Исторические типы журналистики

      В процессе разработки социалистической идеологии и определении путей продвижения к социализму в социалистическом движении в конце 19 – начале 20 вв. возник раскол, в результате чего возникли социал–демократическое и коммунистическое направления. Социал–демократическое направление (внутренне неоднородное, хотя и действующее в рамках Социалистического интернационала) и его пресса  приняли демократические правила, стремясь постепенно, реформистским путем вводить социалистически направленные преобразования. Однако, достигнув определенных результатов (формирование во многих странах «социально ориентированного» рыночного хозяйства), в конце 20 века в связи с рядом последствий НТР произошло существенное сужение социальной базы  социал–демократии, и она встала перед необходимостью модернизации своей идеологии и политики.

      Изобретения конца 19 – начала 20 вв. заложили основы для появления радиожурналистики. В 1895–1901 годах русский ученый А.Попов  и итальянский изобретатель Г.Маркони  проводят успешные опыты по передаче и приему радиоволн, и в 20–е годы 20 века европейские страны начинают ведение радиовещания, лидером которого становится Великобритания.

      Поначалу  радиовещание в Великобритании велось только на длинных и средних волнах на собственное население,  но уже  в    30–е годы корпорация Би–Би–Си начала ведение коротковолновых передач для жителей английских колоний, стран Латинской Америки и Ближнего Востока, а затем и европейских стран. Перед началом II мировой войны Би–Би–Си вела передачи на 39 языках, занимая таким образом первое место среди 26 государств, имевших службы иновещания (Германия вещала на 36, США на 21, Италия на 18 иностранных языках).

      После того, как в России к власти пришли большевики, радио стало одним  из важнейших каналов коммунистической журналистики,  позволявшим вести  пропагандистскую работу внутри страны, значительная часть населения которой была неграмотна, и  одновременно распространять идеи пролетарской революции среди жителей зарубежных стран (в конце 30–х годов велись радиопередачи на 14 языках народов СССР и 22 иностранных языках).

      В годы II мировой войны радио становится основным средством глобального информационного противоборства. Наряду с такими крупнейшими частными радиокорпорациями, как Эн–Би–Си, Си–Би–Эс (США), Би–Би–Си (Великобритания) передачи на войска население Германии и ее союзников вел целый ряд т.н. «черных» (замаскированных) радиостанций,  распространявших различного рода  дезинформацию; такая же работа велась со стороны Германии и Италии на СССР и страны антигитлеровской коалиции.

      После II мировой войны наряду с прессой и радио появляется и активно завоевывает мир новое средство массовой информации – телевидение. Любопытно, что первые опыты по передаче изображения на расстояние были произведены в России еще в конце 19–начале 20 вв.(работы П.Бахметьева, П.Нипкова, А.Столетова, Б.Розинга). В начале 20–х годов эмигрировавшие из России в США ученые В.Зворыкин и Д.Сарнов впервые производят отправку и прием телевизионных передач.

      К 1950 году телепередачи велись только в  трех  странах мира (США, СССР и  Великобритании), но в последующем десятилетии начинается бурный расцвет телевидения: в 1951 году – во Франции, Голландии и Японии, в 1952 году – в Польше, в 1953 году – в Бельгии и Швейцарии, в 1954 году – в Чехословакии, Дании, ФРГ, Италии, ГДР, в 1955 году – в Люксембурге, в 1956 году – в Австрии, Португалии, Швеции, в 1957 году – в Румынии, в 1958 году – в Венгрии, в 1959 году в Болгарии, в 1969 году – в Финляндии и Норвегии.

