Пути ограничения роста “теневой” деятельности на экономику России

В-третьих, она формирует  финансовую базу для негосударственной  социальной деятельности. Спонсорство  политической активности, финансирование различных лоббистских экономических  ассоциаций и союзов, а также благотворительность  в сфере искусства (театр, кино и  др.) в значительной мере идут за счет наличных денег, поступающих из “теневой”  экономики. В этом своем качестве она выступает как средство формирования гражданского общества в его специфическом  российском виде, включающем полукриминальные (а частично - полностью криминальные) формы.

С учетом традиций советского общества развитие “теневой” экономики, видимо, было единственно возможной  формой возникновения рыночной системы. Сверхвысокий уровень налоговых  изъятий, заданный с начала 1992 года, не оставлял предприятиям иной альтернативы, кроме частичного ухода “в тень“. Развитие “теневой” экономики отражало своеобразный социальный договор между  населением и властью. Государство  во многом сняло с себя ответственность  за повседневное выживание людей, но “смотрело сквозь пальцы“ на несанкционированную  и нерегистрируемую хозяйственную  деятельность.

“Натурализация” экономики, на основе которой поддерживается жизнедеятельность  населения, обеспечивает значительные резервы социальной стабильности. Власти придется очень сильно постараться, чтобы их разрушить, к примеру, изъятием у людей их приусадебных (садовых) участков. В то же время, достигнутый  на базе “натурального хозяйства” социальный консенсус между населением и государством не может послужить  основой для формирования современной  рыночной экономики. Он может обеспечить только физическое выживание людей, да и то на самом примитивном уровне.

3.5. Дестабилизирующее  влияние “теневой” экономики

В настоящее время “теневая”  экономика является мощным фактором дестабилизации российского общества. Главные направления его воздействия  следующие.

Во-первых, вытеснение официальных механизмов налогообложения и, соответственно, пропорциональное снижение объемов собираемых налогов. Именно это явилось одной из главных причин кризиса, разразившегося после 17 августа 1998 г.. Этот кризис - следствие несостоятельности официальных механизмов налогообложения, которые оказались не в состоянии обеспечить фискальные потребности государства, не сумевшего (и не могущего) выполнить свои элементарные функции. Альтернативные теневые механизмы налогообложения (плата “крышам“, прямые выплаты чиновникам за выполнение ими своих функций и т.п.) оказались той альтернативой, которая вытеснила официальное налогообложение.

В ситуации достаточно значительного  сокращения официального и роста  теневого производства рано или поздно должно наступить банкротство государства, то есть такое снижение объема собираемых налогов, которое меньше их минимального размера, необходимого для выполнения государством своих социальных и иных функций. Такая ситуация возникает даже в относительно благоприятной ситуации, когда ВВП не падает, а теневое производство растет в той мере, в какой падает официальное. Если взять за основу те темпы роста “теневой” экономики, которые были в России в 90-х годах, то по нашим предварительным расчетам банкротство государства в рамках этого примера может наступить через 7-8 лет после начала бурного роста “теневой” экономики.

Во-вторых, “теневая” деятельность оказывает дезорганизующее влияние на производственный процесс в рамках официальной экономики, ухудшает положение и препятствует созданию нормально работающих, “здоровых“ экономических организаций. Она приводит к снижению управляемости работников, ослабляет их трудовую мотивацию, иногда ведет к их деквалификации, затрудняет освоение инноваций, которые часто требуют сверхнормативных трудовых усилий, и в конечном итоге может вызвать дезинтеграцию коллектива и предприятия.

В-третьих, частично связанная с криминальной деятельностью, “теневая” экономика порождает многочисленные конфликты, часть которых разрешается с применением насилия. Судя по результатам конкретных исследований, масштабы насилия в российской экономике в целом довольно велики - по данным социологических опросов от 30 до 40% руководителей предприятий лично сталкивались со случаями рэкета, вымогательства, попытками поставить предприятие под контроль криминальных групп.

Тем не менее, “теневая”  экономика ответственна за то, что  в России возник значительный слой вооруженных людей, вынужденных  защищать свой бизнес. Масштабность этого  явления в конечном счете представляет опасность для стабильности российского общества в целом.

