Исторические типы журналистики

      «Бургомистр и советник Утрехта намерен основать в этом древнем и славном городе университет, где будут преподаваться теология и юриспруденция, кроме того философия, история и другие науки. Он будет создан и открыт в нынешнем году».

      Однако, феодально–монархические круги, быстро оценив возможности печати как высокоэффективного средства политической борьбы, сами стали  поддерживать ее развитие. Так, посетив  в 1630 году действовавшее в Париже Адресное (рекламно–справочное) бюро, кардинал Ришелье разрешил его владельцу Т.Ренодо распространять информацию по всей территории страны. В результате 30 мая 1631 года вышел первый номер еженедельника «Ля Газетт», в котором наряду с коммерческими стали публиковаться официальные внутриполитические сообщения и  новости из других стран¹.

       Таким образом, несмотря на то, что периодическая печать возникает в результате развития рыночных отношений в интересах прежде всего нарождавшейся буржуазии, первым историческим типом журналистики стал феодально–монархический тип. Главной идеей в содержании  изданий этого типа была концепция  абсолютизма, божественной избранности монарха и нерушимости феодально–крепостнических отношений. На первичной стадии становления абсолютных монархий в национальных границах феодально–монархическая печать способствовала становлению единого политического и экономического пространства, национальной культуры страны, но впоследствии становилась оплотом консерватизма, а затем и откровенно реакционной силой. ¹ 

1.2. Религиозно-клерикальная  журналистика.

В рассматриваемый  период наряду с феодально–монархической  возникает и религиозно–клерикальная  журналистика. Еще в 16 веке нарождающаяся  буржуазия, стремилась избавить политическую структуру власти (феодальную монархию) от подчинения канонам католицизма. Это нашло свое проявление в период английской Реформации (борьба Генриха VIII против Ватикана, отделение английской церкви) и почти одновременно – в ходе Реформации в Германии, протестантского движения во Франции, философско–эстетического Ренессанса в Италии. В обоснование своих позиций идеологи католицизма разработали доктрину «соединения божьей и народной воли в борьбе против светских князей, королей и императоров, поставивших себя вне божьего закона». Так, папа Пий V в 1570 году в период царствования в Англии Елизаветы I  издал указ (буллу) об отлучении ее от католической веры. После этого в Англию прибыли два эмиссара иезуитского ордена, которые развернули в окрестностях Лондона типографию, печатавшую пропагандистские памфлеты против английского престола. . В эти интриги была вплетена и Мария Стюарт. Именно с этим периодом связан шекспировский образ Молвы. В Прологе ко второй части «Генриха IV» драматург писал :

Развесьте уши. К вам пришла Молва.

А кто из вас не ловит  жадно слухов?

Я быстро мчусь с  востока на закат,

И лошадью в пути мне служит ветер,

Во  все концы Земли  я разношу

Известья  о делах земного  шара.

Я сшила плащ себе из языков,

Чтоб  ими лгать на всех наречьях мира.

Нет выдумки такой  и клеветы,

Который я б ушей не засорила.

Я говорю про мир  в канун войны,

И я вооруженьями пугаю

В дни тишины, когда  Земля полна

Какой-нибудь совсем другой заботы.

Молва-свирель. На ней играет страх,

Догадка, недоверчивость и  зависть.

      Таким образом, в  случаях, когда политика монарха начинала идти вразрез с  интересами церкви, религиозно–клерикальная  журналистика из союзника престола превращалась в орудие борьбы против монархии.

   Особый тип – религиозно-клерикальная журналистика возникла еще при феодальном строе, но активно действует и в современном мире.

                           В начале XVII века Ватикан проводит  в жизнь целую программу мер,  чтобы укрепить позиции католической  веры в различных частях мира. Был создан  пропагандистский центр католицизма -  «Конгрегация пропаганды веры». Об этом сообщалось указом папы Григория XV (июнь 1622 г.), с которого собственно и начинается термин пропаганда (от латинского распространять). Выпускником литературы по пропаганде веры  стало заниматься папское издательство «Типография полиглота», имеющее такой разветвленный аппарат, какого не было в последующих веках.²