Журналистика  социалистической и коммунистической ориентации возникла в буржуазном обществе как защитница интересов рабочего класса. В начале XX  века социалистическая (социал-демократическая, лейбористская), и коммунистическая печать решительно разошлись, ибо первая выступила за реформистский путь реализации социалистических ценностей, в то время как вторая – за революционный.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава II. Представители гуманитарно-демократического направления 

      История журналистики сопровождалась дискуссиями  о сущности прессы, ее влиянии на общество, отношении с властными  и другими структурами. В спорах родились гуманитарно-демократическое и марксистское идейно-теоретические направления. Представители гуманитарно-демократического направления, зародившегося в эпоху Посвящения, выступали за свободу разума и духовного творчества, против клерикального или светского вмешательства в журналистику, которою рассматривали как средство честного познания обществом самого себя. В то же время они полагали, что свобода печати не может быть безграничной, она должна сочетаться с ответственностью перед народом. Это направление возникло под влиянием идей просветителей – философов и писателей-гуманистов, духовно подготовивших Великую Французскую революцию.

      Шарль Луи Монтескье (1689 - 1755) в «Персидских  письмах» и тракте «О духе законов» резко критиковал феодализм как форму управления, несовместимую с «естественными правами» человека. Несмотря на эзопов язык, читатель «Персидских писем» сразу узнавал в литературном образе  «персидского двора» знакомые ему приметы и обычаи – феодальные нравы французского высшего света, произвол абсолютно монархии.

      Вольтер (Франсуа Мари Аруэ, 1694-1778) в философских  повестях «Кандид, или Оптимизм», «Простодушный» и других обрушивается на феодально-монархические  устои, на религиозный фанатизм современного феодального общества. В России тех лет «вольтерианство" ассоциировалось с покушением на устои крепостничества, но в то же время стало символом интеллектуальной моды : даже сама Екатерина II ради престижа завязала переписку с Вольтером.

      Тракты  Жан Жака Руссо (1712-1778) «Рассуждение  о начале  и основании неравенства между людьми», «Об общественном договоре» идейно вооружили будущих французских якобинцев.

      А энциклопедисты во главе с Дени Дидро (1712-1784) издавали «Энциклопедию, или  Толковый словарь наук, искусств и  ремесел». Это был источник не только научных знаний, но и революционных идей эпохи буржуазного Просвещения. Не случайно издатели «Энциклопедии» подверглись преследованиям со стороны церкви и светской власти: трактат Гельвеция « Об уме» был осужден Сорбонной и Папой римским, отдельные тома издания публично сжигали. ⁴ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Глава III. Раскрытие исторических типов в социокультурных  форм журналистики

