Теория денег

Деньги как всеобщий эквивалент выступают в общественной жизни, с одной стороны, в вещной форме (скажем, золото или серебро) и в этом случае являются сами носителем субстанции труда, т.е. стоимостью, и поэтому могут выполнять общественную функцию цены товара. С другой стороны, деньги как выполняющие функцию всеобщего эквивалента становятся в этой идеальной форме мерой стоимости.

           В  связи с этим денежное выражение стоимости товара есть форма единства цены товара и стоимости товара одновременно. Обособление же этого денежного выражения стоимости товара от внешней формы последнего в денежную форму товара приводит к тому, что эту денежную форму товара мы начинаем рассматривать либо как цену товара, либо как стоимость товара, т.е. определенная сумма денег понимается нами отдельно и как цена товара, и как его стоимость.

 Но Маркс считает, что денежная  форма товара есть только его  цена: « Выражение стоимости товара  в золоте: Х товара А = У денежного товара; есть денежная форма товара, или его цена. Вещи, которые сами по себе не являются товарами, например, совесть, честь и т.д., могут стать для своих владельцев предметом продажи и, таким образом, благодаря своей цене приобрести товарную форму. Следовательно, вещь формально может иметь цену, не имея стоимости».

     Благо, созданное в процессе труда, попадает на рынок как товар. Здесь товар противостоит другим товарам не только в вещной форме, но и как их диалектическая противоположность, с одной стороны, в форме абстрактной стоимости и, с другой стороны – потребительной стоимости, иначе говоря, как меновая стоимость и потребительная стоимость. В таком случае меновая стоимость есть форма абстрактной стоимости, как сумма содержащихся в ней противоположностей: абстрактной стоимости и конкретной стоимости нижнего уровня -  а потребительная стоимость есть форма самой себя только на высшем уровне, также как сумма абстрактной стоимости и конкретной стоимости нижнего уровня   

     Более того, меновая стоимость одного товара и потребительная стоимость другого товара как  формы этих товаров есть формы выражения созданной трудом стоимости товаров,  вступивших в процесс живого обмена на рынке.

     Стоимость товара как формы определяется единством абстрактной и потребительной стоимостей, которые в данном случае есть две диалектические противоположные стороны стоимости товара.

     Второе: на рынке товар вступает в отношения с другими товарами, и стоимость товара перестает быть обособленной формой, т.е. становится диалектически противоположной стороной к такой же стоимости другого товара. Единство же этих диалектически противоположных сторон должно составить форму чего-то третьего. В процессе живого обмена, т.е. создания этого третьего, одна из сторон, т.е. стоимость товара примет к своей противоположности либо форму абстрактной стоимости, либо форму потребительной стоимости. Таким образом, в этом отношении стоимость товара станет либо абстрактной стоимостью, либо потребительной стоимостью, а меновая стоимость – формой стоимости товаров как диалектически противоположной стороной их потребительных стоимостей  в процессе  живого обмена.      

   Так, Маркс пишет: «Следовательно, в том стоимостном отношении, в котором сюртук образует эквивалент холста, форма сюртука играет роль формы стоимости. Стоимость товара холст выражается поэтому в теле товара сюртук, стоимость одного товара – в потребительной стоимости другого».

       За время движения товара от производства до рынка, в связи с развитием знаний и производительных сил общества,  могут измениться общественно необходимые потребности общества и общественно необходимые затраты на производство товаров. Разумеется, покупатель дает свою оценку потребительной стоимости товара  и тем самым устанавливает его меновую стоимость, которая поэтому количественно может отличаться от первоначальной стоимости товара.

         Поскольку  товары на рынке противостоят  друг другу как диалектические  противоположности, т.е. меновая  стоимость одного товара противостоит потребительной стоимости другого товара, постольку обмен состоится только тогда, когда эти диалектические противоположности составят единство в чем-то третьем. Этим третьим, эквивалентом меновых и потребительных стоимостей различных товаров не есть живое единство, достигнув которого эти меновые и потребительные стоимости продолжают жить в этом третьем, является субстанция денег. Это единство есть мертвое тождество, в котором погибают меновые и потребительные стоимости товаров, так как после обмена товары становятся благами и потребляются не как товары, а как блага.

 Таким образом, деньги  представляют  собой в сфере обмена форму  тождества не переходящих друг  в друга меновой стоимости  одного товара и потребительной  стоимости другого, и наоборот. Поэтому в количественном отношении деньги являются ценой и стоимостью отдельно одного товара и отдельно ценой и стоимостью другого товара, но не их суммарной стоимостью. В связи с этим деньги  есть всеобщий эквивалент стоимости товаров, а не есть диалектическая их противоположность, как полагает Маркс.

