История формирования уголовно-правовой характеристики неприкосновенности частной жизни

23 марта 1976г. в отношении  СССР вступил в силу Международный  пакт от 16 декабря 1966г. о гражданских  и политических правах, в ст. 17 которого предусмотрено, что никто  не может подвергаться произвольному  или незаконному вмешательству  в его личную и семейную  жизнь, произвольным или незаконным  посягательствам на неприкосновенность  его жилища или тайну его  корреспонденции или незаконным  посягательствам на его честь  и репутацию и каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств. Конституция СССР от 7 октября 1977г. была принята под влиянием этого международного пакта и существенно расширяла совокупность прав и свобод граждан. Статьями 54–56 Конституции СССР 1977г. гражданам СССР были гарантированы неприкосновенность личности, жилища, а также охрана законом личной жизни, тайны переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений. В ст. 57 Конституции СССР 1977г. было оговорено, что уважение личности, охрана прав и свобод граждан – обязанность всех государственных органов, общественных организаций и должностных лиц. При этом важно отметить, что, в отличие от Конституции СССР 1936г., раздел «Государство и личность» в Конституции СССР 1977г. расположен в ней под номером II следом за разделом «Основы общественного строя и политики СССР», что говорит о демонстрации, по крайней мере, повышения важности для государства правового регулирования статуса отдельного человека и гражданина.

Основным недостатком  советских конституций был разрыв между закрепляемым ими правовым регулированием и реальностью. Всерьез о гарантированной государством праве на неприкосновенность частной жизни при господствующей идеологии приоритета коллективного интереса говорить нельзя, хотя УК РСФСР 1960г. и отнес к числу охраняемых законом сведения, составляющие тайну переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений (16).

Следует заметить, однако, что  право на неприкосновенность частной  жизни не относится к числу  так называемых «традиционных» естественных прав, сформулированных в восемнадцатом  веке. Например, в Конституции США, классической конституции конца  восемнадцатого века, мы не найдем этого  права под своим именем, хотя гарантии, установленные отдельны ми поправками к Конституции и Биллем о правах в целом, защищали некоторые стороны  частной жизни от постороннего несанкционированного вторжения. Только во второй половине XX века Верховный суд США путем  толкования норм Конституции признал  право на неприкосновенность частной  жизни фундаментальным конституционным  правом.

В европейских странах  право на неприкосновенность частной  жизни длительное время не выходило за рамки теоретического обоснования. Теоретическое обоснование этого права, но не как одного из фундаментальных, конституционных прав, а как личного неимущественного права, защищаемого средствами гражданского права, то есть, путем предоставления лицу возможности предъявить в суде иск к нарушителю и добиться запрещения такого нарушения или возмещения причиненного морального или эмоционального вреда почти одновременно появляется в юридической литературе разных стран на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков.

Такая ситуация с правом на неприкосновенность частной жизни  существовала примерно до середины прошлого столетия. В послевоенные годы ситуация разительно меняется. Право на приватность  выходит на авансцену общественного  внимания. Оно включается в каталог  прав человека и закрепляется многими  конституциями индустриально развитых стран. Идея правовой охраны неприкосновенности частной жизни приобретает новый, более глубокий смысл. Это объясняется  двумя причинами, определившими  осознание ценности указанного права  и широкое общественное движение за его признание и реальную защиту.

Право на неприкосновенность частной жизни относится к  первому поколению прав человека. Обычно это право подразумевает  физическую неприкосновенность, гарантии физической свободы и невозможности  ее ограничения иначе, как по решению  суда, а также тайну персональных данных человека, охрану сведений о  нем самом, о месте его жительства, о его жизни и здоровье, о  его семье (17).

Право на жизнь, свободу и  личную неприкосновенность гарантирует  ст. 3 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948г. Статьей 12 указанной  Декларации установлено, что никто  не может подвергаться произвольному  вмешательству в его личную и  семейную жизнь, произвольным посягательствам  на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или  на его честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или  таких посягательств.

Право человека на свободу  и неприкосновенность частной жизни  также закреплено в ст. 8 Конвенции  о защите прав человека и основных свобод, заключенной в Риме 4 ноября 1950г.