Теория - знание достоверное, истинное в тех  границах, писал в 70-х гг. известный  специалист в области методологии  науки В. В. Штофф, - в которых она  подтверждена практикой" [9, с. 216]. С тех пор в теории познания произошли существенные изменения. Понятие истины специалисты в области философии науки оставили естествознанию и технике, социально-гуманитарному знанию предложено пользоваться понятием "модель". Этим подчеркивается, что в науках о природе объективно истинное, абсолютное знание присутствует, в науках же, касающихся человеческого мира, возможно лишь субъективно-объективное знание: мы можем познавать общество, культуры лишь относительно, поскольку наше познание в этом случае ценностно обусловлено. Социальные теории, таким образом, в современной гносеологии выступают в качестве систем-моделей, в которых отражено субъективно-объективное знание о человеческом мире. Разрабатывая теорию исторических типов рациональности, российские философы В. Розин, А. Назаретян и другие пришли к выводу, что все наше знание так или иначе ценностно обусловлено, поэтому при анализе и природных процессов корректнее использовать понятие "модель", а не "истина". Как представляется, этот подход оптимален все же только для познания человеческого мира. Он существенно редактирует понятие социальной теории. Практика, подтверждающая истинность социальных теорий, как правило, находится уже в прошедшем времени, ее нельзя перепроверить, поставить эксперимент, проверяя ее работу в разных условиях. Именно поэтому прогнозы на основе такой теории носят гипотетический характер. Объективная истина в социально-гуманитарном знании присутствует в ценностно-смысловом оформлении, характеризующем ценностные установки культуры исследователя и его эпохи. Это не означает, что социальные теории ничего "не дают" в смысле объяснения социальных процессов. Они объясняют: закон увеличения действия субъективного фактора в истории объясняет стремление людей к индивидуально культурному разнообразию, индивидуалистическую тенденцию, наиболее полно представленную в виртуальном сетевом обществе и т.д. Социальные теории позволяют адекватно интерпретировать сложившуюся социальную реальность, поскольку в них отражены существенные стороны социальности. В этом их непреходящее практическое значение. При этом нельзя не отметить, что, как и в естествознании, социальные теории не опровергают друг друга, а лишь редактируют место своего действия в общем ходе исторического движения. Как теория Эйнштейна не опровергла теорию Декарта, так и теории социальной мобильности, социальной стратификации, ролевые теории общества и современные социокультурные теории не опровергли теории классов, но определили место действия законов классовой борьбы в истории. Преувеличенная оценка, либо недооценка этих законов лишь свидетельство того, что мы не можем "выпрыгнуть из своей человеческой оболочки", которая предопределяет нам судьбу быть "существами оценивающими" (Ф. Ницше). Философско-гипотетический характер социальных теорий предопределен законами, на которые они опираются - законами-тенденциями. При построении их ставится задача выявления объективного знания о социальном движении, определении относительной и абсолютной истины, соотношении истины и "правды" в истории. Социальная философия вскрывает законы, устремленные в вечность. Журналистские теории, апеллирующие к социально-философским теориям, не ставят эти проблемы. Сформулированные ими законы, это законы функционирования журналистики, призванные объяснить настоящее. Журналистике теория нужна, чтобы адекватно информировать свою расчетную, потенциальную и реальную аудиторию, а также способствовать созданию такой ситуации, чтобы массы самостоятельно отлаживали свою социальную систему. Результативность журналистики коренится в исполнении ею непосредственно-организаторских функций, способствующих обеспечению решению задач социального развития. Ее теория в этом плане носит инструментальный характер. Соотношение между социальной теорией и журналистской примерно такое, как соотношение между наукой и техникой, где техника реализует научные проекты, но в ходе реализации ставит и решает частнонаучные проблемы. Хотя при непосредственной работе над журналистским текстом неизбежно встают социологические, философские и культурологические проблемы: социального факта и его значимости для массовой аудитории; субъективности и объективности журналистского текста, проблема " входа в чужую культуру" и др. Поэтому весь комплекс социально-гуманитарных наук, читающих в университете, имеет непосредственное, практическое значение. Но и оно не является исчерпывающим. Занятия журналистикой предполагает постоянное самообразование. Современная журналистика накопила огромный опыт, результаты которого осмысливает, типологизируя и классифицируя их. В процессе классификации СМИ, жанров, типов творчества и т.д. выявляются существенные закономерности функционирования журналистики, характеризующие ее с внутренней стороны. Типологизация же журналистики со стороны ее социальности, т.