Модернизация Петра 1

      Российская мануфактура, хотя  и имела капиталистические черты,  но использование на ней преимущественно  труда крестьян - посессионных, приписных,  оброчных и др. - делало ее крепостническим  предприятием. В зависимости от  того, чьей собственностью они являлись, мануфактуры делились на казенные, купеческие и помещичьи. В 1721 г. промышленникам было предоставлено право покупать крестьян для закрепления их за предприятием.

      Государственные казенные заводы  использовали труд государственных крестьян, приписных крестьян, рекрутов и свободных наемных мастеров. Они в основном обслуживали тяжелую промышленность - металлургию, судоверфи, рудники. На купеческих мануфактурах, выпускавших преимущественно товары широкого потребления, работали и посессионные, и оброчные крестьяне, а также вольнонаемная рабочая сила. Помещичьи предприятия полностью обеспечивались силами крепостных помещика-владельца.

      Протекционистская политика Петра  вела к появлению мануфактур  в самых разных отраслях промышленности, зачастую появлявшихся в России впервые. Основными были те, которые работали на армию и флот: металлургические, оружейные, судостроительные, суконные, полотняные, кожевенные и т.п. Поощрялась предпринимательская деятельность, создавались льготные условия для людей, которые создавали новые мануфактуры или брали в аренду государственные.

      Возникают мануфактуры во многих  отраслях - стекольной, пороховой, бумагоделательной,  парусинной, полотнянной, шелкоткацкой, суконной, кожевенной, канатной, шляпной,  красочной, лесопильной и многих других. Огромный вклад в развитие металлургической промышленности Урала внес Никита Демидов, который пользовался особым расположением царя. Возникновение литейной промышленности в Карелии на базе уральских руд, строительство Вышневолоцкого канала, способствовали развитию металлургии в новых районах и вывели Россию на одно из первых мест в мире в этой отрасли.

      К концу царствования Петра  в России существовала развитая  многоотраслевая промышленность  с центрами в Петербурге, Москве, на Урале. Крупнейшими предприятиями были Адмиралтейская верфь, Арсенал, петербургские пороховые заводы, металлургические заводы Урала, Хамовный двор в Москве. Шло укрепление всероссийского рынка, накопление капитала благодаря меркантилистской политике государства. Россия поставляла на мировые рынки конкурентоспособные товары: железо, полотна, юфть, поташ, пушнину, икру.

      Тысячи россиян проходили в  Европе обучение разным специальностям, и в свою очередь иностранцы - инженеры-оружейники, металлурги, мастера шлюзного дела нанимались на российскую службу. Благодаря этому Россия обогащалась самыми передовыми технологиями Европы.

      В результате Петровской политики  в экономической области за  сверхкороткий срок была создана  мощная промышленность, способная  полностью обеспечить военные и государственные нужды и ни в чем не зависящая от импорта. 

     6. Реформы в области  культуры и быта 

    Главным содержанием реформ в этой области  было становление и развитие светской национальной культуры, светского просвещения, серьезные изменения в быту и нравах, осуществляемых в плане европеизации.

      Важные изменения в жизни страны  решительно требовали подготовки  квалифицированных кадров. Находившаяся  в руках церкви схоластическая  школа обеспечить этого не  могла. Стали открываться светские школы, образование начало приобретать светский характер. Для этого потребовалось создание новых учебников, пришедших на смену церковным.

      Петр I в 1708г. ввел новый гражданский  шрифт, пришедший на смену старому  кирилловскому полууставу. Для печатания  светской учебной, научной, политической литературы и законодательных актов были созданы новые типографии в Москве и Петербурге.

      Развитие книгопечатания сопровождалось  началом организованной книготорговли,  а также созданием и развитием  сети библиотек. С 1702г. систематически выходила первая русская газета "Ведомости".

      С развитием промышленности и  торговли были связаны изучение  и освоение территории и недр  страны, что нашло свое выражение  в организации ряда крупных  экспедиций.