В-четвертых, “теневая” экономика - важнейших фактор формирования деловой этики, и, более того, социальных норм в целом. Расширение и укрепление “теневой” экономики привели к “размытости“ социальных норм - люди перестали различать, что можно, а что нельзя в хозяйственной жизни, каковы критерии оценки того или иного хозяйственного действия. Например, большая часть хозяйственных руководителей осуществляет перевод безналичных денег в наличные с использованием фиктивных контрактов (т.н. “обналичивание“). В принципе - это незаконная операция, участники которой должны были бы быть наказаны. Однако случаи наказания за эту операцию крайне редки. Более того, для обеспечения своей текущей деятельности операции обналичивания иногда проводят даже органы государственной власти и правоохранительные структуры. Эта незаконная операция, фактически, получила социальное одобрение, и ни участники, ни власти на практике не осуждают ее. Тем не менее, официально она не является и разрешенной. Произошла ее своеобразная “неформальная институционализация“: она широко практикуется, имеет социальное одобрение, однако официально не является признанной.

Дестабилизирующее влияние  “теневой” экономики состоит  в том, что она привела к  неформальной институционализации  не только операции обналичивания, но и множества других также не безобидных экономических феноменов. Например - насилия при разрешении конфликтов между предпринимателями, “прихватизации“ бывшей государственной собственности и многих других. В результате возникло обширное поле “размытых“ социальных норм, когда сломан механизм поощрения за следование социальной норме и наказания за ее нарушение. В рамках этого поля имеет место произвол - хочешь следуй тому или иному правилу, хочешь - не выполняй его. Тогда происходит потеря людьми социальных ориентиров и, как следствие - нарушение социального порядка. Люди в ответ на то или иное действие не могут предугадать, какова будет реакция общества, ожидает ли их наказание без преступления или же они могут совершить безнаказанное преступление.

3.6. Что  сильнее - факторы стабилизации  или дестабилизации?

Можно говорить о двух этапах, на которых различалось соотношение  этих групп факторов. На первом этапе (1991-1994 гг.) имело место стабилизирующее  воздействие “теневой” экономики  на российское общество. На втором (1995-1998 гг.)- преобладали факторы дестабилизации.

На первом этапе “теневая”  экономика сыграла роль социального  стабилизатора, когда традиционные рабочие места в официальной  экономике (прежде всего на больших  промышленных предприятиях, в научно-исследовательских  институтах и т.п.) перестали обеспечивать средства к существованию для  многих миллионов людей. Они нашли  новую основную или дополнительную занятость в теневом секторе  экономики. Люди нашли новые ниши, которые давали им заработок и  социальный статус, новый круг общения  и новый образ жизни, соответствующий  тем новым возможностям, которые  давала либерализация экономики  и социальной жизни. В результате в целом социальная напряженность  в обществе возросла (так как действовало  множество других факторов дестабилизации), но не достигла опасной черты, за которой  начинается социальный хаос.

На втором этапе на первый план вышли негативные системные  эффекты “теневой” экономики, резкое расширение которой, фактически привело  к деградации государства. Это нашло  свое выражение в “налоговом кризисе“, когда налоговые выплаты в  казну сокращались, несмотря на то, что в течение 1996-1997 гг. в значительных секторах, а по некоторым оценкам, и в экономике в целом, спад прекратился и начался определенный рост производства.

В настоящее время в  России продолжается кризис, проявившийся с августа 1998 г. Сейчас он носит вялотекущий  характер, но при условии сохранения нынешней экономической системы  возможны дальнейшие обострения.

Для его преодоления нужны  дальнейшие институциональные реформы, которые бы ввели теневую экономику  в социально приемлемые формы  и масштабы. В этом случае в России по-видимому может быть достигнут “новый социальный порядок“, отличный от того, какой был в СССР и от того, каким он сформировался в 1995-1998 гг. В какие формы при этом “отольется“ государство, что будет при достижении “нового социального порядка“ с рыночными институтами и демократией, не окажется ли этот порядок еще хуже нынешней нестабильности? Не претендуя на полные и исчерпывающие ответы на эти вопросы, выскажу лишь некоторые соображения о влиянии “теневой” экономики на социальную стабильность в ближайшей перспективе.