Церковная периодика в России в XIX веке представляла немалую влиятельную силу. Религиозные журналы выходили не только в столице, но и в Москве, Киеве, Казани, Рязани, Ярославле. Созданный в 1855 г. журнал «Православный собеседник»  так объяснил причины появления своего и других православных изданий: «необходимо противодействие растущему напору материализма и других отрицательных учений, усилению крайностей либерализма и нравственной развращенности». Весьма популярными в православной среде были «Епархиальные ведомости». Девяностые годы XX века – время возрождения российской религиозной журналистики. К примеру, в 1989 г. у Русской  православной церкви  появилась общецерковная еженедельная газета «Московский церковный вестник». Религиозно-клерикальная журналистика в эпоху феодализма выступала как носитель и проповедник господствующей идеологии, основывающейся на религиозном мировоззрении (христианство, мусульманство, иудаизм, буддизм, и.др.), и была союзником и «дополнением» феодально-монархической прессы. Освящая существующие порядки, оно внушала мысль об их надчеловеческом происхождении власти («промысел божий») и страшных карах (вечных муках в аду) за посягательство на нее даже в мыслях. Нередко религиозные деятели  претендовали и на прямое участие в управлении мирскими делами. Так сформировалась политическая концепция клерикализма (лат. Сlericalis – «церковный»). Согласно этой концепции, приверженцы того или иного религиозного вероучения через церковных иерархов (теократия) или политических деятелей – приверженцев религиозных догматов – должны играть первенствующую роль в политическом управлении, общественной  жизни, культуре (для исповедующих ислам, например, жить по законам шариата).

      В конце XX  века в силу  кризиса традиционных идеологий  и трудностей перехода к новому  состоянию человеческой цивилизации,  когда потребовались прочные  и общезначимые ценностные  опоры,  возник своеобразный «ренессанс» религий и церквей, а вместе с этим и религиозно-клерикальной журналистики. Так произошло после десятилетий гонений  на религию и церковь в России. В перестроечный и постперестроечный периоды возникли новые приходы, восстанавливаются церкви (в том числе храм Христа Спасителя  в Москве)  и монастыри, повысилась роль духовенства в общественной жизни, резко возросла информационная деятельность церковных организаций. Эта журналистика существует как в виде самостоятельных изданий и каналов ТВ И РВ, создаваемых религиозными и клерикальными организациями, так и в виде специальных рубрик и рубриковых программ  на страницах светских газет, в структуре теле-и радиосетей. Возникла даже специальная профессия религиозного радио-и телепроповедника, передачи которых собирают громадные аудитории.

   Как и в светской журналистике, в религиозно-клерикальных СМИ  существуют свои «правые», «центристы»,  и «левые». В католицизме возникла, например, так называемая «теология  освобождения», пользующаяся большим  влиянием в Латинской Америке. В это же время «исламский фундаментализм», наоборот, стремится  вернуться к нормам жизни далекого прошлого (хотя в мусульманском вероучении можно найти обоснование и для иного отношения к современности). Под религиозной оболочкой представители многих конфессий и их сторонники ведут борьбу за социальную справедливость, равенство, торжество добра   и человечности. 

1.3. Буржуазная журналистика

Буржуазная  журналистика возникла на волне антифеодальной борьбы. Оно идеологически готовила победу буржуазных революций. Ее выдающихся деятелей преследовала феодальная реакция. Долгое время томился в тюрьме выдающийся публицист Английской революции Дж. Лильберн, роялисткой Ш. Корде был убит журналист Жан Поль Марат, издатель газеты «Друг народа». Заявив себя главной оппозиционной прогрессивной силой, буржуазная журналистика  вела борьбу против монархии, за политическое  и экономическое освобождение « третьего сословия» под лозунгами свободы, равенства, братства. Именно идеологи поднимающегося класса провозгласили идею свободы печати  и закрепили ее после свержения господства абсолютизма в конституциях и других законоположениях.

   Буржуазная журналистика прошла  сложный путь, отражая динамику  развития капитализма как экономической  и социальной системы с ее идеологическими концепциями. В силу того, что буржуазный строй в разных странах в различные периоды приобретал отличительные черты (от революционно-демократических до тоталитарно-фашистских), разнообразие изданий  и программ огромно. Если в крайнем левом фланге – революционно-демократические издания, а крайнем правом – реакционно-консервативные (от фашистских  расистских до буржуазно-охранительных), то в «центре» находится множество изданий и программ либерально-демократического толка, среди них и «разгребатели грязи», и либералы-реформисты, и достаточно резкие критики пороков системы и т.д.