е. с точки зрения социально-политической содержательности ее текстов, позволяет осмыслить ее социальный опыт. В этом плане историческая типологизация журналистики необходима для понимания ее настоящего, в котором все типы журналистики, возникшие в прошлом, сосуществуют с некоторой редакцией содержания, соответствующего потребностям времени, поскольку существуют социальные слои, взывающие тот или иной тип журналистики к жизни. Типология журналистики, как метод ее осмысления, возникла в теоретическом сознании в период господства идеи о наличии социального объективно-истинного знания, лишенного ценностной установки, которая воспринималась как субъективизм, искажение реальности. Современный тип рациональности, опираясь на И. Канта, утверждавшего, что наше познание ценностно обусловлено, считает, что ценностная установка - гарантия от заблуждений. В то время, как ценностная установка в познании предрасполагает как к искажению реальности, так и способствует, стимулирует адекватное ее восприятие. Задача для исследователя состоит в уяснении содержания ценностей и соответствия их реальности. Ценным же для серьезных исследователей журналистики всегда было и есть объективно истинное знание, а это предполагает выявление всех исторических типов журналистики, расположение их в хронологическом порядке, в котором новейший тип и предстает как самый совершенный с точки зрения полноты социального содержания и технологических возможностей. В этом плане тип журналистики представляется в качестве определенной целостности, возникшей в результате взаимных отношений различных социально-политических сил исторического процесса, в котором отражаются и выражаются интересы того или иного социального слоя. "Отнесение конкретного журнала или газеты, программы ТВ или РВ к одному из исторических типов - результат высокого обобщения на основе "ядра" позиции и играемой в обществе роли, главной социальной направленности" (Е. П. Прохоров [1, с. 112]). В типологии журналистики, таким образом, за точку отсчета берется ее социальная укорененность, проявляющаяся в соответствии содержания ее текстов потребностям класса или социального слоя, то есть социально-политическим интересам. Согласно этому принципу выделяются: феодально-монархическая журналистика, отражающая интересы класса аристократов: дворян, помещиков, баронов, князей и других представителей аристократического сословия; религиозно-клерикальная, отражающая интересы церквей, которые то поддерживают светскую власть, то конкурируют с ней, испытывая с ее стороны давления, то сами претендуют на государственную власть; буржуазная, отражающая интересы крупного, среднего и мелкого бизнеса, и, наконец, социалистическая журналистика, возникшая в недрах буржуазного общества, как журналистика, призванная защищать интересы непосредственного производителя материальных и духовных благ: рабочих, крестьян, интеллигенции. Современные исследователи сегодня понимают относительность данной типологии с точки зрения ее количественной репрезентативности, поскольку грани между названными типами журналистики условны. Существует и религиозно-демократическая печать, в которой тесно переплетены буржуазные и религиозные ценностные идеалы, и религиозно социалистическая печать на базе национализма и на базе классового похода и т.п. Однако небольшое число типов журналистики означает лишь то, что в них "схвачены" сущности более высокого порядка, позволяющие познавать другие. В политических изданиях все названные типы журналистики представлены, и они могут служить в качестве точки отсчета, инструментом познания политического поля журналистики. Не все воспринимают подобную типологию в качестве инструмента познания, поскольку не все сформулированные типы журналистики желательны тем или иным идеологам. В этом проявляется явное смешение проверенных теоретических посылок и желаний, которые, конечно же, сбываются в человеческом мире, что накладывает отпечаток на споры вокруг вычленения типов: сколько их, по каким основаниям они осуществляются и т.д. Эти споры, вполне правомерные в рамках научного познания, в преломлении идеологических установок неизбежно принимают неконструктивный характер, где желаемое выдается за действительное. И дело состоит не в идеологии, а закономерности, поскольку любая идеология отражает интересы определенного социального слоя. И на какой бы научной основе она не была выстроена, на ней всегда лежит печать субъективных настроений и ценностных представлений данного слоя, Именно поэтому класс, завоевав власть и создав для себя льготные условия существования, начинает деградировать. Буржуазия, придя к власти, перестала принимать участие в организации производства, занявшись финансовыми спекуляциями. Рабочий класс, от осознания своей "гегемонии" не только не стал стремиться к повышению своей трудовой квалификации, но и то, что умел делать - разучился. Интеллигенция, как показывает современная ситуация, вместо социально-полезного труда в науке, образовании и культуре стала