Возраст психического развития как условие ответственности, его критерии

     В этом возрасте общие закономерности отрыва абстракта от образа уже освоены и у человека появляется возможность отдавать предпочтение тем интересам, которые стоят ближе к его индивидуальным способностям. Дети выбирают сферы применения интеллекта (познавательную, предметную, эстетическую, социальную), как им нравится. Сквозь общие требования учебных программ проступает индивидуальная одаренность. Ученики начинают развиваться однобоко в соответствии со своими склонностями. Они вступают в зону риска оказаться в числе плохо успевающих и неприветствуемых просто в силу концентрации внимания на предметах, не охваченных школьной программой. Из них могут формироваться так называемые умные двоечники и их антиподы – глупые отличники.

     Полагаться  на школьные характеристики в процессе отправления правосудия становится все более рискованно, и суду приходится делать акцент не столько на получаемых оценках, сколько на способности несовершеннолетнего применять с пользой и адекватно обстоятельствам даже скудные знания, а не просто хранить их обширный запас.

     В подростковом возрасте, когда потребность  самоутверждения личности и её социальной атрибуции ставит перед мышлением новые задачи, на первый план выдвигается способность соотносить свои взгляды и побуждения не только с конкретными нормами и правилами, но и лежащими в основе этих норм принципами и понятиями. Иначе говоря, понимать, например, не саму наказуемость поступка (это было известно несовершеннолетнему много раньше), но и роль правоприменения, функции правоохранительных органов, неприкосновенность личности другого человека, противоправность ущемления его интересов и т. п. Другими словами, целерациональные ориентиры мышления должны замениться ценностно-рациональными.

     В повседневной житейской практике независимость  и зрелость подросткового мышления определяется по его способности  учитывать интересы окружающих и реально взвешивать собственные возможности и силы. По мере удаления от детства такие качества, получившие название критики самого себя, крепнут и становятся надежнее; к совершеннолетию на них можно положиться полностью. Вернее сказать, должно полагаться полностью, так как редко кому удается освободиться от самообольщения и эгоизма не только к восемнадцати годам, но и много позже.

     Современная психология располагает способами  диагностики уровня развития мышления соответственно возрастным стандартам европейской цивилизации. Типичным примером такого рода исследований является широко и повсеместно распространенный тест Векслера. Он содержит восемнадцать видов заданий, по каждому из которых, решая разное число конкретных задач, человек использует определенный тип мыслительных операций. Суммируя полученные данные, можно сделать вывод о том, с каким возрастом соотносится умственное совершенство исследуемого.

     Казалось  бы, дальнейшее использование полученных данных в интересах, например, правосудия или профессиональной ориентации, не должно вызывать никаких проблем. Однако сомнительная привлекательность простых решений редко оправдывает себя на деле. Так и в использовании тестов для определения интеллектуального развития прямой путь оказался ошибочным. Человечество быстро отказалось от соблазна сортировать людей по данным, полученным с помощью тестов, ибо в современных условиях глупого взрослого человека равнять с младенцем (как в XIX веке) все-таки нельзя. 

     Вторая  половина XX века привнесла в возрастную психологию еще один квалифицирующий признак, обозначенный как фактор мотивообразующих социальных потребностей. Его появление в науке об онтогенезе личности связано с именем А. Маслоу, который выделил так называемые потребности развития. Из представления о них за несколько десятков лет сформировалось учение об этапах социализации личности, на каждом из которых доминирует та или иная мотивообразующая потребность.

     Младенчество  окрашено эмпатийными чувствами. Эмпатия  – это потребность в защите в незнакомых обстоятельствах, связанная  с ощущением присутствия защитника.

     В дошкольном периоде преобладают аффилиативные стремления. Аффилиация – желание избежать эмоциональной изоляции в конкретном окружении. 

     Переживания младшего школьника окрашены страхом  когнитивного диссонанса, который представляет собой боязнь необходимости подтверждать индивидуальную социальную позицию.

     И наконец, подростковый возраст наполнен психологическими реакциями, связанными с потребностью атрибуции личности, то есть потребностью в социальном опыте для усвоения личностных смыслов поведения.