      В это время появились крупные  технические новшества и изобретения, особенно в развитии горного дела и металлургии, а также в военной области.

      В этот период написан ряд  важных работ по истории, а  созданная Петром Кунсткамера  положила начало сбору коллекций  исторических и мемориальных  предметов и редкостей, оружия, материалов по естественным наукам и т.д. Одновременно стали собирать древние письменные источники, снимать копии летописей, грамот, указов и других актов. Это было началом музейного дела в России.

    Логическим  итогом всех мероприятий в области развития науки и просвещения было основание в 1724г. Академии наук в Петербурге.

      С первой четверти XVIII в. осуществлялся  переход к градостроительству  и регулярной планировке городов.  Облик города стали определять  уже не культовая архитектура, а дворцы и особняки, дома правительственных учреждений и аристократии. В живописи на смену иконописи приходит портрет. К первой четверти XVIII в. относятся и попытки создания русского театра, в это же время были написаны первые драматургические произведения.

    Изменения в быту затрагивали массу населения. Старая привычная долгополая одежда с длинными рукавами запрещалась  и заменялась новой. Камзолы, галстуки и жабо, широкополые шляпы, чулки, башмаки, парики быстро вытесняли в  городах старую русскую одежду. Быстрее всего распространилась западноевропейская верхняя одежда и платье среди женщин. Запрещалось ношение бороды, что вызвало недовольство, особенно податных сословий. Вводились особый "бородовой налог" и обязательный медный знак о его уплате.

      Петр I учредил ассамблеи с обязательным присутствием на них женщин, что отражало серьезные изменения их положения в обществе. Учреждение ассамблей положило начало утверждению в среде русского дворянства "правил хорошего тона" и "благородного поведения в обществе", употреблению иностранного, преимущественно французского, языка.

      Изменения в быту и культуре, которые произошли в первой  четверти XVIII в., имели большое прогрессивное  значение. Но они еще больше  подчеркивали выделение дворянства  в привилегированное сословие, превратили использование благ и достижений культуры в одну из дворянских сословных привилегий, и сопровождалось широким распространением галломании, презрительного отношения к русскому языку и русской культуре в дворянской среде.

     ТОЧКИ ЗРЕНИЯ РАЗЛИЧНЫХ ИСТОРИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ 

     Досоветская историография. Западники. 

    Соловьев С.М. Необходимость движения на новый путь была сознана; обязанности при этом определились: народ поднялся и собрался в дорогу, но кого-то ждали; ждали вождя; вождь явился.

    Явилось сознание необходимости для государства, для народа выйти на новую дорогу, сознание нудящих потребностей, которым необходимо было удовлетворить как можно скорее; но где средства для этого удовлетворения, где знание, уменье приняться за дело? Средство есть, по-видимому, очень легкое: призвать искусного иностранца и поручить ему дело. Средство, по-видимому, очень легкое, но в сущности чрезвычайно тяжелое, могущее обойтись для народа очень дорого, не в отношении только денег (деньги — дело нажитое), но при неразумном, страдательном употреблении означенной меры можно потерять такое нравственное добро, которого после не наживешь.

    При опасном столкновении с народами-учителями  нужно было прежде всего озаботиться  развитием самостоятельной деятельности, избежанием по возможности страдательного положения, избежанием духовного принижения перед чужим, сохранением свободных отношений к чужому, духовной независимости, сознанием своего достоинства. Что же делает народный вождь? Он проходит сам эту практическую, деятельную школу и заставляет других проходить ее. Он носит в себе ясное сознание, что его время есть время школы, школьного учения для народа, время школы, взятой самых широких размерах. Но при этом он сознает лучшее средство пройти школу как можно безопаснее и как можно полезнее) в виду развитие самостоятельной деятельности народа. Отсюда в не уясняется нам значение этой неутомимой работы Петра. Услыхал что-нибудь — непременно хочет посмотреть — так ли? Увидал какую-нибудь вещь — сейчас же хочет дознаться, для чего она употребляется, и сейчас же произвести опыт; увидал какое-то производство — сейчас же сам принимает в нем участие, этой неутомимой работой он может избежать сам крайне страдательного положения в отношении к иностранцам и от него народ свой. Без иностранцев обойтись было невозможно.