демонстрировать лишь свой все более убогий внутренний мир. Разумеется, что причина здесь не только в соприкосновении идеологии с государственной властью, но, как представляется, это один из немаловажных факторов. Государственная политика должна ставить в равные условия все социальные слои, без всяких привилегий, но в том то и суть, что она не в состоянии самостоятельно это осуществить, но, став средством в руках социальных сил, она сама себя отрицает. Идеология, соответствующе воспринятая незрелым мировоззрением, как реальность способна и "сказку сделать былью" и "Сон на солнцепеке" Сальвадора Дали воплотить в жизнь. Человек - программируемое, внушаемое существо: провозгласят официальные власти, что живем при социализме, появится социализм; объявят, что у нас развитый капитализм, будет вторить ученый мир о нашем "развитом капитализме" Мы рождены от идеи, заявляют современные культурологи (Милтон, Гачев). И доля истины в этом есть, в противном случае невозможна была бы никакая идеология, невозможны были бы и СМИ. Это находит отражение в утверждениях, что никакой буржуазной уже журналистики не существует, поскольку ее антипод - советская журналистика исчезла вместе с канувшем в небытие государством. Либо утверждается, что социалистической журналистики не существует, поскольку исчезли социалистические государства. В этих утверждениях не только сказывается конъюнктурность, приспособление к изменившейся политической ситуации, но и привычка все мерить рамками идеологии или демонстративный отказ от нее в любом варианте: нежелание быть ни коммунистом, ни антикоммунистом, усталость от политики, и лишь в последнем случае, - непонимание оснований выделения типов. И, тем не менее, отказ от типологии имеет и свои веские основания, за которыми стоит реальность, в которой культурные формы предопределяют современное социально-экономическое развитие, стимулируют его или оказывают лишь негативное разрушительное действие, прежде деморализовав его творцов. Культурные войны с помощью СМИ это не блеф очередной пропаганды, а реальность, которую осознает среднее и пожилое население нашей страны. Заявление А. Зиновьева перед журналистами на конференции о том, что понятия "капитализм" и "демократия" пусты, не имеют в себе никакого содержание, - не отказ социолога от социально-политических категорий, а понимание того, что главным фактором современности является культура, поэтому "западнизм" подчиняет себе мир, а не капитализм. Социально-политическое пространство завоевывается с помощью культурных форм. Современное общество идет в сторону деполитизации и надполитизации к культурной и индивидуальной идентификации. В этом проявляется закон возрастания субъективного фактора в истории. Не голая истина, а правда во всех ее одеяниях правит миром. Если посмотреть с этой точки зрения на реальность, то переход социологов от социологии, апеллирующей к экономике, к социологии культуры (Ерасов, Ионин и др.) вполне правомерен. Правомерны и интерпретации результатов социологических исследований на страницах журнала "СОЦИС", включающие в интерпретируемый материал героев литературных произведений и кино. Культурный фактор стал объектом внимания экономики. На Западе забил тревогу по поводу моральной экономики А. Этциони. Воскрес В. Зомбарт... В этой связи угасший интерес к типологии журналистики не воспринимается в качестве некого недоразумения или идеологической конъюнктуры, желанием укрыться покрывалом культуры от важнейших социально-классовых проблем. Классификация социокультурных моделей журналистики, предложенная Е. А. Корниловым жизненно необходима. При этом нельзя не отметить, что журналистика - феномен культуры и средство воздействия на культуру. Ее деятели в массе своей действуют согласно своим убеждениям представлениям и ценностям, а не в силу сложившейся конъюнктуры. Конъюнктура, т.е. ситуация подбирает их на дорогах истории, и они не сопротивляются, поскольку адекватно ее воспринимают, тиражируя ее социокультурные миры многократно предоставленными возможностями СМИ. В принципе типологизации журналистики типологизируется интеллектуальная, социально-политическая направленность изданий, за текстами которых стоит субъект, ищущий истину, справедливость и законность в социальных отношениях. Принцип модельной классификации предполагает отражение в журналистских текстах ценностно-смысловых феноменов, порожденных историей и настоящей реальностью. За классифицируемыми текстами в этом случае стоит целостный субъект, где целостность обеспечивается его правополушарным мышлением, - жаждущий полноты жизни индивид, апеллирующий к символам культуры и не подвергающий их сомнению. В моделях, в данном случае, моделируются чувственно-образное восприятие мира людьми. Их может быть бесконечное множество, включая и индивидуальную культуру конкретного индивида. Каковы основания классификации социокультурных моделей журналистики у Корнилова? Как представляется, его принцип мультипликативно-сущностный, поскольку он позволяет понять журналистику в единстве ее