Что такое истина?

Ни одно из произведений философа нельзя рассматривать в  отрыве от нравственных вопросов, исследованию которых была посвящена вся жизнь В. Соловьева. "Истина сама по себе то, что есть, в формальном отношении - соответствие между нашею мыслию и действительностью... Ложь - в отличие от заблуждения или ошибки - обозначает сознательное, а потому нравственно предосудительное противоречие истине. " В нравственной философии также имеет значение вопрос о необходимой лжи, то есть о том, позволительно или непозволительно делать сознательно несогласованные с фактическою действительностью заявления в крайних случаях, например для спасения чьей-нибудь жизни".

Читая Соловьева необходимо учитывать нравственно-религиозную  направленность его творчества. Отношение  к любой проблеме трактуется прежде всего с таких позиций. Например, взгляд на науку: "Наука объясняет существующее. Данная действительность еще не есть истина. Исходный пункт науки: истина есть, но не есть "это". Ум не удовлетворяется действительностью, находя ее неясною, и ищет того, что не дано, чтобы объяснить то, что дано. Ум считает наличный мир неверною, неразборчивой копией того, что должно быть.

Наука постоянно восстановляет  подлинный вид вещей, когда объясняет  их. Объяснение действительности есть исправление действительности, причем ум не довольствуется легкими поправками, а требует исправлений радикальных, всегда перехватывая за то, что просто есть, за факт. Факт, как таковой, есть для ума нечто грубое, и примириться с ним он не может. Чтобы ум признал факт ясным, прозрачным, нужно коренное его изменение; нужно, чтобы он перестал быть только фактом, а сделался истиной.

Таким образом, по В. Соловьеву, деятельность нашего ума определяется: 1) фактическим бытием как данным и 2) истиною, которая есть предмет и цель ума, то, что является как его идея, действительность чего есть искомое. Без данного и искомого, без факта и идеи истины немыслима деятельность ума как процесс". "... Если бы ум владел полнотою истины, для человека не было бы иного состояния, кроме абсолютного покоя блаженства. Настоящая же, человеческая деятельность ума обусловлена тем, что он, сначала обладая истиною как только субъективной идеей, стремится обратить ее в объективную действительную".

В. С. Соловьев, в отличие от других рассматриваемых философов, по-своему видит задачи философии, и особенно философского знания: "... существенная особенность философского умозрения состоит в стремлении к безусловной достоверности, испытанной свободным (до конца идущим) мышлением. Частные науки, как издавна замечено философами, довольствуются достоверностью относительною, принимая без проверки те или другие предположения. " По В. Соловьеву, достоверность, достигнутая частными науками, непременно есть лишь условная, относительная и ограниченная, а "философия как дело свободной мысли, по существу своему не может связать себя такими пределами и стремится изначала к достоверности безусловной, или абсолютной" (см. [14],т.1,стр. 762-764).

Философию В. С. Соловьева  нельзя рассматривать в отрыве от философского наследия. В его произведениях  сливаются воедино специфические черты и древнегреческой и классической немецкой школ, и русского богословия. Но, развиваясь на новом основании, эти идеи зачастую получают и новое звучание: "Истинному бытию, или всеединой идее, противополагается в нашем мире вещественное бытие - то самое, что подавляет своим бессмысленным упорством и нашу любовь и не дает осуществиться ее смыслу. Главное свойство этого вещественного бытия есть двойная непроницаемость: 1) непроницаемость во времени, в силу которой всякий последующий момент бытия не сохраняет в себе предыдущий, а исключает или вытесняет его собою из существования, так что все новое в среде вещества происходят за счет прежнего или в ущерб ему; и 2) непроницаемость в пространстве, в силу которой две части вещества (два тела) не могут занимать за раз одного и того же места, то есть одной и той же части пространства, а необходимо вытесняют друг друга. Таким образом, то, что лежит в основе нашего мира, есть бытие в состоянии распада, раздробленное на исключающие друг друга части и компоненты. Победить эту двойную непроницаемость тел и явлений, сделать внешнюю реальную среду сообразную внутреннему всеединству идеи - вот задача мирового процесса столь же простая в общем понятии, сколько сложная и трудная в конкретном осуществлении" (см. [16] стр. 137). Мир "идей" Платона органически вписывается в логику всеединства у В. Соловьева: "... Уже и в природном мире идее принадлежит все, но истинная ее сущность требует, чтобы не только ей принадлежало все, все в нее включалось или ей обнималось, но чтобы и она сама принадлежала всему, чтобы все, то есть все частные и индивидуальные существа, а следовательно, и каждое из них, действительно обладали идеальным всеединством, включали его в себя. (См.  [16] стр141).  Совершенное всеединство по самому своему понятию, требует "полного равновесия, равноценности и равноправности между единым и всем, между целым и частями, между общим и единичным. Полнота идеи требует, чтобы наибольшее единство целого осуществлялось в наибольшей самостоятельности и свободе частных и единичных элементов - в них самих, через них и для них. " Во многих работах, посвященных творчеству В. Соловьева, встречается имя другого известного философа, богослова, глубокого исследователя произведений Соловьева, А. Ф. Лосева.

