Правовое регулирование способов обеспечения исполнения обязательств

1.2. Общая характеристика способов обеспечения

исполнения обязательств

Суть способов обеспечения исполнения обязательств можно объяснить следующим образом. Кредитор, вступая в обязательства и предоставляя имущество должнику, тем самым кредитует должника. Но кредитор может заключить с должником или с третьим лицом соглашение о том, чтобы ему был предоставлен дополнительно, сверх гарантий, выданных должником, кредит - личный или реальный. Подобный кредит может быть предоставлен в силу предписаний закона при наступлении юридических фактов, указанных в нем.

Личный кредит имеет место в случае, если сущность правового средства, обеспечивающего исполнение обязательства, состоит в возложении личной ответственности и на должника, и на третье лицо, принимающее на себя его долг. Если же сущность правового средства, обеспечивающего исполнение обязательства, состоит в выделении из имущества известного лица отдельного объекта, из ценности которого может быть предоставлено удовлетворение кредитору в случае неисполнения должником обязательства, то речь идет о реальном кредите.

Такие способы обеспечения исполнения обязательств, как поручительство и банковская гарантия, являются формами личного кредита, так как при их установлении кредитор руководствуется принципом: «Верю не только личности должника, но и личности поручителя (гаранта)». В свою очередь, залог, задаток, удержание как способы обеспечения исполнения обязательств представляют собой формы реального кредита, ведь при их установлении кредитор руководствуется принципом: «верю не личности должника, а имуществу».

Сущность обеспечения исполнения обязательств может состоять в установлении помимо общей санкции за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства - возмещения убытков - и дополнительной санкции за эти же нарушения - неустойки. В этих случаях нет дополнительного кредита (ни личного, ни реального), а имеет место предположение, что должник, связанный угрозой строго определенной имущественной невыгоды, будет стараться исполнить обязательство надлежащим образом.

Статья 329 ГК закрепляет признаки, которые являются общими для всех или, по крайней мере, для большинства способов обеспечения исполнения обязательств и которые позволяют объединить регулирующие их нормы в одной главе ГК.

Как уже указывалось выше, единственный действительно характерный признак выражается в самом названии этих способов и соответственно гл. 23 ГК. Его условно можно назвать «признаком цели» - обеспечение надлежащего исполнения обязательств.

Способы обеспечения исполнения обязательств носят имущественный характер. Их назначение состоит прежде всего в том, что они стимулируют, побуждают должника к точному и неуклонному поведению под страхом невыгодных для него последствий, и тем самым дают кредитору более или менее надежную гарантию осуществления его прав. Они в то же время призваны компенсировать либо предотвратить негативные последствия, которые возникают либо могут возникнуть в случае нарушения должником условий обеспеченного обязательства.

Смысл этого правового механизма состоит в наделении кредитора помимо основных прав по обеспеченному обязательству дополнительными правами, которыми он может воспользоваться в случае нарушения должником обязательства. Реализация этих прав кредитора осуществляется, в частности, путем: возложения на должника дополнительных имущественных обременений в виде уплаты неустойки или оставления задатка, привлечения к исполнению обязательства или к ответственности за его неисполнение третьих лиц (банковская гарантия, поручительство), предварительного выделения имущества для возможного принудительного удовлетворения требования кредитора (залог).

В ряде случаев, кроме стимулирующей и компенсационной, способы обеспечения выполняют и другие функции. Неустойка одновременно представляет собой и способ обеспечения исполнения обязательства, и меру гражданско-правовой ответственности. С помощью задатка подтверждается факт заключения договора.

В то же время трудно согласиться с авторами, утверждающими, что любой способ обеспечения исполнения обязательства выполняет карательную функцию³². Так, поручительство вряд ли «карает» должника.

Говоря об общей характеристике способов обеспечения, нельзя не остановиться на вопросе взаимосвязи этих способов с обязательством, которое они обеспечивают. Главенствующим является положение, согласно которому обеспечение исполнения обязательства создает между кредитором и лицом, обеспечивающим обязательство, обязательственное отношение, дополнительное (акцессорное) по отношению к главному обязательству.