     Гармоничное воспитание требует удовлетворения естественных побуждающих сил, их разумного  направления на досягаемые цели, в движении к которым ребенок приобщается к культуре, развивает интеллект и накапливает жизненный опыт.

     Воспитатель младенца, опираясь на его эмпатийное стремление к психологической защите со стороны взрослого, обеспечивает эмоциональное подкрепление – игровую практику, обучая обращению с игрушками, предметами быта и общению с окружающими. Аффилиативный мотив, удовлетворение которого требует участия в коллективной жизни, позволяет успешно овладевать навыками самообслуживания, элементарного труда, а также усвоить нравственные начала межличностного взаимодействия – умение учитывать интересы окружающих. Потребность осознать свою роль в обществе, открываемая когнитивными возможностями психики, обусловливает потрясающее прилежание младшеклассников, занимающихся скучнейшим, по сути, делом на своих уроках. Стремление самоутвердиться в коллективе будит у отроков героические мечтания и самоотверженность в работе над собой, которые, будучи правильно ориентированы, способны решать серьезнейшие задачи самовоспитания. И, наконец, подростковый взгляд на собственное Я как на объективную реальность открывает воистину безграничные перспективы личностного роста.

     Если  учебно-воспитательная тактика соответствует  естественным темпам взросления, дети учатся с интересом и приобщение к культуре происходит как бы само собой. Каждый возрастной период заканчивается в отведенные природой сроки, а появление новых, еще незнакомых мотивообразующих потребностей не вызывает у несовершеннолетнего ни страха, ни растерянности.

     Однако  если темпы индивидуального развития ребенка не совпадают с общепринятыми в силу склада личности или дефектов воспитания, он попадает в очень своеобразную ситуацию. Он не успевает, образно говоря, «изжить» потребности предыдущего возраста, овладеть навыками их удовлетворения и бывает вынужден жить и учиться среди сверстников, которые начали воспринимать мир уже иначе, чем он. Это делает ребенка чужим в своей среде, вызывает постоянное психическое напряжение и желание уклониться от обязанностей, смысл которых ещё не дошёл до его сознания. Чувствуя себя посторонним и брошенным, несовершеннолетний нередко старается спрятаться от натиска педагогов и воспитателей в мире своих фантазий или в кругу таких же аутсайдеров адаптации.

     Ко  времени, когда биологический возраст достигает отметки, с которой начинается ответственность, подросток может еще не выйти из плена детских мотивообразующих потребностей не от того, что не способен осознать предъявляемые к нему требования, а потому, что не хочет этого делать. Он остается инфантильным по содержанию своих чувств и стремлений.

     Таким образом, при оценке уровня психического развития нужно сопоставлять по меньшей мере три группы признаков:

     а) физическое созревание, свидетельствующее о гармоничности внутренней жизни и соблюдении биологических ритмов взросления;

     б) интеллектуальное развитие, позволяющее судить о наличии знаний, необходимых для того, чтобы отдавать себе отчет в своих действиях (сознании);

     в) мотивационное взросление, указывающее  на способность соотносить свои побуждения с истинным смыслом социальных отношений (свободу воли).

     Критерии:

     1. Медико-психологический  критерий заключается в наличии у несовершеннолетнего отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством. Медико-психологический критерий отражает объективный факт – наличие у подростка отставания в психическом развитии, которое не связано с психическим расстройством, поэтому он также может быть назван объективным. Отставание в психическом развитии устанавливается с помощью стандартных методик и не имеет судебно-психиатрической специфики. Этому критерию удовлетворяет любой психически здоровый несовершеннолетний, отстающий в психическом развитии.

     2. Юридический критерий  включает два признака:

• интеллектуальный – неспособность несовершеннолетнего в полной мере осознавать фактический характер или общественную опасность своих действий (бездействия);
• волевой – неспособность несовершеннолетнего в полной мере руководить своими действиями.

     Использование в диспозиции ч. 3 ст. 20 УК РФ между интеллектуальным и волевым признаками юридического критерия союза "либо" свидетельствует, что для установления возрастной невменяемости достаточно наличия одного из этих признаков. Очевидно, что отсутствие способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своего деяния лишает несовершеннолетнего и возможности руководить им. Наоборот, нарушение способности руководить своими действиями не исключает способности несовершеннолетнего в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность деяния. Для отставания в психическом развитии характерна эмоционально-волевая незрелость, которая, прежде всего, ограничивает способность несовершеннолетнего руководить своим поведением.