    Чтобы сохранить к ним свободное, независимое, мало того — властелинское, хозяйское  отношение, надобно было приобрести способность надзора, проверки, а  такую способность Петр и, по его  примеру и побуждению, его сотрудники могли приобрести только этой неутомимой работой, этим немедленным практическим приложением всего узнанного.

    Не  на одном военном или дипломатическом  поприще русскому человеку открывается  практическая школа, необходимая для  его самостоятельного развития. Эту  школу встречаем и будем встречать повсюду; поэтому история признает за ним высокий титул народного воспитателя. 
 

    Ключевский  В.О.

    При имени Петра Великого мы прежде всего  вспоминаем о его преобразованиях; с ним неразрывно связана идея реформы. Звание преобразователя стало его прозвищем, исторической характеристикой. Мы склонны думать, что Петр I и родился с мыслью о реформе, считал ее своим провиденциальным призванием, своим историческим назначением. Между тем у самого Петра долго незаметно такого взгляда на себя. Его не воспитали в мысли, что ему предстоит править государством никуда не годным, подлежащим полному преобразованию. Но у него рано пробудилось какое-то предчувствие, что, когда он вырастет и начнет царствовать на самом деле, ему прежде всего понадобятся армия и флот, но на что именно понадобятся, он, кажется, не спешил отдать себе ясный отчет в этом. Лишь со временем, с обнаружением замыслов Софьи, он стал понимать, что солдат ему нужен против стрельца, сестриной опоры. Он просто делал то, что подсказывала ему минута, не затрудняя себя предварительными соображениями и отдаленными планами, и все, что он делал, он как будто считал своим текущим очередным делом, а не реформой; он и сам не замечал, как этими текущими делами он все изменял вокруг себя — и людей, и порядки. Война привела его и до конца жизни толкала к реформам. В жизни государств внешние войны и внутренние реформы обыкновенно не »вмещаются как условия, взаимно противодействующие. Обычно на — тормоз реформы, требующей мира. В нашей истории действовало иное соотношение: война с благополучным исходом укрепляла сложившееся положение, наличный порядок, а война с ходом непристойным вызывала общественное недовольство, выбившее. У правительства более или менее решительную реформу, которая служила для него своего рода переэкзаменовкой. В последнем случае правительство избегало внешних столкновений до того, что роняло международное значение государства. Так успехи внутренней политической жизни приобретались ценою внешних несчастий. Петр I попал в иное соотношение внешних столкновений с внутренней работой государства над собой, над самоустроением. При нем война является обстановкой реформы, даже более — имела органическую связь с его преобразовательной деятельностью, вызывала и направляла ее. Колыбель реформы в другие времена, война при Петре стала ее школой, как и называл ее сам Петр. Но при нем сказывалось это неестественное соединение взаимно противодействующих сил: война оставалась тормозом реформы, а реформа затягивала войну, вызывая глухое народное противодействие и открытые мятежи, мешавшие собрать народные силы для окончательного удара врагу. В таком замкнутом кольце противоречий пришлось Петру вести свое дело.

    Реформа, как она была исполнена Петром, была его личным делом, делом беспримерно насильственным и, однако, непроизвольным и необходимым.

    Что дала Петру дореформенная Россия, что он взял у Западной Европы и  что оставил России, им преобразованной, точнее, что после него сделали из его дела, — вот три части, на которые распадается общий вопрос о значении реформы.