сторон, обеспечивающих информацией как рациональную, так и иррациональную, чувствующую части культуры. Его модели журналистики как конкурируют друг с другом по принципу взаимоисключений, претендуя на близость к истине, так и взаимодополняют друг друга, уже, благодаря факту своего существования. Корнилов сделал первую попытку классификации определенного множества социокультурных моделей журналистики, в которых отражается более многомерная социальная реальность, чем это возможно при типологизации. Его классификация моделей журналистики более адекватна реальности. Поскольку журналистика в своих текстах отражает не только и не столько социально-политические интересы и потребности населения, но все социально и культурно значимые явления, включая мифологические, бытовые (особенности жилища, питания и т.п.)... Корнилов хорошо понимает условность, выделяемых им форм, связанную с формализацией знаний об объекте, и предполагает дополнения. Но не это суть. Социокультурные модели журналистики должны акцентировать внимание исследователей на репрезентативность в этих мирах политических, эстетических, научных и других ценностей, взятых в качестве определенной целостности, существующей в массово-информационном потоке, взаимодействуя с другими целостностями. Они должны выполнять познавательные функции, что автору классификации моделей, как представляется, удается. Корнилов выстраивает модели журналистики по различным основаниям: территории распространения, каналов передачи, правовой санкционированности, политической направленности, качеству. Это позволяет ему характеризовать те или иные содержательные стороны журналистики с точки зрения ее возможностей и качества. Сущностные ее характеристики проявляются, благодаря парной представленности моделей: глобальная - региональная, печатная - аудиовизуальная, официальная -неформальная, континентальная - островная, качественная - бульварная, демократическая - тоталитарная. Модели не прихоть или выдумка Корнилова: подобные понятия употребляются в текстах, посвященных исследованию журналистики. Корнилов их лишь собрал и представил таким образом, чтобы отразить содержательные и сущностные характеристики журналистики как целостного функционирующего явления. С содержательной стороны эти модели акцентируют внимание на своеобразный антагонизм пар социокультурных миров: глобальная - интернационализирована, распространяется через телевизионные и компьютерные сети (Интелсат, Интернет) и региональная - национализирована, ее издания территориально закреплены; печатная -старейшая, развивается уже в течение четырех веков, аналитическая и сервисная, и аудиовизуальная - еще молодая, но активно прокладывающая себе дорогу, информационными и культурно-рекреативными передачами и программами. В моделях зафиксирована жесткая конкурентная борьба, но при этом отражена их взаимодополняемость, в которой одна обеспечивает жизнь своему антиподу уже фактом своего существования: глобальная вызывает к жизни стремление населения к культурной идентификации, которое удовлетворяется региональными СМИ. Недостаточная аналитичность аудиовизуальных средств способствует обращению граждан к газетам и журналам, - печатным текстам и, наоборот: потребность в развлекательном шоу заставляет включить телевизор. Выделение официальной и неофициальной журналистики позволяет оценивать журналистику как с политико-правовой точки зрения, так и с позиций ее качества. В этом плане пары "демократическая и тоталитарная", "качественная - бульварная" журналистика пересекаются с ней. Заслуживают внимания и характеристики пары "континентальная - островная", где "континентальная" (преимущественно романо-германская, комментаторская, аналитическая), противостоит "островной" (англо-американской, информирующей, поставляющей факты). "Островная" использует новейшие технологии, стремясь к экспансии, но единый ментальный фон (обе функционируют, прежде всего, в лоне европейских ценностей) позволяет им осуществлять диалог, препятствуя проникновению в свое информационное поле бульварной журналистики с оппонирующей сторон. Принцип парности социокультурных моделей журналистики позволяет более глубоко понять информационные потоки, их действия, противодействия и подводные камни. Так, мы знаем, что "островная" журналистика - это высокие технологии, большие возможности, информативность, индивидуалистичность, следовательно, она и представляет основу глобальной модели, которая интернациональна. Эти модели журналистики и представляют "коренного жителя" сетевого общества, о котором пишет Кастеллс, как об опасном своей анонимностью, угрожающей безответственностью. Но им противостоят: континентальная, региональная, печатная, качественная, демократическая журналистика. Журналистика, как целостное явление, таким образом, бинарна так же, как бинарен социокультурный мир. И в этом залог жизни культуры, а, следовательно, и человечества. Нужно только умело регулировать этим двуединым миром, вовремя снабжая его левое и правое полушарие необходимой информацией.⁵ 
 

