Аппарат террора и репрессивная политика в нацистской Германии

За исключением  Библии, ни одна книга не продавалась в таких количествах в период нацистского правления, когда немногие семьи чувствовали себя в безопасности, не выставив книгу на почетное место у себя в доме. Считалось почти обязательным — дарить «Майн кампф» жениху и невесте к свадьбе, а школьнику по окончании школы любого профиля.

Одним из самых  главных источников, который содержит очень ценную информацию является сборник  документов «Нюрнбергский процесс» [13] в 7 томах, в котором приводится масса важных документов по преступлениям  нацистов. Там содержаться все материалы Нюрнбергского процесса, на котором судили главных военных преступников–нацистов.  Очень ценны речи главных обвинителей от СССР, США, Великобритании и Франции, где раскрывается подлинная сущность фашистского режима, дается оценка организациям СС, СД, гестапо, рассматривается вся правовая сущность карательной политики фашистов [13].

Анализируя  источники по рассматриваемой теме, следует также отметить документы, содержащиеся в таком собрании, как: «СС в действии» [30]. Данный сборник  документов содержит многие материалы, раскрывающие самые ужасные фашистские преступления против человечества. В книге собраны секретные директивы нацистских фюреров и приказы эсэсовских главарей, донесения СД, гестапо и отчеты зондеркомманд, дневники эсэсовских палачей, тайные планы и открытее высказывания всяких фюреров и лейтеров Третьего рейха.

Так, в частности, приводимый в работе документ от 29 мая 1933 г. о «Допросе политических заключенных, производящихся СА и СС» повествует об особой роли организаций СА и СС в карательном механизме недавно пришедшей к власти нацистской партии. Исходя из текста документа можно сделать вывод о том, что качество допросов, как и меры, которые предпринимались данными организациями для получения необходимой им информации, были высокоэффективными.

Большое значение как источники в рассматриваемой  теме играют такие книги с цитатами Гитлера, как «Застольные разговоры  Гитлера» Г. Пикера [25], Г. Раушнинг «Говорит Гитлер. Зверь из бездны» [28]. Генри  Пикер волею судьбы оказался одним из приближённых Гитлера, и в 1941-1942 гг. в ставке Верховного главнокомандования он стенографировал застольные разговоры фюрера. Приводятся высказывания Гитлера по самым различным вопросам: от положений на фронтах до искусства и женской красоты. Очень важный материал для осмысления гитлеровского режима в целом, а также ценный материал по карательной политике и карательному аппарату Германии.

Г. Раушнинг в  работе «Говорит Гитлер. Зверь из бездны» [28] показал часть из абсурдных  и лишенных какого-либо здравого смысла высказываний А. Гитлера по отношению к СС и руководителям данной организации. Так, например, в переписке с Э. Ремом Гитлер отмечал, что имеет достаточно острую необходимость в охранных отрядах для охраны партийных собраний. Однако под данными мероприятиями Гитлер видел большее – прежде всего, личную охрану, а также наличие собственной, никому кроме него не подчинявшейся, преданной ему организации-ордена для последующих воплощений в жизнь его и никого другого личных планов в отношении прихода его к власти и удержании этой власти, а также воплощения планов истребления целых народов. Несмотря на многие недостатки Гитлера, он являлся хорошим «трибуном» и мог увлечь толпу за собой. Ему лишь не хватало близких повинующихся ему людей, которых он нашел в лице СС.

В книге воспоминаний «Lucifer ante portas» («Люцифер перед дверью») [6], изданной в 1949 г., Рудольф Дильс  — первый начальник гестапо, а, следовательно, человек Геринга, враждовавшего  в ту  пору не только с  Ремом, но и с Гиммлером, описал несколько «диких концлагерей». «Дикие лагеря» штурмовиков и эсэсовцев были ликвидированы сравнительно скоро, и жертвы их, запуганные нацистами, так и не «заговорили».

Рассматривая  «Мемуары» В. Шеленберга [33] можно  убедиться в ошибочности взглядов лидеров нацистов по отношению к фигуре Г. Гиммлера, которые явно его недооценивали, особенно на начальном этапе формирования аппарата Третьего рейха. Автор «Мемуар», сравнивая личности М. Бормана и Г. Гиммлера явные предпочтения в интеллекте и умении оказывать «должное впечатление» отдавал М. Борману. Это следует учитывать с целью большего понимания тех качеств Г. Гиммлера, которые укладывались в созданную им формулу: «Казаться немного большим, чем есть на самом деле», что являлось очень хорошим для сыщика и мастера разветвленного в будущем аппарата террора во главе СС.

В отношении  событий «Хрустальной ночи» в  ноябре 1938 г., по версии В. Шелленберга, материальный ущерб, нанесенный погромом, исчислялся в миллиард марок «В частности, были сожжены три тысячи пятьсот  автомашин, принадлежавшие еврейским владельцам. Часть их имущества была украдена функционерами нацистской партии» [33, с. 201].