     Юридический критерий возрастной невменяемости может быть также назван субъективно-ситуационным, в отличие от объективного медико-биологического критерия. Субъективным его возможно назвать потому, что само понятие общественной опасности, имеющее принципиальное значение для установления юридического критерия, носит конвенциальный, а не объективный характер. Ситуационный характер юридического критерия возрастной невменяемости проявляется в том, что для его констатации принципиальное значение имеет анализ ситуации, в которой было совершено общественно опасное деяние. Иными словами, для освобождения несовершеннолетнего от уголовной ответственности на основании ч. 3 ст. 20 УК необходимо наличие у него такого отставания в психическом развитии, которое в ситуации конкретного противоправного деяния лишало подростка способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо в полной мере руководить ими.

     Медико-психологический  и юридический критерии возрастной невменяемости тесно взаимосвязаны. Юридический критерий можно рассматривать как своего рода "проекцию" медико-психологического критерия на ситуацию противоправного деяния (проявление медико-психологического критерия в ситуации конкретного общественно опасного деяния). Важнейшей задачей экспертизы, а затем следствия и суда является не только установление факта отставания в психическом развитии, но и решение вопроса о том, ограничивало ли это отставание способность несовершеннолетнего во время совершения инкриминируемого ему деяния в полной мере осознанно руководить своим поведением. 
 
 
 

2. Варианты  задержки психического развития

     Анализ  причин и признаков, подтверждающих задержку психического развития, позволяет отнести конкретный случай к определенной типологической группе. Это всегда в достаточной мере условно, ибо психология не придерживается жестких разделяющих границ. Все её классификации основаны на выделении чистых типов, которые встречаются крайне редко, но ординарные случаи в той или иной степени тяготеют к ним, что и позволяет делить их на группы. Поэтому и варианты задержки психического развития описаны по стержневому признаку, задающему всей картине определенный тон: умственная отсталость, инфантилизм, последствия семейно-педагогической запущенности. Каждый из них способен затормозить развитие личности в целом, но с перекосом в свою сторону, если он выражен ярче других.

     Умственная отсталость. В судебно-следственной практике редко приходится встречать подростков с неосложнённым вариантом умственной отсталости. Они, как правило, отличаются послушанием и редко вступают в конфликт с законом. Под следствием же оказываются те, у кого недоразвитие познавательной деятельности сочеталось с различными проявлениями дисгармонии личностного развития. Причем вторичные по отношению к умственной недостаточности факторы оказывают более существенное влияние на криминальность поведения и служат причинами появления неконструктивных реакций в период следствия.

     В комбинации с семейно-педагогической запущенностью ограниченность знаний сочетается с примитивностью мышления и речи. Осведомленность осложнена значительными проблемами. Умения применять полученные знания явно недостает. Подросткам свойственно ориентироваться на ближние цели с конкретными перспективами без учета общего результата своей деятельности. Отношения с окружающими носят неустойчивый характер с упрямо оппозиционной формой поведения и склонностью к аффективным реакциям. Общественные нормы понимаются крайне эгоистично, с явным преобладанием восприятия фактической стороны содеянного над его социальной и правовой стороной. Попадая в обстановку следствия, такие подростки плохо ориентируются в задачах отдельных участников процесса, что ведет либо к слепой оппозиционности, либо к повышенной внушаемости.

     При сочетании умственной отсталости с  психической незрелостью (инфантилизмом) у подростков запаздывает развитие речи, координация движений недостаточна, эмоциональная неустойчивость сочетается с отвлекаемостью внимания. Активность определяется впечатлениями текущего момента, что придает рисунку поведения характер постоянной игры. Правонарушение совершается чаще всего по мотиву получения удовольствия в связи с кратковременным или даже мимолетным желанием, что выглядит как импульсивный поступок. Стадия борьбы мотивов нередко отсутствует. В обстановке следствия такие подростки из-за переключаемости внимания и склонности к фантазированию быстро отрываются от события преступления, которое представляется им в форме все более расплывчатых воспоминаний, не имеющих к ним прямого отношения.