    Петр  взял из старой Руси государственные  силы, а у Запада заимствовал технические  средства для устройства армии, флота, государственного и народного хозяйства, правительственных учреждений. Где же тут, спросите вы, коренной переворот, обновивший или исказивший русскую жизнь сверху донизу? Однако таково было впечатление современников реформы, передавших его и ближайшему потомству. Реформа если не обновила, то взбудоражила, взволновала русскую жизнь до дна не столько своими нововведениями, сколько некоторыми приемами, не характером своим, а темпераментом, если можно так выразиться. Результаты реформы были обращены более к будущему, но ее приемы чувствовались современниками прежде всего. Эти приемы вырабатывались при участии личного характера Петра, под влиянием обстановки, в какой шла его преобразовательная деятельность, и под влиянием отношения, в какое эта обстановка ставила его к быту и обычаям народа. Обстановка реформы создана была войной и внутренней борьбой. Среди военных тревог Петр не имел досуга останавливаться, хладнокровно обсуждать положение, взвешивать свои мероприятия, сообщать условия их исполнения, терпеливо дожидаться медленного роста своих начинаний. Он требовал от них быстрого действия, немедленных результатов, при всяком затруднении или замедлении подгонял исполнителей страшными угрозами, которые сыпались так расточительно, что теряли свою возбуждающую силу. За все: за подачу прошения государю помимо подлежащих мест, за порубку мерного дуба (указанных размеров) или мачтовой ели, за неявку дворянина на смотр, за торговлю русским платьем — конфискация имущества, лишение всех прав, кнут, каторга, виселица, политическая или физическая смерть. Нерасчетливая кара закона в одних усиливала отвагу преступления, в других производила замешательство и общее чувство тягости. С другой стороны, реформа шла среди глухой и упорной внутренней борьбы, не раз шумно прорывавшейся: все выступали против нововведений, строились во имя старины, ее понятий и предрассудков. Отсюда враждебное отношение Петра к отечественной старине, к народному быту, тенденциозное гонение некоторых наружных его особенностей, выражавших эти понятия и предрассудки. Такое отношение установилось у Петра под прямым влиянием политического воспитания, какое он получил. Политические понятия и чувства его выросли среди смут, порожденных борьбой двух направлений, на какие разделилось русское общество в XVII в.: приверженцы новшеств, искавшие помощи и уроков на Западе, столкнулись с политическими и церковными староверами. Эти последние в борьбе выставляли знаменем некоторые наружные особенности, отличавшие древнерусского человека от западного европейца, — бороду, покрой платья и т.п. Сами по себе эти внешности, разумеется, не мешали реформе; но очень мешали ей чувства и убеждения, ими прикрывавшиеся: это были признаки оппозиции, символы протеста. Став на сторону нововведений, Петр горячо ополчился против этих мелочей, которыми прикрывались дорогие для русского человека предания старины. Впечатления детства побуждали Петра придавать преувеличенное значение этим предметам. Он привык видеть эти признаки на государственных мятежниках, стрельцах и старообрядцах; древнерусская борода была для него не физической подробностью мужской физиономии, а выставкой политического настроения. Трудно вообразить, какой шум и гам поднялся из-за этой перелицовки и перекостюмировки русских людей на иноземный фасон. У городских ворот расставлены наблюдатели город и костюмов, которые штрафовали бородачей и носителей нелегального платья, а самое платье тут же резали и драли. Дворян, явившихся на государев смотр с не выбритой бородой и усами, били батогами. Купцам за торг русским платьем — кнут, конфискация и каторга. Все это было бы смешно, если бы не было безобразно. Впервые русское законодательство, изменяя своему серьезному тону, низошло до столь низменных предметов, вмешалось в ведомство парикмахера и портного. Сколько раздражения потрачено было на эти прихоти и сколько вражды, значит, помехи делу реформы породили в обществе эти законодательные ненужности! Подобными мелкими, но многочисленными помехами объясняется бросающаяся в глаза наблюдателю несоразмерность достигнутых Петром во внутреннем устройстве государств успехов со стоимостью их достижения, с потраченными на них жертвами. Ход реформы вызывает удивление, с каким трудом доставались Петру даже скромные успехи.