Более того, и здесь Маркс допускает  обособленное существование одной  из диалектических противоположностей, утверждая, что деньги имеют только форму меновой стоимости.        

     Поскольку товарно-денежные отношения носят идеальную форму, постольку и деньги как мера стоимости, как всеобщий эквивалент стоимости товаров, могут в таком случае носить также идеальную форму, т.е. быть идеальными знаками, выражающими стоимость и цену товаров. Все это позволяет использовать деньги как учетную категорию, а деньги в форме драгоценных металлов замещать бумажными деньгами и ценными бумагами.

Деньги  являются единственным товаром, которому не нужно доказывать свою необходимость, ибо они является всеобщим платежным и покупательным средством и потому все стремятся к их обладанию или в процессе развития товарного производства на роль денег "претендовали" многие товары, но в результате эта роль закрепилась за драгоценными металлами. Следует подчеркнуть, что деньги не могут существовать вне определенной системы экономических отношений, именно отношений товарного обмена.

 Деньги - конечный продукт развития  простого товарного производства  и в то же время - первая  форма существования капитала. Как  уже упоминалось, первоначальной  его формой выступает торговый и ростовщический капитал. Капитал, по Марксу, это не просто деньги, это деньги, которые приносят дополнительные деньги, это "стоимость, приносящая прибавочную стоимость". Взяв за отправную точку своих исследований утверждения Смита и Рикардо о том, что в основе стоимости всех товаров лежит количество труда, затраченного на их производство, он показал, как из простого товарного производства, целью которого является потребление и где деньги являются лишь посредником в обмене, совершенно логично вытекает капиталистическое производство, где целью является возрастание денег, получение прибыли. Как и представители классической политической экономии, Маркс различает две стороны товара: потребительную стоимость и меновую стоимость. Под первой понимается способность вещи удовлетворять какую-либо человеческую потребность, под второй - способность вещи обмениваться в определенных пропорциях на другой товар. Вслед за Рикардо Маркс утверждает, что в основе пропорций обмена лежат затраты труда, которые и определяют стоимость товара. Но совершенно очевидно, что однородный товар производится различными группами товаропроизводителей и каждая из них затрачивает разное количество времени на производство единицы товара. Однако пропорция обмена этого товара на другие на рынке будет едина. Таким образом, стоимость товара будет определяться общественно необходимыми затратами труда или затратами той группы, которая производит подавляющую часть продукции.

Источником прибыли или самовозрастания капитала является присвоение части труда рабочего и остается признать, что в условиях капиталистического хозяйства рабочий получает стоимость меньшую, чем производит своим трудом. Отсюда могут следовать только два вывода: либо нарушается основной закон товарного производства (эквивалентность обмена), либо в создании стоимости наряду с трудом принимают участие другие факторы производства. По мнению же Маркса, товаром является не труд, как считали и Смит и Рикардо, а рабочая сила (способность к труду). Как и любой другой товар рабочая сила имеет стоимость и потребительскую стоимость (полезность). Первая определяется затратами труда, необходимыми для воспроизводства рабочей силы, то есть стоимостью определенного набора товаров и услуг, необходимого для жизни работника. Рабочий смертен, и чтобы поддерживался уровень хотя бы простого воспроизводства, необходимо, чтобы в стоимость рабочей силы входила стоимость средств существования семьи рабочего (жены и двух детей). В процессе производства рабочий создает стоимость большую, чем стоит его рабочая сила, которая сводится к стоимости средств существования. Это возможно потому, что стоимость рабочей силы определяется количеством труда, необходимым для ее сохранения и воспроизводства, а пользование рабочей силой ограничено лишь работоспособностью и физической силой рабочего. То есть даже в условиях эквивалентного обмена (рабочий получает заработную плату, равную стоимости своей рабочей силы) естественно существование прибыли и ренты, которые, тем не менее, являются ничем иным, как присвоением неоплаченного труда рабочего, по сути эксплуататорскими доходами.

Указав, что действительное развитие производительной силы общества при капитализме выступает не как цель и самоцель производства, но как "невольный" продукт процесса увеличения стоимости, воплощенной в "капитале", Маркс вскрывает в качестве всеобщей основы всех конкретных противоречий развитого капитализма внутреннее противоречие процесса накопления стоимости.