   Стремление проникнуть в разные  слои общества породило в буржуазной  журналистике множество разновидностей  изданий программ, адресованных  самой разной аудитории, на которую ориентировано то или иное СМИ. Главный водораздел здесь проходит между «качественными» изданиями (программами), адресованными «верхам» общества, предпринимателям, менеджерам, крупным чиновникам, военной элите, интеллектуалам, и обращенным к широким слоям населения «массовыми» СМИ. Формирование социальных новообразований в обществе приводит к возникновению все новых и новых разновидностей СМИ, в которых часто переплетаются черты «качественной» и «массовой» журналистики. В значительной степени это диктуется ростом разных частей средних слоев.

   При всем стремлении казаться  и реально быть «четвертой  властью»  буржуазная журналистика  испытывает сильное давление  капитала (через владения средствами  массовой информации,  рекламу,  объединения предпринимателей) и того государства, институты которого имеют возможность влиять на нее через «направленную информацию», включая организованные «утечки информации», деятельность служб отношений с общественностью («public relation»)  и т. д.

   Во времена «холодной войны» 50-х – начала 80-х годов между буржуазной журналистикой и СМИ стран социального содружества сложились отношения жесткой конфронтации. Буржуазная журналистика стремилась ориентировать массовую аудиторию на буржуазные ценности представления о капиталистическом обществе как отвечающем природе человека справедливом «обществе разных возможностей», где каждый в полной мере может реализовать свои индивидуальные способности, где достигнут самый высокий уровень потребительских стандартов. В то же время формировался агрессивный образ врага, создавшего «железный занавес» и угрожавшего «свободному миру». Эти два главных направления деятельности – защита буржуазных ценностей и «борьба с коммунизмом» - дополнялись третьим, эскапистским, когда насаждались развлечения, мир грез и фантастики, сенсации из жизни преступного мира, «высшего света», звезд кино, эстрады, спорта, а также оккультные науки, секс и т.п.

   Широкая и серьезная анализируемая  с буржуазных позиций информация  в «качественных» изданий и  серьезных ТВ  и РВ соседствовала с материалами «массовых изданий», которые часто носили манипулятивный характер и были рассчитаны на создание извращенной «картины» мира с помощью «дозированной» информации, полуправды, лжи, шума  вокруг малозначимого факта, замалчивания важного и т.д. при этом конкуренция между разными СМИ в условиях свободы печати в демократических странах капитала сдерживала крайние проявления манипулятивного воздействия из-за опасения разоблачений  со стороны конкурентов и возможности судебного преследования.

         С окончанием периода «холодной  войны» и вступлением мира  в новый период развития как  в буржуазной журналистике, так  и в журналистике бывших социалистических  стран получили развитие новые  процессы, отвечающие потребностям  времени формирования новой цивилизации. Расцвет буржуазной журналистики в Европе наступает в период Великой французской революции. Этому предшествовал длительный период борьбы за свободу слова. Официальная предварительная цензура печатных изданий была введена во Франции королевским указом еще в 1629 году, – в стране категорически запрещалось распространение печатной продукции, «враждебной религии, королю, государству, чистоте нравов, чести и репутации частных лиц». За совершение «преступлений печати» в 1660–1756 гг. в Бастилию было заключено 869 авторов, владельцев типографий, книжных и газетных торговцев.

      С началом революции во Франции  отмечается резкий количественный скачок  прессы: если перед началом революции  в Париже выходило всего 27 газет, то во второй половине 1789 года их стало около 250, а в 1790 году – свыше 350. В этот период выходили знаменитые газеты «Защитник конституции» М.Робеспьера, «Друг народа» Ж.П.Марата, «Папаша Дюшен» Ж.Эбера. Последняя газета  вместе с газетой «Парижские революции» была рекомендована Конвентом для распространения в армии.

      С победой революции периодическая  печать становится эффективным орудием  политической борьбы в руках Наполеона  Бонапарта. Выступая на первом этапе  своей деятельности в качестве  освободителя Европы, Наполеон в каждой из «освобожденных» стран  учреждал газету: «Газетт де Мадрид », «Газетт де Берлин», «Журналь дю Капитоль» (Рим). «Завладейте газетами и управлением, – приказывал он маршалу Мюрату во время завоевания пиренейского полуострова, – четыре газеты смогут принести врагу больше зла, чем стотысячная армия».

      Однако, после принятия императорского титула Наполеон уже не мог поддерживать сложившуюся во Франции систему  буржуазной журналистики. Были запрещены  к распространению труды философов–просветителей, из официальных газет изымались все материалы по вопросами внутренней и внешней политики. Запрет был наложен и на религиозно–клерикальные издания, которые могли быть использованы враждебной ему Римской католической церковью. Таким образом, господствующий в стране тип журналистики определялся характером существующей власти и мог быть изменен с изменением правления.