Признак акцессорности обеспечительного обязательства, традиционно присутствующий в научных определениях, подчеркивает невозможность его существования без основного обязательства. По весьма точному замечанию Д.А. Торкина, эти обязательства (основное и акцессорное) связаны, как предмет и его тень: исчезает предмет - без следа растворяется его тень³³. Акцессорность (от латинского accessione - придаток) указывает на дополнительность, придаточность обеспечивающего обязательства.

Существование дополнительного обязательства при обеспечении обязательственного отношения подчеркнуто и в законе. Так, ГК РФ говорит, что недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства не влечет недействительности этого обязательства (основного обязательства) (п. 2 ст. 329).

Основное обязательство влияет на обеспечивающее в следующих случаях.

Во-первых, обеспечительное обязательство следует судьбе основного при переходе прав кредитора другому лицу, например при уступке требования по основному обязательству (ст. 384 ГК РФ).

При передаче права по обязательству, в особенности если оно является денежным, новый кредитор заинтересован и в получении обеспечительных прав. Более того, ценность многих приобретаемых прав для кредитора отражается не в самой задолженности, а в имеющемся обеспечении.

Общепризнанным и имеющим огромное практическое значение является основной принцип: «акцессорные обеспечительные права, будь то личные или имущественные, следуют за дебиторской задолженностью, которую они обеспечивают»³⁴.

Следуя этому принципу, ГК РФ предусматривает, что право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие, связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты (ст.384), если иное не предусмотрено законом или договором.

Таким образом, по общему правилу обеспечительные права переходят к новому кредитору одновременно с обеспечиваемым требованием без дополнительного оформления их уступки. Иное может быть предусмотрено законом или договором.

Так, в положениях ГК о договоре залога содержится следующее исключение. Статья 355 ГК РФ предусматривает, что залогодержатель вправе передать свои права по договору о залоге другому лицу с соблюдением правил о передаче прав кредитора путем уступки требования. На основании этой нормы можно утверждать, что передача права из договора о залоге новому кредитору требует совершения самостоятельной сделки уступки права залогодержателем в пользу нового кредитора по основному обязательству. Противоречие между положениями ст.384 и 355 ГК РФ отсутствует, поскольку первая из них допускает возможность установления в законе исключений из общего правила³⁵.

Цессионарию в ряде случаев невыгодно принимать то или иное обеспечение (например, поддерживать заложенную недвижимость в надлежащем состоянии, обеспечивать ее страхование, реализовывать требование в отношении поручителя-нерезидента и т.д.). В этих случаях переход обеспечительных прав может быть исключен соглашением между цедентом и цессионарием.

При передаче части основного требования к новому кредитору обеспечивающие права переходят в части, пропорциональной объему уступленного основного требования.

Вызывает интерес возможность передачи права на передачу обеспечительных прав без передачи прав по основному обязательству.

Так, возможность уступки первоначальным кредитором права требования уплаты неустойки отдельно от передачи прав по основному обязательству широко обсуждается в современной российской юридической литературе.

Недопустимость самостоятельной уступки прав требований, касающихся принудительного воздействия, часто обосновывается тем, что «обязанность по уплате санкций неразрывно связана с основным обязательством, сторонами которого неизменно остаются прежний кредитор и должник»³⁶.

Эта точка зрения до последнего времени преобладала в правоприменительной практике. Так, Президиум ВАС РФ неоднократно признавал, что уступка отдельного требования о взыскании штрафа без полной замены стороны в обязательстве противоречит нормам главы 24 ГК РФ³⁷.

Между тем, денежная сумма, причитающаяся кредитору в качестве неустойки, является самостоятельной имущественной ценностью. «Для современного экономического оборота сущность соответствующих мер принудительного воздействия заключается прежде всего в материальном, а не личном интересе»³⁸. В.А. Белов справедливо указывает, что при так называемой «уступке требования штрафа» речь идет о передаче определенных денежных требований, предъявляемых на тех же условиях, на которых реализовал бы соответствующие права цедент - на условиях осуществления требований об оплате штрафа и т.д.³⁹.

В этом случае нет принципиальных препятствий к разъединению требования об уплате неустойки и требования по основному обязательству, с нарушением которого было связано начисление определенных сумм в качестве неустойки.