Наверное, можно согласиться  с ним в сравнительном анализе философских основ В. Соловьева и Эммануила Канта: "... Конечно, по В. Соловьеву, наука и вообще знание возможно лишь только потому, что слепая текучая чувственность оформляется априорными формами рассудка. Но все дело в том, что априорные формы рассудка трактуются у Канта как исключительное достояние человеческого субъекта, а у В. Соловьева они являются объективно существующими идеями.

Конечно, вещи в себе существуют и у Канта и у Соловьева. Но у Канта они остаются навеки непознаваемыми, у В. Соловьева изливаются в конкретный чувственный опыт человека и его оформляют. Поэтому Кант - метафизический дуалист, В. Соловьев же - строжайший диалектический монист. Также и сфера разума привлекается и у Канта и у В. Соловьева ради учения о полноте человеческого знания. Но опять-таки у Канта идея разума не имеет для себя никакой объективной интуитивной предметности; и поэтому разум, по Канту, распадается на противоречие и имеется целая наука, которая разоблачает эти противоречия разума, которую Кант называет диалектикой и ее основную функцию видит в том, что она является "разоблачительницей иллюзий". У В. Соловьева здесь все наоборот. Разум у него действительно требуется для завершения и полноты знания, но идеи этого разума даются человеку интуитивно, так что возможная здесь диалектика только открывает человеку сферу высшего познания" (См. [17] стр. 53-54).

Для понимания того, как решается проблема истины у В. Соловьева, необходимо понять, какими философскими категориями он оперирует, на какие предпосылки опирается. Для этого опять обратимся к работе А. Ф. Лосева. "... с установившейся точки зрения совершенно нет никакой разницы между сущим и бытием. То, что понимает сам В. Соловьев под этими терминами, совершенно ясно и едва ли заслуживает какой-либо существенной критики... Сущее, по мысли В. Соловьева, выше всяких признаков и свойств, выше всяких предикатов и вообще выше всякой множественности... Классический образ мышления требовал равноправного существования также и для множественности, раздельной, понятной и далекой от превращения в абсолютно непознаваемый нуль, в абсолютное ничто.

Вот это раздельное, доступное  пониманию, структурное, относительное, объединяемое в отдельные относительные единства, В. Соловьев называет бытием в отличие от сущего. Все дело заключается здесь в том, что должна же существовать какая-нибудь вещь, если мы ей приписываем какие-нибудь признаки. Но если она действительно существует, то она выше своих признаков. По терминологии В. Соловьева, эту вещь и надо называть не просто суммой признаков, или бытием, но тем, что является носителем этих признаков, а именно сущим, которое в сравнении со всеми своими признаками есть уже сверхсущее. Отрицать такое "сверхсущее" - значит, по В. Соловьеву, просто отрицать существование вещей, а значит, и всего мира" (См.  [17] стр.  60-61). Таблица категорий, при помощи которой философ хочет резюмировать свою теорию цельного знания, является большим достижением в творческой эволюции Соловьева. Философ избегает здесь противоречивости благодаря тому, что из всех своих триад останавливается только на одной - сущее, бытие, сущность.

"... Сущее как таковое,  или как абсолютное, есть дух,  как логос оно есть ум и  как идея оно есть душа. Вторая  основная категория, а именно  бытие, взятое как абсолютное, есть воля, как логос оно есть представление и как идея оно есть чувство. Такое же тройное деление находим мы и в сфере сущности. А именно сущность как абсолютное есть благо, как логос она есть истина и как идея она - красота" (см. [17] стр.  117-119). Истина (и не только с точки зрения В. Соловьева) есть синтез ума и представления. Истина, по В. Соловьеву, для нас возможна " только в том случае, если мы будем признавать всю действительность, беря ее в целом, то есть максимально обобщенно и максимально конкретно. Это значит, что истина есть сущее, взятое и в своем абсолютном единстве и в своей абсолютной множественности. Другими словами, истина есть сущее всеединое» (см.  [14]стр.  295).