В России в настоящее время  правовая охрана права на неприкосновенность частной жизни осуществляется прежде всего путем установления конституционных гарантий, в том числе таких как: конституционный запрет произвольного вмешательства в частную жизнь (ст. 22, 23); конституционный запрет осуществлять сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия (ст. 24); ограничение права на неприкосновенность частной жизни допускается лишь в случаях, прямо установленных федеральным законом, и только на основании судебного решения (в части тайны корреспонденции и неприкосновенности жилища) (ст. 23, 55, 56).

3. Уголовно-правовые  аспекты нарушения неприкосновенности  частной жизни.

Статья 137 УК РФ предусматривает  уголовную ответственность за нарушение  неприкосновенности частной жизни. Родовым объектом посягательства на неприкосновенность частной жизни  являются общественные отношения в  сфере обеспечения конституционных  прав и свобод граждан, непосредственным объектом посягательства – общественные отношения в сфере реализации прав граждан на сохранение личной или семейной тайны. Личную или семейную тайну составляют сведения, не подлежащие, по мнению лица, которого они касаются, оглашению. Личную и семейную тайну  не могут составлять сведения, которые  были ранее опубликованы либо оглашены иным способом.

Соответственно предметом  посягательства является информация о  тех сторонах личной или семейной жизни, которые гражданин желает сохранить в тайне.

Объективная сторона преступления носит сложный характер и представляет собой совершение одного из действий по собиранию или распространению  сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну.

Оба этих действия должны носить незаконный характер, т.е. как собирание, так и распространение таких  сведений в установленном федеральным  законодательством порядке не образуют признаков состава преступления. Так, собирание сведений о частной  жизни гражданина на основаниях и  в порядке, предусмотренных ФЗ «Об  оперативно-розыскной деятельности», не образует состава преступления, так же как и истребование таких сведений в уголовно- и гражданско-процессуальном порядке.

Незаконный характер действий субъекта – это не только действия, совершенные в противоречии с  действующим законодательством, но и действия, совершаемые не в соответствии с ним. Право на личную или семейную тайну может быть нарушено только на основании федерального законодательства.

Объективная сторона состава  характеризуется только одной активной формой. Она может быть осуществлена действием. Так, незаконное собирание  сведений о частной жизни лица уже является преступлением. К примеру, иногда субъект, находящийся во враждебных личных отношениях с лицом, приходя  к нему, домой с целью выяснения  личных отношений, имеет при себе скрытно диктофон и начинает запись переговоров. Эти действия носят  далеко не безобидный характер и в  некоторых случаях могут образовать состав рассматриваемого преступления. Однако установление записывающей аппаратуры у себя на дому, в том числе  на телефоне, не образует состава преступления, поскольку должно предполагаться, что  если лицо сообщает сведения о частной  жизни по средствам связи или  в ином месте за пределами своего жилища, то оно не считает эти  сведения тайной о частной жизни. Вместе с тем признаки преступления могут иметь место в случаях, когда субъект, даже находясь в собственном  жилище, ведет целенаправленные опросы о частной или семейной жизни  потерпевшего.

Такой признак объективной  стороны преступления, как незаконное собирание сведений о частной  жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, следует толковать  несколько расширительно. Это не только собирание сведений не уполномоченным на то лицом или с использованием методов и средств, прямо запрещенных  законом. Под незаконным собиранием следует понимать любые действия, направленные на сбор конфиденциальной информации, в том числе и простые  опросы соседей, родственников и  знакомых потерпевшего. Главным критерием  тайны частной жизни является согласие на то потерпевшего. Только ему дано право оценивать, что бы он хотел сохранить в тайне.

Вместе с тем уместно  отметить, что привлечение к уголовной  ответственности по признаку незаконного  собирания такой информации должно иметь место в относительно исключительных случаях, ибо не всегда субъективный критерий личной или семейной тайны  может соответствовать объективному критерию. Недопустимо использование  этой уголовно-правовой нормы для  сведения личных счетов. Объективно нельзя расценивать противоправным собирание  сведений о должностном или общественном положении лица и членов его семьи, иных сведений, которые не являются тайной для государственных и  негосударственных органов, организаций. Личная тайна - это нечто сокровенное, что лицо желает сохранить в тайне.