3.7. Структура  “теневой” экономики

Вообще в сложившихся  условиях общего высокого уровня налогообложения  и его явно неравномерного распределения  для значительной части предпринимателей остаются три алгоритма поведения:

1.   Бросить “дело“, свернуть производство, вывести капитал за границу. Предприниматели и промышленники выработали в этой связи  следующий афоризм: “Мы патриоты, но не камикадзе“.

2.   Пытаться получить те или налоговые льготы. При этом за получение прямых налоговых льгот чиновникам соответствующих уровней “надо платить”, так что основа для коррупции налицо, о фактах которой упоминалось выше.

3.   Уклониться от уплаты налогов, применить наличные расчеты, уйти в “тень”. В этом случае создается почва для криминализации экономических отношений: злоупотреблений государственных чиновников, с одной стороны, развития рэкета и бандитизма – с другой.

Что касается механизмов функционирования последнего алгоритма, то его можно  разделить на два больших класса. Речь идет об основных и своего рода вспомогательных (обслуживающих) механизмах. Первый класс предполагает наличие “объекта эксплуатации”, что, кстати, является характерным признаком “агрессивной координации”. При этом в роли “дойных коров” выступают государство или крупное предприятие, соответствующие типичные схемы таковых:

·     При предприятии создаются товарищества с ограниченной ответственностью (акционерные общества закрытого типа, частные и другие предприятия новых организационно-правовых форм), в число учредителей которых входят руководящие работники базового предприятия. Закупка ресурсов, оборудования, комплектующих осуществляется при посредничестве этих товариществ, так, что ресурсы обходятся предприятию дороже, чем при прямых связях, но члены товарищества в результате увеличивают свой личный доход. Схема является симметричной, действующей в обе стороны — продажа излишков сырья и материалов на сторону тоже осуществляется через подставные предприятия, имеющие и здесь свой процент.

·     Некая коммерческая структура арендует у базового предприятия производственные мощности, выпуская продукцию, аналогичную продукции завода. В число работников, так или иначе задействованных в этой структуре, входят сотрудники отдела сбыта завода, переадресовывающие наиболее выгодные заказы в “параллельное предприятие”.

·     Базовое предприятие представляет собой НПО или НИИ, получающее средства на проведение НИОКР из госбюджета. Указанные средства переводятся с бюджетного счета предприятия на депозитный счет коммерческого банка. По чего чуть ли не официальной практикой стали заказы на договором и временем выполнения плана НИОКР срока деньги выплачиваются реальным исполнителям (которые до этого работали без оплаты), бюджетный и депозитный счета “расчищаются“, а депозитный процент перечисляется в соответствующую коммерческую структуру, где были задействованы “научные работники“.

Отмеченный второй класс  механизмов охватывает операции по сокрытию полученных доходов от налогообложения  государства. Здесь, собственно, теряются “концы” указанных выше сделок: превращаясь в наличность и валюту, доходы вкладываются в недвижимость и личное имущество, переводятся  за рубеж. Данный круг сделок наиболее трудно фиксировать и изучать (быстрое  становление новой отечественной банковской системы непосредственно связано с обслуживанием подобных операций).

Регистрируемый ныне уровень  деловой активности не позволяет  большинству предприятий промышленности, строительства и транспорта хотя бы сохранять имеющиеся производственные мощности. Попытка включить затраты  на содержание и эксплуатацию последних  в цену продукции приводит к ее резкому удорожанию, вследствие производство продукции и услуг через “малые предприятия”, действующие при базовом предприятии. Таков сегодняшний механизм “поедания” основных фондов.

Общая структура любой  финансово-хозяйственной группировки, ведущей совместную “теневую деятельность”, обычно включает:

1.   Предприятия, осуществляющие торгово-посреднические и производственные операции (одна и та же хозяйственная деятельность обычно ведется российскими предпринимателями через несколько фирм; это помогает решать проблему временной неплатежеспособности их партнеров; кроме того, при помощи разветвленной структуры основной группе собственников легче контролировать поведение своих партнеров);

2.   Банк (позволяет оперативно переводить безналичные деньги в наличные и наоборот, не говоря уж о других операциях);

3.   “Служба безопасности” (имеет разные ипостаси: это и обычные охранники, и спортивные секции, финансируемые группировкой, и “крыша” государственных органов управления);