При написании  дипломной работы автором были также  использованы материалы электронного ресурса из сети Интернет «Так говорил  Геббельс. Избранные речи и статьи министра пропаганды и просвещения Третьего рейха» [32]. Штурмовые отряды занимали значительное место в системе карательных органов. «Внутренние политические оппоненты,— говорил Геббельс в 1935 г., — исчезли не по каким-то никому не известным тайным причинам. Нет, они исчезли потому, что движение наше располагало самым сильным оружием в стране, и этим самым сильным оружием являлись отряды СА» [32].

Для понимания  кардинальных изменений, происходивших  в Германии накануне прихода нацистов к власти, автор работы обратился к беседе И. В. Сталина с немецким писателем Эмилем Людвигом 13 декабря 1931 г. [31], где И. В. Сталин отмечает, что «немцы значительно изменились за последнее время» [7, с. 532]. Происходит подмена общечеловеческих ценностей, нацистской идеологией, моралью на государственном уровне, что является самым опасным, последним шагом в преддверии установления фашисткой диктатуры.

Важным для  рассмотрения преступной деятельности карательных органов в нацистской Германии, является сборник материалов «Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками». В 7-ми томах. - Т. 5: Допросы подсудимых и речи адвокатов» [13]. Так, в частности, на Нюрнбергском процессе главных военных преступников был зачитан «дисциплинарный устав» концлагеря Дахау от 1 октября 1933  г. В  четвертом  абзаце  предисловия  к   уставу  говорилось: «Терпимость означает слабость. В свете этого понятия надо бес¬пощадно наказывать всякого, когда интересы родины этого тре¬буют... Пусть это будет предупреждением для политических дея¬телей, агитаторов и провокаторов, независимо от сорта. Будь начеку, чтобы тебя не захватили врасплох. Иначе твоя шея постра¬дает и тебя застрелят, в соответствии с методами, которые ты сам используешь» [13, с. 608]. Данный «дисциплинарный устав» как нельзя лучше отражает беспощадность и безаппеляционность фашистов в отношении инакомыслящих.

В отношении  изобличения и осуждения сети концентрационных лагерей в Третьем  рейхе показательной обвинительная  речи в Нюрнберге главного советского обвинителя Р. А. Руденко: «Никогда подвергавшийся превентивному заключению не знал, на какой срок мучений и издевательств он обречен, — срок заключения всецело зависел от произвола гестапо. Даже в тех случаях, когда гестапо, бросая человека в концлагерь, заранее определяло срок его заключения, было строжайше запрещено сообщать его как заключенному, так и его близким» [7, с. 908]. Таким образом, человек, хоть раз попавший в молох концентрационных лагерей, обычным образом, без вмешательства извне, шансов выбраться оттуда живым и невредимым не имел.

Ряд законов, содержащихся в сети Интернет был применен автором  дипломной работы с целью показать мощную правовую базу германского фашизма  внутри страны, а затем и за ее пределами, направленную на тотальное подчинение и порабощение воли народа и народов, превращение их в послушный материал для достижения собственных сугубо личных, в большинстве своем, экономических целей. Отмеченные меры можно в полной мере применить и в политике антисемитизма в отношении евреев. Так, например, анализ т. н. «Нюрнбергских законов» (декретов) [12] показывает, что главный смысл, который в них вкладывали авторы, заключался не в фактическом усилении гонений против евреев. Кое-что из юридически узаконенного уже было осуществлено на практике. Например, хотя до принятия закона о гражданстве евреи формально еще считались гражданами рейха, но фактически их положение было настолько угнетенным, что объявление их, согласно закону, негражданами, а лишь подданными не явилось внезапным «ущемлением» в правах. «Политическими правами», например, они не обладали и до сентября 1935 года, так как были удалены со всех общественных постов предыдущими законодательными актами. То же относилось и к параграфу о запрете смешанных браков: в Германии браки были гражданскими, совершались с согласия муниципалитетов, и до 1935 года каждое согласие на смешанный брак выдавалось властями в исключительных, редчайших случаях. К примеру, уже в октябре 1933 года мэр Майнца распорядился сообщать ему лично о каждом случае заключения брака между арийцами и евреями, эти сведения передавались из мэрии в местное отделение национал-социалистической партии и уже оттуда обращались к арийскому партнеру и старались разъяснить ему, какое влияние на его экономическое положение и личную жизнь может оказать такой брак. Что касается экономического положения евреев, то в сравнении с дискриминационными законами 1933-35 гг., получившими теперь как бы окончательную легализацию, Нюрнбергские законы его не ухудшали. Особое значение Нюрнбергских законов заключалось:

1. Расовый принцип,  до той поры все-таки идеологический, а не государственный, теперь  был юридически введен в немецкое  законодательство. Это знаменовало  торжество нацистской идеологии  в стране.

2. Появилась  возможность придать законные юридические основания всем антиеврейским акциям нацизма в будущем, и поэтому почти все последующие антиеврейские законы и постановления рейха были сформулированы в качестве дополнений к Нюрнбергским законам.