"... истина заключается,  прежде всего, в том, что  она есть, то есть что она  не может быть сведена ни  к факту нашего ощущения, ни  к акту нашего мышления, что  она есть независимо от того, ощущаем ли мы ее или нет.  Познание вообще есть относительное  бытие субъекта и предмета  или взаимоотношения обоих, смотря  по тому, какой из двух терминов  преобладает, это отношение (познание) является в форме ощущения  или же в форме понятия. Но  отношение предполагает относящихся,  и безусловная истина определяется прежде всего не как отношение или бытия, а как то, что есть в отношении, или как сущее." (См. [14],т.1, стр. 691).

 По В. Соловьеву,  если существует формальная логичность  непосредственного факта, то это  значит, что есть нечто уже  не только формальное, но и  содержательное. И если есть субъективная  логичность, то, следовательно, есть  и объективная разумность. Нельзя  мыслить субъекта без объекта,  и нельзя мыслить субъективной логики, по мнению В. Соловьева, без объективно и творчески действующего разума. Кроме того, поскольку действительность бесконечна, то бесконечен и творческий разум, ее отражающий, а поскольку наше мышление не сразу достигает истины, то оно всегда есть творческое движение.

На вопрос, что есть истина, В. Соловьев дает следующий ответ: истина есть сущее, или то, что "есть"; но мы часто говорим "есть" о многих вещах, но многие вещи сами по себе не могут быть истиной, потому что если они различаются друг от друга, так что одна вещь не есть другая, то каждая в своем различии от другой не может быть истиной,... - они могут быть только истинны, то есть, поскольку все они причастны одному и тому же, которое и есть истина.

Итак, сущее  как истина не есть многое, а есть единое. Единое, как истина, не может иметь многого вне себя, то есть оно не может быть чисто отрицательным единством, а должно быть единством положительным, то есть оно должно иметь многое не вне себя, а в себе, или быть единством многого; а так как многое, содержимое единством, или многое в одном, есть все, то, следовательно, положительное, или истинное, единое есть сущее, содержащее в себе все, или существующее как единство всего. Итак, истинно сущее, будучи единым, вместе с тем и тем самым есть и все, точнее, содержит в себе все, или истинно-сущее есть всеединое. " Таким образом, полное определение истины выражается в трех предикатах: сущее, единое, все.» (см. [14],т.1,стр. 698-702).

 Позиция В. Соловьева существенным образом отличается от позиции Эммануила Канта по проблеме истины (в силу природы человеческого разума), то по В. Соловьеву, разум не распадается на противоречия. Он служит для завершения и полноты знания, и идеи этого разума даются человеку интуитивно.

Идеей всеединства человек  приобретает связь со всей вселенной, становясь ее частью, и в то же время, имея ее и в себе.

Заключение

Подводя итог данного реферата, можно сказать, что проблемы, касающиеся определения критериев истины, законов  и формы мышления интересовали людей  с глубокой древности. И первым из известных нам философов, у кого эта проблематика приобретает особое философское звучание, является Аристотель. Классифицировав и обобщив методы познания в науке, Аристотель создает  учение о формах постигающего истину мышления, то есть логику. Разум человека рассматривается как особый механизм. Лишь применение законов логики позволяет  ему приблизиться к истине. По Аристотелю, для применения науки логики необходимо опираться на непреходящее бытие. У  Аристотеля истина рассматривается  как высшая форма бытия. Человек, постигая истину, приближается к совершенному бытию.

В дальнейшем историческом развитии учение Аристотеля стало источником многочисленных школ и направлений. После опубликования трудов Эммануила Канта, достаточно ясно вырисовывается следующее направление философской мысли: истина носит "субъективный" характер, основное внимание при исследовании проблемы истины следует уделять познанию самого человека, законов его разума. Как достаточно убедительно показано Кантом, не может существовать всеобщего критерия истины. Все, чем располагает человек (и в этом Кант соглашается с Аристотелем) - это формальные законы логики. Но Кант утверждает, что эти законы строятся на основании априорных форм рассудка. Им впервые было устранено противоречие, заведшее в тупик философию того времени. Являются ли человеческие знания продуктом чувственного восприятия, или же это - плоды умственной деятельности? Предложенная Кантом концепция постижения человеком окружающего мира на основе априорных форм рассудка позволила выйти из этого тупика. В дальнейшем практически любое исследование в данной области, так или иначе, опиралось на разработанную Кантом теорию. Например, В. Соловьев принимает как достижение разработку эстетики у Эммануила Канта. Но нравственно-религиозная направленность творчества В. Соловьева заставляет рассматривать те же проблемы с несколько иной точки зрения. По В. Соловьеву, знание возможно лишь потому, что чувственность оформляется априорными формами рассудка. Но априорные формы рассудка трактуются у Канта как исключительное достояние человеческого субъекта, а у В. Соловьева они являются объективно существующими идеями.