои взгляды на будущее корпорации.