Специальные правила, регламентирующие порядок передачи обеспечительных прав, установлены в отношении ипотек. При ипотеке (залоге недвижимости), если не доказано иное, уступка прав по договору об ипотеке означает и уступку прав по обеспеченному ипотекой обязательству (ч.3 ст.355 ГК РФ).

Во-вторых, в случае, когда с согласия кредитора степень исполнения обязательства способна снизить количественные характеристики обеспечивающего обязательства. В частности, в соответствии с п. 1 ст. 357 ГК РФ возможно уменьшение стоимости заложенных товаров в обороте соразмерно исполненной части основного обязательства.

В-третьих, при прекращении основного обязательства прекращается и акцессорное. Так происходит, например, в случае применения залога (ст. 352 ГК РФ) и поручительства (ст. 367 ГК РФ). Однако есть и исключения из этого правила. Например, имущество, находящееся в залоге, может стать предметом еще одного залога в обеспечение других требований (последующий залог). Последующий залог допускается, если он не запрещен предшествующими договорами о залоге (ст. 342). При ипотеке (залог недвижимости) допускается уступка кредитором своих прав в отношении ипотеки без уступки прав по основному обязательству (ст. 355).

В-четвертых, недействительность основного обязательства также влечет за собой недействительность обязательства по обеспечению исполнения.

Однако эти правила в основном не действуют в отношении банковской гарантии (п. п. 2 и 3 ст. 329 ГК РФ). В таком случае суждения Б.М. Гонгало нельзя считать справедливыми, ведь в предложенное им определение способов законодательная трактовка банковской гарантии не укладывается⁴⁰.

Представляется, что данное противоречие можно устранить, если иметь в виду, что банковская гарантия является хотя и своеобразным, но дополнительным обязательством. Ее дополнительный характер обнаруживает себя в функциональном назначении (п. 1 ст. 369 ГК)⁴¹. Ведь само по себе обязательство из гарантии не имеет никакого смысла. Таким образом, мы наблюдаем разное понимание термина «акцессорность». Во-первых, под акцессорностью понимается дополнительность или, точнее сказать, вторичность обязательства к первичному (основному), а во-вторых, не только вторичность, но и зависимость, что означает его недействительность в случае недействительности основного обязательства⁴². Учитывая эти рассуждения, все кажущиеся противоречия, связанные с отнесением банковской гарантии к способам обеспечения, снимаются. Все способы обеспечения можно считать акцессорными, а точнее - вторичными. Во избежание двусмысленности, следует более осторожно применять юридические понятия при анализе тех или иных правовых явлений. Так, не следует говорить о банковской гарантии как об акцессорном обязательстве.

Говоря о взаимосвязи основного и вторичного обеспечительного обязательств, хотелось бы остановиться еще на одной проблеме. В силу того что в большинстве своем способы обеспечения обязательств носят вторичный характер, они не могут влиять на содержание и действительность основного обязательства. То есть, если по каким-либо причинам обеспечивающее обязательство прекращается, это не оказывает воздействия на правовой характер основного обязательства, и оно остается в силе. Однако хотелось бы отметить, что иногда дополнительное обязательство может влиять на основное.

Действительно, взаимосвязь обеспечительного обязательства с основным обязательством реально существует. И это определяется их обеспечительной сущностью. Однако обеспечительные средства обладают значительной самостоятельностью. Так, в ряде случаев акцессорность ипотеки исчезает, и относительно основного обязательства она приобретает самостоятельное значение. Можно привести другие примеры обратной связи залога и основного обязательства. Речь идет о возможности отказа банка от предоставления кредита при недостаточном обеспечении (если условие об обеспечении было предусмотрено в кредитном договоре), возможности досрочного обращения взыскания на предмет залога при наступлении определенных условий. Кроме того, в соответствии с действующим законодательством уступка залогодержателем своих прав по закладной другому лицу означает одновременную уступку тому же лицу прав по обеспеченному ипотекой кредитному договору или иному основному обязательству. Таким образом, сущность закладной составляет институт следования права по основному обязательству судьбе залогового права. С установлением ипотеки с помощью закладной и при переходе этой ценной бумаги в руки «добросовестного приобретателя» ипотека приобретает самостоятельное значение.