В продолжение  темы политики против евреев показательным является «Отчет Гейдриха от 11 ноября 1938 года о событиях Хрустальной ночи» [24], где по сведениям Гейдриха: «было разрушено 815 магазинов, повреждено 29 крупных универмагов, разгромлен 171 дом, разграблены и ликвидированы 27 синагог,  20 тыс. евреев были арестованы и брошены в концлагеря, убито было 36 человек и 186 тяжело ранены. Общий ущерб составил 25 млн. рейхсмарок, из которых около 5 млн. пришлось на разбитые витрины (отсюда второе название «Хрустальной ночи» - «Ночь разбитых витрин»)» [24].

Немаловажно отметить и распоряжения нацистских главарей в отношении неполноценного и  больного населения. Так, в частности, согласно Имперскому закону «О предупреждении появления потомства, больного наследственными  болезнями» [16], предусматривалась принудительная стерилизация неполноценных и душевнобольных людей. Решения о стерилизации принимали суды по расовым вопросам. За 1934-1936 гг. было стерилизовано 168 тыс. человек [54].

Согласно приказу  Г. Гиммлера «О душевнобольных» [20], «эвтаназии»  подлежали все люди, «жизнь которых не имеет ценности» [20]. Причем под эту рубрику можно было подвести любого гражданина нацистской Германии, а не только душевнобольного. «Благодаря» расплывчатому понятию больной «наследственными» болезнями к ним можно было отнести не одних лишь людей, страдающих психическими расстройствами. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что данный приказ являлся дополнительным рычагом воздействия на людей в сложной и разветвленной машине аппарата террора в нацистской Германии перед началом Второй мировой войны.

Для лучшего  понимания проблемы, автором работы был просмотрен документальный фильм  «Гитлер» [2], где приведено выступление  А. Гитлера на закрытии VI съезда НСДАП (1934 г.). Из выступления А. Гитлера  становится однозначно понятным его стремление к тотальному подчинению народа своей воле, а также стремление с помощью нацистской идеологии и пропаганды установить диктатуру национал-социализма в Германии. «Мы  должны стремиться к тому, чтобы каждый честный немец стал национал-социалистом. Но только самые достойные национал-социалисты станут товарищами по партии» [2].

Вышеперечисленные документальные собрания не в полной мере относятся к дипломной работе, однако, история нацизма должна исследоваться  объемно и комплексно, включая  в себя проблему не только социального  характера, но и внешнеполитического. Во-первых, потому, что нацизм — это общее опасное явление и все его проявления, будь то военные действия, внутренняя политика являют собой единое целое. Поэтому важно исследовать не только проблемы образования и деятельности СС в Германии, не только карательную политику нацистов в 1933-1939 гг., но и воспоминания значимых персоналий эпохи «Третьей Империи», которые, кстати, напрямую влияли на собственно зарождение и дальнейшее развитие СС, сначала в составе СА, а после упразднения СА, как самостоятельной организации с обширным аппаратом террора.

Работы российских исследователей занимающихся рассмотрением  проблем, связанных с немецким фашизмом, а также затрагивающих вопросы, раскрываемые в дипломной работе, можно разделить на несколько групп:

Первая группа – это работы общего плана, в которых фашизм рассматривается многогранно, и как идеология, и как политика, и как режим, который принес много страданий, как немцам, так и всему человечеству в целом. К таким работам можно отнести: Б. Н. Бессонов «Фашизм: идеология, политика» [34], А. С. Бланк «Из истории раннего фашизма в Германии» [36]; А. А. Галкин «Германский фашизм» [37], «Тоталитаризм в Европе XX века. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления» [58]. Рассмотрению воспитательной теории и практике в «Третьем рейхе» посвящено исследование Д. М. Проэктора «Фашизм: путь агрессии и гибели» [53], который проанализировал процесс становления педагогических взглядов. Хочется также отметить в его работе высокую степень анализа психологических составляющих фашистской идеологии и их конкретного влияния на широкие массы населения, особенно на молодежь, как наиболее податливую часть населения, которой в «СС» отводилось особое значение.

Вторая группа – работы по истории Германии, в  которых хорошо раскрыта тематика фашизма  в этой стране и которые помогают лучше ориентироваться в систематизации имеющегося материала, а информация, касающаяся образования и деятельности «СС» в Германии в 20-30-е гг. XX в.  лаконично и блоками представляет собой отдельные небольшие статьи. К таковым относятся: Ж. Дроз «История Германии» [42]; Г. Л. Розанов «Очерки новейшей истории Германии (1918-1933 гг.)» [57].

Третья группа – работы историографического содержания. Они охватывают период послевоенного  изучения фашизма историками ФРГ  и характеризуются хорошей источниковой базой и объективностью. К ним относится работа И. П. Дементьева и А. И. Патрушева «Историческая наука в ХХ веке. Историография истории нового и новейшего времени стран Европы и Америки» [41].