"Не увеличение производства  товаров, а увеличение производства  стоимости является целью буржуазного производства. Действительное увеличение производительной силы и (количества) товаров происходит вопреки этой цели, и противоречие этого увеличения стоимости, которое само себя снимает в ходе своего собственного движения в форму увеличения (количества) продуктов, лежит в основе всех кризисов. Противоречие, внутри которого безвыходно вращается буржуазное производство" - "в той же самой мере, в какой растет производительная сила труда", необходимо падает и стоимость заработной платы"

Этот закон формулируется здесь  уже на основе четкого понимания  того факта, что новая стоимость, прибавляемая к капиталу в процессе его производительного функционирования, стоимость, превышающую "издержки производства" - как ее тут называет Маркс, не имеет и не может иметь никакого другого источника своего происхождения, кроме неоплачиваемой части живого труда.

 Это - уже ближайшие подходы  к пониманию закона прибавочной  стоимости как основного закона  капитализма. 

Он постоянно подчеркивает, что рента, процент и промышленная прибыль - это только различные названия разных частей прибавочной стоимости товара, или воплощенного в нем неоплаченного труда, и все они в одинаковой мере черпаются из этого источника, и только из него одного. Ни рента, ни процент не порождаются землей и капиталом как таковыми. Развивая теорию ренты Д.Рикардо, Маркс доказывает, что рента существует даже на землях наихудшего качества.

 Маркс подвергает критическому  пересмотру основы рикардианской теории ренты, которая базировалась на законе "убывающего плодородия". Логически неизбежным выводом из этой теории оказывалось представление о том, что и "цена хлеба", и обусловленная ею "заработная плата", должны расти, понижая тем самым "прибыль", а одновременно и реальную покупательную способность рабочего, вынужденного тратить все большую долю заработной платы на хлеб.

 В 5О-е годы вопрос о  соотношении "прибыли, заработной  платы и ренты" был весьма  актуальным и острым политическим  вопросом, в котором скрещивались  интересы трех основных классов капиталистического общества - пролетариев, буржуа и землевладельцев.

Он рассматривал деньги не как технический  инструментарий обмена, а как социальную форму развития, как категорию  производственных отношений. Деньги у  К. Маркса выступают как функция обмена, но обмена, не изолированного от производства, а выступающего в неразрывном единстве с производством.

Интересно у Маркса разрешение противоречия, которое не мог разрешить Рикардо, а именно: объяснить, почему норма  прибыли на капитал определяется не количеством привлеченного труда (что было бы абсолютно логично в рамках трудовой теории стоимости), а размерами капитала. Маркс описал механизм образования средней прибыли, показав, что в реальных процессах капиталистического производства происходит перераспределение прибавочной стоимости, созданной всеми наемными работниками между капиталистами пропорционально размерам их капиталов.

Однако не стоит забывать, что  задача Маркса состояла не только в  том, чтобы показать механизм формирования средней прибыли, но и доказать, что продажа товаров по "цене производства" не отвергает закона стоимости (обмен товаров совершается в соответствии с затратами общественно необходимого труда), а лишь модифицирует его. По мнению Маркса, хотя цены отдельных товаров отклоняются от стоимости, но в масштабе всего народного хозяйства сумма цен товаров равна сумме их стоимостей (в нашем примере эта величина равна 360 единицам). Таким образом, в процессе конкуренции происходит лишь перераспределение прибавочной стоимости, созданной всеми наемными работниками между капиталистами пропорционально размерам их капиталов. И равная норма прибыли на равные по величине капиталы никоим образом не является доказательством того, что капитал участвует в процессе создания (увеличения) стоимости, оставляя в силе положение, что единственным источником стоимости товаров является труд.

 Логика рассуждений Маркса  приводит его к выводу об  уменьшении нормы прибыли на  капитал с развитием капитализма.  Стремление к увеличению прибыли  вынуждает предпринимателя снижать издержки, а главным фактором снижения издержек является повышение производительности труда вследствие внедрения новой техники и технологии. Как следствие, повышается техническое строение капитала, что приводит, при прочих равных, к уменьшению совокупной массы прибавочной стоимости и уменьшению нормы прибыли в рамках всего народного хозяйства. По сути механизм, описанный Марксом, несколько напоминает механизм "невидимой руки" А.Смита. Однако у Смита своекорыстный интерес, стремление к прибыли приводит к росту общественного богатства, а у Маркса стремление к прибыли в итоге эту прибыль и уничтожает.