Заключение 

Переход от пражурналистских явлений к журналистике связан с насущными общественными  потребностями и развитием цивилизации. Печать возникла из-за необходимости  обмена общественно-политическими  новостями и коммерческой информацией, связана с проблемами укрепления государственности. Развитие периодической печати в России начинается с XVIII века, с усилением политических, экономических и культурных связей с Западом.

В трудное  время, когда русская армия потерпела поражение от шведов, потеряв всю артиллерию, когда были подорваны позиции России в Европе, Петр 1 решил использовать мощное оружие политической и идеологической борьбы – он создает первую русскую газету «Ведомости». День выхода ее первого номера – 17 декабря 1702 г. стал днем рождения российской журналистики, которой таким образом уже без малого три века.

Главным типом системы массовой информации России вначале был журнал – солидное толстое издание, модель которого складывалась из таких разделов, как беллетристика, публицистика, литературная критика, рецензия и переписка с читателями. В XVII века  выходили лишь две газеты, следующий век пополнил список массовых периодических изданий, но только в начале XX   столетия журналы уступают газетам главную роль в формировании общественного сознания.

На различных  этапах развития журналистики преобладало  то или иное социальное и идеологическое отношение прессы к общественному  прогрессу, менялся статус прессы в  структуре социальных институтов, возникали  новые цели и задачи СМИ. Это дало возможность выявит исторические типы журналистики, сформулировать различные теории печати. В ходе функционирования журналистика испытывала постоянное давление цензуры. Свобода печати стала реальностью в России только с принятием в 1991 году Закона «О средствах массовой информации». Журналистские кадры стали готовить двумя столетиями позже появления первых газет: необходимость в этом появилась в связи с существенным размножением прессы, усилением ее влияния, потребностью не столько в новостной информации, сколько в добротных аналитических публикациях и актуальных профессиональных комментариях.

В своей  курсовой работе, на мой взгляд, я  полностью раскрыла   предложенную мною тему. Исторические типы играли значительную роль в системе формирования средств массовой информации. Они являются следствием истории мира в целом. Как уже было изложено в работе, как менялась состояние страны и мира, так менялись типы журналистики. В каждом типе можно увидеть свои положительные и отрицательные стороны аспекта, которые изложены в курсовой работе. Для многих исторических типов журналистики  политическая свобода обернулась экономической несвободой. Из-за резко возросших затрат на оправдание типов власти, так как, в любой исторический тип, были деятели, которые искали, как экономическую выгоду, так  и статус в обществе, из-за этого страдала сама журналистика. Дотация государства не покрывала всех издержек журналистского производства. Чтобы как то свести концы с концами средства массовой информации были вынуждены расширять объем публикации рекламных обращений, одновременно постоянно повышая расценки за аренду рекламного места. Каждый тип стал зависеть от государственных субсидий, щедрости спонсоров, финансовой поддержки коммерческих структур, стремящихся стать при этом основоположником формирования того или иного типа.  Но чем ближе страна приходила к демократии, тем стремительнее менялся курс формирования СМИ. Тем самым, достигнув того, что мы сейчас имеем (газеты, журналы, радио, Интернет и многое  другое). И всему этому способствовало становление и развитие исторических типов журналистики. Надо отдать должное, тем деятелям, которые действительно учувствовали, безвозмездно, в формирование СМИ.

Список  используемой литературы

1. Ворошилов В. В. История журналистики в России: конспект лекций. СПб.: Изд-во В.А.     Михайлова, 1999.
2. Ворошилов В. В. Журналистика. Базовый курс. 5-ое издание Изд-во В.А. Михайлова 2006.
3. Чигринская Л. Ф. Основы журналистики. Издательство ТГТУ
4. Прохоров Е. П. введение в теорию журналистики: Учебник для студентов вузов/Е.П. Прохоров – 7-ое изд., испр. и доп. – М.:Аспект Пресс, 2007.
5. Корконосенко С.Г. Основы теории журналистики. – СПб., 1995.
6. Белогуров С. Б. Отечественная и зарубежная журналистика. Учебное пособие. Москва 2000.