Вопросы, связанные с отнесением информации к категории личной или  семейной тайны, а равно вопросы  о незаконном характере собирания  таких сведений носят оценочный  характер, которые должны разрешаться  в судебном порядке. Так, собирание  сведений всегда носит целенаправленный характер и не может сводиться  к вопросам, заданным, например, из любопытства. При этом надо учитывать и духовное состояние общества, сложившееся  в нашей стране. Те вопросы, которые  в иных странах уже сами по себе не считаются корректными, у нас  вполне допустимы.

Вместе с тем к личной или семейной тайне относятся  не только порочащие лицо или членов его семьи сведения, но и иные сведения, которые он хотел бы сохранить  в тайне. Это могут быть сведения о наличии болезней, об интимных связях и интимной жизни, о взаимоотношениях с отдельными членами семьи и  характере взаимоотношений в  семье в целом, об источниках средств к существованию, о привычках и т.д. Достоверная диффамация при определенных условиях также наказуема. Согласно ст. 17 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого посягательства.

Необходимо отметить, что  каждый, осуществляя свои права на частную жизнь, не должен нарушать, не только права, но и законные интересы иных лиц, тем более членов семьи. Под членами семьи следует  понимать всех совместно проживающих  лиц. Представляется, что они вправе интересоваться и собирать сведения о совместно проживающем с  ними лице, ибо обладают правом знать, с кем живут и чем конкретное лицо занимается при проведении досуга и т.д. Так, сбор информации одним  из супругов о супружеской верности другого супруга не образует состава  преступления. В ряде случаях не могут нести уголовной ответственности  за сбор сведений о частной жизни  и близкие родственники предполагаемого  потерпевшего. Если, к примеру, кто-то собирает сведения о приобретении членом семьи или близким родственником  наркотических, психотропных средств, алкогольных напитков, занятии проституцией и т.п., то состав преступления будет  отсутствовать. Равным образом не будет  признаков состава преступления и у лица, сообщившего членам семьи  или близким родственникам такие  сведения. В таких ситуациях лица, собирающие подобные сведения, также  вправе защищать свои законные интересы и заблаговременно принимать  меры для предотвращения возможного вреда этим интересам.

Такой признак объективной  стороны, как распространение сведений в публичном выступлении, публично демонстрируемом произведении или  средствах массовой информации, может  поставить в затруднительное  положение правоприменителя. Тут играет свою роль и не совсем четкая формулировка объективной стороны в диспозиции уголовного закона. Сначала в законе говорится о собирании и далее через разделительный союз "или" о распространении сведений о частной жизни лица без его согласия, затем следует формулировка о распространении этих сведений в публичном выступлении, в публично демонстрируемом произведении или средствах массовой информации. В последнем случае ничего не говорится о согласии лица, сведения о котором распространены. По этой причине может создаться впечатление, что состав преступления может иметь место в последнем случае и без согласия лица, сведения, о частной жизни которого распространены. Такое толкование уголовного закона нельзя признать верным. В этом случае, если имеется согласие лица на распространение сведений указанным путем, то и признаки состава преступления будут отсутствовать.

Под распространением сведений следует понимать их сообщение кому-либо из третьих лиц без согласия того, о ком эти сведения сообщаются. Как нам представляется, квалифицирующий  признак распространения сведений подлежит ограничительному толкованию. Недопустимо привлечение к уголовной  ответственности и тем более  осуждение за обыкновенные сплетни, за высказанное мнение, если оно  даже и совпадает с некоторыми моментами частной жизни и  т.п. Однако, если то, что мы обычно привыкли называть сплетнями, действительно  содержит личную или семейную тайну, действия по их распространению могут  в конкретных случаях повлечь  и уголовную ответственность. Нельзя бесконечно ссылаться на сложившийся  уклад жизни, который необходимо приводить в правовые рамки.